Эпоха Просвещения: поиск прогрессивного идеала в сравнительных исследованиях

В эпоху Просвещения к сравнительному анализу политического устройства разных стран и народов для обоснования своих идей и концепций обращались Ш. Л. Монтескье, Д. Дидро, Ж. Ж. Руссо, Ж. Д’Аламбер, Ж. О. Ламетри, Ж. А. Кондорсе. В этот период в сравнительных исследованиях достаточно широко используются принципы географического детерминизма. В известной работе «О духе законов» (1748) Ш. Л. Монтескье высказал идею о том, что законы страны (точнее, «дух законов») должны соответствовать условиям географической среды, только тогда государство способно гармонично и успешно развиваться во времени и в пространстве. На основе сравнительного анализа «духа законов» разных народов французский философ вплотную подходит к формулировке принципа соответствия политики, права и территории. Он лаконично и образно сформулировал кредо географического детерминизма в политической науке: «Власть климата есть первейшая власть на земле»^[1].

Именно климат, по мнению Монтескье, оказывает прямое воздействие на физиологическое состояние людей, а значит, и на их психологию, что в свою очередь играет решающее значение при организации общественного устройства и учреждении политических порядков: «малодушие народов жаркого климата всегда приводило их к рабству, между тем как мужество народов холодного климата сохраняло за ними свободу»^[2]. Поэтому климатические условия становятся для Монтескье основанием для сравнительного анализа «духа законов» разных народов.

С позиций современной политической науки такая прямолинейная интерпретация влияния климата на развитие народов кажется наивной, и впоследствии в работах известных немецких философов Г. Гегеля, К. Риттера и А. Гумбольдта была дана справедливая критика вульгарного географического детерминизма, прозвучал призыв более зрело и взвешенно подходить к интерпретации природных факторов в процессе сравнительного анализа.

В эпоху Просвещения появляется новая важная идея в сравнительных исследованиях — концепция прогресса, под которой просветители имели в виду прежде всего прогрессивное развитие человеческого разума. П. Тиллих обращает внимание на то, что важнейшей частью идеологии прогрессизма является убеждение в прогрессивной направленности всякого творческого действия и знание тех сфер жизнетворчества, где прогресс составляет сущность связанной с ним действительности (например, техники)^[3]. Таким образом, символ прогресса включает в себя движение вперед к некоей цели. В сравнительных исследованиях именно символ прогресса стал выступать в качестве важнейшего критерия компаративного анализа.

Линеарная концепция прогрессивного развития утверждала неуклонное восхождение человечества по прямой к высотам разума, справедливости, мира и добра. Это предполагало появление в сравнительных исследованиях «лестницы прогресса», где страны и народы располагались на разных ступенях развития по сравнению с прогрессистским идеалом. Среди французских просветителей наиболее полно линеарную концепцию прогресса использовал в сравнительном исследовании исторических эпох развития человечества Ж. А. Кондорсе (1743−1794). В основе его сравнительного анализа лежит прогресс научного знания и наиболее значимые достижения науки и техники. Он писал о том, что нет никаких пределов в развитии человеческих способностей, и поэтому «никогда развитие не пойдет вспять», хотя на разных этапах прогресс может иметь разную скорость^[4]. Кондорсе выделил в историческом развитии человечества десять основных эпох.

Первая эпоха — эпоха племенной организации человечества, когда основными занятиями людей были рыболовство, охота и собирательство. Наука в то время только еще зарождалась и была ограничена начальными познаниями в области астрономии и знакомством с целебными травами. Человек был в плену предрассудков и суеверий. Зарождался институт духовенства — появились первые колдуны и шаманы, влияние которых на развитие разума неоднозначно: с одной стороны, они распространяли вредные заблуждения, с другой — способствовали развитию просвещения.

Вторая эпоха — переход от скотоводства к земледелию, в результате чего человеческий труд становится более производительным. У человека впервые появился досуг, что оказало заметное положительное воздействие на развитие его разума и талантов. Науки развиваются и совершенствуются, особенно астрономия и медицина. Одновременно с этим совершенствуется и искусство вводить в заблуждение людей, чтобы было их легче эксплуатировать.

Третью эпоху Кондорсе характеризует как «прогресс земледельческих народов до изобретения письменности». В этот период усиливается классовое неравенство и возникают новые формы политического устройства общества, впоследствии получившие название республиканских. Растут города — центры ремесла и торговли, административной и судебной власти. Формируется наследственная каста жрецов. По мнению Кондорсе, основная причина возникновения религии — сознательное насаждение жрецами невежества среди народа.

Четвертая эпоха — эпоха античности. Впервые в Греции наука становится занятием и профессией замкнутого круга людей. Начинается быстрый прогресс человеческого разума: с одной стороны, возникает культура теоретизирования, с другой — искусство наблюдения фактов. Одновременно с этим продолжают существовать предрассудки и суеверия.

Пятую эпоху Кондорсе характеризует как «прогресс наук от их разделения до их упадка». Начинается процесс дифференциации научного знания, от философии отделяются все новые и новые дисциплины, возникают различные научные школы. В науке начинает распространяться скептическое отношение к ранее доказанным истинам. Сигналом полного упадка наук, по Кондорсе, стало распространение и возвышение христианской религии.

Шестая эпоха продолжается вплоть до начала крестовых походов и характеризуется упадком просвещения. Кондорсе различает в эту эпоху Восток и Запад. На Востоке упадок просвещения шел более медленно, но перспектива возрождения разума и науки выглядела весьма проблематично. На Западе, напротив, упадок был стремительным, но в конце концов вновь появился и начал развиваться свет разума. Варвары, разрушившие Рим, уничтожили не только прекрасные памятники человеческого духа, но и рабство, на смену которому приходит крепостное право.

Седьмая эпоха начинается «от первых успехов наук в период их возрождения на Западе до изобретения книгопечатания». По мнению Кондорсе, даже в обстановке религиозных войн дух прогресса никогда не угасал: подавляемый в одних странах мира, он возрождался в других. Начинается быстрое развитие производства: появляются первые бумажные фабрики и ветряные мельницы. С изобретением пороха и компаса наступает переворот в военном деле. Но разум попрежнему не свободен, он все еще в оковах: человек предпочитает изучать древние книги, а не явления природы.

Восьмая эпоха, по Кондорсе, наступила с изобретением книгопечатания и закончилась тогда, когда «наука и философия сбросили иго авторитета». Именно с появлением книгопечатания прогресс становится окончательным и необратимым: все открытия науки теперь доступны грамотным людям. Галилей, Коперник, Кеплер вносят в науку дух критики, утверждают в ней роль и значение опыта, наблюдения, эмпирических данных. Разум и природа становятся единственными учителями и авторитетами для человека. Эта эпоха — эпоха географических открытий и религиозной реформации.

Девятая эпоха — от Декарта до образования французской республики — характеризуется тем, что «разум окончательно разбивает свои цепи». Наука обретает все более ясные контуры: гениальный Ньютон открывает законы природы, которые разрушают человеческие предрассудки. Быстро развиваются изящные искусства: музыка, литература, живопись. В обществе начинают действовать законы, гарантирующие личную и гражданскую свободу. Дух промышленности и коммерции «смягчает нравы», теряет свою остроту религиозная нетерпимость. Но по-настоящему свободным человеку еще только предстоит стать.

Наконец, десятая эпоха — это эра долгожданного прогресса человеческого разума. Кондорсе подчеркивает: «Наши надежды на улучшение состояния человеческого рода в будущем могут быть сведены к трем важным положениям: уничтожение неравенства между нациями, прогресс равенства между различными классами одного и того же народа, наконец, действительное совершенствование человека»^[5]. Кондорсе верил в то, что грядущее прогрессивное развитие будет происходить благодаря дальнейшему развитию наук. Люди перестанут воевать, продолжительность жизни значительно вырастет. При этом развитие отсталых народов станет осуществляться высокими темпами и с минимальными издержками благодаря тому, что они смогут воспользоваться плодами просвещения более передовых стран мира.

Таким образом, «лестница прогресса» у Кондорсе заканчивается долгожданным этапом расцвета разума и справедливости, а все предшествующие эпохи он сравнивает с этим высоким идеалом. Тем самым прогрессивный эталон одновременно выступает и критерием сравнительного анализа эпох, и вершиной эволюции.

При всей своей наивности именно взгляды просветителей долгое время вдохновляли и побуждали к историческому действию миллионы людей. В идеале прогресса обретали жизненный смысл многие из тех, кто утратил всякую иную веру и для кого возможный крах прогрессистских убеждений означал духовную катастрофу. В XIX в. прогрессистская парадигма продолжала развиваться в рамках позитивизма. Идея прогресса занимает важное место в трудах Дж. С. Милля, В. Вундта, Г. Спенсера. Особенно полно она была разработана О. Контом, который внес также важный вклад в развитие сравнительного анализа.

Выдающийся французский социолог О. Конт (1798- 1857) был одним из основоположников позитивизма. Девизом своей научной деятельности он избрал слова «Порядок и Прогресс». По его мнению, сама природа, ее внутренний порядок содержит в себе зародыш прогресса: «Наша социальная эволюция фактически является лишь самым внешним итогом общего прогресса, который проходит беспрерывно через все живое царство…»^[6]. При этом порядок, по Конту, — условие всякого прогресса, а прогресс — всегда цель порядка. Другими словами, прогресс — это порядок, ставший очевидным.

Конт подчеркивал, что при всяком сравнительном изучении эпох развития человечества мы должны сохранять в качестве естественного и постоянного руководства идею развития человеческого духа. Он выделил и сравнил три исторические эпохи развития, или три стадии интеллектуальной эволюции человечества: теологическую, метафизическую и позитивную^[7]. Критерием сравнительного анализа при этом выступает совершенствование человеческого разума.

На первой, теологической, стадии человек изучал мир и наделял его собственными качествами и свойствами, одушевлял природу и животных. Антропоморфизм и анимизм являются основными характеристиками этого периода. Кульминацией развития становится переход от многобожия к единому Богу, или возникновение христианства.

На метафизической стадии развития происходит интеллектуальная инверсия — замена живых образов, выработанных на первой ступени, абстрактными понятиями. В результате человек научился оперировать такими категориями, как «причина и следствие», «сущность и явление», «реальное и идеальное» и проч. Постепенно складывается метафизический мир науки с ее условными символами и понятиями.

На последней, позитивной, стадии достигается высшее знание, содействующее рациональной организации общества. Главным в научном исследовании Конт считал точный анализ обстоятельств возникновения явлений и установление их естественных связей с другими предметами и явлениями. Позитивная наука стремится выяснить основные естественные законы, которым подчинены явления материального мира, и именно поэтому она служит надежной базой научно-промышленной активности человека.

Трехэтапность развития, по О. Конту, — всеобщий закон человеческой эволюции не только в общественной, но и в личной жизни: «…Индивидуальное развитие непременно воспроизводит перед нашими глазами в более быстрой и более систематической последовательности… главные фазы социального развития». Совершенствование — объективная неизменная цель личной и общественной жизни человека.

Конт верил в то, что материальное развитие человечества «неизбежно должно принять направление» его интеллектуальной эволюции и прийти к его «непреодолимому назначению» — индустриальному существованию. Он указывал на «постоянное уменьшение воинственного духа и постепенный рост индустриального духа» как двойное необходимое следствие нашей прогрессивной эволюции. В концепции Конта наиболее ярко проявилась пылкая вера человечества во всемогущество научного знания — та вера, которая и сделала науку поистине «движущей силой» производства. Сегодня легко обвинять Конта в восторженной наивности и преувеличенном оптимизме, но в начале XIX в., когда он создавал свою позитивистскую концепцию, его слова казались современникам пророческими откровениями.

Концепция прогресса прочно утвердилась и стала общепринятой в общественных науках XIX в. (и оставалась таковой на протяжении большей части XX столетия). Идея прогресса долгое время была краеугольным камнем сравнительных исследований, при этом, как точно заметил И. Валлерстайн, прогресс не просто осознавался и анализировался, он еще и навязывался: «Нам внушали, что мы изучаем обществоведческие дисциплины с тем, чтобы глубже понять социальную реальность, ибо только в этом случае мы сможем более осмысленно и более уверенно способствовать всемерному ускорению прогресса (или по меньшей мере устранять препятствия на его пути). „Эволюция“ и „развитие“ выступали скорее не как аналитические, а как предписывающие категории»^[8].

Идеал прогресса прочно связывался с достижениями западной цивилизации в сфере политики, экономики и культуры и ассоциировался с плюралистической демократией, рыночным обществом и светской системой образования и культуры. Поэтому идеал прогресса в сравнительных исследованиях обычно присутствовал под знаком «европоцентризма». При этом фундаментальной ошибкой последнего, по мнению современных исследователей, стало неявное постулирование того, что современная наука и техника, сформировавшиеся в Европе начиная с эпохи Возрождения, универсальны, а следовательно, универсально и все, исходящее из Европы^[9].

• [1] Монтескье, Ш. О духе законов / Ш. Монтекье. — СПб., 1900. — С. 140.
• [2] Там же. — С. 387.
• [3] Тиллих, П. История и Царство Божие / П. Тиллих // Философия истории. Антология. — М., 1994. С. 235.
• [4] Кондорсе, Ж. А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума / Ж. А. Кондорсе // Философия истории. Антология. — С. 39.
• [5] Кондорсе, Ж. А. Указ. соч. — С. 47.
• [6] Конт, О. Основные законы социальной динамики, или общая теория естественного прогресса человечества / О. Конт // Философия истории. Антология. — М., 1994. — С. 116.
• [7] См.: Там же. — С. 123.
• [8] Валлерстайн, И. Конец знакомого мира. Социология XXI пека / И. Валлерстайн. — М., 2004. — С. 237−238.
• [9] См.: Там же. — С. 232.