Психология формирования политического пространства Санкт-Петербурга

Актуальность данной работы обусловлена, прежде всего, политическими процессами, происходящими в России в середине 2000;х годов, которые берут начало в политической ситуации 1990;х годов и будут определять перспективы развития нации и российского государства как минимум в ближайшие 5−10 лет.

С середины 1990;х годов в политическом и экспертном дискурсе темы национальной идеи и гражданского общества занимают доминирующее положение. С нашей точки зрения, практическое содержание обоих этих понятий подразумевает преимущественно поиск системообразующих компонент структуризации нации. В эпоху СССР в большинстве национальных республик в значительной степени, несмотря на форсируемую высокую миграцию населения и пересмотр границ, существовала политическая самоидентификация на уровне республики, порой даже конкурировавшая с политической самоидентификацией на уровне СССР. В РСФСР же, в границах которой теперь существует Российская Федерация, политическая самоидентификация происходила, прежде всего, на уровне, ныне являющемся уровнем субъектов федерации. То есть житель Армянской ССР считал себя гражданином Армении и гражданином СССР, а житель Башкирской ССРжителем Башкирии и гражданином СССР. С распадом СССР у жителя Армении исчезла идентификация с СССР, но осталась идентификация с новым государственным образованием — Арменией, а у жителей РСФСР идентификация с новым государством — Россией сформирована не была. В общем виде можно сформулировать это как отсутствие психологических факторов, обеспечивающих самоидентичность российской нации. Национальная идея в данном контексте может пониматься как идеологический компонент формирования нации, а гражданское общество — как структурно-политический компонент.

В середине 2000;х годов вступил в новую фазу законодательно форсируемый государственной властью процесс структуризации политического пространства, прежде всего, ориентированный на увеличение роли политических партий. Юридическая регламентация данных действий была проведена в марте-июле 2005 года и включила в себя принятие следующих нормативных актов: Федеральный закон № 51 «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» от 18.05.2005, Федеральный закон № 85 «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации о выборах и референдумах и иные законодательные акты Российской Федерации» от 06.07.2005, Федеральный закон № 93 «О политических партиях» от 21.07.05.

Специфика российской ситуации состоит в следующем: принципиально сжат временной период, в ходе которого происходит формирование политического пространстваформирование партийной системы носит форсируемый со стороны руководства государства характерв политической практике и теории отсутствует четкое представление о том, каковы адекватные для России психологические и политические параметры политического пространства.

Выбор Санкт-Петербурга в качестве места проведения исследования обусловлен тем, что этот город в политике России всегда играл особую роль, часто являлся своеобразным экспериментальным полигоном для апробации политических проектов. С одной стороны, большинство специалистов в разных областях говорит о специфике Санкт-Петербурга, обусловленной его историей, а с другой стороны, результаты последних федеральных выборов 2003;2004 годов показывают незначительность отличий в системе политических предпочтений жителей города от среднероссийских. Очевидно, что без масштабных сравнительных исследований невозможно сделать достоверные выводы о специфических психологических характеристиках политического пространства Санкт-Петербурга, определяющих его отличие от других регионов. Однако, как минимум, изучение психологических коррелят политического пространства Санкт-Петербурга позволит сделать прогностические выводы о развитии политической системы города, что особенно важно в связи с предстоящими выборами в Законодательное собрание Санкт-Петербурга, которые, предположительно, пройдут в марте 2007 года по принципиально новой схеме, пропорциональной в своей основе, но включающей значимые элементы мажоритарной системы.

С точки зрения теоретического изучения психологических основ политики, принципиальным является решения вопроса о реконструкции, моделировании взаимосвязей тех психологических процессов, свойств и состояний, которые определяют политическое поведение населения. Большинство исследований в области политической психологии ограничиваются изучением взаимосвязей частных психологических феноменов, влияющих на политические явления: например, исследуется только категориальная структура сознания, но игнорируются поведенческие аспектыили исследуется мотивация, не включающая анализ других факторов, прямо или косвенно определяющих поведение. С другой стороны, прямое изучение вовлеченности людей в политику, практикуемое в бихевиоральном подходе, предполагает лишь формализованный анализ роли политического человека в политическом явлении, таким образом, исключая даже претензию на определение причинности этого поведения.

Целью работы является создание психологической модели политического пространства на примере Санкт-Петербурга.

К основным задачам работы относятся:

— изучение междисциплинарного понимания термина «политическое пространство" — определение психологических составляющих политического пространства;

— определение методологических требований к изучению политического пространства;

— разработка методического комплекса, сочетающего методы изучения психологии политического сознания и поведения, позволяющего смоделировать политическое пространство;

— оценка валидности предложенного методического комплекса путем определения его прогностической силы;

— апробация предложенного методического комплекса для моделирования политического пространства Санкт-Петербурга и среднесрочного прогнозирования перспектив его развития.

Предметом исследования является психология политического пространства, формируемая политическими сознанием, поведением, взаимодействием, эмоциями и установками и психическими состояниями.

Объектом исследования стали жители Санкт-Петербурга старше 18 лет, размер выборки составил 678 человек. Выборка была построена по квотному принципу, с квотированием в соответствии с распределением населения города по половозрастным стратам согласно данным Государственного статистического комитета.

Теоретико-методологическую основу исследования составили следующие концепции:

— концепция социального пространства и политического поля Пьера Бурдье [14- 12];

— работы по политическим партиям Мориса Дюверже [32];

— принцип единства личности, сознания и деятельности (А.Н.Леонтьев [49], С. Л. Рубинштейн [64]);

— разработки в области семантического подхода к изучению содержания и категориальной структуры политического сознания В. Ф. Петренко [59- 60];

— концепция политического общества, системный подход к политической психологии, концепции психических состояний и жизненных пространств А. И. Юрьева [83- 84].

Гипотезы исследования:

1. Политическое пространство есть феномен, определяемый психологическими характеристиками населения.

2. Реализуемое политическое поведение как политический феномен определяется сочетанием различных психологических характеристик политического пространства.

3. Политическое поведение, политическое сознание, политические эмоции и политическое взаимодействие являются доминирующими компонентами, обуславливающими параметры политического пространства.

4. Характеристики индивидуальной позиции человека в политическом пространстве определяют его электоральный выбор.

5. Существующая система политической организации общества не соответствует психологическим параметрам политического пространства.

6. Исследование политического пространства позволяет прогнозировать возможность изменения системы политической организации общества.

Методы, использованные в работе:

— метод семантического дифференциала Ч. Осгуда в авторском варианте;

— метод анкетирования (авторский опросник);

— методы математико-статистической обработки данных (первичные статистики, меры проверки достоверности различий, факторный анализ, дискриминантный анализ, дисперсионный анализ, множественный регрессионный анализ, категориальный регрессионный анализ).

Научная новизна и теоретическая значимость данного исследования определяется тем, что, в отличие от работ, лежащих в рамках политологии и социологии (П.Бурдье, Г. Зиммель, Ф. Бродель, И. Гофман, А. Гидденс), в данной работе политическое пространство интерпретируется как психологически обусловленный феномен, что означает обретение этим термином несколько большей объективности в силу указания его субстрата.

С другой стороны, новизна работы может быть показана путем сравнения с традиционными для психологии концепциями психологических пространств. В отличие от исключительно семантических концепций, с которыми работа имеет схожий метод (Ч.Осгуд, Дж. Келли, В.Ф.Петренко), в данной работе предпринимается попытка описать всю совокупность психологических процессов и состояний, пусть и определяющих ограниченный пласт социальной реальности — политические явления. Именно требование комплексности привело к необходимости учесть такие разнородные психологические феномены как эмоции, взаимодействие, поведение и сознание, которые в данной работы оказываются рядоположенными — в качестве компонентов политического пространства. Переход к психологической интерпретации также привел к выделению динамических и структурных компонентов политического пространства.

Результаты работы позволяют соотнести определенные политологические концепты — как классические (политическое участие), так и относительно новые (сетевое политическое взаимодействие) — с психологическими категориями не только на теоретическом, но и на эмпирическом уровне.

Применение методов дисперсионного и дискриминантного анализа для обработки результатов применения методики семантического дифференциала позволило повысить интерпретационные возможности метода семантического дифференциала.

Представляется, что значимость работы для политической психологии заключается во включении в его предметную область такого феномена как политическое пространство. В отличие от концепции жизненных пространств А. И. Юрьева, основанной на теории поля Курта Левина, в данной работе цредпринимается попытка отталкиваться в построении модели не от психологических феноменов, а от политических явлений. Соответственно, акцент в работе делается не на изучении причинности (потребностей и мотивов), а на описании совокупности психологических феноменов, влияющих на структуру политического пространства. При этом, общая структура модели и взаимное соотношение компонентов являются не априорными, а определяются в процессе эмпирического исследования.

Таюке новизна работы заключается в том, что она соотнесена с конкретным временным периодом и территорией: в работе разработана актуальная психологическая модель политического пространства в условиях изменения юридических и политических характеристик политической системы России.

Положения, выносимые на защиту.

1. Политическое пространство является психологически обусловленным феноменом, определяемым рядом взаимосвязанных компонентов структурного (политические эмоции, политическое поведение, политическое взаимодействие, политическое сознание) и динамического характера (психические состояния). Компонентом психики, интегрирующим частные структурные компоненты политического пространства, являются политические установки.

2. Политическое пространство может быть смоделировано на основе изучения составляющих компонент, операционализированных соответственно как политическое участие, политическое взаимодействие, политическое отношение и категориальная структура политического сознания. Динамические характеристики позиции человека в политическом пространстве определяются его психическими состояниями.

3. При изучении психологических оснований политического пространства и моделировании его структуры, возможно использование метода семантического дифференциала с содержательным наполнением шкал, отражающим элементы установок, соответствующие компонентам политического пространства.

4. Психологическая модель политического пространства, включающая структурные и динамические компоненты, позволяет прогнозировать общие характеристики политического и электорального поведения населения.

5. Психологические характеристики населения позволяют предположить возможность массового роста реальной численности политических партий, основным ограничением которой является неудовлетворенность существующей партийной системой.

6. Психологический профиль сторонников основных партий более гомогенен, чем социально-демографический.

Методическая и практическая значимость результатов исследования.

Метод семантического дифференциала, выбранный в качестве ключевого метода исследования, обладает существенной прогностической силой в предсказании электоральных предпочтений, что является важным свидетельством валидности моделирования на его основе политического пространства. Исследование подтверждает многие из известных характеристик политической сферы в современном российском обществе — и низкий уровень политического участия, и неудовлетворенность существующей партийной системой. При этом, данное исследование, во-первых, показывает психологическую обусловленность этих явлений, а во-вторых, намечает пути возможного преодоления имеющихся негативных явлений. Использованный в диссертации методический подход позволяет подробно проинтерпретировать психологические отличия сторонников партий.

Результаты использования нетрадиционных методов обработки анкетного опросника (анализа шкал с помощью факторного анализа) и использование методов дисперсионного и дискриминантного анализа для данных, полученных методом семантического дифференциала, обладая высокой степенью методической корректности, позволяют получить более валидные и подробные результаты, чем в случаях применения классических методов обработки данных (например, описать содержательные отличия электоратов партий в полученном факторном пространстве).

Апробация работы.

Основные положения диссертационного исследования обсуждены на заседаниях кафедры политической психологии Санкт-Петербургского государственного университета, изложены в 6 публикациях общим объемом 6,6 / 10,9 п.л., а также отражены в выступлениях автора на следующих научно-практических конференциях:

1. V Международная научно-практическая конференция студентов и аспирантов «Психология XXI века», факультет психологии Санкт-Петербургского государственного университета, 2005 год.

2. Международная научно-практическая конференция «Психология власти», Санкт-Петербургский государственный университет, 2005 год.

3. Международная студенческая научная конференция «Реальный и виртуальный мир нового тысячелетия», Санкт-Петербургский государственный университет, 2002 год.

4. II Всероссийская научно-практическая конференция «Выборы в Российской Федерации», Санкт-Петербург, 2002.

5. II Международная научно-практическая конференция студентов и аспирантов «Психология XXI века», факультет психологии Санкт-Петербургского государственного университета, 2002 год.

6. Международная студенческая конференция «Психология: грань между целым», Самарский государственный университет, 2001 год.

Также материалы, послужившие основой диссертационного исследования, были презентованы на круглом столе в Информационном агентстве «Росбалт».

Выборы в Законодательное Собрание Петербурга 2007 года: прогноз ученых" 04.04.2006. Данная презентация прошла с участием депутатов.

Законодательного собрания Санкт-Петербурга, ряда экспертов и представителей СМИ и повлекла за собой освещение во многих ведущих петербургских СМИ.

Также результаты исследования прошли апробацию в ходе консультаций по проведению избирательных кампаний в ряде регионов России.

Основные результаты исследования, после апробации работы, были использованы в курсах лекций как академического характера (семинары по курсу «Экспериментальный дизайн психологического исследования» на факультете психологии СПбГУ), так и прикладного (лекции членам молодежных движений «Наши» и «Молодая Гвардия», членам региональных отделений ряда политических партий по политической активности, партийному строительству и партийным избирательным кампаниям).

Можно предположить, что данные, полученные в ходе диссертационного исследования, будут полезны как для специалистов, заинтересованных в изучении политической структуры общества и политической системы в целом, так и для политических деятелей — в качестве источника рекомендаций по адаптации своей политической позиции к существующему политическому пространству.

Основное содержание диссертационной работы опубликовано в следующих работах:

1. Политическое пространство как психологический феномен // Вестник Петербургского университета, сер.6. 2006, вып. З, С.151−157, 0,25 п.л.

2. Психология партстроительства: перспективы партий в России // Стратегическая психология глобализации (Психология человеческого капитала) / под ред. А. И. Юрьева, СПб, 2006, С.228−247, 0,45/0,9 п.л. (совместно с А.И.Серавиным).

3. Исследования в партийных избирательных кампаниях и партстроительстве // Стратегическая психология глобализации.

Психология человеческого капитала) / под ред. А. И. Юрьева. — СПб, 2006, С.211−227, 0,35/0,7 п.л. (совместно с А.И.Серавиным).

4. Практика и психология регионального партстроительства. — СПб, 2006, 2,35/4,7 п.л. (совместно с А.И.Серавиным).

5. Прогностические очерки практики выборов на примере Санкт-Петербурга и Ленинградской области. — СПб, 2005, 1,8/3,6 п.л. (совместно с А.И.Серавиным).

6. Бианки В. А. Психологические аспекты функционирования власти в сетевых структурах // Психология власти. Тезисы международной научно-практической конференции / Под ред. А. И. Юрьева. — СПб.: Издательство СПбГУ, 2005, С.85−94, 0,45 п.л.

Структура и объем диссертации

.

Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения, глоссария, списка литературы и приложений. Общий объём диссертации составляет 153 страницы. Работа включает 50 таблиц, 15 иллюстраций, 6 приложений на 13 страницах.

Список литературы

насчитывает 145 источников, 59 из них на иностранном языке.

ОБЩИЕ ВЫВОДЫ РАБОТЫ.

1. Ход любого исследования, и, во многом, его результаты, предопределяются теоретико-методологическим комплексом, понимаемым как модель исследуемого объекта. Прогнозирование является основным способом верификации теоретико-методического комплекса, критерием валидности созданной модели.

2. Политическое пространство представляет собой психологическое пространство существования населения, в котором реализуется политическая активность, труд и работа, поведение и деятельность.

3. Политическое пространство определяется структурными и динамическими компонентами. Структурные компоненты политического пространства характеризуются политическими эмоциями, взаимодействием, поведением и сознанием. Функцию интеграции структурных компонентов политического пространства играют политические установки.

4. При соотнесении структурных компонент политического пространства с категориями антропологического пентабазиса, политические эмоции соотносятся с уровнем индивида, политическое взаимодействие — с уровнем личности, политическое поведение — с уровнем субъекта, политическое сознание — с уровнем индивидуальности.

5. Роль динамической компоненты политического пространства играет система психических состояний.

6. Среди всех структурных элементов политического пространства наименее влияющим на его структуру является политическое сознание, что подтверждает распространенное мнение о нерациональности политического поведения населения.

7. Созданная модель политического пространства обладает приемлемо высокой прогностической силой и позволяет прогнозировать электоральные предпочтения.

8. Психологические характеристики населения позволяют предположить возможность массового роста реальной численности политических партий, основным ограничением которой является неудовлетворенность существующей партийной системой.

9. Психологический профиль сторонников каждой из основных партий относительно гомогенен, а профили сторонников различных партий значимо отличаются.

10. Социально-демографические отличия сторонников партий в меньшей степени влияют на их электоральный выбор, чем позиция в политическом пространстве, определяемая психологическими факторами.

11. Доминирующими факторами в политическом пространстве являются «эмоциональная расположенность» и «неучастие», по смыслу полностью соответствующих результатам классических исследований Ч.Осгуда.

12. Динамические и структурные компоненты определяют политическое пространство в равной степени, характеристика их воздействия различна.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В конце XX — начале XXI века темпы изменения мировой политической ситуации продолжили ускоряться. Российское государство в этот период пережило существенные политические, а как следствие и экономические, катаклизмы, ставшие значительным испытанием адаптационных способностей населения. Значительная часть людей не выдержала этих изменений, не справилась с ними и политическая система.

Активность взаимодействия граждан и участия их в политике призваны служить залогом стабильности социально-политической системы общества, понимаемой нами как политическое пространство. В данной работе было продиагносцирована роль различных психологических компонентов политического пространства, была создана его пятимерная модель.

С одной стороны, результаты исследования подтверждают многие традиционные пессимистические взгляды экспертов и исследователей, например, о малом значении идеологических и большом значении эмоциональных факторов в электоральном выборе и о неудовлетворенности населения существующей системой политических партий.

С другой стороны, полученные данные дают возможность говорить о том, что население скорее не игнорирует сферу политического как таковую, а скорее пока не готово включиться в существующую политическую систему — хотя даже и она многих потенциально привлекает.

Результаты проведенного исследования позволяют сделать вывод об адекватности предложенного теоретико-методологического комплекса для изучения феномена политического пространства, но показываю, что для полноты модели ее необходимо дополнять другими методами — как получения информации, так и, возможно, ее обработки.

Дальнейшее исследование структуры и динамики политического пространства следует проводить в направлении перехода к анализу частных пространств социально-демографических групп, анализу взаимосвязей потребностно-мотивационной сферы человека и его позиции в политическом пространстве, определению профиля потенциальных новых партий. Такие исследования помогут не только понять, но и выработать эффективные рекомендации для политических партий по развитию в России эффективного политического общества, без которого невозможно обеспечить как реальный суверенитет страны, так и ее конкурентоспособность в условиях глобализации.