Современная политическая элита России, ее отличительные черты и особенности

Что же представляет собой политическая элита современной России?

1. Прежде всего, это элита трудно нарождающегося демократического общества, в значительной степени отражающая все те сильные стороны и реальные слабости, которые характеризуют современную российскую действительность. В ее составе и политики, и чиновники, и хозяйственники, и партфункционеры, и религиозные деятели, и ученые. Она находится в состоянии перманентных изменений: даже между тем, что было в первые годы рыночнодемократических преобразований, и тем, что происходит в 2010;е гг., — огромное расстояние. Дать такой элите однозначную оценку практически невозможно.

В связи с этим заслуживает внимания общественное мнение о руководителях (табл. 9.1).

Таблица 9.1

Как Вы расценили бы людей, находящихся сейчас у власти?

Источник. Общественное мнение — 2012. М.: Левада-Цетр, 2012. С. 40.

В рядах российской элиты сейчас немало персонажей, которые больше заботятся о личных и корпоративных интересах, но маловато «агентов народа» и тех, кто серьезно задумывается над тем, «как нам обустроить Россию», тех, кто искренне верит в идеалы демократии и возможность построения цивилизованного рынка и социального государства. Таких мало волнуют коррупция, круговая порука, безответственность, беды и тревоги простых людей. Их вполне устраивают прирученные избирательные комиссии, заградительные барьеры на выборах и фальсификации их результатов, ограниченный доступ к средствам массовой информации, ужесточение порядка регистрации партий, ангажированность судебной власти.

Пользуясь привилегиями и поняв их приятный вкус, они совсем забыли о своих демократических обещаниях. Вот и приходится снова говорить о генерировании новых идей, модернизации и прозрачности власти, справедливости принимаемых законов, новых стандартах в деятельности органов государственного управления и налаживании механизмов подпитки власти новыми идеями. Людей все это, так уж получилось, мало волнует. Их больше тревожит реальная опасность «закрепления во власти» коррумпированных авторитетов, процветание олигархических структур при параллельном обнищании народа, росте цен, преступности и наркомании, безработицы, кризиса морали.

Отсюда вполне объяснимые последствия: обострение идейно-политической борьбы и усиливающиеся трудности поиска конструктивного социально-политического компромисса; разочарованность значительной части россиян результатами реформ; утрата веры в возможность инновационных рыночно-демократических преобразований; усиление противоречия по линии «власть — бюрократия — гражданское общество». Лишь 5,3% россиян считает, что в стране все-таки реализуется конституционная характеристика нашего государства как государства социального. Зато о системности коррупции напоминает до 70% опрошенных (данные Социологического центра РАНХиГС, 2009).

Есть достаточно веские основания полагать, что в настоящее время, когда энергия народа уходит в основном в деструктивное русло, и если конструктивные силы правящей элиты не сумеют переломить ситуацию, то реформаторский курс на модернизацию будет обречен. Сейчас главным является не демократия как самоцель, не борьба с командно-административной системой прошлого и не лозунги типа того, что «рынок решит все проблемы», а реализм в оценке ситуации, твердость в противостоянии дезинтеграционным процессам, борьба с коррупцией и бюрократическими извращениями и на этой основе построение реального демократического правового социального государства.

2. Нынешняя российская элита — это элита доминантного типа. Ее основа — российские демократы в сочетании со вторым и третьим эшелонами бывшей партийнокомсомольской номенклатуры. Это политики-прагматики, склонные к «правильным заявлениям» и закулисным маневрам, выгодным союзам с бизнесменами и банкирами. При этом многим из них не хватает профессиональной энергетики и стратегического мышления, умения предвидеть ход событий, чувствовать социальные боли общества. Вот и сводят, как говорит Президент РФ, «политическую деятельность к аппаратным интригам», не желают отказываться от принципа «держать и не пущать», превращают государственный аппарат в «неповоротливую и неэффективную» машину.

Поэтому вполне естественно, что многие наиболее подготовленные представители российской элиты долго не остаются в большой политике, с трудом овладевают стилем и научными методами руководства. Этим вольно или невольно обеспечивают выход на политический олимп «деятелей» с коррупционным мышлением и склонностями к личному обогащению. Разве не понятно после этого, почему так трудно преодолеть коррупцию, поставить заслоны перед организованной преступностью и мафиозными структурами?

• 3. Одной из важнейших перемен, которые характеризуют современную правящую элиту России, является замедление темпов ее обновления. Те лихорадочные, часто не совсем продуманные кадровые перемещения, чистки с громкими отставками, компроматами и назначениями па «почетные должности», которые были характерны периоду правления Б. Н. Ельцина, сменились определенной, но не бесспорной стабилизацией кадров. Так, увольнения осуществляются, как правило, с предоставлением нового места работы того же элитного уровня. Оживилась практика ротации и даже возврата во власть. При этом «социальная стоимость» входного билета в правящую элиту остается достаточно высокой. Что, понятно, вовсе не оправдывает практику нарушения демократических принципов и официально принятых процедур решения кадровых проблем. Наоборот, серьезно вредит, порождая закрытость элиты и ее бронзовение, симптомы застоя и превращения стабильности в фактор стагнации. В таких условиях элиты деградируют и становятся маргинальными.
• 4. Противоречивость современного российского элитогенезиса состоит в сокращающейся социальной базе и относительной узости источников формирования персонала высшей демократической формации. Главным ее источником сегодня является государственный резерв. В структуру резерва (федеральный, региональные и местные) включаются молодые, энергичные, перспективные работники. Причем как из органов государственной власти и местного самоуправления (руководители и специалисты министерств, служб и агентств, депутаты), так и из сферы бизнеса, науки, культуры. Большинство из резервистов являются сторонниками демократических реформ и рыночных экономических преобразований. Хотя, естественно, далеко не всех из них удовлетворяют ниши «достижения» в решении проблем административной и судебной реформ, военно-промышленного и аграрного комплексов, жилищнокоммунального хозяйства, обеспечения общественной безопасности. Особо раздражают непрофессионализм, политическое лицемерие и коррупция. Нс говоря уже о таких трендах отечественного элитогенезиса, как теневизация, корпоративизация, командность, протекционизм. Поэтому жизненно важной для них становится задача не жесткой критики и обличений, а переориентации элиты в сторону большего профессионализма, деловитости, максимально возможной открытости и нравственной чистоты.
• 5. В последние годы четко просматривается тенденция выхода на политический олимп молодых политиков, в том числе не прошедших серьезной школы государственнополитического менеджмента, не обладающих соответствующей выучкой в местных органах власти, не говоря уже об опыте управления в рыночных условиях. Большинство членов нынешней российской правящей элиты в самом дееспособном и активном возрасте. Работников в возрасте до 30 лет сейчас насчитывается 28,5% (в органах государственной власти субъектов РФ — 20,6%). Это на 7% больше того, что наблюдалось еще пять лет назад. Наибольшая прослойка молодежи — в аппаратах Министерства юстиции — 38,9%, Минрегионразвития — 46,1%, Минсвязи — 39,8%, Ростуризме — 44,4%, Антимонопольной службе — 44,5%, Федеральной службе по финансовому мониторингу — 48,2%. Резко увеличилась в последние годы молодежная прослойка на должностях советников и помощников — 46,1%.

С одной стороны, это неплохо. Но, с другой стороны, разве удивительно при таком кадровом раскладе, что управляемость отраслями и территориями надлежащим образом не обеспечивается? Это вовсе не означает, что в аппарате заняты нечестные и недобросовестные работники. При отсутствии нужного жизненного и профессионального опыта, недостатка практики работы в низовом звене они объективно при всем их желании не способны эффективно работать на уровне федерального государственного управления.

6. Своими особыми чертами российская элита отличается и с точки зрения профессионализма. Понятно, что для многих представителей высшего звена государственного управления публичная политика действительно является профессией. Но профессией особого рода. В государственном управлении главное состоит не в публичном политическом противоборстве, а в продуцировании общезначимых проектов, в своевременном и высокопрофессиональном решении конкретных проблем жизни общества, что требует опыта и особых профессиональных навыков. Не случайно, что из 239 руководителей субъектов РФ, по данным В. Н. Лысенко, из хозяйственных структур в государственное управление пришло более 46%, из промышленности — 42 человека, сельского хозяйства — 41, строительства — 17, бизнеса — 10. Лишь четверть представляют гуманитарную сферу.

Нынешняя политико-административная элита страны включает 40% специалистов с гуманитарным и социально-экономическим образованием. На высших и главных должностях государственной службы работников с таким образованием — 34,4%. За последние 10−15 лет «технократический сектор» правящей элиты сократился почти наполовину. Из года в год сокращается число специалистов с сельскохозяйственным образованием. Зато резко увеличилась прослойка юристов, экономистов и менеджеров. Практически каждый второй представитель высшего управленческого звена имеет ученую степень доктора или кандидата наук. На высших должностях гражданской службы их 49,4%, на главных должностях — 35,5%. Среди губернаторов 11 докторов и 13 кандидатов наук. Немало их среди министров, высокопоставленных чиновников и банкиров, депутатов и лидеров политических партий. Похоже, что научная степень является не только показателем высокого профессионализма, но и становится своего рода статусным признаком принадлежности к элите, неотъемлемым фактором успешности политической и служебной карьеры.

Тем не менее, даже несмотря на неплохие статистические данные, ситуация с профессионализмом кадров высших эшелонов административного и политического руководства страны далека от благополучной. Россия занимает 44-е место в мире по уровню квалификации государственного аппарата. В отличие от Запада, где стратегия политической социализации определяется социальным происхождением человека, его образованием, принадлежностью к влиятельной партии, «сильными» индивидуальными личностно-психологическими качествами, в российских условиях ведущую роль играют иные критерии: умение устанавливать и поддерживать дружеские отношения с наиболее влиятельными людьми, «своевременный» переход в партию власти. Не последнюю роль играют коррупционные связи. Вот и получается, что элита у нас не столько профессиональная и действующая, сколько дилетантская и имитационная.

7. Отличительная особенность российской элиты — достаточно прочная ее институциональная сплоченность. Элитная сплоченность обеспечивается не только статусными факторами, но и достаточно прочными межличностными отношениями. Лидеры формируют свои команды, назначают своих людей на самые влиятельные посты. Сегодня практически все ключевые должности в руководстве федерального уровня занимают земляки и сослуживцы руководителей государства. Таких, по некоторым подсчетам, не менее 30%.

В несколько раз увеличилось количество выходцев из бизнеса (их прослойка составляет приблизительно 12%), военного ведомства и спецслужб (более 25%) (Крыштановская). Последний показатель в 8 раз больше, чем в годы перестройки, и в 2,5 раза больше, чем в 1993 г. Эти люди вместе работают, живут по-соседски в одних поселках, вместе отдыхают и развлекаются, их дети ходят в одни школы и учатся в одних и тех же престижных вузах. Естественно, что в такую команду попасть не так-то легко. Таланта, настойчивости и даже порядочности не всегда достаточно. Нередко более важным оказывается социальный капитал другого рода: с кем учился, с кем и с какого времени знаком, с кем работал и кому доверяешь.

Тем не менее общество не оставляет тревога, людей волнует вопрос устойчивости правящей элиты, условия и механизмы ее комплектования. Надеяться на чудодейственную силу раскрепощенных рыночных сил, справедливые выборы и свободу СМИ, на административный ресурс не приходится.

8. В технологиях формирования элитного слоя государственного управления по мере ухода от советской номенклатуры появилось еще одно новое явление — административный ресурс. Как показывает практика, это достаточно удобная форма обеспечения победы в борьбе за власть путем манипуляционного воздействия на избирателей и противоправного ограничения конституционных прав граждан на участие в решении кадровых вопросов. Административный ресурс стал ныне одной из важнейших составляющих «управляемой демократии». Использование такого ресурса позволяет подключить к решению кадровых проблем огромные финансовые возможности государства и бизнеса. С помощью юридических манипуляций, административного шантажа и мелкого подкупа легко организовать «давление» на избирателей, снизить накал конкурентной политической борьбы до нужного уровня, направить избирательный процесс в «нужное русло» .

В такой борьбе за влиятельное место в элите побеждает не самый достойный, а тот, кто «должен» победить. Прошло то время, когда во власть направлялись известные политики разной идеологической ориентации, авторитетные представители науки и творческой интеллигенции, опытные работники социальной сферы. С конца 1990;х гг. практически прекратился доступ в элиту представителей неэлитных слоев — рабочих, крестьян, представителей среднего класса. В элиту попадают не те, на кого рассчитывает общество, а те, которые располагают большими, чем их оппоненты, материально-финансовыми, медийными и родственно-клановыми ресурсами. В результате элита все больше и больше тяготеет к закрытости, авторитарному стилю, безраздельной власти по стандартам элиты «львов» .

9. По мере укрепления властных позиций происходит существенная деформация мотивации элиты в сторону меркантильных интересов. Приобретение собственности, барский образ жизни становятся самоцелью и чуть ли не главным стимулом пребывания во власти. Для карьеры человека с предпринимательской хваткой, как правило, характерна триада: на первом этапе — ревностно-добросовестное служение, затем на приоритетные позиции выходит власть и, наконец, — материальное благополучие. Приобщаясь же к собственности, он еще больше тянется к власти и рассматривает власть как свою собственность, а собственность как фактор получения еще большей власти. Сначала власть конвертируется в собственность, а затем собственность в еще большую власть. Некоторые идут еще дальше — оставаясь на государственной службе, фактически переходят «в услужение мафиозным формированиям» (Путин, 2001). Результат — сращивание государства с предпринимательскими и даже криминальными структурами и нравственное перерождение кадров.

Понятно, что такие кадры российскому обществу не нужны. Нужны профессионалы с основательной правовой, экономической, политологической и управленческой подготовкой. Сегодня особую ценность приобретает профессиональная компетентность в области права (так считают более 56% представителей государственного аппарата), экономики и менеджмента (26%), социальной психологии и кадровой работы (19%). Только на такой профессиональной основе можно созидательную энергию общества рационально направить в русло устойчивого социально-экономического развития страны.

* * *

Элита — это результат длительного естественно-исторического развития в контексте экономической, социокультурной и мировоззренческой трансформации общества. Потребуется еще немало сил и времени, чтобы преодолеть родимые пятна авторитаризма недавнего прошлого (номенклатурную закрытость, популизм, манипулирование общественным сознанием) и негативные порождения современности (системную коррупцию, правовой нигилизм). Необходимо также научиться работать на уровне лучших демократических стандартов, твердо усвоив, что прочность пребывания в элите должна обеспечиваться не богатством и не умением поддерживать неформальные отношения с влиятельными людьми, не бездумной лояльностью политическому режиму, а высокой нравственностью, профессионализмом и соответствующими деловыми качествами.