Методологический скепсис как основа новой теории культуры

Кризис позитивистского сциентизма порождает своеобразный методологический скепсис. Неприятие эволюционистской парадигмы демонстрировали представители американской исторической школы в культурной антропологии, которую возглавлял видный немецкий этнограф Франц Боас (1858—1942), эмигрировавший в 1980;е годы в США. Он полагал, что научное изучение обобщённых социальных форм требует, чтобы исследователь освободился от всех оценок, основанных на собственной культуре. Объективное, строго научное исследование возможно только в том случае, если нам удастся войти в каждую культуру на её самодостаточной основе. Другими словами, он настаивал на том, что конкретное изучение культур нельзя подменять упрощёнными абстрактными схемами.

Рассматривая каждую культуру как нечто уникальное и неповторимое, сторонники этого подхода негативно относились к гем исследователям культуры, которые стремились втиснуть их в «•прокрустово ложе» своих концепций. Каждая теория, будь то эволюционизм, диффузионизм, функционализм, не может претендовать на универсальность. Этнография, в рамках которой появились эти теоретико-методологические программы, в свою очередь, является частью антропологической науки. Следовательно, её цель состоит в реконструкции истории человечества, выявлении законов, управляющих деятельностью человека.

Ф. Боас Суть исторического подхода точно охарактеризовал отечественный учёный Арон Яковлевич Гуревич (р. 1924). Он писал: «Понять культуру прошлого можно только при строго историческом подходе, только измеряя соответствующей ей меркой. Никакого масштаба, под который можно было бы подвести все цивилизации и эпохи, не существует, ибо не существует человека, равного самому себе во все эти эпохи»^[1]. Последователями исторической школы стали А. Крёбер, Р. Лоуи, Э. Сёпир, П. Радин, М. Харрис, М. Мид, Р. Редфилд и другие учёные, создавшие оригинальные концепции культуры на основе методологии историзма.

Формулируя основные положения историзма, Ф. Боас признавал наличие общих законов развития культуры, но призывал к осторожности в их формулировке, поскольку каждый народ имеет свою уникальную историю и культуру. В истории культур могут быть различные варианты, например, может осуществляться переход как к матрилинейной, так и к патрилинейной системе, или наоборот. Во всех случаях нужны тщательные исторические исследования. Последователь Ф. Боаса американский языковед, этнолог и культуролог Эдвард Сёпир (1884—1939) выступал с критикой эволюционизма в трактовке истории культуры, полагая, что желание видеть в первобытном обществе лишь сырьё для разработки предыстории нашей культуры — эволюционистский предрассудок. Культуролог должен глубоко вникать в изучаемые культуры, знать их язык.

Вот почему в культуре огромную роль играет язык. Э. Сепир полагал, что культура может изучаться как язык. Он стремился к целостному видению языка как феномена культуры, рассматривая во всём многообразии его проявления и функции. Была сформулирована гипотеза, полуЭ. Сепир чившая впоследствии название гипотезы Сёпира — Уорфа, суть которой состояла в признании языка как классификатора и организатора чувственного опыта. Таким образом, эта школа сыграла большую роль в развитии наук о культуре, явившись своеобразным поворотным пунктом в эволюции изучения культуры.

Основным направлением научных поисков явился пересмотр методологических позиций в сторону разработки многообразных, не связанных с какими-либо абстрактными теоретическими схемами, независимых концепций. Этот пересмотр был сделан в антропологических исследованиях. В культурной антропологии происходят антипозитивистские процессы. Первое направление идёт от поиска общих моделей культуры и человека в трудах основателей эволюционизма, исследователи переходили к конкретно-научным, экспериментальным методам изучения культур и человека, как это имело место в работах У. Риверса, представителя кембриджской школы в этнографии, стремившегося сочетать позитивные моменты эволюционизма и диффузионизма, использовать результаты своих полевых наблюдений для теоретических обобщений. Усиление интереса к практической работе, к полевым исследованиям по-новому ставит проблему интерпретации их данных.

Второе направление, фактически связанное с первым, проявилось в том, что исследователи от ориентации на общие теоретические модели стали переходить к признанию поликонцептуальности научного знания, поставив перед собой проблемы глубокого понимания изучаемой культуры и диалога с ней.

• [1] Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. — 2-с изд., испр. идоп. — М.: Искусство, 1984. — С. 7.