Романтическая герменевтика Фридриха Шлейермахера

Универсализация герменевтической проблематики в европейской культуре происходит в эпоху разрыва традиции, вызванного движением романтизма (1789−1848). Романтизм несете собой принцип историзма, ведущий к историзации самого подхода к текстам: они начинают толковаться как исторически изменчивые сущности. Вместе с развитием этой идеи возникает убеждение, что точное понимание текста возможно лишь в случае знакомства с его историей.

Кроме того, романтиков начинает интересовать не только корректная интерпретация определенного текста, но и возможность истолкования вообще. Вот почему для Фридриха Шлейермахера (1768−1834), главной фигуры романтической герменевтики, закономерно, что трудности понимания не носят случайный характер, но принципиально соединены с непониманием или недопониманием. Утрата единой культурной нормативности ведет Шлейермахера к необходимости поиска оснований понимания чужих текстов.

Шлейермахер усматривает эти исходные положения прежде всего в реконструкции первоначального замысла автора. Для этого необходимо «настроиться» на ситуацию автора, «перенестись» в его психику, в его душевное состояние, в язык, в мир его идей и представлений, в его интенции. Такая процедура возможна на пути психологического перенесения. Этот принцип получил название «принципа конгениальности», которая основывается на дивинации, своего рода боговдохновенности, непосредственном вчувствовании интерпретатора в индивидуальность автора.

Однако Шлейермахер озабочен не только описанием чисто психологических процедур истолкования, но и грамматическими правилами интерпретации. Он подчеркивает значение «компаративного понимания», выводящего общий смысл через операцию сравнения из контекста высказывания при опоре на предметное, историческое и грамматическое знание. По Шлейермахеру, методы компарации и дивинации взаимодополняющи.

Бесспорным теоретическим достижением Шлейермахера в области герменевтики становится тематизация эвристической метафоры герменевтического круга.

Герменевтический круг — метафора, описывающая плодотворное понимание как принципиально незавершаемую деятельность, всегда подчиняющуюся правилу циркулярности, как движение, но расширяющимся кругам. Повторное возвращение от целого к части и от частей к целому видоизменяет и углубляет понимание смысла части, подчиняя целое устойчивому развитию^[1].

Таким образом, понимание у Шлейермахера представляет собой единство нескольких моментов: исторического и дивинаторного метода, с одной стороны, и объективной и субъективной интерпретации — с другой. Однако последователями Шлейермахера (прежде всего Германом Штейнталем (1823−1899) и Вильгельмом Дильтеем (1833−1911)) сам он воспринимается как основатель психологической герменевтики, т. е. толкования, основанного на дивинации. Соотношение двух основных процедур герменевтики является предметом дискуссии, которая длится до настоящего времени.

Историческая герменевтика Вильгельма Дильтея

Если для Шлейермахера предметом толкования является текст, Вильгельм Дильтей обращается к интерпретации истории.

Дильтеевское понимание истории отвергает вненсторические (как теологические, так и философские) априорные критерии для ее объяснения. По Дильтею, критерии интерпретации истории находятся в ней самой. Но, в отличие от текста, объективированного читателем и представляющего собой законченное произведение, история не завершена, и сам интерпретатор принадлежит ей и задан ею. Следовательно, в качестве субъекта истории исследователь является частью собственного же объекта и не может выйти за пределы истории и превратить ее в объект. Возникает ключевая для Дильтея проблема: как для исторически обусловленного историка возможно получить объективное знание истории?

Для решения этой проблемы Дильтей предлагает превратить историчность в позитивное качество. Историческая наука возможна лишь потому, что человек является историческим существом. Если естествознание пытается элиминировать субъект для того, чтобы добиться объективности знания, то история исходит из исторического живого субъекта, а не из теоретической абстракции. Фундаментом исторического знания, следовательно, становится переживание (нем. Erlebnis). Переживание возможно, поскольку история представляет собой непрерывный поток жизни.

Жизнь и переживание объективируются, с одной стороны, в различного рода «культурных системах», под которыми Дильтей понимал «хозяйство, право, религию, искусство и науку» и, с другой стороны, во «внешней организации общества» — «семье, общине, церкви, государстве» .

Таким образом, Дильтей полагает возможным переход от индивидуальной жизни к истории только посредством приобщения к надындивидуальным контекстам. Эти надындивидуальные образования существуют как нечто произведенное человеком, а не природно данное.

Ориентируясь на идеал объективности, Дильтей считает возможным преодолеть ограниченность исторического местоположения посредством тематизации специфики «исторического сознания». Это сознание, с одной стороны, передается посредством исторической традиции, а с другой — относится к этой традиции рефлексивным образом.

• [1] Для описания такого движения больше подходит метафора не круга, а спирали. Иное решение проблемы герменевтического круга — технически оно называется «предвосхищение завершенности» — можно описать следующим образом: понимать что-либо можно только тогда, когда-то, что пытаешься понять, уже заранее понимаешь.