Формирование и развитие супружеских отношений

Логика жизни проста, совершенна и красива: человек рождается, мужает, женится, производит на свет детей, трудится ради куска хлеба и умирает.

История отношений складывается из дат, событий, их причин и целей. Это ее невидимые глубины. Между тем душа человеческая «волнуется» постоянно. Именно такие волнения позволяют говорить о динамике эмоциональных отношений. И чаще всего источником волнений являются значимые люди.

Круг значимых других образуется, по Кронику^[1], родными и друзьями, число которых приблизительно одинаково. Но часть круга значимого общения, образованная родственниками, существенно более устойчива, отношения здесь бесконечные и незаменяемые.

В целом же главные роли в жизни исполняют: мать и отец, затем — супруги, дети, друзья, подруги. Самая яркая звезда в созвездии значимых людей чаще всего имеет имя мамы. По данным Кроника А. А., чем значимее другой человек, тем отношение к нему имеет больше шансов на долгожительство. Отношения с наиболее значимыми людьми всегда сопровождаются чувством большой и со временем всевозрастающей близости. И когда с возрастом проходит молодая страсть, уходит влюбленность, одолевают болезни, и подступает старость — выдерживают только духовно спаянные союзы.

Значимые люди, — следовательно, самые давние знакомые, самые близкие. Линия максимальной психологической близости с ними — это линия любви. Замечательное чувство любви знакомо больше женщинам; с годами любимые становятся им, как правило, ближе. Стереотипы женственности в большей мере способствуют тому, чтобы быть заботливой дочерью, любящей матерью, верной женой, ласковой бабушкой, т. е. ориентируют на семейное Мы.

Конечно, глубокие привязанности свойственны и мужчинам. Не такая уж редкость — чуткий сын, верный друг, любящий муж, заботливый отец, добрый дедушка. Все это так, но акценты иные: если женщине есть, для кого жить, то мужчине — за кого умереть.

Развитие эмоционально значимых отношений происходит постепенно. После «первого взгляда», первого благоприятного впечатления немногое связывает с симпатичным новым знакомым. У таких отношений нет еще ни имени, ни названия, но уже хочется видеться чаще, и с каждой новой встречей диалог становится оживленнее. Подобные отношения принадлежат типу симпатии.

В понимании процессов формирования и развития внутрисемейных отношений важную роль играет проблема аттракции. В современной психологической науке она понимается как:

• — притяжение в физическом смысле, стимулирующее тенденцию к объединению;
• — эмоция, имеющая, своим предметом другого человека, установка на него;
• — эмоциональный компонент межличностного общения.

Аттракция зависит от различных причин, среди которых, прежде всего, подчеркивается:

• — степень сходства между партнерами;
• — особенности их взаимодействия друг с другом;
• — ситуация, в которой происходит общение;
• — свойства самого субъекта аттракций;
• — культурный контекст;
• — временной диапазон развития отношений.

Для этого периода характерна идеализация партнера: в нем видят источник личностного роста, его образ очаровывает, окрыляет, вдохновляет и пр. При этом достоинства партнера превозносятся, а недостатки кажутся не существенными или вовсе не замечаются. Молодые люди начинают стремиться к более близкому общению.

Очень большое влияние на аттракцию оказывают самораскрытие, взаимное доверие, удачливость другого человека, сходство установок. Улыбка, приветливые манеры легко повышает ее. Также возникновению и укреплению симпатии способствуют, по Л. Я. Гозману, такие факторы, как пространственная близость, частота контактов, соответствующая ожиданиям длительность и интенсивность взаимодействия, сотрудничество, не переходящее в соперничество, положительные подкрепления.

Можно разграничить любовь и симпатию или расположение, которое обычно выражается посредством слова «нравится». Уже в обыденной речи «любовь» и «расположение» различаются не только количественно «любовь как высшая степень расположения», но и качественно. «Расположение» — более или менее положительная недифференцированная установка, отношение к другому человеку, в котором доминирует оценочный момент. Нравиться может только тот, кто обладает какими-то положительными или желаемыми качествами или кому приписывают их. В любви это не обязательно. Любовь не расположение, а напряженное влечение к другому, страстное желание быть рядом, заботиться о нем, быть ему нужным, независимо от оценки его качеств. Любимый может и не нравиться, а тот, кто нравится, далеко не всегда любим^[2].

Ощущения, сопровождающие любовь более сильные, нежели при симпатии: эйфория, депрессия, склонность к фантазиям, нарушения сна, общее возбуждение, трудности в концентрации внимания. Любовь всегда означает новое видение: с приходом любви и ее предмет, и все окружение начинают восприниматься совершенно иначе, чем раньше. Особенно радикально меняет видение эротическая любовь. Это «страшное землетрясение души» (Гейне Г.). Новое видение, сообщаемое любовью, — это, прежде всего, видение в модусе очарования. Это «добавляющее» зрение видит в человеке больше, чем в нем есть. 3. Фрейд полагал, что любовь ослепляет человека, притом настолько, что он способен совершить преступление, ничуть не раскаиваясь в этом.

К сожалению, часто «любовь» и «влюбленность» обсуждаются как синонимы, об их глубокой разнице молчит психология и лишь изредка говорит искусство. Пожалуй, в мировой литературе есть только один эпизод, в котором по-настоящему уловлена разница, хотя и тут она не осознана как разница влюбленности и любви. Это сцена из «Войны и мира», когда Андрей Болконский признается в любви Наташе Ростовой, получает ответное «да» — ив душе его вдруг разыгрывается мгновенный и загадочный переворот: влюбленность вдруг делается любовью. «Князь Андрей держал ее руку, смотрел ей в глаза и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что-то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания… был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею».

Отношения влюбленности отличаются от симпатии меньшей дистанцией. Но это отличие существенно. Обнаруживается, что уже нельзя быть врозь, что события повседневной жизни стали общими, что характеры меняются. В этих изменениях оба партнера становятся лучше — ив собственных глазах, и в глазах ближнего. Но чем крепче становятся психологические узы Мы, чем прочнее связи, тем больше зависимость друг от друга. Чувство близости двойственно и в другом плане: на коротких дистанциях легко обнаруживаются те недостатки, которые являются продолжением иных, еще не замеченных достоинств. Поэтому чувство Мы часто становится источником не только большего сближения, но и возникновения разъединяющих сил. Избыток зависимости, ограничение свободы оказывается помехой в близких отношениях. Тогда начинается борьба за влияние, возвышение себя или принижение партнера. И если индивидуальные «Я» окажутся сильнее, чем «Мы», то «Я» победят, а в отношениях наступит стадия отчуждения.^[3]

Выбор между близостью или отчуждением происходит не единожды. Каждый такой выбор — это не только слова и мысли, но гораздо в большей степени — поступки, разрушительные или созидающие. Выбор всегда приходится делать вдвоем.

Но в близких отношениях кроме психологической близости есть еще компонент эротизма. Эротическая любовь отличается от других типов любви: это стремление к полному слиянию, единению с единственным другим человеком^[4]. По природе своей она исключительна, не всеобща. Кроме того, это, судя по всему, наиболее обманчивый тип любви. Прежде всего, его часто путают с взрывчатым переживанием влюбленности, неожиданно рухнувшего барьера, разделявшего двух незнакомых людей. Но подобное переживание внезапно наступившей близости кратковременно по своей природе. Для большинства людей их собственная личность и личность других людей вскоре перестают представлять загадку, и интерес к ним проходит. Для них близость достигается только через сексуальный контакт. Но со временем такой тип близости приносит все меньшее удовлетворение. В результате человек начинает искать новую любовь. Поскольку в сознании многих людей сексуальное желание неразрывно связано с представлениями о любви, они легко впадают в ошибку, полагая, что любят. Любовь может вызвать сексуальное желание; в таком желании не будет стремления обладать, покорять или быть покоренным, но оно будет заполнено нежностью. Эротическая любовь имеет свойство исключительности, но она любит в другом человеке все человечество, все живое. Ее исключительность означает только, что можно полностью и страстно слиться с одним человеком. Незамеченным остается важный компонент эротической любви — воля. Любовь к кому-то не просто сильное чувство: это также решение, суждение и обещание. Если бы любовь была просто чувством, можно было бы любить вечно. Чувство может прийти и уйти. Как можно быть уверенным, что оно останется навсегда, если поступок не заключает в себе суждения и решения?

С точки зрения Фромма, оба взгляда на эротическую любовь (как на абсолютно индивидуальное притяжение между двумя конкретными людьми и как на простой акт воли) справедливы, или, вернее, правды нет ни в том, ни в другом. Поэтому и представление о том, что подобные отношения легко прекратить, если они не приносят желаемого, столь же ошибочно, как и идея, что их не следует прекращать ни при каких обстоятельствах.

По А. Кронику, «рост —> расцвет —> увядание» типичны лишь для отношений с не самыми близкими людьми. Отношения с «самыми» складываются иначе — в них нет увядания. В таких отношениях наиболее полно удовлетворяется потребность человека быть значимым для других. Это реально лишь тогда, когда обе стороны открыты влияниям, охотно идут навстречу просьбам и желаниям ближнего, не требуя «стать таким, как я хочу». Совместная жизнь в этом случае свободна от борьбы за влияния, а если и возникают разногласия, то семейное Мы оказывается сильнее личных Я.

Именно поэтому в отношениях с самыми близкими людьми, если они действительно таковыми стали, отчуждение не наступает.

Однако брак — это взаимная признанность, трудная и дорогая. И его успешность зависит от того, в какой мере этим двоим удастся понять друг друга. К. И. Чуковский, вспоминая Л. Н. Толстого, писал: «Он первый понял, что кроме всяких свойств у человеческой личности есть как бы своя душевная мелодия, которую каждый носит повсюду с собою, и что если мы захотим изобразить, и изобразим его свойства, а этой душевной мелодии не изобразим — то изображение получится ложь и клевета»^[5]. Человек всегда ценит того, кто сумел «уловить его душевную мелодию», кто его понимает. И чем труднее человеку бывает выразить себя, тем важнее, жизненно необходимее быть понятым.

Если бы все люди были одинаковы — понимание другого было бы лишним; если бы ничего общего друг с другом не имели — понимание было бы невозможным. О взаимопонимании людей говорят во многих и различных смыслах, имея в виду совпадение, сходство или просто созвучие у различных людей взглядов на мир и ценностных ориентаций, понимание индивидуальных особенностей друг друга, понимание или даже угадывание мотивов поведения друг друга и возможности вести себя, так или иначе, в какой-то конкретной ситуации. Взаимопонимание объясняют как принятие исполняемых по отношению друг к другу ролей, как взаимное принятие самооценки, личностных возможностей и способностей и т. д.

Известны три приема взаимопонимания: формирование нового общего языка, уступки партнеру, диалог независимых.

В самом начале, на стадии формирования брачной пары, путь к взаимопониманию и согласию лежит через диалог еще независимых. Партнеры внимательно присматриваются и прислушиваются друг к другу, чутки и восприимчивы к незнакомому стилю общения, стилю жизни в целом. Они как бы совершают увлекательное путешествие по загадочному и далекому миру другого человека.

В этом процессе человек начинает иначе видеть и свой мир, а вместе с этим рождается незнакомое ранее, неожиданное чувство Мы, погружение в которое решается вдвоем при формировании нового общего языка, что требует от партнеров взаимных уступок. Чем больше слов в языке Мы, тем больше было уступок, тем меньше стало доверия к словам своего языка. Но, отказываясь от своих первых, даже ошибочных впечатлений, человеку может казаться, что он теряет себя. Этому можно радоваться, чувствуя в себе остроту внутреннего преображения, отдаваясь и служа более высоким ценностям. Великий человековед А. П. Чехов писал: «Когда любишь, то такое богатство открываешь в себе, столько нежности, ласковости, даже не верится, что так умеешь любить».

Известны два варианта развития отношений: «вечной любви, дружбы» или «неизбежно печального конца». Люди сами творят нерушимое семейное счастье или выступают в качестве авторов сотворенного несчастья.

Распространен и третий вариант. По данным советского исследователя В. И. Зацепина, у многих супругов обнаруживается определенная периодичность: влюбленность сменяется охлаждением, безразличием и даже вспышками негативизма. Интервал между периодически повторяющимися «вспышками» зависит от темпераментов партнеров: 3 месяца — у наиболее эмоциональных, 6 месяцев и более — у людей уравновешенных. Периодическое надоедание друг другу характерно для всех супружеских отношений.^[6]

По-видимому, в отношениях существует периодическое увеличение-уменьшение дистанции, независимое от нее изменение эмоциональной окраски отношений, регулярную смену власти, доминирования то одного из партнеров, то другого. Колебания эти обусловлены не только внешними факторами, но и потребностью партнеров внести в привычные отношения что-то новое, пусть даже не самое приятное, лишь бы избавиться от однообразия, сбросить груз усталости.

Первые пять лет общения по данным А. А. Кроника отличаются тенденцией к сближению, шестой и седьмой годы — некоторым отдалением в отношениях мужа к жене, затем последующим возрождением чувства семейного Мы до прежнего уровня. Характерно, что отношение жены к мужу продолжает изменяться в сторону усиления супружеского Мы, и лишь десятые-одиннадцатые годы чреваты отдалением. Однако индивидуальные линии всегда различны.

Много событий надо, пережить вместе, пока из пересечения личных жизней возникнет их переплетение, пока жизнь с значимым другим человеком станет общей. Вариантов здесь может быть много — любовь всегда неповторима и складывается по-разному, «на десять тысяч ладов», бесконечно число возможностей для рождения светлых, окрыляющих человека чувств.

• [1] КроникА. А., Кроник Е. А. В главных ролях: вы, мы, он, ты, я. Психология значимыхотношений. М., 1989.
• [2] Гозман Л. Я. Психология эмоциональных отношений. М., 1987.
• [3] КроникА. А., Кроник Е. А. Психология человеческих отношений. Дубна, 1998.
• [4] Фромм Э. Искусство.любви. СПб., 2001.
• [5] К. И. Критические рассказы. Толстой как художественный гений //http://modernproblems.org.ru/memo/203. Дата обращения 31.03. 2018.
• [6] Зацепин В. И. О жизни супружеской. М. 1986.