Текст для чтения

Лапин Н. И.^[1]

Функционально-ориентирующие кластеры базовых ценностей населения России и ее регионов^[2]

Мы изучаем 14 базовых ценностей, которые дифференцируем на три культурных типа: традиционные, общечеловеческие, современные (модернистские, либеральные). Конечно, эта дифференциация относительна. Наряду с этим, различаем терминальные ценности-цели и инструментальные ценности-средства.

С позиций антропосоциетального подхода, представляющего собой модификацию классического социокультурного подхода, основными функциями общества как целого являются: интегрирующая, дифференцирующая, жизнеобеспечивающая, властнорегулирующая, антропокоммуникативная^[3].

Попытаемся структурировать изучаемые базовые ценности в виде соответствующих функционально-ориентирующих кластеров. Это не простое деление 14 ценностей на 5 групп-кластеров. Дело в том, что все ценности в определенной мере интегрируют и дифференцируют население страны. Поэтому в качестве первого шага мы разделяем 14 изучаемых ценностей на два кластера: интегрирующий и дифференцирующий. Включение ценностей в один из этих кластеров определяется уровнем их поддержки или отрицания населением. Предполагается, что граница между данными кластерами может находиться около 45—50% поддержки / отрицания (учитываются 10—15% неопределившихся). При этом кластер понимается как совокупность таких ценностей, уровни поддержки которых различаются внутри этой совокупности, как правило, меньше, чем между соседними кластерами; внутри кластера могут выделяться слои по такому же критерию. Желательно иметь единые границы между кластерами и их слоями для всех сопоставляемых сообществ, но это не всегда можно реализовать в полной мере. Следовательно, процедура определения первых двух кластеров и их слоев опирается на многокритериальный анализ эмпирических данных. Напротив, формирование других трех кластеров (жизнеобеспечивающего, институционнорегулятивного, антропокоммуникативного) представляет собой теоретическое их конструирование из тех же 14 ценностей, а с помощью эмпирических данных уточняется внутренняя структура каждого кластера.

Уровень поддержки ценностей мы определяем на основе согласия / несогласия респондентов не просто с отдельными словами-ценностями, а с суждениями, которые содержат соответствующие ценностные аспекты. В мониторинге поддержка 14 ценностей определяется с помощью 44 ценностных суждений, а при сопоставлении сданными социокультурных портретов регионов список суждений редуцирован до 14 ключевых. Степень согласия / несогласия респондентов с предлагаемыми им суждениями измеряется как взвешенная средняя ответов, полученных по 11-балльной шкале и приведенных к 5-балльной шкале.

• 1. Интегрирующий кластер включает два иерархически расположенных слоя ценностей, разделенные значительным интервалом. Верхний слой представляет собой интегрирующее ядро, которое консолидирует свыше 60% населения, а его состав может изменяться за счет резерва. Более 15 лет в него устойчиво входят две терминальные ценности: семья и порядок; в последние годы к ним переместилась из резерва инструментальная общительность. Интегрирующий резерв расположен ниже ядра и включает ценности, которые консолидируют 45—60% населения; по мере эволюции ценностного пространства большого общества или регионального сообщества они могут изменять свое положение внутри данного слоя, подниматься в ядро или опускаться в дифференцирующий кластер.
• 2. Дифференцирующий кластер также включает два иерархически расположенных слоя ценностей. Две из них составляют так называемый оппонирующий дифференциал: они имеют поддержку явно меньшей части населения (30—45%), наиболее поддерживаемые из них могут переместиться в интегрирующий резерв; в свою очередь, наименее поддерживаемые ценности резерва могут перемещаться в дифференциал. Нижний слой дифференцирующего кластера представляет собой антипод интегрирующего ядра (антиядро): как показал длительный мониторинг, это абсолютно устойчивая в социокультурном времени и пространстве современной России конфликте генная периферия. Ее образуют: традиционалистская своевольность (вседозволенность как псевдосвобода) и общечеловеческая властность; их поддерживают менее 30% населения.

Наличие интегрирующего и дифференцирующего кластеров и их слоев позволяет определить их относительную долю (вес) в совокупной поддержке базовых ценностей населения России. Согласно общероссийскому мониторингу, доля интегрирующего ядра составляет 25%, а доля всего интегрирующего кластера — 79%; это, можно сказать, индекс интегрированного ценностного сознания населения России. Первую величину можно считать достаточно скромной, но вторая свидетельствует о значительном запасе прочности ценностных скреп российского общества.

Таким образом, процессы интеграции духовных ориентиров населения России и региональных сообществ существенно весомее их дифференциации; при этом процессы ценностной интеграции и дифференциации более чем на две трети соответствуют общероссийской структуре базовых ценностей и почти на треть определяются специфической иерархией ценностей населения каждого региона. Такие пропорции обрекают на неудачу попытки ограничиться какой-либо одной из этих характеристик (или вовсе их не учитывать) при разработке и реализации стратегии социально-экономического развития, равно как и конкретных мер социальной политики в регионах.

3. Жизнеобеспечивающий кластер включает те изучаемые ценности, которые имеют наиболее близкое отношение к функции жизнеобеспечения индивидов и домохозяйств, организаций и поселений, регионов и общества в целом.

Таким образом, иерархия ценностей жизнеобеспечивающего кластера достаточно разнообразна и выражает особенности регионов. Для населения большинства изучаемых регионов значение семьи непосредственно связано с ее благополучием, а благополучие — с независимостью человека и его трудом. При этом инициативность находится внизу иерархии данного кластера, в половине регионов она поддерживается лишь меньшинством населения.

• 4. Институционно-регулятивный кластер включает ценности, близкие институтам, регулирующим поведение людей в обществе и региональных сообществах. Иерархические структуры данных ценностей в России и восьми ее регионах весьма сходны: они различаются только последовательностью двух ценностей внизу иерархии, которые образуют конфликтогенную периферию, поддерживаемую явным меньшинством населения во всех регионах. В итоге наблюдаются два мало различаемых типа иерархии, между которыми поровну делятся 8 регионов. Данные всероссийского мониторинга позволяют заключить, что такое единообразие свидетельствует о высокой устойчивости иерархии этого кластера ценностей как результата длительного исторического развития России, учитывающего и трансформационные процессы последних десятилетий. В самом деле, ценность порядка давно сомкнулась в сознании россиян (как, впрочем, и народов многих других стран) со следованием традициям, а бунтовщическиреволюционные события воспринимаются либо как кратковременные всплески, либо как новый порядок, которой вскоре становится традиционным. Властность и своевольность также стали компонентами политической жизни и бытового поведения — отчасти они конфликтуют между собой, отчасти совмещаются; но при этом большинство населения их отвергает.
• 5. Антропокоммуникативный кластер включает ценности, выражающие взаимосвязь человека как антропологического существа с социальными и культурными структурами общества. Данные свидетельствуют о разнообразии иерархических структур этого кластера, выражающем особенности историкокультурного развития регионов. Прежде всего обнаружились две различные вершины (высшие позиции) этих иерархий: одна из них — ценность жизни человека как антропологического существа, а другая — ценность общительности человека, т. е. его способности к общению, взаимодействию с другими людьми, которая составляет важнейшую предпосылку, условие возникновения и развития культуры и социальности, общества как такового. По существу, это не альтернативные, а взаимодополнительные базовые ценности. В рассматриваемом кластере они альтернативны лишь как различные высшие позиции в иерархиях ценностей этого кластера.

Таким образом, разнообразие иерархий ценностей антропокоммуникативного кластера продуктивно сопоставлять не по критериям «выше — ниже», «лучше—хуже», а как паритетное разнообразие, выражающее историко-культурные особенности региональных сообществ. В целом этот кластер ценностей дает богатую информацию не только для социологического анализа, но и для философско-антропологических размышлений.

Завершая анализ кластеров ценностей, следует сделать три вывода. Во-первых, существуют кластеры базовых ценностей, функционально ориентирующие поведение социальных субъектов; это позволяет придать анализу ценностей более конкретный, прикладной характер. Во-вторых, имеется значительное сходство общероссийских и региональных структур интегрирующего, дифференцирующего и особенно институционно-регулятивного кластеров; это свидетельствует о достаточном единстве функциональных ориентиров ценностного сознания населения России и ее регионов. В-третьих, в рамках каждого кластера, особенно жизнеобеспечивающего и антропокоммуникативного, существует несколько типов иерархии, которые выражают особенности историко-культурной эволюции различных регионов и должны учитываться при формировании и реализации стратегии развития этих регионов, при проведении в них эффективной социальной политики.

Сочетание этих характеристик придает структуре базовых ценностей населения России и ее регионов современные качества: разнообразие, устойчивость, динамизм. Они составляют предпосылку формирования соответствующих качеств всего российского социума, которых ему недостает для саморазвития, необходимого перед лицом внутренних и внешних вызовов, включая глобальные.

Вопросы к тексту Прочитайте текст. Почему автор называет ценностные кластеры функционально-ориентирующими? Каким образом предложенная автором типология помогает понять ценностную палитру массового сознания современных россиян? Какое место в структуре функционально-ориентирующих кластеров занимают политические ценности?

• [1] Лапин Николай Иванович — доктор философских наук, профессор, член-корреспондент РАН, заведующий отделом и руководитель центра Института философииРАН.
• [2] Лапин Н. И. Функционально-ориентирующие кластеры базовых ценностей населения России и ее регионов // Социология культуры. 2010. № 1. С. 28—36.
• [3] О первых четырех функциях подробнее см.: Лапин Н. И. Общая социология. М. :Высшая школа, 2009. Раздел 1. Пятая функция вводится в настоящей статье впервые: она должна выразить взаимосвязь человека как антропологического существа с социальными и культурными структурами общества; ее конкретное содержание и требуетдополнительного изучения.