Место средств массовой информации в общественно-политической жизни современного общества

В XX в. печать органично вплелась в ткань индустриального общества. Уже в конце предшествующего столетия в ряде наиболее развитых стран она стала приобретать индустриальные масштабы, а в дальнейшем ее информационнопропагандистские возможности возросли не только благодаря росту тиражей и числа изданий, но и вследствие развития информационной инфраструктуры (прежде всего информационных агентств и пресс-синдикатов). Продолжился процесс «департизации» печатных изданий, но он не означал ослабления внимания к политике. Органы печати принимали самое активное участие в партийнополитической борьбе (в том числе в избирательных кампаниях), но уже не связывали себя жестко с той или иной партией. Суммарная поддержка конкретных партийных сил со стороны печати могла меняться от выборов к выборам, хотя определенные тенденции и объясняющие их конъюнктурные позиции просматриваются (табл. 16.1).

Таблица 16.1

Поддержка партий газетами на редакционных полосах в периоды президентских кампаний США, %²

• 1 Острогорский, М. Я. Демократия и политические партии / М. Я. Острогорский. — М., 1997. — С. 408.
• 2 Emery, Е. Op. cit. — Р. 690.

Окончание табл. 16.1

Так, республиканская партия традиционно пользуется большей поддержкой печати, чем демократическая, хотя в политической истории бывали и исключения. Например, ситуация 1964 г., видимо, была связана с беспрецедентно широкой общественной поддержкой неолиберального курса, который начал проводить Дж. Кеннеди, а затем продолжил Л. Б. Джонсон. Тогда у большинства печатных изданий не было иного выбора, как поддержать демократов, ибо республиканцы выдвинули заведомо провального кандидата — правого консерватора Б. Голдуотера. На президентских выборах 1980 г. необычайно высокий удельный вес изданий, занявших нейтральную позицию (40% вместо обычных 25%), скорее всего, объяснялся происходившей в это время партийной перегруппировкой и неоконсервативной революцией: демократы тогда получили обычный процент поддержки со стороны печати, а вот республиканцы заслужили меньшее журналистское расположение ввиду противоречивости и необычности кандидатуры Р. Рэйгана, который никогда не считался политиком первого эшелона. Еще одно наблюдение: «низкая» поддержка печатью кандидатуры Ф. Д. Рузвельта в 1940—1944 гг., который, несмотря на это, получал высокую электоральную поддержку. Это в очередной раз ставит вопрос о степени результативности политико-пропагандистской деятельности печати. По этому поводу существуют различные мнения. Например, одно из них заключается в том, что поддержка со стороны изданий того или иного кандидата имеет больший вес в период местных, а не национальных политических баталий. Другая точка зрения сводится к тому, что влияние средств массовой информации было особенно высоким не во время избрания конкретных индивидов, а при голосовании по политическим проблемам (скажем, в ходе референдума). Существует и третья точка зрения: хотя телевидение и считается в глазах общественного мнения политически более непредвзятым, а значит, и более заслуживающим доверия источником информации, гораздо больше избирателей голосует за тех кандидатов, которых поддерживают не телестанции, а газеты.

Стройной теории о том, как влияет пресса на политическое сознание, пока не создано. Но, по мнению известного американского журналиста-практика Д. Шоу, на основе богатого фактического материала уже сейчас можно сделать вывод, что газеты оказывают на избирателей наибольшее влияние при следующих обстоятельствах:

• — когда силы соперников примерно равны;
• — на первичных выборах, когда идет предварительная «пристрелка» кандидатов, определяются наиболее сильные представители от той или иной партии;
• — в городах с единственной газетой;
• — во время выборов, при которых подавляющее большинство газет занимает одинаковую позицию;
• — во время политической кампании, которую ведет кандидат, чья национальная, религиозная принадлежность вызывает сомнение у избирателей^[1].

США — президентская республика, поэтому в ее политической жизни взаимоотношения между прессой и президентом занимают далеко не последнее место. Вот что пишут американские специалисты Г. Смит и Л. Норрис в книге «Создатели новостей»: «Все президенты имеют свои проблемы с прессой… Каждый президент нуждается в прессе, чтобы информировать публику о том, что он говорит… Но с другой стороны, пресса не будет передаточным звеном и пассивно передавать то, что хочет президент. Она формирует новости. Она делает новости… Пресса редко работает на президента, и президент не может никогда приказать написать ей какие-то материалы — в конце концов американская пресса свободна»^[2]. Во взаимоотношениях информационных средств и президента многое зависит от индивидуальных качеств последнего, умения наладить контакт с журналистами и общественностью. Но еще большее значение имеет наличие или отсутствие консенсуса среди главных социально-политических сил страны, но поводу проводимой президентом политики. Вспомним Уотергейтский скандал. Формально он разразился по поводу причастности президента Р. Никсона к взлому штаб-квартиры демократической партии в период президентской кампании 1972 г. Но фактически, как справедливо отмечает российский американист А. И. Власов, в тени борьбы за «честность в правительстве» скрывался острый конфликт монополистических группировок: калифорнийской, которая привела Никсона к власти, и северо-восточной, несколько оттесненной в результате этого от кормила правления^[3].

Вышедшая десятилетие спустя после скандала книга Дж. и К. Ленгов показывает, что пресса была инициатором расследования лишь в начальной стадии скандала — в 1973 г. После победы Никсона на выборах она почти перестала обсуждать эту тему. Потом, по мере того как вопрос возник вновь и конфликт начал углубляться, пресса жила главным образом за счет информации, которую ей с радостью поставляли лица, оказавшиеся внутри скандала. Таким образом, можно сказать, что радение за общественные интересы в чистом виде средства массовой информации проявляли лишь в тот момент, когда приоткрыли завесу над махинациями руководства республиканцев. В дальнейшем они участвовали в разоблачительной кампании по инерции (нельзя же было отставать от конкурентов на ниве сенсаций?), с благословения сильных мира сего. Характерно, что прежде чем раскручивать спираль разоблачения, корреспонденты «Вашингтон пост» Б. Вудвард и К. Бернстайн (авторы бестселлеров о скандале «Вся президентская рать» и «Последние дни») заручились поддержкой (в том числе материальной) владелицы газеты, мультимиллионерши К. Грэхем.

Иное звучание и иные последствия имел другой президентский скандал — «Иран-контрас» в 1986 г. Почему?

Дело здесь в том, что, нарушая правило политической игры, обманывая Конгресс, прессу, общественность, Р. Рейган с юридической точки зрения был все же менее уязвим, а с политической — сохранение за ним политического поста было более желательно для большинства американской элиты. Кроме того, в сознании американцев он был президентом-символом, олицетворяющим движение США к экономическому процветанию.

Но не только печать оказывает серьезное влияние на судьбы государства и государственных деятелей, но и наоборот. У государственной власти всегда есть рычаги воздействия на мир прессы. В США и других странах это и антитрестовское законодательство, и практика судебных преследований за клевету, и цензурный контроль в его различных осовремененных и пристойных формах².

В XX в. конкуренцию печати стали составлять радио и телевидение. Ее динамику можно проследить на примере американских средств массовой информации. В период Великой депрессии рекламные доходы радио возросли более чем в пять раз, в то время как рекламные поступления для газет и журналов в 1941 г. были на 10—20% ниже исходных данных за 1929 г. В дальнейшем после быстрого продвижения на коммуникационный рынок телевидения раздел «рекламного пирога» приобрел следующие очертания (табл. 16.2).

Таблица 16.2

Распределение рекламных доходов между различными СМИ, %³

• 1 Подробнее о сканд&те см.: Никонов, В. А. Афера «Иран — конгресс» / В. А. Никонов. — М" 1987.
• 2 См.: Власов, Ю. М. Средства массовой информации и современное буржуазное государство / Ю. М. Власов. — М., 1985.
• 3 Emery, Е. Op. cit. — Р. 740.
• 1

Таким образом, очевидно, что к моменту появления кабельного и спутникового телевидения обычное телевидение заняло наиболее заметное, но далеко не единственное место в рекламной индустрии (тем более на местном уровне).

В дальнейшем по мере развития компьютерных технологий и появления мобильной связи мы также не можем говорить о монополии какого-либо одного информационного средства. Речь скорее идет о растущей дифференциации информационно-пропагандистского влияния различных СМИ. Причем каждое из них может занимать свою временную нишу. Например, известный социолог прессы Л. Богарт проанализировал использование различных источников информации в зависимости от времени дня (табл. 16.3).

Таблица 16.3

Использование источников информации в зависимости от времени дня, %¹

Получается, что не существует какого-то одного, суперзначимого источника информации. В 64% случаев действует комбинация источников. Но когда речь идет все же об одном информационном средстве, то все они — печать,^[4]

телевидение, радио — вполне сопоставимы друг с другом. Во всяком случае речь не может идти об ущербности печати. Что же касается времени суток, то действие печати распределено более равномерно, чем, скажем, радио и телевидение.

Вместе с тем в последние годы все больше проявляет себя и другая тенденция в развитии средств массовой информации и коммуникационных технологий — их конвергенция. «Под конвергенцией понимается как объединение различных форматов (газета в Интернете), так и экономическое объединение ранее изолированных секторов (телефония, радио и кабельное телевидение)»^[5]. Так, мобильная связь расширяет аудиторию традиционных СМИ — печати, радио и телевидения, усиливает обратную связь аудитории с ними, а Интернет способствует их отложенному потреблению (чтению, прослушиванию, просмотру).

В последнее время нередко рассматривают средства массовой информации в совокупности с другими элементами политической системы. В связи с этим говорят даже о массовой информационно-коммуникационной политической системе (МИКС), в которую включают отделы по связям с общественностью различных государственных органов, государственные, независимые, оппозиционные и зарубежные средства массовой информации, информационные органы партий и общественных движений, консалтинговые и рекламные агентства, рекламодателей, спонсоров, политически активную часть населения и ту часть населения, которая эпизодически вступает в коммуникацию на политическом рынке, а также тот сегмент социума, который вступает в коммуникацию только в кризисных ситуациях. Полагают также, что «возрастает значение независимых СМИ, происходит фрагментация электронных СМИ, усложнение реакций партий на информационную ситуацию» ^{[6]. Заметим, что с двумя последними тезисами, возможно, и следует согласиться, но вот первый из них в корне неверен.}

Действительно, в XX в. имел место ряд случаев, когда деятельность прессы по расследованию каких-либо обстоятельств завершалась отлучением от власти того или иного политика (вспомним, например, скандал с английским министром обороны, обвиненным в связи с дамой легкого поведения, или скандалы с американскими президентами Р. Никсоном и Б. Клинтоном).

Однако верно и то, что процессы концентрации средств массовой информации в последние годы не ослабевают и, как правило, самые известные СМИ — это представители наиболее монополизированных информационных корпораций. «Тенденции концентрации и монополизации средств массовой информации присущи странам с различными правовыми системами, с различными национальными традициями и способами регулирования информационных потоков». Например, в США лишь менее 20% ежедневных газет не принадлежат газетным корпорациям. В Швеции число населенных пунктов с одной газетой в три раза превышает количество поселений, где еще сохранилась конкуренция газетных изданий^[7]. В глобальном масштабе в последнее время сформировалось с десяток вертикально интегрированных медиа-конгломератов, часть из них помимо медиабизнеса еще связаны и с другими отраслями хозяйства^[8].

В настоящее время мы можем однозначно утверждать об усложнении коммуникационных связей в политической системе (рис. 16.3). Если в XIX в. главными их факторами были печать, государство и партии, то ныне, кроме множественности и специфичности различных средств массовой информации, более калейдоскопичен стал и состав их партнеров. Например, государство в силу значительного увеличения объема его функций следует представить теперь в виде исполнительной, законодательной и судебной власти со своими специфическими особенностями; говоря об институциональных субъектах политики, мы должны учитывать не только партии, но и общественные движения, а также лоббистские группы. Бизнес, который до конца XIX в. не был достаточно консолидирован и даже не имел своих профессиональных объединений, теперь занимает весьма противоречивую позицию. С одной стороны, посредством предоставления рекламы в средства массовой информации он вроде бы является их ключевым патроном, с другой — сами средства массовой информации настолько монополизированы и могущественны, что конкретные, даже самые крупные деловые предприятия не могут диктовать свою волю известным и популярным представителям прессы.

Рис. 163. Участие средств массовой информации в общественно-политической жизни общества в XX в.

Контрольные вопросы и задания

• 1. На примере Великобритании, Франции, североамериканских колоний и России опишите различные модели развития печати в XVII—XVIII вв.
• 2. С чем связаны успехи журналистики в XIX в. Почему возрастает се политическая роль?
• 3. Как складывались взаимоотношения печати и государства в XIX в. Какую роль в них играла цензура?
• 4. Становятся ли связи между печатью и партиями более тесными? И в то же время чем можно объяснить процесс департизации печати?
• 5. Какое значение имеет поддержка печати на выборах? В каких случаях она наиболее эффективна?
• 6. Приведите примеры воздействия печати на государственные органы и, наоборот, воздействия государства на печать.
• 7. Согласны ли вы с утверждением о растущей дифференциации информационно-пропагандистского влияния средств массовой информации и одновременно об их конвергенции? Обоснуйте свою точку зрения.
• 8. Обрисуйте модель участия средств массовой информации в общественно-политической жизни современного общества.

• [1] Shaw, D. Journalism Today. A Changing Press for a Changing America /D. Shaw. — N.Y., 1977. — P. 74.
• [2] Smith, II. Newsmakers. The Press and the Presidents /II. Smith, L. Norries. — Reading, Mass., 1974. — P. 9.
• [3] См.: Власов, А. И. Политические манипуляции (история и практика средств массовой информации США) / А. И. Власов. — М., 1982. —С. 219−233.
• [4] Bogart, L. Press and Public. Who Reads, What, When, Where and Whyin American Newspapers / L. Bogart. — Hitsdale, 1971. — P. 117.
• [5] 2 Чернобров, П. В. Конвергенция СМИ в условиях мобильных технологий / П. В. Чернобров // Вестник Московского университета. Сер. 10"Журналистика". — 2007. — № 4. — С. 51.
• [6] Политология: учебник / под ред. проф. С. Г. Киселева. — М., 2008. —С. 405, 406.
• [7] Михайлов, С. А. Современная зарубежная журналистика: учебник /С. А. Михайлов. — СПб., 2005. — С. 54, 55.
• [8] Быков, А. /О. Современная зарубежная журналистика: учеб, пособие / А. Ю. Быков. — Екатеринбург, 2003. — С. 78.