Зарубежные исследования. 
Региональная экономика и управление развитием территорий

Зарубежные обстоятельные региональные экономические исследования берут свое начало в 1970;х гг., когда после периода быстрого послевоенного роста внимание экономистов стало сдвигаться от массового стандартизованного производства к инновациям как основному фактору роста. В изучении того, как фирмы создают инновации, экономисты сосредоточились на региональных концентрациях инноваций и предпринимателей.

Региональная экономика, в своей основе, предполагает обновленный интерес к предпринимательству, которое своим местом в экономике обязано идеям Йозефа Шумпетера (1883—1950). В центре внимания работ Й. Шумпетера находились проблемы динамического развития рыночной системы, факторы, обеспечивающие прогресс и экономический рост, которые имели как разрушительное, так и созидательное воздействие. Слабые фирмы уходят и наблюдается разрушительный процесс; но возникают и остаются новые фирмы и стартапы, которые вводят новаторские процессы и продукты. В результате растет прибыль по всему региону и выгоды по всему сектору, и даже увеличиваются межрегиональные успехи. Прорыв И. Шумпетера в знаниях привел к появлению новых научных течений в разных дисциплинах.

Возможно, самыми важными работами в этой связи стали труды экономиста Альфреда Маршалла (1842—1924), который разрабатывал понятие «внешней экономии от масштаба» для обозначения источников повышенной производительности, находящихся за пределами отдельных фирм^[1]. В классическом понимании это выглядит так: производители получают внешние выгоды от разделения постоянных затрат на общие ресурсы — инфраструктуру, услуги, квалифицированную рабочую силу, специализированных поставщиков, общую базу знаний и др. В дополнение к этому некоторые теоретики различают внешние экономии, которые зависят от размера рынка, включая такие факторы, как рабочая сила, специализированная база поставщиков (материальные внешние экономии) и такие, которые предполагают «перелив» или «переток» знаний между фирмами (технологические внешние экономии). При географической концентрации этих факторов производства фирмы получают дополнительные выгоды от пространственной близости или так называемой «экономии от агломераций». Единожды установившись в окрестности, такое преимущество становится самоусиливающимся посредством динамического процесса повышения доходов¹.

Появление вышеназванных трудов привело к немаловажным последствиям, таким как развитие междисциплинарности и возникновение новых идей в других дисциплинах. Были достигнуты успехи в понимании роли регионов в социологии. М. Дж. Пиоре и Ч. Сабель в 1984 г. написали серьезную работу, подтолкнув дальнейшее исследование того, что называется инновационная социальная среда. В ней институты и даже культура стали восприниматься детерминантами развития в регионе. Исследователи особенно подчеркивали, что гибкий производственный порядок заменил фордовскую систему массового производства по эффективности и устойчивой прибыльности.

Школа более осторожных экономистов предположила, что это был процесс не замены, а скорее приданию развитию территориальной логики.

О. Кревуазье в 2001 г. продолжил писать об инновационных социальных средах. В совместной статье с Д. Мейлатом они обсуждают теоретические экономические подходы, возникшие из этого территориального измерения развитий и инноваций, которые привели к фундаментальным прорывам в социологии^[2][3].

На основании идей А. Маршалла и нового рассмотрения природы роста в 1979 г. появились публикации о «Третьей Италии», основанные на результатах эмпирических исследований, демонстрировавших вклад малых и средних предприятий. Деятельность и достижения этих предприятий зависят от процессов сотрудничества и конкуренции. Согласно исследованию, изначально в некоторых городах и регионах Италии крупные компании имели экономию от масштаба в промышленных районах. Но с течением времени они начинали отдавать менее конкурентные компоненты производства на аутсорсинг предприятиям малого и среднего бизнеса. Так они обходили управленческие преграды на пути к повышению прибыльности (неизменяемость заработной платы и отсутствие мобильности персонала).

Данные исследования проложили путь к пониманию важности неформальной экономики в Италии, состоящей из деятельности большого количества малых местных компаний-субподрядчиков. Важным здесь было и то, что производство этих компонентов координировалось не иерархической системой компании, а комплексным набором многонаправленных и горизонтальных отношений. В этом проявлялась гибкость, отсутствовавшая в старой корпоративной культуре.

Таким образом, появились эмпирические доказательства теории, созданной А. Маршаллом еще в 1929 г: существуют промышленные районы, которые получают выгоду от внешних экономий.

Наряду с упомянутыми выше ключевыми трудами были изданы и другие содержательные работы по динамике промышленных районов, подчеркивающие важность внешних эффектов. Среди них можно назвать работы Р. Вернона¹ и М. Сторпера^[4][5].

Когда стало понятно, что экономическая динамика регионов берет свое начало в теории промышленных районов, не только социологи, но и сами экономисты стали больше внимания уделять инновациям, в частности, в инновационных или промышленных районах. Это, без сомнения, было следствием растущей важности технологий в работах об экономическом росте. Способность создавать и ассимилировать инновации считается ключевым фактором регионального экономического динамизма^[6]. Поэтому развилось научное течение, изучающее исследования, инновации, экономический рост и связи между ними.

Некоторые модели инновационного региона, инновационного потенциала, даже инновационной системы (эта модель сейчас считается устаревшей) являются линейными моделями. Они ассоциируются с советским и американским стилем экономической политики межотраслевого баланса, ориентированной на цель и благоприятствующей росту технологий^[7]. В этой линейной модели теоретическое исследование приводит к прикладному исследованию и к изобретениям, которые затем преобразуются в инновации, которые, в свою очередь, приводят к еще большему росту. Эмпирически в центре внимания такого анализа в первую очередь находятся связи между научно-исследовательскими и опытно-конструкторскими разработками (НИОКР) и патентами, а затем и связи между патентами и ростом. Такие исследования подвергаются критике^[8], но не теряют свою популярность.

К другим моделям применяется системный подходК Считается, что существуют национальные, региональные и даже секторальные системы инноваций. Иногда используется термин «изучающий регион» для обозначения сил знаний, которые могут преобразовать малые инновационные отрасли в более крупные агломерации, в которых инновации продуктивны и часты^{[9][10][11][12]}.

В экономике существовала одна сила, которая особенно выделила региональное местоположение роста, — эволюционная экономика. Она сделала известными в основном региональные системные подходы. В основе исследований в этом направлении территориально встроенные институциональные сети, которые поощряют или ограничивают инновационную деятельность. Находясь под большим влиянием окружающей среды, эти сети несут отпечаток социального фильтра³ социально-экономических условий в регионах. В этом направлении заметное влияние географы, эволюционные экономисты и некоторые экономические социологи.

Существуют также исследователи диффузии и ассимиляции инноваций, работы которых важны для понимания того, как возникают соседние районы, в которых живут и работают новаторы. В целом экономисты и географы, использующие как количественные, так и качественные методы исследования, приняли подход перетока знаний.

Привнося в исследование политическое измерение, Майкл Портер (1947 г. р.) сосредотачивает свое внимание на том, как региональные кластеры могут быть инструментами развития¹.

Региональные промышленные или инновационные кластеры являются географическими концентрациями взаимосвязи бизнеса, поставщиков материалов, посредников-координаторов, поставщиков услуг и смежных учреждений, таких как университеты или техникумы в определенной сфере (например, информационные технологии или новые материалы). Содействуя динамике формирования потоков на рынке труда, специализации поставщиков и «перетоков знаний», отраслевые кластеры положительно воздействуют на различные фирмы и регионы, раскрывая местный и инновационный потенциал, поощряя предпринимательство и в конечном счете содействуя росту производительности, оплаты труда и количеству рабочих мест. А. Саксениан многое сделала для описания того, как вокруг новаторов и фирм строятся международные сообщества тайваньцев, израильтян и др.^[13] Конечно, такие работы в первую очередь относятся к социологии, а не к экономике.

Важной частью работ, но регионоведению выступают кластерные инициативы. Кластерные инициативы — официально организованные усилия по продвижению кластерного роста и конкуренции через совместную деятельность участников кластера. Некоторые кластерные инициативы и кластерные инициативные программы, поддерживающие несколько инициатив, управляются правительством. Кластерные инициативы, помимо прочего, могут стимулировать развитие образовательной и обучающей деятельности, поддерживать выстраивание отношений и облегчать рыночное развитие путем совместной рыночной оценки и маркетинга.

Эта траектория исследования практически полностью концентрируется на основах различных направлений политики. И многие дисциплины проявляют неподдельный интерес к этим направлениям. Во многих странах, включая Российскую Федерацию, регионы реализуют кластерную политику и помогают установить координационные советы, получая значительную поддержку и финансирование от федерального правительства. Исследование кластерно-ориентированных направлений политики привлекло большое количество не только ученых, но и руководителей бизнеса, журналистов, социальных организаций. Все они призывают к другой модели роста, опирающейся нс столько на потребление, сколько на добавленную стоимость от производства высокопроизводительных региональных кластеров.

Программы, аттестованные в крупнейших инновационных кластерах, таких как Кремниевая долина, могут оказать благотворное действие на создание стоимости во всех региональных сообществах (городских, сельских, производственных или сообществах услуг). Один из наиболее привлекательных аспектов этих работ по регионоведению — их отражение в реальной экономике и усилиях, приводящих к повышению производительности фирм с участием сообщества. Другими словами, это направление научной мысли видит будущую эмпирическую работу менее теоретически-, а более экспериментально-ориентированной, с внедрением местных программ в процессе развития локальными компаниями новых технологий.

Эти работы фундаментальны для понимания конкурентного преимущества региональных кластеров. Теоретическая база их устройства коренится в трудах П. Кругмапа^[14] и идее несовершенных рынков, внешних эффектов.

Подводя итог, М. Портер и другие исследователи привлекли всеобщий интерес к региональному развитию, написав работы, которые до этого можно было найти лишь в трудах экономикогеографов и региоповедов. Эта литература повлияла на экономистов, обративших внимание на институты и инновации в регионах, а также местные и региональные программы, которые содействуют созданию инноваций в фирмах с помощью кластеров, создания сетей полезных связей и знакомств, моделей тройной спирали взаимодействия «университет — фирма — правительство».

• [1] См.: МапНаИ A. Principles of Economics. London: Macmillan, 1920.
• [2] См.: Krugman Р. Geography and Trade. Cambridge: MIT Press, 1991; Arthur В. PositiveFeedbacks in the Economy // Scientific American. 1990. № 2 (262); Storper M. The Transitionto Flexible Specialization in the U. S. Film Industry: External Economies, the Division of Labor, and the Crossing of Industrial Divides //Journal of Economics. 1989. № 13.
• [3] Crevoisier 0., Maillat D. Milieu, organisation et systeme de production territorial: vers unenouvelle theorie du developpement spatial // Dossier de 1'IRER. 1989. № 24.
• [4] Vernon R. International Investment and International Trade in the Product Cycle // The International Executive. 1966. № 4 (8).
• [5] Storper M. The Geographical Foundations and Social Regulation of Flexible ProductionComplexes // The power of Geography: How Territory Shapes Social Life. London: UnwinHyman, 1989.
• [6] Audretsch D. В., Feldman M. P. R&D Spillovers and the Geography of Innovation andProduction // American Economic Review. 1996. № 4 (86); Cantwell J., Iammarino S. MNCs, Technological Innovation and Regional Systems in the EU: Some Evidence from the Italian Case //International Journal of the Economics of Business. 1998. № 3 (5); Frnman J. L., Porter M. ?., Stem S. The determinants of national innovative capacity / J. L. Furman, M. E. Porter, S. Stern //Research Policy. 2002. № 6 (31).
• [7] Bush V. Science: The Endless Frontier. North Stratford: Ayer, 1945; Maclaurin W. R. The Sequence from Invention to Innovation and Its Relation to Economic Growth // QuarterlyJournal of Economics. 1953. № 1 (67).
• [8] :> Cm.: Rosenberg N. Exploring the black box: technology, economics, and history. N. Y. :Cambridge University Press, 1994.
• [9] См.: Lundvall В.-Л. National Systems of Innovation: Towards a Theory of Innovation and Interactive Learning. London: Pinter, 1992.
• [10] — Morgan K. The Learning Region: Institutions, Innovation and Regional Renewal // RegionalStudies. 1997. № 31.
• [11] Cm.: Rodriguez-Pose A. Innovation Prone and Innovation Averse Societies: EconomicPerformance in Europe // Growth and Change. 1999. № 1 (30).
• [12] Cm.: Porter M. The Competitive Advantage of Nations. N. Y.: The Free Press, 1990.
• [13] :> Cm.: Saxenian A. Inside-Out: Regional Networks and Industrial Adaptation in Silicon Valleyand Route 128 Cityscape // A Journal of Policy Development of Research. 1996. № 2 (2).
• [14] См.: Kmgman Р. Geography and Trade.