Влияние М. Кляйн

В истории психоанализа после Фрейда было совершено две революции. (Об этих революциях пишет известный исследователь В. П. Руднев.) Первую совершила английский психоаналитик Мелани Кляйн. Она постулировала две ранние «позиции» у младенцев: параноидно-шизодную (примерно до полугода) и депрессивную (после шести месяцев и до года). Для первой характерны расщепление материнской груди на «хорошую» и «плохую» и тревога преследования со стороны «плохой» груди, а также отсутствие осознания матери как целостного объекта. Для второй характерно осознание матери как целостного объекта и скорбь по поводу кажущейся утраты матери.

Но самым главным открытием Мелани Кляйн было открытие нового механизма защиты (помимо уже известных к тому времени проекции, интроекции, идентификации, отрицания и других) — проективной идентификации. Это когда ребенок бессознательно вкладывает плохие содержания своей психики, например обиду, в психику матери и заставляет ее вести себя так, как будто она на самом деле такая плохая, какой он ее хочет видеть, манипулируя ее бессознательным.

Вторую революцию совершил скромный госпитальный психиатр и психоаналитик, прошедший у Мелани Кляйн учебный анализ, — Уилфред Рупрехт Бион. Бион был человеком математического склада. Он построил психоаналитическую таблицу (решетку), сравнимую по значимости с таблицей Менделеева. Все мысли, от самых примитивных до сложных дедуктивных концепций, расположены по вертикали в этой таблице; все действия психоаналитика, от самых примитивных до самых утонченных, расположены по горизонтали. В результате психоаналитик может пользоваться каждой клеткой таблицы, чтобы понимать, что он делает в данный момент и что делает в данный момент его пациент. Это самое очевидное открытие Биона. Оно лежит на поверхности. Но что заставляет считать его мыслителем XXI в. Ведь он умер в 1979 г.

В новом столетии мы можем задаться вопросом: кто из философов после смерти Делёза и Дерриды осуществил радикальный переворот в гуманитарной сфере? Подчеркнем, что этих известных ученых не было бы, если бы не начал свою деятельность Ж. Лакан. Ведь именно он подготовил почву для их концепций еще в 50-е и 60-е гг. минувшего столетия.

Лакан и в наши дни продолжает оказывать влияние на людей, способных к философской рефлексии (например, на Славоя Жижека).

Бион был вдохновлен идеями Мелани Кляйн, в особенности ее концепцией проективной идентификации и перехода от параноидно-шизоидной позиции, который он в свойственной его уму математической манере обозначил как Р5 — О (используются буквы английской транскрипции). Бион понял, что этот переход от одной позиции к другой и обратно к первой действует не только у детей, но и у взрослых.

Контейнирование

В 1959 г. У. Бион случайно услышал от одной из своих пациенток следующую фантазию: «С точки зрения младенца, она должна была бы принять в себя и тем самым пережить страх, что ребенок умирал. Такой страх, который ребенок не мог контейнировать. Он стремился отщепить его от себя вместе с той частью индивидуальности, в которой он находится, и спроецировать его на мать. Понимающая мать способна испытывать чувство страха, с которым этот ребенок пытается справиться с помощью проективной идентификации, и при этом продолжает выглядеть спокойной. У пациентки должна была быть такая мать, которая не могла выносить такие чувства и реагировала либо отрицанием их права на существование, либо, наоборот, становясь жертвой тревоги, возникшей после интроекции чувства младенца» .

От такого определения материнской функции, выраженной здесь как фантазия младенца, и развилась перенесшая проверку временем теория аналитической функции. От аналитика требуется принимать в себя некоторые переживания пациента. Как выразился психоаналитик Г. Розенфельд, необходимо войти в достаточный контакт с чувствами и мыслями пациента, чтобы почувствовать и пережить самому, что происходит в пациенте. Что-то из психического состояния пациента, которое было выражено, должно быть принято и интернализировано аналитиком.

Р. Хиншелвуд подчеркивает, что в наших обычных отношениях с другом или с семьей проекция не сопровождается расщеплением. Но психоаналитическое лечение стремится воспроизводить такие психические состояния, которые пациент действительно хочет отцепить. Он или она делает это из-за невыносимости — подобно примеру У. Биона о младенце, который паникует, потому что боится, что умирает. Сама природа психоанализа состоит в том, что аналитик будет испытывать как раз те чувства, которые не сможет испытывать пациент. Аналитик должен что-то с ними сделать. Простое проецирование их назад будет злить пациента и продолжать панику. Он почувствует, что аналитик тоже не может их выдержать. Они становятся еще более невыносимыми и бессмысленными для него. В терминах У. Биона состояние пациента переходит из паники в безотчетный ужас.

С другой стороны, аналитик, как мать, может интернализовать переживание, чтобы сделать его более терпимым. Такая перемена и называется контейнированием. В отличие от матери младенца аналитик использует слова. Работа состоит в назывании того состояния, которое пациент не может ясно сформулировать для себя. В случае успеха конечным результатом становится осмысленная, выраженная в словах экспрессия, конвертированная из сырой проективной невербальной эвакуации.

У. Бион назвал такой процесс создания сознательного смысла из чего-то непереносимого и невозможного для мысли альфа-функцией. Именно эту функцию и привносит аналитик; он делает из неосмысленных переживаний что-то значащее и передаваемое. Данная функция формулирует это запоминающимся высказыванием: «Нападение на альфа-функцию, вызываемое ненавистью или завистью, уничтожает возможность сознательного контакта пациента с самим собой или другими как с живыми объектами. Соответственно, мы слышим о неодушевленных объектах и даже о местах, когда обычно ожидали бы услышать о людях. Они, хотя и описывающиеся устно, ощущаются пациентом как присутствующие материально, а не просто как представленные своими названиями. Такое состояние противоположно анимизму, потому что живые объекты наделяются характеристиками смерти» .

Бион относит это к тонким видам нападения, когда из коммуникации изымается жизнь и она выглядит унылой и мертвой. Именно качество разумной жизненности и атакуется в самом пациенте, во взаимодействии, в психике аналитика. Это связано с идеей М. Кляйн о развитии как основанном на интернализации и идентификации с хорошим объектом. Теперь можно сказать, что данный хороший объект имеет определенную характеристику. Он хороший, потому что он из невыносимых и неосмысливаемых переживаний делает смысл. Таким образом, психика аналитика — это реципиент проекций пациентов, которые иногда ненавидят аналитика за то, что тот способен извлекать значение. Итак, завистливый пациент пытается лишить и уничтожить у сепарированного аналитика его силы делать смысл, который пациент не может сделать сам для себя.