Феноменология в практике экзистенциального анализа

Увидеть личность — это не методический прием, а аксиоматическая установка Каждый человек ежедневно взаимодействует с разными людьми. Благодаря многолетнему опыту и привычкам наше общение с ними становится похожим на рутину, оно пронизано ожиданиями и устоявшимися представлениями. Чтобы подойти к теме феноменологии, зададимся простым вопросом: с кем или с чем мы на самом деле находимся в контакте в повседневном межличностном общении? Что это — в большей степени схема, ролевая фигура, представление или все же — сам человек? Говоря другими словами, насколько хорошо мы видим другого — партнера, ребенка, коллегу? Насколько собственные проекции, установки, представления и ожидания влияют на наш взгляд? Можем ли мы сказать, что наше восприятие людей в повседневной жизни свободно? Об этом идет речь в феноменологии. Феноменология, собственно, систематически занимается этой свободой восприятия, открытостью видения.

Обычно прежде чем обратиться к другому человеку, мы уже приняли предварительное решение запросить его о том, что нас интересует, это, собственно, и мотивирует нас к тому, чтобы с ним заговорить. В этом неосознанном предрешении, как правило, уже содержится главное, а именно, обращаемся ли мы к человеку как целостному существу или нет. Обращаемся ли мы к тому, какой он есть, что им движет, что он думает и чувствует? Может быть, еще глубже, выходя на уровень личности, мы обращаемся к тому, каким он мог бы быть, если бы это позволяли обстоятельства? Или же нас интересует только какая-то.

одна сторона этого человека, например, выполнение им определенной функции (когда мы просим его сделать работу, оказать услугу, помочь) или теплота его сердца, его любовь, телесность?

Когда мы работаем с человеком в терапии или консультировании, то действует тот же принцип предварительной установки. Фокус нашего внимания может быть разным. В одном случае мы видим человека как целостную автономную личность с ее способностями, в другом — больше как пациента, клиента. В этом случае в фокусе будет прежде всего его проблема: как она воздействует на психодинамику, каким типичным способом когнитивно обрабатывается и каким исходя из этого будет наилучший метод оказания помощи?

Человек обычно принимает разные предрешения, не обязательно закрепляясь в каком-то одном, — это разнообразие установок в общении неизбежно в повседневной жизни. Но когда какая из них уместна — это основной вопрос той или иной психотерапевтической школы.

У каждого психотерапевтического направления есть свое понимание человека (антропология) и свое представление о том, что может ему помочь (постановка психотерапевтической задачи). Они дают ответы на вопросы: «Что представляет собой человек?» и «Что важно для его терапии?» Это понимание передается ученикам в образовательных программах и в супервизиях, где оно становится осознанным, чтобы можно было упражняться в его применении. Считается, что вся психотерапевтическая работа основывается на той или иной антропологии и что именно она определяет фокус внимания терапевта.

Однако в конкретной ситуации это не обязательно так. То, на чем мы концентрируем свое внимание в беседе, то, насколько наш взгляд расширяется, охватывая целостность человека, или сужается, фокусируясь на его отдельных аспектах, в конечном итоге в каждой отдельно взятой ситуации представляет собой аксиоматическую установку. «Аксиоматическую» — значит не вытекающую из теории, а определяемую самим субъектом — он сам принимает это решение. Все то, чему мы научились, не может полностью заменить наше персональное решение: каким образом и на что мы будем направлены в беседе с человеком, на что мы будем смотреть. Диалог ведет не метод, а терапевт, и, будучи человеком, он зависит от собственного мнения, способностей, от собственных установок по отношению к жизни, к профессии и др.

Обычно предрешение рассматривается как недостаток, ведь оно неосознаваемо и интуитивно. Но оно может также иметь и позитивный эффект. При спонтанном выборе установки общения происходит первое согласование метода с собственной сущностью терапевта или консультанта, благодаря чему он может чувствовать себя аутентично. Тогда ему легче следовать за тем, что затрагивает его персонально.