Практическое значение (действие) договоров

Прямое и непосредственное назначение гражданско-правовых договоров состоит в том, чтобы регулировать общественные отношения посредством создания новых, а также изменения и прекращения существующих гражданских правоотношений — субъективных прав и юридических обязанностей (ср. с односторонними сделками**). Будучи основанием динамики гражданских правоотношений и в то же время источником правил, юридически обязательных для соблюдения лицами, от имени и в пользу которых он заключен, договор становится в конечном счете средством автономного (т.е. частного в собственном смысле этого слова) правового регулирования общественных отношений. Такое (частноправовое) регулирование является обычно более оперативным, интенсивным и эффективным, чем регулирование нормативное, поскольку осуществляется оно, как правило, самими участниками регулируемых отношений, т. е. лицами, вопервых, лично заинтересованными в их качественной регламентации, а во-вторых, досконально осведомленными обо всех тонкостях этих отношений и значит способными принять таковые во внимание^[1].

Вместе с тем такое регулирование не может быть ни устойчивым во времени, ни определенным по содержанию без известных законодательно установленных гарантий неприкосновенности и обязательности договорного регулирования. Иными словами, договор может проявить себя эффективным средством правового регулирования общественных отношений только в условиях точного определения правил действия и применения положений, составляющих его содержание (условий договора).

К числу таких правил относятся следующие.

*см. § 6 наст. гл.

• 1. Условия договора, не противоречащие закону, обязательны для его сторон в точно такой же степени, как и нормы самого закона. Договор — это закон для сторон; его условия должны ими соблюдаться (принцип pacta sunt servanda), по крайней мере, при неизменности обстоятельств, в которых договор был заключен .
• 2. Условия договора, как и предписания нормативных актов, распространяют свое действие с момента заключения договора на будущее время (п. 1 и 2 ст. 425 ГК), т. е. по общему правилу не имеют обратной силы, если только иное не будет установлено прямо выраженным соглашением сторон. В будущем предполагается ограничить эту возможность, дополнив п. 2 ст. 425 оговоркой, согласно которой невозможность заключения подобных соглашений может быть установлена законом или вытекать из существа отношений. Закон не делает необходимых, на первый взгляд, исключений из данного правила, позволяющих отложить вступление договора в силу, например, до наступления определенной даты (допустим, известного числа года, квартала или месяца), осложнить его отлагательным условием или же установить, что условия заключенного ими договора применяются к их отношениям, возникшим до заключения договора (имеют обратную силу). При более внимательном рассмотрении оказывается, что исключения эти и не столь уж необходимы, как, может быть, поначалу кажется, поскольку, по крайней мере, одно из правил подобных договоров — о приурочении его основных гражданско-правовых последствий к известной дате, разрешению отлагательного условия или об обратной силе его норм — вступит в силу именно с момента его заключения; без признания этого принципа применение иных положений договора будет невозможным.
• 3. Юридический эффект договора, как эффект всякого вообще юридического факта, может существовать сколь угодно долго, в том числе вечно^[2]; вместе с тем коль скоро договор является, если можно так выразиться, рукотворным юридическим фактом (юридическим актом), то ничто не мешает сторонам договора ограничить существование его юридического эффекта определенным сроком. Со сроком существования гражданских договорных правоотношений не следует, однако, смешивать понятие о периоде действия самого договора — промежутке времени, в течение которого договор выполняет не только функцию юридического факта, по и функцию источника правовой регламентации общественных отношений его участников. По общему правилу этот срок совпадает со временем существования созданных договором правоотношений^[3]: лишь с прекращением последних прекращается и действие договора (полностью либо в соответствующей части). Постановление п. 3 ст. 425 ГК о том, что законом или договором может быть предусмотрено прекращение правоотношений сторон по договору вследствие окончания срока действия данного договора, имеет смысл применительно далеко не ко всем договорам^[4].
• 4. В случае принятия нормативного акта, содержание которого не соответствует нормам заключенного ранее и уже вступившего в силу договора условия заключенного договора, соответствующие правилам, действовавшим при его заключении, по общему правилу, сохраняют силу (п. 2 ст. 4, ст. 422 ГК). Это (общее правило) об устойчивости (иммунитете, невосприимчивости) договорного регулирования к воздействию «вируса» законодательного вмешательства вытекает из того очевидного соображения, что частные лица не обязаны быть политиками права, не должны предвидеть будущих изменений законодательства, а значит и не должны ничего терять, если таковые вдруг будут внесены. Исключения из этого правила — т. е. предписания о том, что действие измененного закона распространяется и на отношения, возникшие из ранее заключенных договоров — могут быть предусмотрены только законом; в таком случае нормы договоров, не соответствующие принятому позднее законодательству, не подлежат применению^[5]. Сказанное в полной мере распространяется и на фактические обстоятельства, исходя из которых стороны определяли законность своих действий в момент заключения договора: последующее изменение этих обстоятельств не может сделать договора незаконным^[6]. То, что было законным в момент своего совершения, не может стать незаконным «задним числом» — иной подход уничтожал бы всякие надежды частных лиц на определенность и стабильность своего правового положения.
• 5. Проектом Федерального закона № 47 538−6 в ст. 425 ГК предполагается внести новый и. 5, содержащий предписание о том, что «…в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, иным законом или договором, договор вступает в силу с момента нотариального засвидетельствования датгя заключения договора». Признаться, мне не приходилось слышать о каких-то практических случаях, в которых подобная процедура была бы актуальной; нет их и в проектируемых изменениях ни к ГК, ни к другим законодательным актам. Довольно таинственное, выходит, дополнение; подобная неясность его ближайшего назначения и смысла позволяет предположить, что данная норма (если только она так и не останется проектом) может оказаться невостребованной.

• [1] См. об этом, например: Гражданское право: учебник / под ред. Е. Л. Суханова. 3-еизд.Т.Ш. С. 171−172.
• [2] Таковы эффекты договоров, безвозвратно «убивающих» гражданские правоотношения.
• [3] Иное не соответствовало бы назначению договора как источника правового регулирования поведения сторон. Так, например, предписание договора поставки о том, чтооплата товара должна быть произведена в течение определенного времени после егоотгрузки, нс следует понимать в том смысле, что пропуск этого срока (истечение срока действия договора) позволяет покупателю вовсе не платить за товар.
• [4] Так, истечение срока действия договора аренды, предваренное необходимым извещением арендодателя, является основанием для прекращения права арендатора пользоваться арендованным имуществом. Прекращается, оно, впрочем, не бесследно: истечение срока действия договора аренды влечет не только прекращение названногоправа арендатора, но и возникновение его обязательства возвратить арендованнуювещь — обязательства, происходящего из того же самого договора аренды, из которого возникло прекратившееся только что право арендатора.
• [5] Принятие нормативного акта, иного чем закон, на заключенные договоры никакне влияет; во всяком случае, оно не может служить основанием для его «приведенияв соответствие», «переоформления», «перезаключения», изменения, дополнения, расторжения договоров и иных подобных процедур.
• [6] Известна, к примеру, норма п. 2 ст. 103 Семейного кодекса РФ, устанавливающая, что «…размер алиментов, устанавливаемый по соглашению об уплате алиментовна несовершеннолетних детей, не может быть ниже размера алиментов, которые онимогли бы получить при взыскании алиментов в судебном порядке (ст. 81 настоящегоКодекса)». Как видим, она не уточняет, каким именно образом должен определятьсяразмер алиментов; следовательно, он может быть определен как в виде доли доходаплательщика алиментов, так и в твердой сумме. Статья же 81 определяет минимальный размер алиментов, взыскиваемых в судебном порядке, в виде определенной долиежемесячного дохода плательщика алиментов. Положим, в момент заключения соглашения стороны определили размер алиментов в твердой сумме по правилам ст. 81Семейного кодекса; в последующем фактическое обстоятельство, из которого^