Концепция транснационального права в международном праве

Актуальность темы

исследования обусловлена постоянным развитием и усложнением международных отношений, изменением их различных параметров, которые создают необходимость научного осмысления воздействия этих факторов на международное право.

Процесс глобализации породил большое количество научных дискуссий и столкновение противоположных точек зрения. В наибольшей степени глобализационные процессы проявились в международной экономике и отношениях в экономической сфере. Во многом они усложнились в связи с появлением новых субъектов экономических отношений, что, в свою очередь, обусловило и способствовало возникновению и развитию новой стадии корпоративного строительства. Кроме того, в коммерческих отношениях, наряду с корпорациями, стали участвовать государства, в связи с чем, концепция функционального иммунитета государства получила дальнейшее теоретическое и, что более важно, практическое развитие.

Указанные выше, а также некоторые другие факторы побуждают искать новые средства правового регулирования международных экономических отношений. Анализируя влияние процесса глобализации, А. А. Ковалев справедливо отмечает, что «в перспективе в деятельности международного сообщества на первый план станут выдвигаться проблемы развития мировой экономики и обеспечения экономического прогресса во всех регионах. Соответственно, существенное развитие получает международное экономическое право» 1. Мировой финансовый кризис убедительно продемонстрировал, что далеко идущее влияние глобализации в перспективе развития снижает роль государства и повышает роль корпораций в регулировании глобальных процессов, что, несомненно,.

1 Ковалев А. А. Международное экономическое право и правовое регулирование международной экономической деятельности. М., 2007. С. 20 позволяет говорить о поиске правовых, в первую очередь, международно-правовых средств регулирования и деятельности субъектов международных экономических отношений, и самих отношений.

Вместе с тем, развитие институтов «гражданского общества», их стремление к усилению контроля за соблюдением прав человека, экологической обстановкой и другими областями деятельности государств, и в то же время, продвижение своих интересов и достижение целей отдельными государствами или группами государств, привело к резкому росту числа международных неправительственных организаций. Их влияние на международное право, на создание и развитие норм права, в ряде случаев, на решения в определенных сферах международных отношений, дало возможность как зарубежным, так и отечественным ученым признавать за международными неправительственными организациями частичную международную правосубъектность, в некоторых случаях отдельные элементы, составляющие международную правосубъектность, что противоречит международному праву.

Число международных неправительственных организаций, которые играют активную роль и подменяют те организации, которые первоначально, управлялись правительством или интересами большого бизнеса стало увеличиваться достаточно давно2.

В данном случае следует подчеркнуть важность и необходимость поиска и формирования правовых регулирующих инструментов, с целью создания правовых рамок для таких быстро растущих явлений как транснациональные корпорации и международные неправительственные организации.

Одной из основных идей исследуемой концепции является тезис о том, что «использование транснационального права будет предлагать больший запас норм, на которые можно опираться, и тогда не возникнет.

2 Н. Steiner, D. Vagts. Transnational Legal Problems. 1968. P. 189 необходимости выбирать, применять ли в конкретных делах международное публичное или международное частное право" .

Ко всему необходимо отметить, что в настоящее время, в качестве правового регулятора международных коммерческих отношений, наиболее отчетливо проявляется феномен lex mercatoria, который иногда называют «транснациональным коммерческим правом». Данный правовой феномен, выраженный в кодифицированных правилах международной торговли, созданный самими участниками мировой торговли и используемый все чаще в практике заключения контрактов и разрешения споров международными коммерческими арбитражами, позволяет констатировать тот факт, что транснациональное право все же существует, но исключительно в сфере международных коммерческих отношений и должно называться не иначе как lex mercatoria.

Таким образом вышеуказанные факторы, свидетельствуют о необходимости совершенствования правового инструментария в отдельных сферах международных отношений, недопустимости конструирования, развития и использования концепций, удовлетворяющих определенным интересам, а также невозможности игнорирования, чрезмерно широкого толкования и преобразования положений международного права.

Philip С. Jessup. Transnational law. 1956. New Haven. P. 15.

Целью диссертационного исследования является комплексный анализ основных положений концепции транснационального права и ее влияние на международное публичное и международное частное право.

Для достижения указанной цели диссертантом были поставлены и решены следующие научные задачи:

1. Исследование исторических предпосылок и условий формирования теории транснационального права.

2. Правовой анализ смежных концепций, совпадающих по объекту и/или субъекту регулирования в отечественной и зарубежной литературе.

3. Установление содержания транснационального права через анализ принципов и норм международного права, других нормативно-правовых актов, норм рекомендательного характера, норм «мягкого права».

4. Изучение субъектного состава в концепции транснационального права, связанного с вопросом наделения международной правосубъектностью транснациональных корпораций и международных неправительственных организаций.

5. Анализ, в рамках исследуемой концепции, объектной сферы регулирования, состоящей, в том числе, из отношений, находящихся за рамками регулирования международного публичного и частного права.

6. Установление невозможности взаимодействия международного публичного и международного частного права и их элементов в рамках концепции транснационального права.

7. Обоснование несоответствия концепции транснационального права категориям «правовая система» и «система права» через установление понятия и содержания данных правовых категорий.

Объектом исследования являются международно-правовые отношения, а также отношения частноправового характера, в том числе, отношения с участием государств и транснациональных корпораций.

Предметом исследования являются особенности концепции транснационального права, ее компоненты, соотношение международного публичного и частного права, а также их элементов, в рамках исследуемой концепции.

Методология исследования обусловлена областью исследования, включающая диалектический метод, формально-юридический метод, сравнительно-исторический и сравнительно-правовой методы, социологический метод.

Теоретической основой исследования по отдельным аспектам послужили труды отечественных ученых С. С. Алексеева, Л. П. Ануфриевой, Б. М. Ашавского, С. В. Бахина, М. М. Бирюкова, М. М. Богуславского, Г. М. Вельяминова, Н. Г. Вилковой, В. В. Гаврилова, Г. К. Дмитриевой, В. П. Звекова, И. С. Зыкина, Б. Л. Зимненко, А. Я. Капустина, А. А. Ковалева, А. Л. Колодкина Р.А. Колодкина, А. С. Комарова, Г. И. Курдюкова, Д. Б. Левина, И. И. Лукашука, Л. А. Лунца, Е. Г. Ляхова, Ю. Н. Малеева, С. Ю. Марочкина, А. А. Моисеева, Р. А. Мюллерсона, Б. И. Осминина, Ю. С. Ромашева, Ю. А. Тихомирова, Г. И. Тункина, Д. И. Фельдмана, И. О. Хлестовой, С. В. Черниченко, Е. А. Шибаевой, В. М. Шумилова и др., а также труды зарубежных авторов К. Бергера (К.Р. Berger), П. Бермана (P. Berman), М. Бонелла (M.J. Bonell), Я. Броунли (I. Brownlie), Э. Гайара (Е. Gaillard), Б. Голдмана (В. Goldman), П. Гуггенхайма (P. Guggenheim), К. Дженкса (C.W. Jenks) Ф. Джессепа (Р.С. Jessup), П. Жюйара (P. Juillard), Г.-П. Каллиесса (G.-P. Calliess), Д. Карро (D. Carreau), А. Кассиса (A. Cassese), П. Корбетта (Р.Е. Corbett), Г. Коха (Н. Koh), М. Макдугала (М. McDougal), А. Нуссбаума (A. Nussbaum), Ж. Сселя (G. Scelle), В. Фридмана (W. Friedman), П. Цумбансена (P. Zumbansen), К. Шмиттхофа (К. Schmitthoff), М. Шоу (M.N. Shaw), М. Эванса (M.D. Evans) и др.

Нормативно-правовую базу и эмпирическую базу исследования составили документы различных сфер регулирования, к которым следует отнести международные договоры, акты рекомендательного характера, законодательство Российской Федерации, арбитражную практику, правила международной торговли.

Научная новизна диссертации состоит в том, что при малой изученности в отечественной науке, концепция транснационального права, представляет большой интерес, вследствие того, что транснациональные корпорации, обладающие экономической силой, сопоставимой с бюджетами отдельных государств, и способные при желании обрушить финансовые рынки практически любого государства, вместе с международными неправительственными организациями, активно участвующими в международных отношениях, обретают политическое влияние и воздействуют на процессы разработки и принятия международно-правовых актов.

Вместе с тем, в отечественной правовой науке не проводилось комплексного анализа концепции транснационального права. В советский и постсоветский период исследуемая концепция рассматривалась в свете изучения западных концепций дальнейшего развития международного права, в основном, с целью их критики. В частности, транснациональное право упоминалось в работах Б. М. Ашавского, Г. И. Курдюкова, С. Н. Лебедева, Д. Б. Левина, Д. И. Фельдмана.

В современный период, в работах отечественных ученых к транснациональному праву проявляется больший интерес. Несмотря на это, данная правовая материя исследована фрагментарно, в частности, исследованы только отдельные аспекты субъектно-объектного состава, содержания концепции, а также ее отдельных положений. Кроме того, количество работ, посвященных данной тематике немногочисленно. Среди них стоит выделить работы Г. М. Вельяминова, Ю. Н. Малеева, Е. А. Шибаевой, В. М. Шумилова, С. В. Черниченко. Теории lex mercatoria, как составной части транснационального права, посвящены работы С. В. Бахина, Н. Г. Вилковой, И. С. Зыкина, А. С. Комарова, а также диссертации О. В. Аблёзговой, Н. А. Карсаковой.

В диссертационной работе проанализированы предпосылки, история формирования и развития концепции транснационального права, исследованы субъектно-объектный состав концепции, ее содержание. Также рассмотрены смежные правовые концепции, имеющие аналогичный состав, или дублирующие положения транснационального права в какой-либо части. Особое внимание уделено феномену lex mercatoria, как составному элементу транснационального права. Проведен объективный и многосторонний анализ подходов и взглядов, касающихся как самой концепции транснационального права, так и отдельных аспектов, наполняющих содержание данной правовой материи. Предпринята попытка установить соотношение международного публичного и частного права в рамках исследуемой концепции, а также доказать несоответствие транснационального права критериям, необходимым для признания его правовой системой.

На защиту выносятся следующие положения: 1. На основе проанализированного в диссертационной работе материала следует сделать вывод о том, что к транснациональному праву4 нельзя отнести ни международное публичное, ни международное частное право по следующим основаниям:

Международное право является обособленной правовой системой, что подтверждается доктриной наиболее авторитетных ученых (И.И. Лукашук, Г. И. Тункин, С. В. Черниченко и др.). Международное частное право представляет собой отрасль внутригосударственного права, которое также является обособленной правовой системой. В дополнение к этому, необходимо учитывать тот факт, что транснациональное право представляет собой правовую материю, которая может получить, или, что более вероятно, не получить дальнейшего развития по причине того, что исследуемая концепция, исходя из определения, объединяет одну правовую систему, а также.

4 Ф. Джессеп обозначил транснациональное право как «всю совокупность правовых норм, регулирующих действия или события, выходящие за пределы национальных границ, включающее как публичное, так и частное международное право, также как и другие нормы, не подпадающие под эти стандартные категории» 9 отрасль другой правовой системы в некий комплекс, создание которого нецелесообразно.

2. Вследствие того, что регулирование публично-правового и частноправового характера опосредовано определенной сферой общественных отношений, искусственное сочетание данных элементов недопустимо. Рассмотрение объектной стороны транснационального права, заключающейся в искусственном смешении международного публичного и частного права позволяет сделать вывод о том, что транснациональное право может привести к опасному размыванию границ международного права, направленного на регулирование отношений публичного характера. Международно-правовые акты, регулирующие гражданские отношения, как, например, Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г., Конвенция ООН о морской перевозке грузов 1978 г., Конвенция для унификации некоторых правил, касающихся международных воздушных перевозок 1929 г., Конвенция о договоре международной дорожной перевозки грузов 1956 г., Конвенция, устанавливающая единообразный закон о переводном и простом векселях 1930 г. Конвенция о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений 1958 г. и др., составляют исключение. В этой связи, придерживаясь точки зрения большинства отечественных ученых (Л.П. Ануфриева, Г. М. Вельяминов и др.), следует отметить, что данные акты регулируют гражданские отношения не напрямую, а путем трансформации во внутреннее право государства (издание специального акта, ратификация международного договора, издание акта на основе типового закона и др.).

3. Субъектная сторона транснационального права состоит в том, что рассматриваемые в исследуемой концепции, юридические лица, а именно, транснациональные корпорации и международные неправительственные организации наделяются международной правосубъектностью, и приравниваются, таким образом, к государствам, что противоречит, в принципе, международному праву. Эти юридические лица не заключают международных договоров (публичного характера), и не несут ответственности за невыполнение обязательств по ним.

В этой связи возникает также проблема так называемых «диагональных» соглашений, в которых с одной стороны выступает государство, а с другой — ТНК. По причине того, что публично-правовой субъект вступает в отношения частноправового характера, в данной проблеме затрагивается теория функционального иммунитета, которая исключает возможность использования государством, как властным субъектом, абсолютного иммунитета, в таком соглашении, то есть признания его совершающим акт «de jure imperii».

4. Большинство рассмотренных в рамках исследования концепции теорий имеют схожие цели и являются идентичными по сфере урегулирования отношений, кругу субъектов таких отношений. Данные теории, либо повторяют отдельные аспекты исследуемой концепции, либо в различных направлениях развивают изложенные в концепции положения. Таким образом вследствие слабой разработанности положений, а также недостаточной аргументированности позиций авторов в пользу той или иной теории, как и других факторов, позволяет отметить, что ни одна из них не заслуживает должного внимания, за исключением правового феномена lex mercatoria.

5. Несмотря на независимое существование обособленной правовой системы в виде международного права, и отрасли внутригосударственного права в виде международного частного права, регулирующих широкий круг общественных отношений, транснациональные корпорации и другие юридические лица были вынуждены создать правовой феномен lex mercatoria, который позволил защищать их интересы в сфере внешнеэкономических связей без привлечения каких-либо иных правовых регуляторов из сферы международного частного права. В частности, в практике международных коммерческих арбитражей встречаются ссылки на Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА, ИНКОТЕРМС, а также Принципы Европейского договорного права, г которые составляют содержание данного правового феномена, и могут использоваться сторонами при заключении международного контракта путем указания на их применение в его тексте.

С учетом наличия собственного правового средства, служащего источником возникновения юридических прав и обязанностей по контракту, а также используемого как средство разрешения споров между сторонами контракта в современной действительности необходимы международно-правовые инструменты для урегулирования деятельности ТНК, особенно в связи с отсутствием Кодекса поведения ТНК, либо другого документа, регламентирующего деятельность международных корпораций.

Международное сообщество, без сомнения, столкнется с lex mercatoria по причине чего необходимо дальнейшее изучение данного феномена, в особенности в интересах равноправного развития всех государств и во избежание возникновения разрыва между экономиками отдельных государств.

Теоретическая и практическая значимость результатов исследования заключается в проведении комплексного анализа основных положений концепции транснационального права. Проведенное научное исследование проблем, рассмотренных в рамках концепции, а также теоретическая разработка отдельных вопросов должны в дальнейшем способствовать развитию теории международного права, международного частного права.

Вместе с тем, некоторые аспекты, рассмотренные в рамках концепции, могут быть использованы в практике государственных учреждений, их функциональных подразделений, и других организаций.

Изученный материал может быть использован для последующих научных исследований, в преподавании в высших учебных заведениях курсов международного права, международного частного права, спецкурсов, а также при подготовке учебно-методических пособий.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационной работы были обсуждены и одобрены на кафедре Международного права Дипломатической академии МИД России. Отдельные положения, результаты и выводы исследования отражены в ряде опубликованных автором, научных статей, а также явились предметом выступления диссертанта на научно-практических конференциях.

Заключение

.

На основе рассмотренных положений концепции транснационального права следует сделать вывод о том, что, она не имеет оснований для существования и, по всей видимости, не может получить дальнейшего развития по следующим причинам:

Смешение, в рамках объектного состава концепции транснационального права, отношений межгосударственного и немежгосударственного характера по признаку «международности», в результате приведет к опасному размыванию границ международного права.

Вследствие того, что регулирование публично-правового и частноправового характера опосредовано определенной сферой общественных отношений, искусственное сочетание данных элементов недопустимо.

В соответствии с положениями исследуемой концепции субъектами транснационального права являются государства, международные организации, транснациональные корпорации, международные неправительственные организации, индивиды, и, в определенной степени, субъекты федеративных государств.

Приравнивание субъектов международного права и частных лиц, по мнению сторонников концепции, призвано упростить взаимоотношения всех субъектов «транснационального права», что, как представляется, наоборот, усложнит такие взаимоотношения, и, в то же время, может облегчить признание международной правосубъектности за частными лицами, в виде транснациональных корпораций и международных неправительственных организаций.

По причине того, что международное право, в соответствии с концепцией, является частью транснационального права, то ТНК, являясь субъектом транснационального права, должно признаваться и субъектом t международного права. По мнению большинства ученых, субъектом международного права является образование, обладающее международными правами и обязанностями, способное заключать юридически действительные в международном праве договоры и соглашения, а также нести ответственность за невыполнение обязательств по ним. При таком понимании субъекта международного права ТНК, безусловно, не обладают и, в будущем, не смогут обладать международной правосубъектностью.

Кроме того, «диагональные» соглашения, в которых сторонами выступают государство и иностранная корпорация, не входят в «систему транснационального права», не являются международным договором, а регулируются нормами внутригосударственного права и представляют собой частноправовой контракт государства и корпорации. Вместе с тем, следует заметить, что стороной в «диагональном» соглашении выступают не транснациональные корпорации, представляющие собой, разветвленную сеть филиалов, осуществляющих деятельность в нескольких государствах, а вполне определенные юридические лица, обладающие, установленными внутренним законодательством, правами и обязанностями.

В дополнение следует заметить, что невозможность использования государством иммунитета в «диагональных» отношениях (функциональный иммунитет), безусловно, подрывает государственные основы, угрожает суверенитету государства, и используется с целью доминирования, в первую очередь, транснациональных корпораций. Транснациональное право, включающее в содержание «диагональные» контракты, в данном случае, представляет собой некий инструмент воздействия и продвижения, как интересов отдельных государств, через крупные корпорации, так и самих корпораций, с целью экономического обогащения, ввиду невозможности обладания последними международной правосубъектности.

Вместе с тем необходимо отметить, что в данный момент наблюдается тенденция к сокращению участия государств в частных международных правоотношениях, так как компетентные органы большинства государств не желают совершать сделки с иностранными частными лицами из-за возможной ответственности всего государства в случае неисполнения обязательства, а иностранные частные лица не желают вступать в правоотношения с государствами из-за сложности (а иногда невозможности) привлечения их к ответственности в своем национальном суде в силу судебного иммунитета государства. В этой связи следует сказать, что государство может заключать так называемые «зонтичные» соглашения, с другими государствами об участии уполномоченных органов, организаций и учреждений в отношениях международного характера, которые, несомненно, способствовали бы развитию отношений без ущерба иммунитету, собственности государства.

Как отмечает большинство сторонников исследуемой концепции, международные неправительственные организации также должны быть отнесены к числу субъектов транснационального права, в результате чего появляется вопрос об их международной правосубъектности. Очевидно, признавать наличие у МНПО ограниченной правосубъектности, будет неверным, по причине того, что правосубъектность, выражающаяся в материальной способности заключать международные договоры у МНПО, как у юридического лица определенного государства отсутствует.

В этой связи, следует говорить не о международной правосубъектности данных организаций, (в большей части, обладающих консультативным статусом в ЭКОСОС), а, возможно, об определенных правах и соответствующих обязанностях, то есть об их частичной правоспособности.

При рассмотрении вопроса о существовании «транснационального права» как правовой системы, можно сделать вывод о том, что в рамках международно-правовой системы, созданной для регулирования публично-правовых отношений не может существовать еще одна система, направленная на урегулирование отношений частноправового характера, субъектами которой, к тому же, являются частные лица. Правовую систему международного права составляет система международно-правовых норм, к которым не относятся нормы международного частного права. В данном случае следует согласиться с мнением большинства авторов, утверждающих, что международное частное право является отраслью внутригосударственной правовой системы. По этим причинам объединить международное и международное частное право в единую систему не представляется возможным, и, как можно заметить из рассмотренных точек зрения ученых, в этом нет необходимости.

Кроме того, если предположить, что право, в рамках правовой системы «транснационального права» (содержащего международное публичное и частное право), применяется всеми субъектами данной правовой концепции, то государства, оставаясь основными субъектами международного права, становятся субъектами международного частного права (что встречается в практике безотносительно к исследуемой концепции), при этом, частные лица, в такой правовой системе признаются субъектами международного права (как одного из системообразующих элементов), что в принципе противоречит международному праву.

В правовой науке, система права представляет собой иерархическую структуру норм, выраженную в распределении по отраслям, подотраслям и институтам, с учетом их взаимосвязи, обусловливающей целостность системы.

В этой связи, транснациональное право, по-видимому, должно обладать определенной структурой, вследствие чего, ее основными элементами, соответственно должны считаться международное публичное и международное частное право, представляющие собой составные части единой «транснациональной системы права».

В случае, если международное право и международное частное право рассматривать как отрасли единой системы права, то транснациональное право следует считать одной из разновидностей монистической теории соотношения международного и внутригосударственного права, согласно которой международное и внутригосударственное право образуют единую правовую систему. Таким образом, и международное право, и международное частное право надлежит считать отраслями внутригосударственного права, вследствие чего можно сделать вывод о том, что транснационального права просто не существует.

Исходя из рассмотренного в диссертационном исследовании материала, касающегося содержания транснационального права, следует заметить, что наибольший интерес представляет правовой феномен lex mercatoria, который также называют «транснациональным коммерческим правом».

При исследовании данной правовой материи было отмечено, что ее основными источниками являются кодифицированные «обычаи международной торговли», выраженные в Принципах международных коммерческих контрактов УНИДРУА и Принципах европейского договорного права. Основываясь на понимании того, что признание международного обычая происходит благодаря единообразной практике применения субъектами международного права, рассматриваемые документы, содержащие признаки единообразия применения (но не субъектами международного права, а частными лицами), а также их признания, однако, выраженных не государствами, а участниками международной торговли, позволяют говорить о них как об обыкновениях. При этом следует отметить, что неотъемлемый признак любой международно-правовой нормы выражается в ее юридической силе, признанной государствами, что служит дополнительным основанием для признания того, что данные документы не имеют обязательной юридической силы.

В результате, можно сказать, что Принципы УНИДРУА и Принципы Европейского договорного права являются неправовым регулятором деятельности участников коммерческих отношений, применяемые в практике международных коммерческих арбитражей и государственных арбитражных судов, как вспомогательные источники разрешения спора. Вместе с тем такая практика является свидетельством их признания, позволяющим рассматривать их в качестве элемента, наполняющего содержание правового феномена lex mercatoria. Однако такое признание осуществляется через закрепленные и признаваемые, в международном и внутригосударственном праве термины «обычаи делового оборота», «торговые обычаи» и пр., из чего следует невозможность «автономного» существования lex mercatoria без взаимодействия с указанными правовыми системами. В заключение необходимо отметить, что данный правовой феномен не является системой, ввиду отсутствия иерархии, структуры, в частности, деления на отрасли, подотрасли и институты, а также отсутствия внутренних связей.

Несмотря на это приходится признать, что правовая материя, в виде lex mercatoria, являющегося неправовым средством регулирования международных коммерческих отношений, существует, развивается (что подтверждается практикой), и представляет интерес для дальнейшего изучения.