Драматургия. А. Вампилов

Середина 1950;х гг. стала поворотом к новому этапу в истории российской драматургии. Она вступила в полосу творческого многообразия, преодолевая наработанные в предшествующие годы штампы, врывалась в жизнь и возвращала театру роль кафедры, с которой звучали слова о злободневных проблемах, о герое-современнике. В докладе о драматургии на Втором съезде советских писателей (1954) А. Корнейчук призывал драматургов и деятелей театра «писать правду жизни», «видеть ее трудности, ее противоречия, ее конфликты, правдиво и четко отражать их в своих произведениях…», совершенствовать художественное мастерство, опираясь на лучшие традиции отечественной классики, вернуть зрителям «взволнованность, страстность, политическую остроту»^[1].

В жанрово-стилевых направлениях драматургии I960—1980;х гг. преобладала традиционная для русского театра социально-психологическая пьеса. А. Арбузов и В. Розов, А. Володин и С. Алешин, В. Панова и Л. Зорин отображали характер современника, обращаясь к его внутреннему миру, вникая в процессы нравственного неблагополучия в обществе. Драматурги искали ответ на вопрос: «Что с нами происходит?» Розов в конце 1970;х гг. в форме привычных для себя «семейных сцен» создал острую трагикомедию «Гнездо глухаря», а также не свойственный его поэтике гротескный образ нового «вершителя судеб», швейцара, «охраняющего входы» в ресторан в одноактной комедии-фарсе «Хозяин». Даже лирический драматург Арбузов в начале 1980;х гг. написал довольно жесткие пьесы — «Вечерний свет», «Жестокие игры», «Воспоминания», «Виноватые», «Победительница».

В этих пьесах нарастающая жестокость, хамство, деформация представлений о нравственных ценностях показывались преимущественно в сфере семейно-бытовых отношений, при этом авторы, обращаясь к опыту классики, поднимались над бытом, воссоздавая всю неблагополучную общественную атмосферу эпохи застоя. Эти мотивы стали сквозными в неповторимом театре А. Вампилова, сложившемся именно в это время.

Детство и юность Александра Валентиновича Вампилова (1937—1972), будущего драматурга, выходца из Иркутской глубинки, сложились непросто. Его отец был расстрелян как «враг народа» но обвинению в причастности к контрреволюционной панмонгольской диверсионно-повстанческой организации (реабилитирован в 1957 г.). Преодолев многие трудности, А. Вампилов поступил в Иркутский университет на историко-филологический факультет. В 1958 г. он публикует рассказы и до 1964 г. работает в областной газете «Советская молодежь».

В 1961 г. выходит его первая и единственная книга юмористических рассказов «Стечение обстоятельств» под псевдонимом «А. Санин». В 1964 г. Вампилов принимает участие в двух коллективных сборниках рассказов иркутских писателей и дебютирует как драматург: в журнале «Театр» публикуется его пьеса «Дом окнами в поле». Годом позже Вампилов составляет судьбоносное для него знакомство с А. Арбузовым, высоко оценившим его пьесу «Прощание в июне», которая вскоре выходит в трех изданиях и впервые появляется на сцене — в Клайпедском драматическом театре. В 1972 г. зрители увидели сразу три пьесы А. Вампилова: «Прошлым летом в Чулимске» в Театре им. М. Н. Ермоловой, «Прощание в июне» — в Театре им. К. С. Станиславского и «Провинциальные анекдоты» — в Большом драматическом театре им. М. Горького (ныне Большой драматический театр им. Г. Товстоногова) в Ленинграде. Летом того же года Вампилов трагически погиб на озере Байкал — на пике популярности, полный надежд и творческих планов. Погиб, не дожив до первой своей столичной премьеры.

Несмотря на небольшой объем написанного драматургом, есть все основания говорить о театре Вампилова как о сложившемся, очень своеобразном и ярком явлении, о едином цикле пристрастных социально-нравственных исследований жизни, сформулированных с высоких гражданских позиций. Молодому драматургу удалось прочувствовать и талантливо передать, как в будничной суете незаметно могут утрачиваться чувства доброты, доверия, взаимопонимания, бескорыстия. По его мнению, если не противостоять этому процессу, то воцаряются бездуховность и цинизм.

Творчество А. Вампилова принимали не все, автора обвиняли в пессимизме, однако его пьесы не сходили и не сходят со сцен отечественных и зарубежных театров. Расходясь в частностях, критики единодушны в том, что драматургия Вампилова имеет глубокие корни в русской сценической классике. Нечасто по отношению к драматургам XX в. можно услышать, что в таланте автора есть «нечто и от чеховской сценической сложной простоты, нечто от гоголевской сатирической химеры, нечто от СалтыковаЩедрина… но и отличие от Чехова, от Гоголя, от Салтыкова-Щедрина… свое молодое, современное»^[2].

Главный герой театра Вампилова — человек средних лет, ощущающий нравственный дискомфорт, недовольство своим образом жизни и «раннюю усталость от нее». Сельский учитель Третьяков («Дом окнами в поле», 1963), студенты Колесов и Бусыгин («Прощание в июне», 1964; «Старший сын», 1967), инженер Зилов («Утиная охота», 1968), следователь Шаманов («Прошлым летом в Чулимске», 1971) показаны в драматические моменты своей жизни, в ситуации «на пороге», который необходимо переступить, сделать решительный шаг, ч тобы расстаться со своим духовным «предместьем». От того, как они поступят, зависит вся их дальнейшая судьба: проснуться преодолевшим «порог» или продолжать существование-спячку; броситься в бой с несправедливостью или стоять в стороне и равнодушно предоставить другим «добиваться невозможного», «биться головой об стену»; признать свой образ жизни бездарным ее прожиганием, решительно порвать с прошлым или продолжать воспринимать весь существующий кошмар как должное — над всем этим впервые в своей жизни задумываются герои Вампилова.

Студент Колесов из «Прощания в июне» должен выбрать одно из двух: университетский диплом путем отказа от любви или любовь ценой утраты будущей карьеры ученого-биолога. Безвыходность ситуации в том, что условия выбора выдвигает человек, от которого во всех случаях зависит судьба героя: ректор института Репников, он же отец любимой девушки. К концу пьесы герой делает выбор, отбрасывая заявленную ранее философию жизни «по течению» («Или жить, или размышлять о жизни — одно из двух… На то и другое времени не хватит»), принимая вместо «или-или» более мудрое «и-и» — и жить, и размышлять. Автор дает почувствовать драматическую борьбу Колесова — удачливого, беззаботного студента, любимца Фортуны — с Колесовым, вступающим в самостоятельную жизнь. Сделке с совестью он предпочитает просто совесть.

Урок от жизни получает и Владимир Бусыгин, выдавший себя, не думая о последствиях, за рожденного вне брака старшего сына в семье незнакомого ему музыканта Сарафапова и его детей («Старший сын», 1967). Жестокая шутка оправдывается обидой на все черствое, по его мнению, человечество: «У людей толстая кожа, и пробить ее не так-то просто». Он легко принимает придуманную его приятелем Сильвой мистификацию: «Надо соврать как следует, только тогда тебе поверят и посочувствуют». Анекдотичная затея оборачивается для Бусыгина знакомством с иным, возвышенно-поэтическим взглядом на этот «безумный мир». Именно так смотрит на мир Сарафанов, «блаженный», «ненормальный», «не умеющий жить», с точки зрения трезво рассуждающей и оставившей его жены. Общение с Сарафановым пугает Бусыгина, их с Сильвой вранье видится преступлением («этот папаша — святой человек»; «нс дай-то Бог обманывать того, кто верит каждому твоему слову»), гипнотизирует безоглядной доверчивостью человека, уверовавшего, что «старший сын» поможет решить семейные проблемы. И выйти из игры Бусыгину непросто. Предупреждения Сильвы («Смотри, старичок, задымишь ты на этом деле. Говорю тебе по-дружески, предупреждаю: рвем когти, пока не поздно») звучат для Бусыгина, как «косноязычие» иного, куда-то отдвинувшегося мира. Он вживается в случайно возложенную на себя роль и при этом получает удовлетворение от того, что он кому-то стал нужен в жизни, что ему верят и ждут от него помощи. Вампилов сумел в жанре бытовой комедии создать «страсти по» духовной близости людей, по доброте и взаимопониманию.

Каждая следующая пьеса Вампилова — аргумент в споре о герое-современнике. «Утиная охота» (1970) — самая загадочная из них — своеобразное исследование опустошенной души. Несколько раз в пьесе звучит реплика, имеющая прямое отношение к главному герою, Виктору Зилову: «Если разобраться, жизнь, в сущности, проиграна». Проходя проверку на сыновние чувства, на любовь, дружбу, гражданскую зрелость, герой по всем параметрам терпит крах. Самый виртуозно отработанный им способ существования и общения — вранье, вдохновенное ерничество, игра в честность, в искренность и в оскорбленное «якобы чувство». Даже в игре-воспоминании о прежней любви он жалок, беспомощен в роли влюбленного. «Ты все забыл. Все!.. Это было совсем не так. Ты тогда волновался…» — подытоживает его жена Гатина неудавшийся спектакль о первой встрече супругов и навсегда уходит от Зилова, поставив ему страшный диагноз: «Хватит тебе прикидываться… Тебя давно уже ничего не волнует. Тебе все безразлично. Все на свете. У тебя нет сердца, вот в чем дело. Совсем нет сердца…» Есть один монолог в пьесе, который Зилов, согласно авторской ремарке, произносит «искренне и страстно», адресуя своей жене: «Послушай! Я хочу поговорить с тобой откровенно. Мы давно не говорили откровенно — вот в чем беда… Я сам виноват, я знаю. Я сам довел тебя до этого… Я тебя замучил, но, клянусь тебе, мне самому опротивела такая жизнь… Ты права, мне все безразлично на свете. Что со мной делается, я не знаю… Не знаю… Неужели у меня нет сердца?.. Да, да, у меня нет ничего — только ты, сегодня я это понял, ты слышишь? Что у меня есть, кроме тебя?.. Друзья? Нет у меня никаких друзей… Женщины?.. Да, они были, но зачем? Они мне не нужны, поверь мне… А что еще? Работа моя, что ли! Боже мой!.. Я один, один, ничего у меня в жизни нет, кроме тебя. Помоги мне! Без тебя мне крышка…» По интонации, прерывистости фраз монолог вполне мог бы соответствовать «судорожному» рефлексирующему сознанию трагического героя, если бы не одно обстоятельство: вместо тихо ушедшей в середине откровения мужа Галины на сцене появляется ожидаемая Зиловым любовница Ирина, и герой, нимало не смутившись, не прерываясь, «переадресовывает» последние фразы ей. Остается ощущение не искренности и страстности, а опятьтаки упоенной игры в мученика и одинокого страдальца. Автор оставляет финал пьесы открытым. «Плакал Зилов или смеялся — по его лицу мы так и не поймем», но о многом говорит его «ровный, деловой, несколько даже приподнятый голос» в телефонном разговоре: «Дима?.. Это Зилов… Да… Извини, старик, я погорячился… Да, все прошло… Совершенно спокоен… Да, хочу на охоту… Я готов…» Зилов плохой и не очень увлеченный охотник, его постоянные сборы на охоту обретают особое значение в контексте пьесы.

Последним произведением Вампилова явилась драма «Прошлым летом в Чулимске» (1972). По мнению критиков и режиссеров, это самая «чеховская» его пьеса. Показательно признание режиссера Г. А. Товстоногова: «Когда над ней работал, мне казалось, что там нельзя убрать даже запятой, я относился к ней так, как, скажем, к пьесам Чехова и Горького». В пьесе драматически сталкивается ожидание добра, простого человеческого участия с равнодушием и черствостью. Интересная находка Вампилова, образ-символ, его «вишневый сад» — забор палисадника, который по всему ходу пьесы чинит Валентина, работница чайной, его разрушают посетители, «не утруждая себя лишним шагом».

Одним из приемов самораскрытия персонажей в драмах Чехова является внутренний монолог, произносимый вслух для себя, хотя при этом на сцене могут быть и другие персонажи, невольные свидетели такого откровения. Большие возможности этого приема удачно демонстрирует Вампилов. В начале пьесы в таком монологе раскрывает свои страдания одна из героинь, Зинаида, адресуя слова упрека не видимому на сцене любимому, следователю Шаманову. Какой одинокой и несчастной в своей безответной любви предстает она в этой сцене! Позднее Шаманов заставит ее выслушать свои восторженные слова о «пробуждении» в нем желания жить по-новому. По существу это тоже внутренний монолог, хотя он и имеет адресата. Упоенный новизной чувств в себе, взволнованный, Шаманов говорит больше для себя, анализирует свое состояние, эгоистично ища сопереживания у женщины и не замечая, как тяжело ранит ее каждое его слово. Увы, не она причина перерождения: «Удивительный сегодня день! Ты можешь смеяться, но мне кажется, что я и в самом деле начинаю новую жизнь. Честное слово! Этот мир я обретаю заново, как пьяница, который выходит из запоя. Все ко мне возвращается: вечер, улица, лес…» С одной стороны, восторг, с другой — приговор зыбким надеждам на счастье. Такое же важное место в раскрытии психологического подтекста занимают у Вампилова эмоционально насыщенные паузы. Они придают сцене своеобразную наэлектризованность. Большую роль такая пауза играет, например, в финале пьесы «Прошлым летом в Чулимске». Почти все персонажи собрались у чайной. Утро очередного дня диктует им повседневные дела и заботы; каждый погружен в предстоящее, но все они переживают происшедшее накануне, хотя об этом не обронено ни слова. Появляется Валентина, самая обаятельная героиня пьесы, с ней связана драма вчерашнего дня, все поворачиваются к ней и умолкают. В общей тишине Валентина проходит через двор и начинает снова чинить калитку палисадника. Жизнь продолжается… Ее появление в финале воспринимается как напоминание каждому о необходимости активной доброты и внимания к людям. Во всем содержании пьесы ощущается авторская позиция — протест против равнодушия, черствости.

«Прошлым летом в Чулимске» — яркий пример проникновения талантливого режиссера в тайны чеховского мастерства, прежде всего в знаменитые подтексты классика. Простота вампиловской поэтики — кажущаяся простота. Именно «сложной простотой» вампиловских пьес можно объяснить ряд неудавшихся постановок. Театровед, Т. Шах-Азизова с основанием заметила, что ни в одном из театров загадка Вампилова полностью не решена, что нужно время для вживания актеров «в эту трудную драматургию». Новаторское искусство во все времена озадачивает. Достаточно вспомнить абсурдность критических оценок почти каждой новой пьесы Чехова, не сразу были поняты более поздние драматурги-новаторы. Драматургия Вампилова прошла тот же непростой путь — от критических упреков в пессимизме и мелкотемье (еще при жизни автора) до «восторженного непонимания» (уже после его смерти). Широко известны размышления В. Розова о «загадке» Вампилова: «…почти каждая пьеса Вампилова начинается как водевиль и даже фарс, а затем достигает предельного драматического напряжения… Театр как бы теряется перед пьесой, в которой есть лед и пламень, они играют воду. Хорошо еще, если горячую воду. Но что же, это не беда автора, а его судьба».

Знавшие Александра Вампилова вспоминают, как он страдал, когда чиновники от искусства требовали что-то изменить в тексте, дабы «подчеркнуть злобу дня». При этом они наталкивались на «полуулыбку, добрую, чуть насмешливую», подернутую «дымкой какой-то задумчивой грусти». Он как бы давал понять, что изменить пережитое каждым нервом, написанное «кровью сердца», невозможно. Наиболее чуткие критики отмечали «личностное начало» в его драматургии. Герой его театра — человек его поколения, сверстник, ищущая, мятущаяся душа которого ему близка и понятна. Внешнее правдоподобие не мешает автору подняться в содержательном плане пьес до высот философского, притчевого звучания, до глубоких раздумий о всегда актуальных общечеловеческих проблемах, среди которых — поиск смысла жизни, дефицит взаимопонимания, доброты, — что особенно волновало драматурга, волновало и волнует зрителя.

Вопросы и задания для самоконтроля

• 1. В чем своеобразие конфликта вампиловских пьес?
• 2. Какой тип героя интересен автору и почему?
• 3. Назовите приемы раскрытия психологического подтекста в творчестве А. Вампилова.

Темы для индивидуальных сообщений

• 1. Чеховские традиции в драматургии А. Вампилова.
• 2. Жанровая специфика пьес А. Вампилова.
• 3. Нравственная проблематика пьес А. Вампилова.

Рекомендуемая литература

• 1. Сахаров, В. И. Обновляющийся мир: театр Александра Вампилова / В. И. Сахаров. — М.: Современник, 1990.
• 2. Стрельцова, Е. И. Плен утиной охоты / Е. И. Стрельцова. — Иркутск: Иркутская областная типография № 1,1998.
• 3. Канунникова, И. А. Русская драматургия XX века: учебное пособие для вузов / И. А. Канунникова. — М.: Флинта; Наука, 2003.

А. Громова, М. И. Творчество Александра Вампилова (1935—1972) // История русской литературы XX века: учебник для вузов / М. И. Громова; под ред. В. В. Агеносова. — М.: Русское слово, 2014.

• [1] Второй Всесоюзный съезд советских писателей. Стенографический отчет. М.: Советский писатель, 1956. С. 185,194.
• [2] Штейн Л. Второй антракт // Театр. 1975. № 1. С. 132.