Любовь как глубинное экзистенциальное переживание

В 1817 г. в Париже на кладбище Пер-Лашез была сооружена гробница Абеляра и Элоизы. Она оказалась местом «паломничества» для тысяч людей. Так факт, относящийся к литературе, оказался событием исторической психологии. Глубоко интимное спровоцировало массовое поведение. Дотоле суровый и целомудренный, священник Абеляр узнал радость разделенной любви. В то время в Париже жила прекрасная девушка, но имени Элоиза. Ее дядя Фульбер принял Абеляра в свой дом, чтобы он обучал Элоизу. Он полагался на невинность Элоизы и на репутацию мудрости Абеляра. Скоро они имели «одно сердце», искали уединения, которого требуют наука и далекая от взоров любовь. Перед ними лежали открытые книги, но между ними было больше слов любви, чем наставлений мудрости, больше поцелуев, чем правил логики. В их нежности прошли все фазы любви. Для слушателей Абеляра увлечение лектора не было тайной. Он стал более небрежно относиться к преподаванию, начал сочинять стихи: песни любви, а не аксиомы логики. Абеляр заставил все уста произносить имя Элоизы. Вскоре она почувствовала, что скоро станет матерью. Опасаясь гнева дяди, Абеляр увез Элоизу в Бретань и вступил с ней в брак при условии полной тайны. Так хотела Элоиза из-за боязни разрушить карьеру любимого. Об этом узнал Фульбер и решил отомстить. Он ворвался в спальню Абеляра и вместе с сообщниками подверг его кастрации, что круто изменило всю дальнейшую судьбу Абеляра. Жестоко страдая физически и морально, он, решив уйти от мира, стал монахом в монастыре Сен-Дени и убедил 19-летнюю Элоизу принять покрывало монахини.

Отныне что-то озлобленно-резкое и сухое чувствовалось в нем. Ожесточенный аскет с горечью вспоминал радости минувшей любви. Стихи больше уже не писались. Правда, ученики по-прежнему осаждали его просьбами вернуться к преподаванию «во славу Божию» .

В свете истории Абеляра и Элоизы стали воспринимать в XIX в. рассказ Данте о Франческо да Римини: поэма Ли Ханта 1816 г., картина Энгра написана в один год с картиной Виньо и неотличима по сюжету: влюбленные и старик. И еще 9 полотен, 8 симфоний (включая Чайковского 1877 и Россини 1848), 27 (прописью: двадцать семь) опер, включая Рахманинова 1906 г. Ключевой момент истории — чтение. Образ учителя и ученицы. Необразованное Средневековье мешает целоваться интеллигенции.

Любовь как предмет философского постижения

Общепринятого определения любви не существует. Слово «любовь» используется для описания различных взаимоотношений человека как с одушевленными, так и с неодушевленными объектами. В библейской Песне Песней говорится: «Стрелы любви — стрелы огненные». Это чувство давно стало предметом философского постижения. Платон перенес рассуждение о любви с мифологического на философский уровень. Любовь — всеобщий принцип, проявляющийся в стремлении к благу и счастью. Платон создал учение об иерархии видов любви. На низшей — получение физического удовольствия, затем любовь к конкретным образцам физической красоты, любовь к красоте в целом и, наконец, агапэ, а также любовь к мудрости, которая, как и религиозные переживания, позволяет познать абсолютную истину. Платон полагал, что наслаждение, к которому стремится человек, должно быть в определенной степени обуздано. Аристотель же считал, что услаждение тела есть все-таки благо.

Христианство меняет взгляд на любовь. Средневековый мистик М. Экхарт цитирует Библию: «Сильнее, чем страсть, любовь». Это она повелевает любить ближнего своего. Любовные чувства архетипны, но культура оказывает воздействие на эротику. Плоть в христианстве рассматривается как причина всех человеческих злоключений. Подлинной святостью окружается лишь фигура аскета, великомученика, страстотерпца. Вместе с тем любовь понимается как святыня. Любовное переживание не только уникально, оно носит также всеобъемлющий характер.

В Средние века рыцарские возвышенные чувства соседствуют с образами грубой телесности, животной чувственности. Внетелесная любовь прославляется, плотские влечения осуждаются. Между XI—XIV вв. в Западной Европе возникло принципиально новое понимание любви. Речь идет о феномене придворной (куртуазной) любви. Ее расцвет пришелся на XI в. с его крестовыми походами, организованными папством против ислама в Испании и на Среднем Востоке. Вслед за установлением связей с исламскими государствами в Южной Франции, а затем и во всей Западной Европе возникла поэзия, прославляющая страстную любовь к женщине. Из королевства в королевство ее несли трубадуры и миннезингеры. Поэзия куртуазной любви сохранилась в романах о Тристане и Изольде, Ланселоте и Джиневре, Троиле и Крессиде, рыцаре Парсифале, а также в подлинной истории любви Элоизы и Абеляра. В этих романах прославлялись разного рода страдания во имя земной любви.

Наивысшим счастьем считалась возможность испытывать неутоленную страсть. Вокруг любви возник своеобразный культ. Сущность куртуазной любви составляла свободно избранная и свободно дарованная любовь. В XIII—XIV вв. платоническая любовь становится модой в европейской литературе. Она вдохновляет лирику Данте, Кавальканте, Петрарки. Плотское ощущение одухотворяется до степени самых отвлеченных привязанностей.

Любовь понимается как страсть, но в противовес этой возвышенной традиции укреплялась другая — прозаическая, реалистическая, низменная. В ней любовь принимала земные, грубые черты. На этой почве возник культ чувственности (Д. Боккаччо). Культура Возрождения прославляла телесную любовь. В эпоху Реформации произошло переосмысление средневековых и возрожденческих представлений о любви. В соответствии с новой этикой человек должен отказываться от наслаждений. Протестантская этика исповедовала супружескую верность, семейные добродетели. Викторианский кодекс требовал соблюдения предельного целомудрия. Однако в следующую эпоху — барокко — усиливается культ плоти. С одной стороны, чувственность предполагает погибельную страсть, телесные наслаждения. С другой стороны, рождается мир пленительных иллюзий, где любовь оказывается манерной, изысканной, прихотливой.

В эпоху Просвещения многие идеалы барокко, равно как и протестантизма, пересматриваются. Провозглашается, что душа не имеет пола. Неповторимость чувства отвергается. XVIII век стал временем культа женской красоты. Эпоха абсолютизма подчеркивает рафинированность всего телесного. Однако мир человеческих страстей оказался принципиально нерегулируемым. Неслучайно именно в этом веке родилось слово «садизм», по имени маркиза де Сада, автора многих произведений о причудливых проявлениях страсти.

Однако и в постпросветительскую эпоху протестантская этика не выветрилась. Немецкий поэт XIX в. Л. Эйхродт стал печатать стихи о семье, доме, патриархальных традициях. Он помещал их под псевдонимом Готлиб Бидермейер. Стиль «бидермейер» проявил себя в искусстве, литературе, архитектуре. В нем прославлялся образ кроткой, благородной, женственной красавицы. Распад протестантской этики привел к новым трактовкам любви В русской философии и литературе проблемам любви уделялось огромное внимание. В. С. Соловьев задумывается над смыслом любви, над ее предназначением. Он противопоставил свое истолкование этого чувства западным трактовкам разнообразных уклонений от половой нормы. О последствиях, к которым ведет потворство похотям тела, размышлял Л. Н. Толстой.

Целый комплекс вопросов философии пола и любви затронули в своих работах Розанов, Бердяев. Сексуальная революция XX в. с ее требованием устранить «репрессивность» в половой сфере сменяется сейчас очередным культом романтической любви.