РНЕ против Г. Туз

История России с середины 80-х годов ознаменовалась всплеском национал-экстремизма и шовинизма. Фашиствующие молодчики маршируют по улицам наших городов, щеголяют нацистской символикой, вербуют молодежь, начинают расправляться с неугодными им журналистами. К этой опасности Фонд защиты гласности относится очень серьезно: в нашей книге о противостоянии РНЕ и демократической журналистики представлены материалы судебного процесса в Ставрополе — о защите чести, достоинства и деловой репутации, в котором региональная организация «Русского национального единства» выступила против журналиста Галины Туз, ассоциировавшей их с фашистами. Книгу завершает текст научной экспертизы Института социологии РАН по политической идентификации РНЕ.

Пока мы готовили эту книжку к печати, пока собирали процессуальные документы, до нас дошли сведения, что и в других уголках нашего богоспасаемого отечества идет все та же мышиная возня: в Чебоксарах, Хабаровске, Петрозаводске. То есть буквально «от Москвы до самых до окраин, с южных гор до северных морей, РНЕ проходит как хозяин…» наглядно и нагло попирая с помощью судебных исков право журналиста называть вещи своими именами. И если на улицах своего города ты видишь колонну чернорубашечников со свастикой на рукаве, надо, оказывается, обращаться к офтальмологу и проверять зрение: это не фашисты, это мирные развлечения молодежи под руководством старших товарищей-соратников.

Суть четырех судебных дел, в которые Фонд защиты гласности вступил на разных этапах*, сводится к одной простой формуле: «мы хотим выглядеть как фашисты, вести себя как фашисты и победить как фашисты. Но называть нас фашистами — нельзя! Это нам не нравится». Более всего такие иски о защите чести, достоинства и деловой репутации похожи на требование золотаря называть его ассенизатором.

Очерк о деле РНЕ против журналиста Галины Туз сопровождается массивом документов, исков, возражений на иски, кассационных жалоб и судебных решений.

Мы не можем помочь вам уничтожить фашистские гнезда, свитые в ваших городах, но основные параметры этого явления, его качества и свойства описаны в этой книге. Вам по крайней мере не надо будет долго и бестолково рыться в словарях и справочниках, чтобы узнать, чем парафашистская организация отличается от протофашистской и почему обе они в сущности — объединения фашистов, т. е. тех, кто исповедует идеи неполноценности одних и расового превосходства других народов, для кого слово Вождя — главнее слова Закона, кто предпочитает силу разуму.

Надо сказать, что иски этих «униженных и оскорбленных» не отличаются разнообразием, доводы — примитивны и внаглую лживы. Почему же суд, — спросите вы нас, — так мучительно долог и так вопиюще беспомощен? А почему, — спросим мы вас, — их охотно регистрирует Минюст? Почему ими не занимается милиция и прокуратура, которые зачастую выступают в судах оппонентами журналистов? Почему, наконец, бывает так непросто возбудить общественное мнение в защиту журналиста, почему он, как это случилось в Ставрополе с Галиной Туз, остается один на один с этой наглой и грубой силой? Ведь решение, прекратившее дело РНЕ против Галины Туз было вынесено уже тогда, когда Галины в Ставрополе давно не было. Ее, попросту говоря, затравили и вынудили уехать.

Мы живем в больном, потерявшем нравственные ориентиры обществе, где тоска по порядку может принять и уже принимает самые извращенные формы — где враждебность становится способом общения, а ненависть — смыслом существования, где деятельность правоохранителей порою возбуждает не меньший страх, чем преступность.

Не будем обольщаться тем, что партию баркашовцев не зарегистрировали в Москве, а блоку Баркашова отказали в праве участвовать в парламентских выборах. Увы, серьезной, грамотной, честной политики, направленной на демилитаризацию сознания, наше общество не выработало. И крики ура-патриотов, требующих стереть с лица земли мятежную Чечню, звучащие с высоких государственных трибун, отзываются фашизацией сознания подростков, поощряют безнаказанность агрессии правоохранителей и внушают судьям сомнение во всеобщем равенстве граждан перед Законом.