Бихевиористская концепция. 
История, философия и методология психологии и педагогики

Ментальное представляет собой диспозиции поведения^[1]. Оно не существует само по себе, а является лишь способом интерпретации поведения человека.

Марксистская концепция

По К. Марксу сознание есть «переработанное материальное, пересаженное в голову»^[2]. Под материальным понимаются в первую очередь производственные отношения. К сожалению, механизм упомянутого «пересаживания» остается неизвестным. Наиболее последовательный марксизм имеет место тогда, когда сознание «выводится» из природы общественного (по терминологии К. Маркса абстрактного) труда. Сознание и абстрактный труд имеют нечто общее, а именно — идеальное. Идеальное создается в общественном производстве людей, где оно фигурирует в качестве абстрактного труда и стоимости, «перекачивается» в сознание, а оттуда — в деятельность. Такова диалектика идеального по Э. В. Ильенкову^[3], и она не может не вызывать удивления^[4].

Перейдем к метанаучному анализу приведенных выше концепций. Проблема Р. Декарта оказалась «твердым орешком» для многих поколений философов и психологов. Показательно, например, следующее суждение К. Поппера: «Как и Декарт, я предлагаю встать на позицию дуализма, хотя, конечно, я и не рекомендую говорить о двух типах взаимодействующих субстанций. Я только думаю, что полезно и оправдано различать два типа взаимодействующих состояний (или событий): физико-химических и духовных»^[5]. К. Поппер полагает, что мыслительные состояния управляют физическими действиями. Это положение дает «нам едва ли не тривиальное решение декартовской проблемы»^[6]. Увы, с авторитетным философом трудно согласиться. Предлагаемое им решение было бы приемлемо, если бы он мог разъяснить механизм постулируемого им взаимодействия. Но он не в состоянии этого сделать.

Каждая из указанных выше концепций имеет как многочисленных сторонников, так и противников. Мы не стали входить в тонкости приводимых ими аргументаций. Как правило, они сводятся к некоторым мысленным экспериментам. На наш взгляд, при этом по большей части игнорируется метанаучный анализ. Но именно он, как нам представляется, позволяет наиболее содержательным образом осмыслить психофизиологическую проблему.

Во-первых, отметим, что она предполагает рассмотрение интернаучного отношения психологии к физиологии мозга. Итак, налицо две науки. Исходить следует именно из их статуса. Разумеется, ментальное присутствует в каждой из них, но в данном случае оно фиксируется применительно к психологии.

Во-вторых, психология не редуцируема к физиологии. Иначе сама постановка вопроса о специфике психологически ментального была бы несостоятельной. Признание несводимости психологии к физиологии мозга означает, что невозможно определить механизм перехода от мозга к ментальному. С этой точки зрения неудачи концепции идентификации и функционализма представляются вполне естественными. Что касается концепции супервенции, то она несколько двусмысленна. Ясно, что на нашей планете человеческая жизнь возникла не сразу, но она возникла. Скачок развития имел место. Но он, судя по состоянию современных наук, не имел какого-либо механизма. Правомерно ли в связи с этим считать, что физиологические мозговые процессы супервенируют ментали? Вряд ли.

Актуальные научные данные:

• а) некогда состоялся качественный скачок, а именно, возникло психологическое;
• б) указанный скачок не привел к разрыву с физиологическим;
• в) физиологическое стало носителем ментального;
• г) ментальное приобрело относительную самостоятельность, что как раз и зафиксировано в появлении особой науки — психологии;
• д) в силу своей самостоятельности ментальное способно воздействовать на физиологическое.

Положение «д» требует пояснения. Речь не идет (и это в-третьих) о физиологическом взаимодействии. Имеется в виду другой тип взаимодействия: люди в силу своего появления приобрели способность нагружать определенные (далеко не все) физиологические механизмы психологическим смыслом. В силу этого они приобрели символический смысл. Подобно тому, как люди используют звуковые волны для передачи смысла посредством речи, они могут применять в своих интересах и мозговые физиологические процессы. В этом нет ничего странного. Не удивительно также, что символическая деятельность человека не может быть любой, она в известной степени ограничивается природой физиологии мозга. Итак, активной стороной в соотношении ментального и мозга является человек, физиология же является условием и ограничителем ментальной деятельности человека, но никак не ее причиной.

В-четвертых, и это также крайне важно, однозначной связи между физиологическим и ментальным нет. Нет никакого закона, который позволял бы одним уравнением связать физиологическое и ментальное. Если бы он существовал, то это свидетельствовало бы в пользу вторичности ментального во всех случаях, но экспериментальные исследования свидетельствуют о другом. Даже зубная боль при сходных заболеваниях переживается людьми по-разному.

В-пятых, следует быть предельно аккуратным в определении статуса психофизиологии. Можно подумать, что это специальная наука, которая как раз и решает психофизиологическую проблему. Но это не так. Есть физиология мозга и есть психология. Но третьей науки, психофизиологии, между ними нет. Психофизиологи испытывают неподдельный интерес к соотносительности физиологических и ментальных процессов, которые считаются представителями (символами) друг друга. Но следует понимать, что переход между физиологическим и ментальным понимается, по сути, как интернаучное, а не интертеоретическое отношение. Если бы он осмысливался «внутри» теории, то правомерно было бы признать психофизиологию особой наукой. Но этого нет. Вот почему психофизиология является осмыслением интернаучных отношений.

Выводы

• 1. Психофизиологическая проблема должна осмысливаться посредством изучения интернаучного отношения: психология — физиология мозга. Все другие подходы несостоятельны постольку, поскольку в них игнорируется статус психологии как науки.
• 2. Нет такой науки, которая бы представляла переход от нейрофизиологических процессов к ментальным.
• 3. Связь между физиологическим и ментальным существует. Она имеет символический характер. Человек обладает способностью нагружать свои нейрофизиологические процессы психологическим смыслом.

• [1] Ryle G. The Concept of Mind. London: Hutchinson, 1949.
• [2] Маркс К. Капитал. К критике политической экономии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М.: Госполитиздат, 1960. Т. 23. С. 21.
• [3] Ильенков Э. В. Диалектика идеального // Искусство и коммунистический идеал. М.: Искусство, 1984. С. 8−77.
• [4] Зинченко В. П. Психологическая теория деятельности («воспоминания о будущем») // Вопросы философии. 2001. № 2. С. 66−88.
• [5] Поппер К. Логика и рост научного знания. М.: Прогресс, 1983. С. 551.
• [6] Там же. С. 550.