Решения Европейского суда по правам человека и их значение для российской правоприменительной практики

Актуальность темы

исследования.

Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (далее — ЕКПЧ или Конвенция) в правовых системах государствчленов Совета Европы занимает особое место по сравнению с традиционными нормами международного права и международными договорами. Господствующей среди юристов доктриной она характеризуется как конституционно признаваемый на национальном уровне инструмент европейского правопорядка. Особая — наднациональная, общеевропейская — юридическая сила ЕКПЧ и постановлений ЕСПЧ так или иначе признается всеми странами Европы. Доктринальная основа системы прав и свобод, как важнейших гуманистических ценностей, отличается от страны к стране. Но, несмотря на все расхождения, а иногда даже контрасты, есть нечто, объединяющее все страны, в которых имеет место феномен интернационализации основных прав и свобод: все нации восприняли идеалы права, которые, даже не будучи неизменными, тем не менее, представляют собой совокупность идей и представлений, стоящих над волей законодателей.

На уровне Европейского Союза европейская система защиты прав человека, основанная на ЕКПЧ, превратились в структурный блок права ЕС, занимающий в его иерархии высшее место.1.

Уникально место Конвенции и в России. Присоединение России к ЕКПЧ, признание юрисдикции Европейского Суда по правам человека (далее ЕСПЧ или Суд) обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней ставит перед Российским государством несколько задач. Это приведение в соответствие со стандартами Совета Европы законодательства, что последовательно достигается в процессе реформ, и приведение в соответствие правоприменительной практики, в частности, практики судебных.

1 Европейское право. Право Европейского Союза и правовое обеспечение защиты прав человека. Учебник для вузов / Под ред. JI.M. Энтина. — Москва: Норма, 2007. — 278 с. органов. В том, что касается правоприменительной практики, как представляется, Россия стоит еще в самом начале пути.

Главное значение ЕКПЧ для России состоит в том, чтобы граждане могли пользоваться европейскими стандартами прав человека в повседневной жизни. Между тем, необходимо признать, что в настоящее время сама идея применения ЕКПЧ в российском судебном процессе неадекватно воспринимается судьями. Не ясны так же и механизмы такого применения. Возникает множество вопросов: это и место ЕКПЧ в российской правовой системе, и статус прецедентных постановлений ЕСПЧ для российской правовой системы, и способы их учета при рассмотрении конкретных дел. Увеличение числа решений ЕСПЧ, вынесенных в отношении Российской Федерации, остро ставит проблему определения места ЕКПЧ в системе источников российского права, поиска путей наиболее эффективного ее соблюдения на национальном уровне. Как представляется, отсутствие определенности в понимании значения решений ЕСПЧ для российской правоприменительной практики оказывает неблагоприятное воздействие на процесс имплементации. В связи с тем, что постановления ЕСПЧ оказывают все большее влияние на деятельность российских должностных лиц, практикующих юристов и просто граждан, повысилась значимость научных работ о ЕСПЧ. Именно сейчас в российской правовой науке идёт процесс формирования подходов, критериев, взглядов на решения ЕСПЧ как на судебные прецеденты, на их значение и место в российской правовой системе. Одновременно в российской теории права формируется понятийный аппарат, который используется законодателем и правоприменителем в связи с решениями ЕСПЧ. Этот процесс может оказать существенное влияние на развитие российского законодательства, а также правоприменительную практику: сейчас законодательная, исполнительная и судебная власти формируют принципы и порядок применения в своей работе решений ЕСПЧ. Процесс имплементации ЕКПЧ и решений ЕСПЧ в национальную правоприменительную практику большинством западноевропейских государств успешно пройден. Опыт, накопившийся в этой сфере, может быть чрезвычайно полезен при выполнении этих задач в России.

Научная и практическая значимость диссертационного исследования тем более возрастает в контексте проводимой в стране судебной реформы. Этим обусловлена необходимость комплексного исследования роли решений ЕСПЧ в российской правоприменительной практике. Указанные обстоятельства, а также недостаточная теоретическая разработанность и большая практическая значимость избранной проблемы обусловили выбор темы диссертационного исследования.

Практическим обоснованием выбора темы является то, что в настоящее время Россия активно вовлечена в судебные процессы в ЕСПЧ. Одной из самых животрепещущих проблем является огромное количество жалоб, направляемых гражданами России в ЕСПЧ, что ставит под сомнение эффективность функционирования правовой системы Российской Федерации.

Объектом исследования настоящей работы являются общественные отношения, складывающиеся в процессе применения норм ЕКПЧ и прецедентов ЕСПЧ в правоприменительной практике России и стран Европейского Союза и Совета Европы.

Предметом исследования являются научно-теоретические, правовые и научно-практические проблемы применения ЕКПЧ и прецедентов ЕСПЧ в правоприменительной практике России.

Цель и задачи исследования

Поставленная в диссертации цельпостроение модели наиболее эффективной системы мер, которые могла бы предпринять Российская Федерация для приведения правоприменительной практики в соответствие со стандартами ЕКПЧ и прецедентной практикой ЕСПЧ с учетом опыта стран Европейского Союза и Совета Европы, выработка наиболее эффективных механизмов применения решений ЕСПЧ в российском судебном процессе — потребовала постановку и формулирование следующих задач: изучить и обобщить имеющиеся научные материалы, международно-правовые документы, законодательные акты, российские и зарубежные источники по исследуемой теме, определить уровень научной разработанности темыохарактеризовать роль, значение ЕКПЧ в системе источников российского права и влияние постановлений ЕСПЧ на российскую правоприменительную практикураскрыть природу прецедента, его соотношение с понятием «правовая позиция», определить, является ли он источником российского праваопределить, являются ли решения ЕСПЧ источником российского права и частью российской правовой системыопределить роль, значение ЕКПЧ в системе источников права Европейского Союза и влияние постановлений ЕСПЧ на правоприменительную практику стран Европейского Союза и Совета Европы и провести сравнительный анализподробно изучить судебную практику судов Российской Федерации всех юрисдикций и уровней и выработать практические рекомендации по применению ЕКПЧ в российском судебном процессе.

Методологическую и теоретическую основу диссертационного исследования составляют научные работы в области европейского права, международного и конституционного права, а так же теории государства и права. В диссертации использованы следующие общие и частные научные методы исследования: сравнительно-правовой, диалектический, исторический, логический, системный, статистический, функциональный и другие.

Степень научной разработанности темы. Анализу различных проблем, связанных с исполнением обязательств, принятых Россией при вступлении в Совет Европы, в юридической литературе уделялось и уделяется достаточно внимания. Глубоко исследуются вопросы реализации конституционного права российских граждан на судебную защиту в Европейском суде2, приемлемости жалоб в Европейском Суде по правам человека3, раскрытия существа прав, провозглашенных ЕКПЧ на основе прецедентной практики ЕСПЧ4, влияния норм ЕКПЧ на российское законодательство5, вопросы толкования национальными судами общепризнанных принципов и норм международного права6, анализа дел, рассмотренных ЕСПЧ против Российской Федерации, природы решений ЕСПЧ, интеграции России в европейское правовое о пространство. При этом следует отметить, что при исследовании роли ЕСПЧ большинство авторов анализировали его деятельность преимущественно в плане определения стадий прохождения жалобы, правил юридической техники, используемой ЕСПЧ и последствий его постановлений для национальных правовых систем.

Отечественные ученые Абашидзе А. Х., Бирюков М. М., Водолагин В. В., Водолагин С. В., Карташкин В. А., Кашкин С. Ю., Лукашук И. И., Лукашук О. И., Энтин Л. М., Энтин М. Л., Тиунов О. И., Топорнин Б. Н., Туманов В. А. сформировали необходимую научную базу для применения ЕКПЧ в л.

Торкунова Е. А. Правовая основа реализации конституционного права российских граждан на судебную защиту в Европейском суде: Дис. канд. юрид. наук: 12.00.02 / МГИМО. — М.: -2002. 177 с. 3.

Курдюков Д. Г. Право на жалобу в контексте Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.: автореф. канд. дис. юрид. наук: 12.00.10 / КГУ. -Казань:-2001.-21 с.

4 Алисиевич Е. С. Толкование норм конвенции Совета Европы о защите прав человека и основных свобод как правомочие Европейского суда по правам человека: Дис. канд. юрид. наук: 12.00.01 / ИГП РАН. — М.: — 2006. — 147 с.

5 Антропов Р. А. Роль Европейского Суда в процессе рассмотрения жалоб о нарушении основных прав и свобод человека: Дис. канд. юрид. наук: 12.00.10 / Академия МВД. — М.: -2002. -144 с.

6 Зимненко Б. Л. Международное право и правовая система Российской Федерации: Дис. докт. юрид. наук: 12.00.10 / - М., — 2006. — 376 е.- Дарда А. В. Проблемы толкования национальными судами общепризнанных принципов международного права: Дис. канд. юрид. наук: 12.00.10 / РУДН. — М.: — 2003. — 148 с.

7 Метлова И. С. Решения Европейского Суда по правам человека в системе источников Российского права: автореф. канд. дис. юрид. наук: 12.00.01 / Университет МВД России. — М.:-2007.-24 с.

8 Обухова Е. С. Интеграция Российской Федерации в европейское правовое пространство в контексте деятельности Европейского Суда по правам человека: автореф.канд.дис.юрид.наук: 12.00.10 / - М., — 2006. — 25 с. российском судебном процессе.

Однако вопросам эффективного применения норм ЕКГГЧ в судах России уделялось до сих пор недостаточно внимания.

Научная новизна диссертационного исследования определяется самим выбором недостаточно разработанной в научном плане проблемы и заключается в обосновании необходимости применения прецедентов ЕСПЧ в российском судебном процессе. Диссертация представляет собой комплексное, логически завершенное монографическое исследование, посвященное теоретическому осмыслению роли ЕКГГЧ и прецедентов ЕСПЧ в системе российского права. Впервые на монографическом уровне исследованы возникающие проблемы соответствия правоприменительной практики европейским стандартам. Некоторые аспекты применения ЕКПЧ применительно к деятельности Конституционного Суда РФ рассматривались в ряде научных публикаций судей Конституционного Суда Баглая М. В., Бондаря Н. С., Витрука Н. В., Зорькина В. Д. В практике арбитражных судов и судов общей юрисдикции данная проблема исследовалась мало.

Диссертант своей работой претендует хотя бы отчасти восполнить этот пробел в юридической науке.

В настоящем исследовании рассмотрены следующие проблемы: место ЕКГГЧ и прецедентов ЕСПЧ в правовой системе Российской Федерации, сила постановлений ЕСПЧ для правоприменительной практики, методы и практика применения ЕКПЧ в судах различных уровней и юрисдикций, опыт стран Европейского Союза и Совета Европы в этой сфере.

Диссертант, основываясь, в том числе, на собственной адвокатской практике, предлагает способы эффективного применения положений ЕКПЧ и постановлений ЕСПЧ в рамках российского гражданского, арбитражного, административного и уголовного процесса, принимая во внимание особенности национальной правовой системы. В процессе исследования обобщены, проанализированы, интерпретированы научные позиции правоведов по спорным вопросам исследуемой проблемы. С этой целью диссертант исследовал большой объем литературы следующих авторов: Абашидзе А. Х., Алисиевич Е. С., Арцибасова И. Н., Барциц И. Э., Берестнева Ю. Ю., Бирюкова М. М., Бобровского И. В., Бондарь Н. С., Блатовой Н. Т., Буркова А. Л., Возгрина И. А., Витрука Н. В., Водолагина В. В., Водолагина С. В., Гаджиева В. А., Губанова А. В., Ганюшкина Б. В., Горшковой С. А., Даниленко Г. М., Деменевой А. В., Жданова Ю. Н., Жуйкова В. М., Зорькина В. Д., Зимина В. П., Зимненко Б. Л., Ковлера А. И., Ковтун Н. Н., Карташкина В. А., Конюховой И. А., Лаптева П. А., Лазарева В. А., Лукьянцева Г. Е., Лебедева В. М., Лукашук И. И., Лукашук О. И., Москаленко К. А., Нешатаевой Т. Н., Пацация М. Ш., Пчелинцева С. В., Рабцевич О. И., Рожковой М. А., Самович Ю. В., Садовниковой Г. Д., Сареддин Осман-Заде, Топорнина Б. Н., Туманова В. А., Тиунова О. И., Тихомирова Ю. А., Фисенко И. В., Энтина Л. М., Энтина М. Л., а так же зарубежных авторов: Арнольд Р., Аннэрс Э., Бержер В., Бедард Р., Гомьен Д., Дженис М., Харрис Д., Зваак М., Рисдаль Р., Кей Р., Горедли Э., Хартли Т. К., Лич Ф., Экштайн К., Сальвиа М., Фриберг Э. и других.

Кроме того, была подробнейшим образом исследована и обобщена судебная практика судов Российской Федерации разных юрисдикций и уровней, проанализирована ситуация относительно влияния ЕКПЧ на российское право, проанализирован существующий механизм применения ЕКПЧ в судах России, а также выявлен ряд препятствий для непосредственного применения ЕКПЧ, предложены способы изменения ситуации. Диссертант вводит в научный оборот судебную практику целого ряда судебных учреждений России, демонстрирует на конкретных примерах подходы и практику судов по вопросу применения ЕКПЧ.

Научная новизна диссертационного исследования конкретизируется в основных положениях, выносимых на защиту:

1. ЕКПЧ подлежит непосредственному применению в судах Российской Федерации наравне с национальными законами.

2. Необходимо законодательное закрепление в процессуальных кодексах норм о признании обязательности решений ЕСПЧ, а в гражданском процессуальном законодательстве так же и соответствующего основания для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам.

3. Способ применения ЕКПЧ национальными судами должен полностью совпадать со способом применения ЕКПЧ Европейским Судом.

4. Постановления ЕСПЧ должны рассматриваться в отечественной судебной системе как акты, в плане юридической силы подобные актам Конституционного Суда РФ. Необходима специальная процедура приведения вынесенных судебных решений (с момента присоединения России к ЕКПЧ) в соответствие с постановлением ЕСПЧ по инициативе заинтересованных лиц.

5. С ратификацией ЕКПЧ в сфере регулирования отношений внутри государства появился новый источник права — международный судебный прецедент. Необходимо в законодательном порядке или посредством принятия высших судебных решений дать четкое описание статуса постановлений ЕСПЧ в российской правовой системе.

6. Признание прямого действия ЕКПЧ открывает перспективы для быстрого и эффективного проникновения права ЕКПЧ во внутренний правопорядок без вмешательства законодательной и исполнительной властей.

Эмпирическую базу диссертации составляет федеральное законодательство России, ЕКПЧ и протоколы к ней, решения ЕСПЧ, документы Совета Европы и Европейского Союз, практика Конституционного Суда, Верховного Суда, Высшего Арбитражного Суда, судов общей юрисдикции, арбитражных судов округов Российской Федерации, публикации в научной и периодической печати, диссертации, авторефераты, монографии, библиографические и справочные издания, Интернет-сайты, посвященные проблематике Совета Европы и Европейского Союза.

Практическое применение данной работы позволит более эффективно использовать преимущества членства Российской Федерации в Совете Европы для защиты прав человека в рамках внутригосударственных механизмов правовой защиты.

Сформулированные автором положения и выводы в определенной мере дополняют и развивают имеющиеся в теории государства и права и других отраслевых дисциплинах разделы, посвященные правам человека, Европейскому Суду по правам человека. Вследствие этого они могут быть использованы в учебном процессе при чтении курсов: «Международное право», «Европейское право», «Гражданское право», «Гражданско-процессуальное право», «Уголовное право и уголовно-процессуальное право», «Арбитражный процесс», а также ряда спецкурсов, таких как: «Права человека», «Европейская система защиты прав человека» и др., при подготовке учебных пособий по соответствующей тематике. Теоретические выводы и практические рекомендации, содержащиеся в настоящем исследовании, направлены на повышение эффективности реализации норм ЕКПЧ в правоприменительной практике Российской Федерации и могут быть использованы судами различного уровня, адвокатами при представлении интересов граждан и юридических лиц в суде.

Апробация результатов диссертационного исследования. Диссертация выполнена на кафедре европейского права Московского государственного института международных отношений (Университета) МИД России. Основные положения и выводы нашли отражения в публикациях автора. Практическое применение выводов, сделанных в диссертационном исследовании реализуется в профессиональной адвокатской деятельности диссертанта. Отдельные вопросы, рассматриваемые в диссертации, были изложены на региональных и межрегиональных научно-практических конференциях в Южном федеральном округе и международных конференциях, материалы которых опубликованы.

Структура работы определяется целями и задачами настоящего исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и приложений.

Выводы по применению ЕКПЧ в системе Арбитражных судов.

Из всего массива проанализированной практики арбитражных судов очевидно, что уровень применения ЕКПЧ является неудовлетворительным.

Общероссийская тенденция такова, что в подавляющем большинстве случаев на нормы ЕКПЧ ссылается либо сторона без какой-либо реакции на это суда, либо суд самостоятельно ссылается на нормы ЕКПЧ по собственной инициативе. При этом практически всегда отсутствует даже цитата статьи, не говоря о прецедентной практике ее применения. Такое положение позволяет сделать вывод о том, что практически полностью отсутствует понимание значения ЕКПЧ для российской правовой системы, не говоря о грамотном оперировании терминами и практикой ЕСПЧ.

На основании изложенного способ применения ЕКПЧ арбитражными судами нельзя называть применением как таковым, так как ЕКПЧ не может быть применена без учета прецедентного права ЕСПЧ.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Комплексное исследование проблем применения норм ЕКПЧ и прецедентной практики ЕСПЧ в правовой системе Российской Федерации, проведенное в настоящей работе, позволило диссертанту сделать основные теоретические и практические выводы в отношении положений, выносимых на защиту.

В целом, рассматриваемая в настоящей диссертации проблематика затрагивает основополагающие вопросы, связанные с особенностями применения норм ЕКПЧ в национальных судах Российской Федерации, стран Совета Европы и Европейского Союза.

Исследования, проведенные в рамках работы над настоящей диссертацией позволили диссертанту прийти к следующим выводам.

Конституция РФ не определила место международных договоров в системе российского законодательства, что создало почву для научных споров по вопросу о месте международных договоров, в том числе и ЕКПЧ в иерархии нормативно-правовых актов Российской Федерации. Исследовав различные точки зрения, диссертант приходит к выводу об особом месте ЕКПЧ по сравнению с традиционными нормами международного права и международными договорами в российской правовой системе. Господствующей среди юристов доктриной она характеризуется как конституционно признаваемый на национальном уровне инструмент европейского правопорядка. В России Конвенция действует в качестве конституционного инструмента признания и защиты прав и свобод человека и гражданина, т. е. в качестве конституционного права.

В настоящее время остаются без законодательного урегулирования в процессуальном законодательстве последствия постановлений международных судебных органов, в частности ЕСПЧ для государства. В Гражданско-процессуальном кодексе РФ, Уголовно-процессуальном кодексе РФ, Арбитражном процессуальном кодексе РФ нормы о признании обязательности актов международных судов Российской Федерацией отсутствуют, отсутствует и единый подход к законодательной технике закрепления последствий вынесенных решений отдельных международных органов. В Гражданско-процессуальном кодексе нет даже такого основания для пересмотра дела, как пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам при установлении ЕСПЧ нарушения при рассмотрении гражданского дела. Соответствующий законопроект, внесенный недавно Верховным Судом РФ был отклонен. Другие процессуальные кодексы соответствующие положения закрепили.

Определив место и значение ЕКПЧ в правовой системе РФ, диссертант обратился к вопросам о степени обязательности, месте прецедентов ЕСПЧ для российской правовой системы. В российском законодательстве нигде прямо не обозначено место решений ЕСПЧ, не прописана форма их обязательности и степень обязательности, если они вынесены не в отношении России. Нет прямого указания на их юридическую силу в части соотношения с конституционными нормами (нормами Конституции РФ и нормами конституционных законов). В российском законодательстве нигде прямо не признается прецедент как источник права. Нигде не говорится о прецеденте толкования, не определена система актов толкования, их роль. Диссертант приходит к выводу о том, что поскольку Российская Федерация относится к странам с монической системой права, в Конституции которой закреплено положение, устанавливающее, что международные договоры являются частью национальной правовой системы, российские суды обязаны применять ЕКПЧ наравне с любым другим национальным законом. Это существенное отличие нашей правовой системы от стран с более ранними традициями конституционализма, что должно снимать вопросы о силе постановлений ЕСПЧ для России, однако на практике, очевидно, что с применением практики ЕСПЧ в национальных судах существуют серьезные проблемы.

В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ в российских судах возможно применять не только положения международных договоров, на также и практику применения (толкования) этих договоров международными органами. Обязывающее значение решений ЕСПЧ раздваивается: по конкретным спорам оно распространяется по общему правилу на те государстваучастники Конвенции, которые являлись стороной в споредля иных государств, не участвовавших в деле, решения ЕСПЧ обязательны в части содержащегося в них официального (нормативного) толкования конвенционных положений, приобретающих значение правовых позиций ЕСПЧ. Прецедентно-обязывающая сила таких решений вытекает из того обстоятельства, что толкование международного договора органом, юрисдикция которого признана государствамиучастниками, является неотъемлемым элементом юридического содержания договорных норм, которые не могут применяться в отрыве, а тем более вопреки данному толкованию. Именно в таком двойственном качестве — как акты казуального решения споров о соответствии ЕКПЧ действий российских национальных властей и как акты официального (нормативного) толкования конвенционных положений — решения ЕСПЧ входят в соответствии с ч.4 ст. 15 Конституции РФ в состав правовой системы РФ.

Это соответствует принципу правовой определенности, поскольку такой подход соответствует ожиданиям того, что толкование норм ЕКПЧ не будет находиться в зависимости от сторон дела рассматриваемого ЕСПЧ и делает предсказуемым и прогнозируемым решение суда. Из этого следует, что при применении норм ЕКПЧ Российская Федерация должна принимать во внимание всю практику ЕСПЧ: практику в отношении России, практику, сформированную в ходе рассмотрения жалоб поданных против других государств, практику, которая была сформирована по делам, рассмотренным до присоединения России к ЕКПЧ. Этот подход избавит Россию от признания новых нарушений ЕКПЧ.

Это умозаключение приводит к необходимости пересмотра вынесенных ранее судебных решений по аналогичным делам в соответствие с постановлением ЕСПЧ. До настоящего времени такой процедуры не существует. Как представляется для этого есть положительный пример в практике Конституционного суда РФ, когда по инициативе заинтересованных лиц пересматриваются неисполненные или исполненные частично приговоры и решения судов.

С одной стороны, решения ЕСПЧ должны последовательно формировать стандарт в сфере правосудия (создания, функционирования, процедур и полномочий судов), а с другой — они же вырабатывают правовые ориентиры для судов в сложных и спорных вопросах осуществления правосудия в сфере прав человека, в различных направлениях правового воздействия на национальное законодательство.

Фактически с ратификацией ЕКПЧ в сфере регулирования отношений внутри государства появился новый источник правамеждународный судебный прецедент. Традиционная точка зрения о том, что российская система права не рассматривает судебный прецедент в качестве источника права в настоящее время должна быть подвергнута пересмотру. Решения ЕСПЧ, вынесенные против России, несут в себе характер особой нормы права-международного прецедента. Судебная система России обязана ориентироваться на вынесение решений, соответствующих стандартам ЕСПЧ и не допускающих в дальнейшем нарушений, аналогичных установленным. Обращает на себя внимание сложность выполнения на практике общего требования для судов действовать в пределах своей компетенции для обеспечения обязательств государства, связанных с участием в ЕКПЧ. Учитывая особенности международной прецедентной системы, которая сложилась в правоприменительной практике ЕСПЧ, предполагается, что содержание этих обязательств можно точно установить, только тщательно исследовав практику ЕСПЧ по определенному вопросу, а национальные суды, как правило, такой работы при рассмотрении конкретного дела не проводят.

Рассматривая вопросы судебного прецедента, диссертант приходит к выводу о том, что функции ЕСПЧ схожи с функциями Конституционного Суда РФ. Можно сказать, что сегодня невозможно уяснить действительный смысл Конституции РФ без обращения к правовым позициям Конституционного Суда РФ. В постановлениях Конституционного Суда РФ неоднократно применяется словосочетание «конституционно-правовой прецедент». Правовые позиции, заключенные в решениях Конституционного Суда РФ по конкретным делам, по сути, являются нормами, конкретизирующими Конституцию, а Постановления Конституционного Суда де-факто имеют прецедентное значение. Диссертантом выявлены некоторые существенные признаки, доказывающее данное положение. Так, решения Конституционного Суда РФ распространяются не только на конкретный случай, но и на все аналогичные случаи и имеют официальный характер, делающий их реализацию обязательной на всей территории страны. Поскольку Конституционный Суд обладает самостоятельной правотворческой функцией, следует признать, что его решения приобретают прецедентный характер и становятся источниками права. Создание прецедентных решений в ходе осуществления конституционного судопроизводства — один из основных механизмов правовой модернизации.

Наиболее уникальным элементом механизма применения российского законодательства являются постановления, издаваемые Пленумом Верховного Суда и Пленумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Постановления, имеющие свою основу в статьях 126 и 127 Конституции РФ, это «разъяснения по вопросам судебной практики», основанные на обзоре и обобщении судебной практики нижестоящих судов. Они являются абстрактными мнениями, разъясняющими способ применения той или иной нормы права, обязательными для всех нижестоящих судов. Они предназначены для последовательного применения законодательства. Таким образом, Постановления Пленума играют или, точнее, должны играть такую же роль, какую играют постановления ЕСПЧ в толковании положений ЕКПЧ.

Диссертант отмечает, что опубликованная практика Верховного Суда ранее официально не могла рассматриваться в качестве источника права, однако она фактически всегда учитывалась нижестоящими судами как ориентир в вопросах применения и толкования права, устранения пробела в нем, в применении аналогии закона или аналогии права. Представляется, что власть подзаконных нормативных актов в российской традиции правоприменения отчасти объясняется отсутствием возможности получить разъяснения положений законов из судебной практики. Действующая Конституция России (ст. 126 и 127) не придает обязательного характера разъяснениям Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ по вопросам судебной практики. Вместе с тем традиция судебного правоприменения стремится сохранить за ними такой характер. Решения и разъяснения этих судов в системе судов общей юрисдикции и арбитражных судов оказывают значительное влияние на последующие судебные решения и в определенной мере фактически приобретают прецедентное значение, способствуя в правоприменительной практике судов формированию оптимальных моделей для последующих судебных решений по конкретным делам.

В настоящее же время тенденции таковы, что существование элементов прецедентного регулирования признается в российской правовой системе. Таким образом, диссертант приходит к выводу о том, что правотворческая деятельность судов в правовой системе России формально (официально) не признается, в доктрине интерпретируется противоречиво, но реально существует и через высшие судебные инстанции влияет на развитие права, так же как это имеет место и в ряде других стран Европейского континента.

Сегодня проблема имплементации прецедентного права ЕСПЧ перестала быть для России вопросом чисто теоретическим. В настоящее время вопрос стоит не столько о необходимости имплементации, сколько о выработке путей и механизмов имплементации. По этой причине диссертант приходит к выводу о необходимости официального признания судебного прецедента в качестве источника права, определения его места в иерархии источников, порядка действия и применения. Одним из вариантов решения этой проблемы предлагается принятие федерального закона «О нормативных актах Российской Федерации» .

Схожие проблемы испытывали и испытывают правовые системы стран Совета Европы и Европейского Союза. Сила международных судебных решений для стран-участников международных договоров не всегда очевидна и различные аспекты этой проблемы являются дискуссионными в юридической литературе на только России. Отчасти это связано с тем, что в действительности практически отсутствуют эффективно действующие органы международного правосудия, решения которых имели бы реальное влияние на внутреннее право. Не секрет, что большинство международно-правовых норм толкуется и реализуется на практике исключительно внутренними властями, включая суды, по причине отсутствия или неэффективности механизма единого международного судебного толкования и контроля. Однако в действительности, суды стран Совета Европы и Европейского Союза, обеспечивая постановлениям ЕСПЧ прямое действие во внутреннем праве, в отличие от российских судов, выступают предвестниками, а порой и катализаторами законодательных изменений, они позволяют выиграть время и предотвратить массу подобных нарушений, которые могут произойти до завершения законодательного процесса. Необходимо прийти к тому, что бы прямое действие ЕКПЧ стало реальностью и в правовой системе Российской Федерации. Безусловно основную роль здесь играет уровень осведомленности судей и других участников системы о постановлениях ЕСПЧ и их владения правом Конвенции, только тогда прямое действие постановлений ЕСПЧ будет происходить на всех уровнях судебной системы, включая суды первой инстанции, что позволить снизить риск повторения подобных нарушений после постановления ЕСПЧ. Как представляется, этот вопрос должен решаться и посредством политической воли.

Эффективное и повсеместное действие постановлений ЕСПЧ предполагает постоянную информационную и организационную работу высших судов в отношении низших инстанций с тем, чтобы обеспечить эволютивное толкование положений Конвенции в соответствии с меняющимися общественными реалиями. Обеспечение должных масштабов и систематичности прямого действия, таким образом, является перманентной задачей, которая сегодня для России еще вопрос будущего.

Исследуя особенности применения ЕКПЧ в странах Совета Европы и Европейского Союза, диссертант освещает различия англо-саксонской и континентальной систем права. Несмотря на их различия, согласно главенствующей в современной международно-правовой теории точке зрения, международное право оставляет государствам право выбора того, каким из двух взглядовтеорией монизма или дуализмаруководствоваться. Иными словами, государства сами вправе решать, каким образом им выполнять свои международные обязательства и имплементировать соответствующие международно-правовые нормы в рамках собственных правовых систем. При этом государства несут ответственность только за конечный результат соблюдения своих обязательств. ЕКПЧ в силу своей природы содержит основу для того, чтобы постепенно трансформироваться в некую общую правовую систему для участвующих в ней государств. Предмет регулирования ЕКПЧ — защита гражданских и политических прав — неизбежно предполагает прямое действие норм ЕКПЧ. Такой вывод следует из того, что, во-первых, гарантируемые по Конвенции права и свободы носят фундаментальный характер, а во-вторых, в Преамбуле Европейской конвенции подчеркивается одна из основных целей Совета Европы— достижение большего единства между государствами-членами.

Диссертант приходит к выводу о том, что в силу своей природы ЕКПЧ отличается по своим целям и своему содержанию от международных договоров классического типа. В отличие от этих договоров она идет дальше простых взаимных обязательств между государствами, поскольку она создала объективные обязательства, находящиеся под коллективной защитой.

Особенности Конвенции обусловили ее статус как международного договора особого типа, заслужившего квалификацию «конституционного инструмента европейского публичного порядка». Наиболее эффективным, как показывает анализ применения Конвенции в странах Совета Европы и Европейского Союза, является принцип прямого действия Конвенции. Использованная властями форма, однако, не меняет дела по существу, так как обязательство исполнить постановление является «обязательством результата».

Следует особо отметить, что утверждение принципа прямого действия практически не коррелируется с принадлежностью страны к монистской или дуалистской традиции. В ряде стран Совета Европы и Европейского Союза с хорошо организованными судебными системами путь между принятием принципа прямого действия постановлений ЕСПЧ и повсеместной, систематической и стабильной реализацией этого принципа на практике на всех уровнях внутренней правоприменительной системы в значительной степени успешно пройден: уровень осведомленности судей и других участников системы о постановлениях ЕСПЧ и их владения правом ЕКПЧ настолько высок, что прямое действие постановлений уже происходит на всех уровнях судебной системы, включая суды первой инстанции. В таких странах риск повторения подобных нарушений после постановления ЕСПЧ оценивается властями как ничтожный, даже если закон, приведший к нарушению, еще не отменен и формально сохраняет силу. С другой стороны, в странах, имеющих более инертную судебную систему и сравнительно недавно присоединившихся к ЕКПЧ, процесс проникновения постановлений ЕСПЧ во внутреннее право займет еще немало времени. Во-первых, оперирование правом ЕКПЧ является сложной юридической задачей, требующей особой квалификации. Более того, как в западной, так и восточной Европе постановления ЕСПЧ заставляют работников правоохранительных органов менять свои правовые подходы, что не может не вызвать определенных трудностей даже при наличии политической воли. Как показывает опыт, решение этих трудностей в значительной мере лежит в плоскости профессионального обучения юристов и в особенности судей. Во-вторых, эффективное и повсеместное действие постановлений ЕСПЧ предполагает во всех странах постоянную информационную и организационную работу высших судов в отношении низших инстанций с тем, чтобы обеспечить эволютивное толкование положений ЕКПЧ в соответствии с меняющимися общественными реалиями. Обеспечение должных масштабов и систематичности прямого действия, таким образом, является перманентной задачей, которая более или менее успешно решается государствамиучастниками ЕКПЧ при поддержке Совета Европы.

На примере решений Конституционного суда ФРГ диссертант демонстрирует неполную готовность стран—участников следовать вообще и в целом уже устоявшимся принципам. По мнению ФКС ФРГ, интеграция Германии в правовое сообщество мирных свободных государств не предполагает отказа от суверенитета, закрепленного в Конституции ФРГ и в исключительных случаях допускают отступления от права международных договоров при условии, что это является единственно возможным способом избежать нарушения основополагающих конституционных принципов.

Несмотря на это, и фактически, и юридически ЕКПЧ в толковании и применении ЕСПЧ включена в правовую систему Европейского союза и Европейских Сообществ. Суд ЕС рассматривает ЕКПЧ в качестве одного из авторитетных источников общих принципов права Сообществ уже с конца 60-х годов прошлого века. Из такого же соотношения права Европейского Союза и ЕКПЧ исходят Хартия основных прав ЕС и придающий ей обязательную силу Лиссабонский догвор, подготовленный Европейским Конвентом. П. З ст. 52 Хартии устанавливают, что положения Хартии, закрепляющие права человека и основные свободы, уже содержащиеся в ЕКПЧ, имеют тот же смысл и то же значение в праве Европейского Союза, какое им придано Конвенцией.

Европейский Конвент высказался за присоединение ЕС к ЕКПЧ.

В рамках работы над диссертацией выявилось, что практика применения ЕКПЧ в российских судах значительно отличается от теории. В настоящее время можно говорить о том, что российское законодательство в основном соответствует стандартам Совета Европы, но этот факт сам по себе не является гарантией того, что европейские стандарты будут применяться на практике. Диссертант, поставив перед собой вопрос о соответствии теории и практики применения ЕКПЧ российскими судами, пришел к неутешительным выводам.

Первым к нормам ЕКПЧ и практике ЕСПЧ обратился Конституционный Суд РФ. Он впервые сослался на ЕКПЧ еще в 1996 г., до того, как этот договор был ратифицирован РФ. После ратификации Конвенции на нее начали ссылаться также Верховный Суд и Высший Арбитражный Суд. Нижестоящие суды обратились к использованию европейских правых стандартов существенно позже, в значительной степени под влиянием рекомендаций высших судебных органов. При этом частота ссылок на ЕКПЧ и решения ЕСПЧ увеличивается со временем: преобладают решения, вынесенные в 2005;2007 годах. Из сообщений СМИ можно сделать вывод, что практика обращения судов к европейским стандартам во многих регионах продолжает расширяться.

Один из факторов, влияющих на рост числа обращений к решениям ЕСПЧ, — более высокая уровень информированность судей. В последние годы действовало много программ по обучению судей нормам европейского права прав человека. Кроме того, Верховный Суд рассылает переводы решений ЕСПЧ нижестоящим судам, ВАС РФ публикует решения ЕСПЧ с комментариями в своем вестнике. Использование европейских стандартов становится предметом обсуждения на научно-практических конференциях. Во-вторых, участники судопроизводства все чаще обращаются к судам с аргументами, основанными на ЕКПЧ и решениях ЕСПЧ, и судьям приходится реагировать на эти аргументы. Наконец, из-за резкого увеличения числа решений ЕСПЧ в отношении России, судьи стали осознавать, что они действуют в международном контексте, что акты российских судов могут стать предметом рассмотрения в Страсбурге. У них появился стимул защитить свои решения от критики со стороны ЕСПЧ. Все эти факторы действуют в комплексе и трудно сказать, какой из них сегодня важнее.

Суды низшей инстанции до сих пор обращаются к европейским стандартам реже, чем высшие суды. Это может объясняться как особой ролью высших судов, осуществляющих контроль над практикой нижестоящих судебных органов, так и просто более высоким уровнем профессионализма судей высших судов и наличием у них большего доступа к информации и экспертным ресурсам.

Создается впечатление, что использование европейских правовых стандартов зависит от отношения к ним конкретного судьи и наиболее авторитетных членов судейского корпуса региона. В принципе, неприятие европейских стандартов частью судейского корпуса не должно удивлять. Международное право было провозглашено частью нашей правовой системы чуть более десяти лет назад. Согласно данным опроса судейского корпуса, проведенного Центром «Демос"181, в год ратификации ЕКПЧ судьи вообще не испытывали потребности в изучении норм международного права.

Чаще всего европейские стандарты применяются в судах тех регионов, где работают крупные юридические ВУЗы, где активно проводятся образовательные программы по ЕКПЧ и ЕСПЧ.

Конституционный Суд РФ обращался к конвенционным стандартам при рассмотрении самых разных правовых вопросов: статуса общественных и религиозных организаций и политических партий, правового регулирования выборов и т. п. Тем не менее, больше всего ссылок на европейские стандарты содержится в постановлениях КС РФ по вопросам конституционности уголовно-процессуальных и гражданско-процессуальных норм. Это может объясняться большим количеством жалоб и запросов в КС РФ о проверке.

181 Официальный сайт института прав человека // http://www.hrights.ru/text/b22/Chapter2%206.htm конституционности норм этих отраслей права. Кроме того, и в тексте ЕКПЧ, и в практике ЕСПЧ стандарты в области гражданского и уголовного судопроизводства весьма детализированы. Можно сказать, что Конституционный Суд РФ разработал правовую позицию о непосредственном применении норм международного права, обязательную для применения другими судами. Эти правовые позиции являются толкованием конституционной обязанности судов по непосредственному применению международно-правовых документов. Тем не менее, невозможно сказать, что данные правовые позиции являются достаточно полными, так как они не содержат каких-либо деталей о методах применения международного права, включая разъяснение способа применения судебной практики ЕСПЧ. Конституционный Суд РФ применяет международное право исключительно как дополнительный инструмент, используемый для того, чтобы добавить вес аргументам постановлений, основанным на Конституции. Ссылки на международное право называют иллюстративными. Нормы международного права, в том числе и положения Конвенции, никогда не составляют единственный фундамент для принятия решений Конституционного Суда, но очень важны с точки зрения смысла, содержания конституционных норм. Во всех случаях ЕКПЧ упоминалась лишь в мотивировочной части постановлений Конституционного Суда РФ и имела значение только в качестве дополнительного источника права.

Проведенный диссертантом анализ демонстрирует, что только последние два года Конституционный Суд стал следовать юридической традиции применения ЕКПЧ. Таким образом, можно заключить, что с течением времени в деятельности Конституционного Суда появилась положительная динамика по применению ЕКПЧ.

Высший Арбитражный Суд, еще до принятия Постановлений Верховного Суда, обратил внимание нижестоящих судов на необходимость применения норм ЕКПЧ в своей практике в письме председателя Высшего арбитражного.

Суда РФ от 20 декабря 1999 г. № С1−7/СМП-1341 «Об основных положениях, применяемых ЕСПЧ при защите имущественных прав и права на правосудие». В целом практика применения ЕКПЧ в арбитражных судах бедна и неразнообразна. Теоретически ЕКПЧ может применяться практически во всех делах, где поднимаются вопросы права собственности, разбирательства дела справедливым и беспристрастным судом в разумный срок, в делах касающихся защиты деловой репутации. Учитывая, какое значение придается судебной практике в системе арбитражных судов, а именно — арбитражные суды ближе других к пониманию вопросов прецедента, можно предположить, что при практически полном отсутствии руководящих разъяснений Пленума ВАС РФ, арбитражные суды субъектов остаются без каких—либо руководящих разъяснений норм ЕКПЧ. Сложно, однако, сказать, является ли это решающим фактором для судей, ведь достаточно руководствоваться положениями ч.4 ст. 15 Конституции для того, что бы и цитировать ЕКПЧ, и ссылаться на практику ЕСПЧ. Вместе с тем, отсутствие какого-либо влияния явно не стимулирует арбитражные суды к применению ЕКПЧ.

Из проведенного анализа судебной практики арбитражных судов диссертантом сделаны выводы о наиболее типичных ошибках, которые заключаются в следующем:

1. Отрицание полномочий Арбитражного суда ссылаться на нормы ЕКПЧ в российском процессе.

2. Отсутствие понимания природы ЕКПЧ как части правовой системы Российской Федерации.

3. Признание за стороной спора права «писать в Страсбург» как единственную возможность, предоставляемую законом «О ратификации Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод».

4. Ошибочное мнение, что ЕКПЧ защищает только человека как физическое лицо, а не юридическое лицо.

5. Отсутствие попыток ознакомления с прецедентной практикой.

ЕСПЧ и постановлении своих выводов на ней.

Общероссийская тенденция такова, что в подавляющем большинстве случаев на нормы ЕКПЧ ссылается либо сторона без какой—либо реакции на это суда, либо суд самостоятельно ссылается на нормы ЕКПЧ по собственной инициативе. При этом практически всегда отсутствует даже цитата статьи, не говоря о прецедентной практике ее применения. Такое положение позволяет сделать вывод о том, что практически полностью отсутствует понимание значения ЕКПЧ для российской правовой системы, не говоря о грамотном оперировании терминами и практикой ЕСПЧ. Это говорит о необходимости Верховному и Высшему Арбитражному суду чаще ссылаться, и не только ссылаться, а разъяснять способ применения ЕКПЧ, а именно обращаться к конкретным прецедентам ЕСПЧ.

Здесь очевиден явный дисбаланс между положениями законодательства, включая постановления Конституционного Суда РФ и постановлениями Пленума Верховного Суда РФ, и последующей судебной практикой применения законодательства.

Важно, что бы ЕКПЧ применялась в тех судах, которые чаще всего рассматривают вопросы нарушения прав человекасудах общей юрисдикции, где фактически в каждом деле должны подниматься вопросы, касающиеся соответствующей практики ЕСПЧ. В целом диссертант пришел к выводу о том, что практика Верховного Суда РФ по применению ЕКПЧ так же бедна и неразнообразна. Решения Верховного Суда РФ не содержат какой-либо ссылки на постановления ЕСПЧ. Способ применения ЕКПЧ очень краткий и неточный. Как правило, только указывается номер статьи. В лучшем случае Верховный Суд РФ пересказывает слово в слово содержание статьи, в худшем указывает, I что-то или иное действие (нормативный акт) государственного органа не противоречит ЕКПЧ в целом. Верховный Суд РФ не различает юридическую силу ЕКПЧ, Международного пакта о гражданских и политических правах и Всеобщей декларации прав и свобод человека, ссылаясь на данные документы одновременно в поддержку той или иной позиции. Основанные на ЕКПЧ доводы Верховного Суда РФ носят вспомогательный характер и направлены на то, чтобы дополнить аргументацию, основанную на российском законодательстве. В практике Верховного Суда РФ отсутствует какой-либо глубокий анализ фактов относительно положений ЕКПЧ. И это неслучайно, так как невозможно дать оценку каким-либо фактам относительно их соответствия нормам ЕКПЧ без непосредственного обращения к судебной практике ЕСПЧ.

Можно сказать, что Верховный Суд РФ не только применяет ЕКПЧ в очень редких случаях и без обращения к толкованию ЕКПЧ в прецедентном праве ЕСПЧ, Верховный Суд РФ также применяет ЕКПЧ при обстоятельствах, когда ее применение невозможно, а также отказывается применять ЕКПЧ, когда это необходимо. Из приведенного анализа судебной практики видно, что используемый Верховным Судом РФ метод применения ЕКПЧ противоречит его собственным постановлениям Пленума. Применение юридически обязательной Конвенции как таковой, без обращения к судебной практике ЕСПЧ, неизбежно ведет к ошибочному ее толкованию и неправильному применению и сводит на нет все попытки Верховного Суда РФ по применению ЕКПЧ.

Необходимо, однако, признать, что Пленум Верховного Суда РФ внес определенный вклад в повышение уровня осведомленности судей о необходимости применения ЕКПЧ. Это значит, что постановления Пленума Верховного Суда РФ могли бы быть эффективным инструментом для информирования судей о порядке применения ЕКПЧ. Разъяснения Пленума должны быть использованы для повышения уровня эффективности применения ЕКПЧ.

В целом суды общей юрисдикции чаще прибегают к использованию норм ЕКПЧ и решений ЕСПЧ при рассмотрении дел в порядке гражданского судопроизводства. Возможно, это связано с тем, что круг источников гражданского, гражданско-процессуального и административного права не ограничивается национальным законодательством так жестко, как источники уголовного и уголовно-процессуального права.

Следует отметить, что ссылки на решения ЕСПЧ стали появляться в решениях судов первого звена позже, чем ссылки на ЕКПЧ, и даже сейчас суды ссылаются на ЕКПЧ чаще, чем на решения ЕСПЧ. Возможно, дело здесь в том, что ЕКПЧ как тип источника права привычнее для судей. К тому же статус ЕКПЧ в системе российского права более определенный: это международный договор, ратифицированный Россией. В соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции РФ международные договоры являются частью нашей правовой системы и имеют верховенство по отношению к законам страны, а часть 3 статьи 5 Закона «О международных договорах Российской Федерации» предусматривает возможность непосредственного применения норм международного договора. Напротив, значение решений ЕСПЧ для национальных судов законодательство практически не описывает. Закон «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» (Федеральный закон № 54-ФЗ от 30 марта 1998 г.) признает в качестве обязательной юрисдикцию ЕСПЧ, а Арбитражный процессуальный кодекс и Уголовно-процессуальный кодекс РФ содержат нормы, предполагающие пересмотр вступившего в силу решения российского суда по конкретному делу, если по данному делу было вынесено решение ЕСПЧ. Однако действующее законодательство не разъясняет, предусматривает ли «обязательность» юрисдикции ЕСПЧ необходимость использования актов этого органа в качестве источников права. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» (Постановление № 5 от 10 октября 2003 г.) не дано четкого определения статуса решений ЕСПЧ, хотя и указывается, что «применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод». Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» повторяет, что судам при вынесении решений по гражданским делам надлежит «учитывать постановления Европейского Суда по правам человека, в которых дано толкование положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подлежащих применению в данном деле». Однако не объясняется, что имеется в виду под «учетом» решений ЕСПЧ.

Представляется, что нижестоящие суды не могут извлечь из указанных разъяснительных документов, равно как и из практики высших судов по разрешению конкретных дел, четкого руководства к действию. Практика нижестоящих судов показывает отсутствие единого подхода к использованию решений ЕСПЧ при вынесении решения по конкретному делу.

Часть судей считают допустимым использование только тех решений ЕСПЧ, которые были вынесены после ратификации Россией ЕКПЧ. Например, 15 декабря 2005 года Верховный Суд Республики Марий Эл в кассационном определении отметил: «Приведенное кассатором решение Европейского Суда по Правам Человека от 18 декабря 1996 года „Аксой против Турции“ не имеет для настоящего дела прецедентного значения, поскольку вынесено в отношении иного государства и до ратификации Россией Конвенции о защите прав человека и основных свобод.». Другие судьи (например, в Республике Коми, в Красноярском крае, в Свердловской области) считают допустимым применение решений ЕСПЧ вне зависимости от того, в какое время и в с 182 отношении какой страны они были вынесены.

Видимо, такое разнообразие подходов к использованию решений ЕСПЧ сохранится, и применение этих решений судами не будет повсеместным до тех пор, пока законодатель или высшие судебные инстанции не дадут достаточно четкого описания статуса решений ЕСПЧ.

Официальный сайт института прав человека // http://www.hrights.ru/text/b22/Chapter2%206.htm.

Представляется, что на сегодняшний момент не все суды оказываются способны адекватно применять европейские стандарты. Одно из подтверждений тому — распространенность абстрактных ссылок на нормы ЕКПЧ, которые не сопровождается даже цитатой из статьи ЕКПЧ, на которую суд ссылается. Встречаются и ссылки «на практику ЕСПЧ» без указаний на конкретные решения. Представляется, что отсутствие корректных ссылок нельзя списать на одну лишь на загруженность судей и нехватку времени для работы над текстом выносимых решений. Скорее, это указывает на недостаточное знакомство судей с европейскими стандартами. Кроме того, даже если в судебном акте корректно воспроизводится соответствующая статья ЕКПЧ или дается ссылка на конкретное решение ЕСПЧ, там может отсутствовать анализ конвенционных норм и решений ЕСПЧ и их соотнесение с требованиями национального права и с обстоятельствами конкретного дела.

Представляется, что наличие комментария к решению ЕСПЧ с позиций национального закона помогает судьям понимать и правильно применять европейские стандарты. Не меньшую помощь способны оказать рекомендации о том, какие правовые позиции ЕСПЧ следует применять при разрешении тех или иных категорий дел.

Имеется множество причин, которые создали существующую ситуацию с применением ЕКПЧ, включая проблемы судебной и образовательной системы, отсутствие мотивации для применения ЕКПЧ и др. Представляется, что судья едва ли заинтересован в изучении механизмов применения ЕКПЧ. В частности, это связано с отсутствием желания высших судов снабдить нижестоящие суды исчерпывающей базой руководящих разъяснений, посвященных вопросу применения ЕКПЧ, а именно метода применения прецедентного права ЕСПЧ. По этой причине практикующие юристы не склонны основывать свою позицию по делу на положениях ЕКПЧ, осознавая непродуктивность данной инициативы. Последняя, в свою очередь, играет важную роль, так как было отмечено, что аргументы сторон являются ключевым фактором для успешного применения ЕКПЧ.

Можно предположить и другие причины явно недостаточного внимания со стороны судов к нормам ЕКПЧ и прецедентному праву ЕСПЧ. Среди них: отсутствие понимания судьями особой природы международного прецедента, «неофициальный» перевод решения ЕСПЧ, отказ суда применять норму ЕКПЧ или прецедентную норму постановления ЕСПЧ на том основании, что «вопрос надлежащим образом урегулирован российским законодательством».

Представляется, что постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ должны быть использованы для образования и мотивации судей, а также практикующих юристов в области применения ЕКПЧ. Верховный Суд РФ уже ведет работу в этом направлении, однако в существующем виде она далеко не достаточна. Руководящие разъяснения верховных судов должны быть более развернутыми, должны быть посвящены каждому прецедентному постановлению ЕСПЧ, вынесенному против России, каждому правовому принципу, выраженному в прецедентном праве ЕСПЧ.

Такая система руководящих разъяснений под страхом отмены вынесенного судебного решения в связи с несоблюдением разъяснений верховной инстанции пробудит заинтересованность в применении ЕКПЧ у судей, а следовательно, и у сторон по делу. Неизбежно указанные изменения окажут влияние на преподавание ЕКПЧ на факультетах права. В то же время Совет Европы может использовать руководящие разъяснения в качестве критерия оценки выполнения российской стороной требований текущих решений против России в части применения общих мер, а также представляемых по запросу Генерального секретаря Совета Европы каждой Высокой Договаривающейся Стороной разъяснений относительно того, каким образом ее внутреннее право обеспечивает эффективное применение любого из положений Конвенции (статья 52 Конвенции).

Как и все другие страны-участницы ЕКПЧ, Россия заинтересована в формировании единого гуманитарного и правового пространства на континенте, обеспечении того, чтобы ее граждане пользовались тем же гарантированным объемом прав и свобод, что и другие европейцы, модернизации своего законодательства и правоприменительной практики в соответствии со стандартами Совета Европы. Россия заинтересована в том, чтобы в полной мере воспользоваться плодами интеграционных процессов, развернувшихся в Европе.

Практика ЕСПЧ и исполнения его постановлений другими странами может в этом плане оказаться очень полезной. Главное использовать постановления ЕСПЧ для дальнейшего продвижения правовых реформ, тонкой доводки законодательства, существенно модернизированного за последние годы, и внесения необходимых корректив в практическое функционирование государственного аппарата и деятельность правоохранительных органов. В этом случае и сближение с другими демократическими странами пойдет намного быстрее.

Одновременно в целях совершенствования внутреннего правового порядка и модернизации правовой культуры Российской Федерации очень важно учитывать комплексный характер Европейского механизма контроля за соблюдением прав человека. Необходимо за основу брать то, что главная идея ЕКПЧ состоит в том, чтобы обеспечить выполнение ее положений главным образом в национальных судах.