Заключение. 
Экономическая дипломатия

Проблемы и решения в сфере экономической дипломатии Эффективность экономической дипломатии и, соответственно, функционирования всей системы мирового хозяйства снижается из-за наличия ряда проблем, наиболее рельефно проявившихся в последние годы.

Главная причина неудач, а иногда и провалов экономической дипломатии — различия в подходах разных стран и групп государств к вопросам международной значимости. Речь при этом идет не только о противоречиях между развитыми и развивающимися странами, но и о проблемах внутри этих групп, между группировками и блоками, внутри самих интеграционных объединений и блоков, а также между самими государствами, имеющими различные конкретные интересы.

Между развитыми странами возникают серьезные разногласия при поиске механизмов преодоления последствий финансового кризиса, по вопросам европейской интеграции (брексит), политики в отношении мигрантов, санкций в отношении России, масштабов официальной помощи наименее развитым странам, порядка списания долгов развивающимся странами и т. д.

Наиболее впечатляющим примером столкновения интересов различных групп, блоков и отдельных стран является Дохийский раунд ВТО, где на протяжении 17 лет разворачивается борьба интересов США, ЕС и «Группы двадцати», в которую входят такие важные игроки, как Бразилия, Индия и ряд других развивающихся стран, по вопросам сельскохозяйственных субсидий и поддержки промышленного экспорта.

Например, на переговорах в рамках 10-й Министерской конференции ВТО в г. Найроби (Кения) среди участников произошел своего рода раскол в подходах к самому раунду. Одни члены ВТО вновь подтвердили свою полную приверженность к завершению переговоров по старой схеме, другие не поддержали и даже оспорили ранее согласованные договоренности (мандат Доха-раунда), настаивая на необходимости включения новых механизмов и подходов. На этой позиции стояли развитые страны (в частности, США, ЕС, Австралия). В поддержку Доха выступали развивающиеся страны (Китай, Индия и другие государства, входящие в «Группу тридцати трех»), которые заявили о том, что мандат переговоров Доха-раунда должен быть выполнен в полном объеме, сколько бы лет на это ни потребовалось. Образовалась новая группа «недавно присоединившихся членов» ВТО — RAMs, которые выступили с заявлением, где настаивали на том, что переговоры по оставшимся вопросам должны быть завершены на основе уже достигнутых договоренностей и мандатов. В конечном счете переговоры в рамках Дохараунда на том этапе не были сорваны окончательно, и участники даже подтвердили роль ВТО в качестве глобального форума для установления правил торговли, однако сам процесс далек от завершения^[1].

Особую остроту имеют противоречия по вопросам субсидирования сельского хозяйства. Несмотря на достигнутый консенсус о «немедленном» его упразднении, для ряда членов ВТО были сделаны отдельные уступки. Например, ЕС может сохранять субсидии по сахару до 30 сентября 2017 г., а Канада, Швейцария и Норвегия — по продукции пищевой промышленности, свинине и молочным продуктам — до 2020 г.

По другим важнейшим вопросам Дохийского раунда также не удалось достигнуть положительных результатов. Не было принято решения по специальному защитному механизму, которым могли бы воспользоваться развивающиеся страны в случае резкого увеличения объемов импорта или падения цен. Не удалось договориться о принятии «постоянного решения» о создании запасов продовольствия для целей обеспечения продовольственной безопасности. Отсутствует решение в отношении искажающей торговлю внутренней поддержки для производителей хлопка^[2].

Также нелегко идет процесс переговоров по либерализации торговли. В 2014—2016 гг. количество торговых ограничительных мер, принимаемых разными странами, продолжало увеличиваться. Например, с середины октября 2015 г. странами «Группы двадцати» применялось 145 новых торгово-ограничительных мер — в среднем почти 21 новая мера в месяц. Хотя некоторые страны «Двадцатки» применяли меры по их устранению, скорость, с которой это делалось, слишком мала, чтобы серьезно повлиять на их общее количество^[3].

Всего странами «Группы двадцати» с середины октября 2015 г. по середину мая 2016 г. было принято 245 мер по упрощению процедур торговли (как ограничивающих, так и облегчающих). Из них 145 (59%) представляют собой правовую защиту и другие меры, влияющие на импорт или экспорт, которые можно считать ограничивающими торговлю.

В мировой практике соперничают и взаимодействуют два подхода в области регулирования внешней торговли: протекционизм и политика открытости, либерализации. В разные периоды истории и в разных странах на вооружение берутся положения либо той, либо другой концепции, а иногда и их сочетание. Протекционизм обычно трактуется как политика государства, направленная на защиту внутреннего рынка с одной стороны и на активное поощрение выхода национальных компаний на внешние рынки — с другой. Под политикой открытости можно понимать комплекс мер, направленных на последовательное интегрирование народнохозяйственного комплекса в систему мирохозяйственных связей^[4].

По объекту применения протекционистские меры наиболее часто применяются против Китая. Согласно оценкам международного независимого агентства Global Trade Alert, ведущего мониторинг протекционистской политики по всему миру, против него было направлено 1595 однозначно дискриминационных мер и еще 210 мер, которые, вероятнее всего, ущемляют его коммерческие интересы (47% всех введенных в мире мер). За Китаем следуют ЕС и США, далее идут отдельные страны ЕС — Германия, Франция, Италия и Великобритания, затем — Республика Корея и Япония. Сам Китай также отличается достаточно высоким уровнем протекционизма. Наибольшее количество мер было введено Евросоюзом. Далее следуют Индия, Россия, Аргентина и США. По количеству тарифных линий, покрываемых протекционистскими мерами, лидирует Вьетнам^[5].

К числу неудач усилий экономической дипломатии можно отнести и нынешние результаты формирования СНГ. За четверть века так и не удалось создать полноценное интеграционное объединение — национальный эгоизм и боязнь поступиться частью суверенитета доминируют над общими стратегическими интересами, направляющими страны региона в сторону большего взаимодействия.

В целом на пути перемен в глобальном экономическом ландшафте немало «ухабов». Власть неизбежно сталкивается с тем, что нужно искать компромисс между требованиями сегодняшнего дня и долгосрочными целями и приоритетами, без которых невозможно успешное развитие стран. Наряду с фундаментальными факторами, которые влияют на облик мировой экономики в настоящее время (инновации, глобализация, демография, зарождение новых центров влияния, изменение климата), дополнительное сдерживающее воздействие на скорость изменений оказывают причины, вызвавшие кризис 2008—2009 гг. Многие из них не устранены^[6].

Эксперты выделяют три основные группы проблем экономической дипломатии:

• • административно-технические;
• • имплементационные;
• • эволюционные^[7].

Административно-технические проблемы многосторонней экономической дипломатии затрагивают такие ее аспекты, как возможность участия всех заинтересованных стран в переговорном процессе, механизмы принятия решений и пр. Практика показывает, что почти половина развивающихся стран не могут принять полноценное и реальное участие в работе международных экономических организаций из-за недостатка финансовых и кадровых ресурсов, управленческих и организационных навыков. Например, в ВТО несколько десятков комитетов, но участвует в них ограниченный круг стран.

В некоторых институтах препятствием быстрому принятию решений служат установленные в них правила. Как отмечал И. И. Дюмулен, в ВТО таким препятствием является правило консенсуса^[8], который достигается в ходе многочисленных согласований во время неформальных заседаний и консультаций 20—30 основными членами ВТО, что не позволяет десяткам других участников организации реально участвовать в выработке окончательного решения. Трудности организации репрезентативного и эффективного участия в переговорном процессе присутствуют работе и других международных институтов. Например, правило консенсуса действует при принятии решений на форуме АТЭС. Говоря об АТЭС, можно отметить, что принятые в 1994 г. участниками форума Богорские цели, согласно которым страны-участницы должны сформировать к 2020 г. зону свободной торговли, далеки от выполнения.

Имплементационные проблемы связаны с реальными возможностями стран включить принятые решения и достигнутые договоренности в свою законодательную базу и экономическую практику. Финансовые, материальные, организационно-технические, кадровые трудности, характерные для многих стран мира, не позволяют должным образом внедрить принятые на международном уровне решения в национальное законодательство и внутреннею политику — не хватает знаний, специалистов, финансирования. В ряде стран, например, в США, принятые на уровне президента решения блокируются законодательной властью — Конгрессом, парламентом. Аналогичная ситуация в Великобритании. В государствах, известных слиянием государственных и бизнес-структур, велика роль лоббирования, тормозящего внедрение полезных для страны, но не отвечающих интересам узких групп норм и решений. Речь здесь часто идет о противодействии со стороны ТНК многим решениям, принимаемым на международном уровне. С большим трудом внедряются международные нормы, направленные на защиту окружающей среды, борьбу с коррупцией, ответственное инвестирование и многие другие. Не удалось принять кодекс поведения ТНК.

Имплементационные проблемы обусловлены также недостатками контроля и мониторинга выполнения согласованных решений со стороны международных организаций и нехваткой полномочий на эти цели у неформальных форумов и конференций. В ВТО действует механизм обзора торговой политики стран-членов, однако выводы указанных документов носят рекомендательный характер. То же самое относится и к рекомендациям МВФ и ВБ. Практика показывает, что часто условия, под которые странам выдаются многомиллионные кредиты, не выполняются.

Ярким примером невыполнения принятых решений служат одобренные международным сообществом Цели развития тысячелетия. Повестка дня Целей на 2000—2015 гг., по общему мнению, была самым гуманитарно значимым программным документом ООН за все время существования организации; провозглашенные семь долгосрочных целей отвечали запросам на улучшение качества жизни и рост благосостояния во всем мире^[9]. Однако человечество оказалось еще очень далеко от их выполнения. Например, недоедание в мире снизилось с 23,3 до 12,9% от численности населения (с принимаемых за базу 1990—1992 гг. по 2014—2016 гг.), сокращение доли женщин с нестабильной занятостью среди трудоустроенных составило 13%, коэффициент смертности среди детей в возрасте до пяти лет снизился с 90 до 43 смертей на 1000 живорождений, материнская смертность сократилась на 45%, коэффициент смертности от туберкулеза — также на 45%, отмечено повышение до 91% числа жителей планеты, которые пользуются водопроводной питьевой водой (около 2,6 млрд человек получили доступ к улучшенным источникам питьевой воды). Официальные объемы помощи, хотя и выросли с 81 млрд долл, в 2000 г. до 135 млрд долл, в год к 2014 г. (на 66%), оказываются совершенно недостаточными. В числе нерешенных проблем остаются: неравномерность регионального развития; высокий уровень уязвимости во всех сферах социальной, политической и экономической жизни беднейших стран; сохранение гендерного и социального неравенства и др. Нет пока решения таких глобальных проблем, как последствия изменения климата, эскалация разного рода региональных конфликтов^[10].

С трудом идет исполнение решений, принятых в процессе урегулирования споров. Как известно, в Группу Всемирного банка^[11] входит Международный центр по урегулированию инвестиционных споров. Отсылки к указанному механизму содержатся в нескольких сотнях межправительственных соглашений. Однако далеко не все страны являются участниками Центра, и даже его члены иногда тормозят внедрение в жизнь принятых решений. То же можно сказать и про суд ВТО. Принятые рекомендации медленно внедряются проигравшей стороной. С момента образования ВТО и до 2015 г. было инициировано 4990 расследований, при этом введено более 3 тыс. антидемпинговых пошлин (более трети всех расследований было прекращено либо в связи с повышением цен экспортеров, либо вследствие недостатка доказательств факта демпинга и принятия соответствующего решения органом расследования не в пользу национальных производителей).

Самым активным членом, инициирующим антидемпинговые дела, была Индия, подавшая 767 исков, что составляет 15% от общего количества поданных исков (4990). США за это время провели 570 антидемпинговых разбирательств, в то время как ЕС — 480 (однако не все разбирательства закончились введением антидемпинговых пошлин). Индия ввела 534 антидемпинговые меры, США — 345, ЕС — 298. Причем в 2015 г. США опередили Индию, инициировав 43 антидемпинговых расследования и 22 расследования незаконного субсидирования экспорта. ЕС за 2015 г. подал 12 исков против несправедливой торговли^[12].

Некоторые страны демонстрируют отсутствие политической воли выполнять даже самые компромиссные договоренности. Так, Индия, несмотря на все сделанные ей в ходе согласований уступки, не стала ратифицировать Соглашение об упрощении процедур торговли^[13].

Эффективность экономической дипломатии во многом зависит от активной позиции при переговорах и использования всех имеющихся инструментов. При этом представители развивающихся или малых стран при формальном равноправии и провозглашении принципа недискриминации в силу разных обстоятельств, в том числе и недостаточности финансовых ресурсов, обладают меньшими возможностями по отстаиванию своих интересов, чем развитые страны.

Важным элементом осуществления дипломатии, в том числе экономической, является субъективный фактор, который заключается в том, кто формулирует интерес и в каких политико-психологических условиях это происходит^[14].

Результативность экономической дипломатии в современных условиях зависит и от уровня открытости, доступности информации, на основе которой принимаются решения. Здесь нередко приходится сталкиваться с ситуацией, когда заинтересованные стороны искажают (камуфлируют) исходные данные, проталкивая выгодное им решение.

Так, страны — члены ВТО далеко не всегда публикуют информацию о своем торгово-политическом режиме, а это требование записано как один из основополагающих принципов ГАТТ.

Эволюционные проблемы многосторонней экономической дипломатии являются следствием процессов глобализации, усложнения мирохозяйственных конфигураций и изменения соотношений сил и дифференциации интересов стран. Возникают проблемы с определением исходных позиций и статуса сторон достижения подлинной многосторонности^[15]. Это порождает взаимное недопонимание, осложняет ход переговоров.

Подводя итог, можно отметить, что перечисленные «ухабы» связаны с несовпадением национальных интересов разных стран, неравной степенью заинтересованности в решении тех или иных вопросов, стремлением некоторых стран к доминированию, а также особенностями страновых механизмов внедрения.

Современный мир сталкивается с нарастающей волной новых вызовов и нерешенностью старых проблем: рост населения, международный терроризм, неравномерность регионального развития, высокий уровень уязвимости во всех сферах социальной, политической и экономической жизни беднейших стран, сохранение гендерного и социального неравенства, голода и нищеты. Нет пока решения таких глобальных проблем, как последствия изменения климата, эскалация разного рода региональных конфликтов^[16], что усиливает роль дипломатии, в том числе и экономической, как инструмента, позволяющего если не ликвидировать, то по крайней мере минимизировать их негативное воздействие. Очевидно, что решить эти глобальные проблемы на национальном уровне невозможно, необходимы совместные усилия стран и народов. На данный момент, несмотря на присущие ей ограничения, единственной площадкой решения международных проблем остается ООН. Приступивший к своим обязанностям с 1 января 2017 г. новый Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш отметил: «Настал момент, когда мы должны признать: для решения глобальных проблем нужны глобальные усилия, и ООН — краеугольный камень такого многостороннего подхода»^[17]. В этой связи важен постоянный диалог государств, позволяющий добиваться взаимопонимания и снятия разногласий.

Примером успешности такого диалога стало принятие государствами-членами ООН в декабре 2015 г. Целей устойчивого развития. В новой повестке дня ЦУР определены 17 целей и 169 более конкретных задач. Они касаются ликвидации нищеты во всех формах; обеспечения продовольственной безопасности; охраны здоровья и благополучия для всех в любом возрасте; всеохватного и справедливого качественного образования; обеспечения гендерного равноправия; обеспечения наличия и рационального использования водных ресурсов и доступа к недорогим, надежным, устойчивым и современным источникам энергии для всех; обеспечения полной и производительной занятости и достойной работы для всех; создания стойкой инфраструктуры для развития устойчивой индустриализации и инноваций; сокращения неравенства внутри стран и между ними; обеспечения открытости, безопасности, жизнестойкости и экологической устойчивости городов и населенных пунктов; обеспечения перехода к рациональным моделям потребления и производства; принятия срочных мер по борьбе с изменениями климата; сохранения и рационального использования океанов, морей и морских ресурсов; защиты и восстановления экосистем суши; построения миролюбивого и открытого обществ в интересах устойчивого развития; активизации работы в рамках Глобального партнерства в интересах устойчивого развития^[18].

«Мы должны добиться того, чтобы Цели в области устойчивого развития воплотились в реальность для миллионов людей и оправдали их надежды на перемены к лучшему, — заявил первый заместитель Генерального секретаря ООН Ян Элиассон. — Повестка дня в области развития на период до 2030 г. отражает мнения всех жителей Земли и объединяет их на основе общих принципов и ценностей. Эти этические ориентиры помогут создать достойную жизнь для всех людей»^[19]. Это очень важная договоренность и она дает надежду на лучшие перспективы. У человечества есть все необходимое для того, чтобы ослабить нагрузку на окружающую среду за счет снижения темпов роста численности населения, изменения норм потребления, применения ресурсосберегающих технологий^[20].

Наряду с многосторонней экономической дипломатией многие вопросы возможно решить с помощью инструментов плюратеральной дипломатии. Здесь можно отметить активизацию переговорных процессов на площадках БРИКС, ШОС, АТЭС и др. Большой, пока нереализованный потенциал содержит проект Евразийского экономического сообщества. Ведущиеся в рамках этих объединений переговоры и достигнутые договоренности содействуют развитию внешнеэкономических связей, росту конкурентоспособности экономик, улучшению деловой и инвестиционной среды. Эти задачи решаются в рамках двуи многосторонних региональных торговых соглашений, число которых достигло уже нескольких сотен.

Центральную роль, по нашему мнению, следует отвести усилиям отдельных стран по налаживаю диалога и распутыванию конфликтных ситуаций. Для России это решение вопроса о снятии западных санкций. Для этого усилий традиционной дипломатии недостаточно, и в арсенал средств включаются все новые инструменты и неожиданные решения. Большая роль отводится информационной работе, направленной на формирование позитивного имиджа страны в западном обществе, организации деловых миссий и культурных мероприятий, участию в промышленных выставках и других международных деловых событиях, публикациям в западных СМИ и т. д. Все это — современные средства экономической дипломатии. Их применение, безусловно, будет способствовать решению как глобальных проблем человечества, так и национальных задач, стоящих перед каждой страной.

• [1] Мосты. 2016. Вып. 2. Март. С. 3—4, 6—7.
• [2] Там же. С. 10.
• [3] Report on G20 Trade Measures (Mid-October 2015 to Mid-May 2016). 2016. 21 June. P. 4.
• [4] Цедилин Л. И. Протекционизм в российской экономической политике: институциональный исторический опыт. М.: Институт экономики РАН, 2014. С. 9.
• [5] Кадочников П. А. Протекционизм и либерализация внешней торговли в Россиии ведущих странах мира // Российский внешнеэкономический вестник. 2015. № 3.С. 3—13.
• [6] Изменение глобального экономического ландшафта. Проблемы и поиск решения.С. 41.
• [7] Лихачев А. Е. Экономическая дипломатия России. С. 65.
• [8] Дюмлен И. И. Всемирная торговая организация. М.: Экономика, 2015.
• [9] Цели развития тысячелетия включали: ликвидацию крайней нищеты и голода; обеспечение всеобщего начального образования; поощрение гендерного равенства и расширение прав и возможностей женщин; сокращение детской смертности; улучшениеохраны материнства; борьбу с ВИЧ/СПИДом, малярией и другими заболеваниями; обеспечение экологической устойчивости; формирование глобального партнерства в целяхразвития. См.: Пан Ги Мун. ООН и устойчивое развитие. URL: http://www.un.org/ru/sections/general/un-and-sustainability/index.html (дата обращения: 01.10.2017).
• [10] Ревенко Л. С. Устойчивое развитие: итоги выполнения глобальной программы. URL: http://old.mgimo.ru/news/experts/document276191.phtrnl (дата обращения: 01.10.2017).
• [11] Всемирный банк состоит из пяти учреждений: Международный банк реконструкции и развития, Международная ассоциация развития, Международная финансовая корпорация, Многостороннее агентство по гарантированию инвестиций, Международныйцентр по урегулированию инвестиционных споров.
• [12] URL: http://wto.org/english/tratop_e/adp_e/adp_e.htm (дата обращения: 01.10.2017).
• [13] Ремчукова В. К. Влияние преференциальных торговых соглашений на многостороннюю торговую систему. М.: Экономика, 2016. С. 25.
• [14] Торкунов А. По дороге в будущее. М.: Аспект Пресс, 2010. С. 127.
• [15] Лихачев А. Е. Экономическая дипломатия России. С. 70.
• [16] Ревенко Л. С. Устойчивое развитие: итоги выполнения глобальной программы.
• [17] URL: http://www.un.org/russian/news/story.asp?NewsID=27 228#.WGOCbFOLSaE (дата обращения: 01.10.2017).
• [18] Преобразование нашего мира: Повестка дня в области устойчивого развитияна период до 2013 г.: Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН. 25 сентября 2015 г. UNA/RES/70/1. С-17. URL: http://unctad.org/meetings/en/SessionalDocuments/ares70dl_ru.pdf (дата обращения: 01.10.2017).
• [19] Преобразование нашего мира.
• [20] Кузнецова Г. В. Ответственное инвестирование и устойчивое развитие: мировойи российский опыт // Российский внешнеэкономический вестник. 2016. № 7.