Дэвид Герберт Лоуренс: «Любовник леди Чаттерлей»

Мы живем в эпоху, которая глубоко трагична… Катастрофа совершилась, и нас окружают развалины.

Д. Г. Лоуренс

Одна из ключевых фигур английской литературы первой трети столетия — Дэвид Герберт Лоуренс (1885—1930). Он принадлежал к тому же новому поколению художников-новаторов, что В. Вульф и О. Хаксли. Он был романистом, новеллистом, эссеистом, за свой недолгий путь успел проявить исключительную плодовитость и разносторонность, вызывая дискуссии и споры. Лоуренс получил признание при жизни, но после его кончины интерес к нему не только не угас, но наоборот лишь усилился. И на это были причины. Как и всякий большой художник, он нес оригинальные, новаторские черты: если В. Вульф проникала в тайны внутренней душевной жизни, то Лоуренс показал, что духовное начало неотторжимо от естественного, природного, плотского. Он был одним из первых, кто в частности преломил фрейдистские теории в художественной методологии, разрушая укорененное лицемерие, викторианские табу, сохранявшие устойчивые позиции в английском искусстве.

В отличие от многих современников, выходцев из буржуазной среды, среднего класса Лоуренс родился в семье шахтера (ставшего жертвой несчастного случая в забое) и учительницы. С детства наблюдал он скудный быт, тяжелый и опасный труд тех, кто работает под землей. Его юность прошла в одном из промышленных поселков недалеко от Ноттингема. Но, к радости и гордости отца, сын, самый младший из четырех детей в семье, сызмальства выказал исключительную пытливость и литературную одаренность.

Тема порабощающей власти «машины», «индустриализма», калечащих человека, враждебных его природе, определила глубинное направление его творчества. Лоуренса всегда отличали интерес к жизни во всех ее интеллектуальных и чувственных проявлениях и одновременно увлечение литературой и творчеством. Прежде чем взяться за перо, он интенсивно аккумулировал художественный опыт классиков и современных авторов. Среди них были и русские Тургенев, Толстой и особенно Достоевский. Он любил последнего, но отношение к нему было неоднозначным. Джесси Чемберс, одаренная девушка, подруга юных лет Лоуренса, поддерживала его творческие импульсы, тайно от него отправила в один из журналов его стихи. Их публикация придала Лоуренсу уверенности.

В 1918 г. он печатает первый из десяти своих романов — «Белый павлин», за которым последовали второй — «Нарушители» (1912) и третий — «Сыновья и любовники» (1913), во многом автобиографический. Он и положил начало его признанию. Эго первый английский роман XX в., действие которого разворачивается в подлинной рабочей среде. В судьбе Нола Морела, сына шахтера, в его поисках места в жизни, в сложных любовных метаниях отозвались существенные обстоятельства биографии романиста.

В 1912 г. произошло важное событие в жизни Лоуренса: он женился на Фриде Уикли, старше его на шесть лет, матери троих детей, оставившей ради него мужа, профессора Ноттингемского университета. Их любовь протекала бурно. Последующие годы Лоуренс страдал от туберкулеза, много времени проводил за пределами Англии и работал с лихорадочной энергией. Один за другим выходили его романы «Радуга», «Влюбленные женщины», «Жезл Аарона», «Кенгуру», «Пернатый змей», несколько сборников стихов и новелл, а также труды историко-литературного и теоретического характера («Движения в европейской истории», «Психоанализ и бессознательное», «Работы по классической американской литературе» и др.). Уже в 1919 г. взыскательная В. Вульф поставила имя Лоуренса рядом с именами Т. С. Элиота и Джойса как выразителя новаторских тенденций в литературе.

«Любовник леди Чаттерлей»: роман и его судьба. Эту характеристику подтвердил самый знаменитый из его романов «Любовник леди Чаттерлей» (1928), который писатель, чувствуя приближение конца, рассматривал как завещание потомству. И действительно, он скончался спустя два года. Частное издание романа было осуществлено во Флоренции, где он и писался. В Англии и США он был запрещен и был опубликован лишь 30 лет спустя.

В романе действительно были достаточно откровенные описания любовных отношений, что вызвало шок у литературных ханжей и поборников благопристойности. Но это не было безвкусной эротикой. Как большой, серьезный художник Лоуренс был прежде всего моралистом, опасавшимся, что лицемерные запреты в жизни и искусстве не позволят человеку проявить свою природную сущность, познать бытие во всех его проявлениях. Такова была сверхзадача ставшего сенсацией романа. В романе по-своему отразилось время, ставшее следствием мировой войны. Д. Г. Лоуренс так писал о ней: «Мы живем в эпоху, которая глубоко трагична… Катастрофа совершилась, и нас окружают развалины».

В предпоследний год войны 22-летняя девушка, дочь художника Констанция {Конни) Рейд выходит замуж за баронета Клиффорда Чаттерлея. Через полгода после свадьбы муж, все это время находившийся на фронте во Фландрии, получает тяжелое ранение. Нижняя часть его тела парализована, он не способен выполнять супружеские обязанности и передвигается в инвалидном кресле.

Так намечается столь важная для литературы 1920;х гг. антивоенная тема. По Лоуренс пишет не об ужасах окопов и бессмысленном человекоубийстве, а о понесенных травмах, физических и моральных. О войне как убийце любви. Мы еще столкнемся с подобным мотивом у Хемингуэя в романах «И восходит солнце» (образ Джека Барнса) и в «Прощай, оружие!».

Спустя два года после окончания войны Копни и Клиффорд обосновываются в Рагби, родовой усадьбе Чаттерлеев. Из-за физической неполноценности Клиффорд зависит от заботы жены, которая глубоко ему предана. В то же время отец Конни с грустью замечает, что молодая красивая женщина чахнет в своем «полудевстве», лишенная нормальных супружеских отношений. Клиффорд же, чтобы придать смысл своему инвалидному образу жизни, пробует, и небезуспешно, свои силы в писательстве. Его знакомые литераторы, посещающие Рагби, рекламируют Клиффорда, помогают ему сделать литературное имя и заработать приличные деньги. Среди этих знакомых — модный беллетрист Микаэлис, который на некоторое время становится любовником Конни. Но их связь обрывается, поскольку он весьма далек от ее идеала. Клиффорд, понимая состояние жены, не против того, чтобы она завела ребенка, если отец окажется достойной, с его точки зрения, личностью. Чтобы немного освободить Конни, Клиффорд заводит сиделку мисс Болтон. Он же знакомит жену со своим лесником Оливером Меллорсом; тот также был участником войны, а его жена, старше его, особа грубого, жесткого нрава, бросает Меллорса, оставив их дочь на попечение свекрови.

Во время прогулок по лесу рядом с усадьбой Конни охотно навещает сторожку лесника; тот разводит птиц, что скрашивает его одиночество. Их общение носит поначалу целомудренный характер: замкнутый Оливер молчалив и сдержан. Но однажды Конни чувствует резкое пробуждение эротического желания, а Меллорс — сильное ответное влечение. Происходит их соединение, описанное с незнакомой до того в литературе откровенностью. Конни впервые чувствует себя женщиной, переживает неодолимую потребность любить и быть любимой. Их встречи становятся постоянными. Конни ждет от Меллорса ребенка и готова связать с ним жизнь. Но Оливеру необходимо получить развод, а жена препятствует этому, распуская порочащие мужа слухи, что вынуждает Клиффорда уволить лесника. Между тем отношения Конни с мужем все более охладевают. Она перестает быть ему необходимой. Оставив писательство, Клиффорд озабочен модернизацией шахт. Роман завершается открытым финалом. Влюбленные должны пожить полгода вдали друг от друга, но есть надежда на их воссоединение.

Но как бы ни был смел Лоренс в изображении интимного, физиологического аспекта человеческих отношений, им, конечно, далеко не исчерпывается содержание романа. Будучи новатором, он остается в русле социально-критической традиции, столь значимой для английской литературы реалистической направленности. Озабочен тем, что сакраментальные институты, религия, мораль, семья деградировали. С горечью пишет о «новой расе», «новом человеке» как о «полутрупе», к тому же «чудовищно самонадеянном». В уста одного из приятелей Клиффорда Томми Дьюкса вложено высказывание, в котором слышен голос Лоуренса: «…Общественная жизнь Запада представляется мне полоумной. Даже более того: наша хваленая „жизнь разума“ — и та, кажется мне, от скудоумия. Мы выродки, идиоты, лишены человеческих чувств…».

В этих словах — недвусмысленная перекличка с настроениями «потерянного поколения», выразителем которых был поэт Дезерт из «Саги о Форсайтах» Голсуорси, и Олдингтона («Смерть героя»). Созвучны они и поэме Т. С. Элиота «Бесплодная земля» и особенно его стихотворению «Полые люди».

Когда после окончания Второй мировой войны в духовной жизни Англии произошли судьбоносные перемены, пали многие табу и была провозглашена вседозволенность, включая право на ненормативную лексику, с романа не только был снят запрет, но и само творчество Лоуренса приобрело исключительную популярность. На него стремились ориентироваться литераторы, поставщики расхожей беллетристики с эротическим уклоном, не замечая при этом, что Лоуренс — философ, моралист, писатель глубокий и серьезный. В книге об американской литературе он писал о том, что словесное искусство выполняет две главные функции: во-первых, воспроизводит «эмоциональную жизнь» и, во-вторых, «правду повседневности». Эти слова могли бы стать эпиграфом ко всему его творчеству.