Реакция великих держав на новый восточный кризис

Как видим, среди великих держав у Оттоманской Порты не нашлось в то время искренних друзей и союзников; практически всеобщим было мнение о том, что «европейский больной» зажился на белом свете — пора и честь знать. Поэтому европейским кабинетам без особых проблем удалось сформулировать свои требования к Стамбулу, сводившиеся к тому, что Порта должна:

• 1) установить полную религиозную свободу и равноправие вероисповеданий;
• 2) упразднить откуп налогов;
• 3) направить прямые налоги, собираемые в Боснии и Герцеговине, на нужды самих этих провинций под контролем местных органов самоуправления;
• 4) учредить местные органы самоуправления в Боснии и Герцеговине;
• 5) провести там аграрную реформу.

Министр иностранных дел Австрии 1раф Д. Андраши вручил эту ноту дивану 30 января 1876 г. от имени шести держав (т.е. Великобритании, Франции, Австро-Венгрии, России, Германии и Италии). 11 февраля Стамбул согласился с этой нотой. Казалось, восстание славян при дипломатической поддержке Европы должно вот-вот принести успех, тем более что Сербия и Черногория выступили в июне против Турции.

Однако не тут-то было: «европейский больной» внезапно проявил признаки выздоровления. Сначала (в мае 1876 г.) был отправлен в отставку великий визирь Махмуд Недимпаша, проводник русского влияния в Стамбуле. Через несколько дней, 30 мая, был свергнут, а затем убит Абдул-Азис, слабый правитель, находившийся в финансовой зависимости от европейских стран. Его преемник, Мурад V, впрочем, процарствовал недолго: он был объявлен сумасшедшим и посажен под домашний арест. 31 августа султаном стал брат Мурада V, Абдул-Гамид II, решительный противник каких бы то ни было уступок неверным.

Эти перемены в Стамбуле имели самое непосредственное влияние на театр военных действий. Турецкая армия перешла в решительное контрнаступление; сербов и черногорцев не спасло присутствие большого числа русских добровольцев (4 тыс.) во главе с генералом Михаилом Григорьевичем Черняевым, которого сербский князь Милан Обренович IV назначил верховным главнокомандующим сербской армией; не помогла и поступавшая из России большая денежная помощь. Сербы не только были отброшены на свою территорию, но и потерпели сильное поражение при Заечаре и были осаждены превосходящими силами врага в крепости Алексинац, которая прикрывала сербские границы с юга. К концу октября Алексинац пап, и дорога на Белград была открыта.

Фактически туркам оставайся до Белграда один день пути. Казалось, повторяется XIV в., когда Сербия была подвергнута страшному турецкому опустошению. Причина всех этих успехов турецкой армии — не только в смене настроений в Стамбуле, в появлении более энергичного национального лидера. Вся Турция была охвачена общенациональным патриотическим подъемом, хотя проявления этого подъема получили в Европе того времени вполне справедливое обозначение «турецких зверств». Особенно отличились тут дунайские черкесы и башибузуки — в одной лишь Болгарии были зверски убиты 30 тыс. чел., в том числе женщины, старики и дети.

Ситуация на Балканах во второй половине 1876 г. Дипломатическая подготовка к русско-турецкой войне.

Для России победа турок была чревата полной утратой влияния на Балканах. В этих условиях российский посол в Константинополе Николай Павлович Игнатьев предъявил дивану ультиматум (30 октября 1876 г.): в течение 48 ч заключить перемирие с сербами и черногорцами. 2 ноября Стамбул дат согласие на перемирие; однако ситуация оставалась совершенно неясной.

Британия была явно озабочена российским вмешательством в новый балканский кризис; особенно сильное раздражение «Туманного Альбиона» вызвала российская инициатива о вводе в Мраморное морс соединенной эскадры из судов всех великих держав. Лондон и Санкт-Петербург обменивались воинственными заявлениями; британский флот встал на якорную стоянку в Безикской бухте; русские вели активные приготовления в Бессарабии. Двадцать дивизий русской армии были приведены в состояние повышенной боеготовности.

Все это, однако, не имело особого значения, ибо в гот момент у Британии не оказалось союзника на континенте. Дело в том, что в ходе свидания Александра II и А. М. Горчакова с Францем-Иосифом I и Д. Андраши в Рейхштадтском замке в Чехии (8 июля 1876 г.) российская сторона дала согласие на оккупацию Австрией части Боснии и Герцеговины — в обмен на принципиальное согласие Вены на автономизацию (или независимость) Болгарии и Румелии, а также на возвращение России юго-западной Бессарабии. Что касается Франции, то о ее борьбе против России на Балканах не могло быть и речи в тех условиях.

У правительства Б. Дизраэли не осталось иного выхода, как согласиться на конференцию великих держав, в ходе которой предполагалось найти выход из восточного кризиса.

Константинопольская конференция началась 23 декабря 1876 г. с артиллерийского салюта, который возвестил о том, что отныне Оттоманская Порта становится конституционной монархией с двухпалатным парламентом — поэтому-де никаких международных гарантий христианским подданным султана отныне не требуется; все это гарантировано в новоиспеченной турецкой конституции.

Державы, однако, не были удовлетворены сим внезапным превращением азиатской деспотии в передовую европейскую демократию; они начали настаивать на своих требованиях, и 15 января 1877 г. дивану была вручена коллективная нота, в которой «европейский концерт» требовал автономии для Боснии, Герцеговины и Северной Болгарии, и учреждения там местной милиции.

25 января это требование держав было отвергнуто, а 15 февраля Ахмед Шефик Мидхат-паша, «отец-основатель» турецкой конституции, был отправлен в ссылку. Столь вызывающее игнорирование воли великих держав означало для Стамбула дипломатическую изоляцию в надвигающейся войне с Россией.

Франция, как уже было сказано, не собиралась противодействовать русским планам. Австрия (при посредничестве О. фон Бисмарка) заключила 15 января 1877 г. в Будапеште совершенно секретную русско-австрийскую конвенцию, согласно которой:

• 1) ни одно из правительств не будет домогаться исключительного протектората над христианскими народностями Турецкой империи;
• 2) результаты будущей войны должны быть утверждены державами, принимавшими участие в Парижском и Лондонском трактатах;
• 3) Россия будет уважать территориальную целостность Румынии и не тронет Константинополя;
• 4) Болгария, Албания и Румелия получают независимость;
• 5) Россия не будет вводить войска в Сербию;
• 6) Австрия получает Боснию и Герцеговину.

В обмен на все эти уступки Вена соглашалась на нейтралитет в предстоящей войне. Наконец, Санкт-Петербург мог рассчитывать на благожелательный нейтралитет Берлина; собственно, О. фон Бисмарк и подталкивал Россию к этой войне.