Проблема морали и гуманизации человека в современном обществе

Слово мораль — латинского происхождения. Оно образовано от лат. mos (множи. число mores), что означало приблизительно то же, что ethosу греческому — нрав, обычай. Цицерон, придерживаясь примера Аристотеля, образовал от него слова moralis — моральный и moralitas — мораль, что стали латинским эквивалентом греческих слов этический и этика. А нравственность — от корня нрав, впервые попало в словарь русского языка в XVIII столетии и стало употребляться рядом со словами этика и мораль как их синоним.

Так появились три слова с приблизительно тем самым значением. В практике словоупотребления эти слова практически взаимозаменяемы. Мораль, нравственность, один из основных способов нормативной регуляции действий человека в обществе; особенная форма общественного сознания и вид общественных отношений (моральные отношения).

Этические (моральные) ценности — это то, что еще древние греки именовали «этическими добродетелями». Античные мудрецы главными из этих добродетелей считали рассудительность, доброжелательность, мужество, справедливость. В иудаизме, христианстве и исламе высшие этические ценности связываются с верой у Бога и ревностном почитании его.

Как этические ценности у всех народов почитали честность, верность, почет к старшим, трудолюбие, патриотизм. И хотя в жизни люди далеко не всегда проявляются подобные качества, но ценятся они людьми высоко, а те, кто ими владеют, пользуются почетом. Эти ценности, что представляются в их безукоризненном, абсолютно полном и совершенном выражении выступают как этические идеалы.

Этические (моральные) регуляторы — это правила поведения, ориентированного на указанные ценности. Этические регуляторы разнообразны.

Каждый индивид выбирает (осознано или неосознано) в просторные культуры те из них которые наиболее подходят для него.

1. Мораль: структура, функции, проблема человека в этических исследованиях.

1.1 Мораль как главная категория этики.

Предметом анализа традиционной этики были человеческие отношения в системе: человек человек, человек коллектив, человек общество. Храня этот массив этической проблематики, нельзя не отметить, что многие важные сферы морального отношения оставались за пределами анализа. Одним из существенных недостатков традиционного подхода, что лишил его настоящей планетарности, было стремление к жесткой ограниченности узкими рамками только общества, только человеческого бытия.

Мораль как квинтэссенция духовности должна охватывать все мироздание, не дискриминируя как объект морального отношения никого и ничего ни животных, ни растения, ни естественную среду. Человек должен возвыситься над собственным эгоизмом потребления и высокомерием технического совершенства во имя гармоничного единства с жизнью во всех его многообразных проявлениях. Она должна возвыситься к величию умного самоограничения и почувствовать себя неотъемлемой частью природы, познать родство с миром природы.

Вне такой радикальной реконструкции сознания невозможное возникновение экологической этики, задание которой заключается в выработке фундаментальных фундаментов человеческой нравственности в отношении к природе. Культура, по крайней мере европейская, была всегда антропоцентрической, противопоставляла себя миру природы. Над ее отношением к природе витал дух завоевания, подчинения, бездумного ее приспособления к одномоментным потребностям. Однако насильственно подчиняя природу, человек подрубал свои собственные корни, лишая себя целостности.

Культура, чтобы спастись от деградации, угрозы выжженной земли, на которой нет места и самому человеку, должен сделать своей основой не частичную, утилитарную, а всемирную этику, в которой найдется место всему живому. «Изолированного человека, замкнутого в социуме, должен заменить человек Земли, тесными узами связанная с природой и воспринимающая себя как часть природы, стремящаяся гармонию и единство с ней, понимающая, как много в его жизни зависит от этой большой связи всего живого» .

Заметим, что отживающий тип взаимосвязи человека и ее естествнного окружения сформировал могучую традицию мышления и поведения, о котором хорошо сказал Альберт Швейцер: «…европейськие мыслители тщательным образом следят за тем, чтобы в их этику не пробрались никакие звере. Упрямство, которое они выявляют, стремясь узаконить и свести в принцип традиционную бездушность, граничит с бессмыслицей. Они либо вообще отбрасывают соболезнование к животным, либо всячески унижают его. Если же они допускают это чувство в несколько большем размере, то силятся оправдать его всеми средствами, а временами чуть ли не извиняются за него».

А. Швейцер перечисляет этих мыслителей: В. Вундта, который утверждал, что объектом соболезнования может быть только человек; И. Канта, который думал, что общение с животными есть скорее вещь, что содействует развитию соболезнования к другим людям; И. Бентама, который признавал соболезнование к животным лишь как средство, что противодействует развитию бессердечия у людей. И только сам Швейцер пытался преодолеть эту антропоморфную ограниченность предшественников в своей теории «благоговения перед жизнью», которая манифестировала этику любви и братства со всем живым, гармонию человека с ее миром. «Благоговение перед жизнью» распространило библейскую заповедь не «убей» далеко за пределы вида «гомосапиенс».

Чрезвычайно важным в настоящее время встает вопрос о моральном осмыслении такой сферы человеческой жизни, как конфликты: военные, этнические, религиозные, идеологические, социально-политические. К сожалению, в нашей стране не получила надлежащего развития такая отрасль социального знания, как конфликтология. Сегодня необходимость этой дисциплины диктуется как мировой, так и отечественной практикой. Один из ведущих принципов конфликтологии в решении разных острых столкновений в современном мире есть принцип ненасильственности, который в последнее время становится категорическим императивом выживания.

XX ст. окончательно дискредитировало насилие как универсальное средство решения самых сложных проблем общества. Как показывает исторический опыт прошлых десятилетий, насильственное решение конфликта является иллюзорным. В то же время этот опыт подтверждает результативность ненасильственных методов борьбы, очень несправедливо отброшенных в отечественной философской и этической мысли как якобы абсолютно несостоятельных.

Достаточно вспомнить, что завоевание Индией независимости под проводом М. Ганди и Дж. Неру осуществилось благодаря массовой ненасильственной кампании гражданского неповиновения колониальным властям. Высокий жизненный уровень большинства трудящихся стран Запада также был завоеван главным образом на путях ненасильственной борьбы. В этом контексте жизни вынуждает нас несколько под другим углом зрения взглянуть на совсем отброшенную у нас идею «непротивления злу насилием», потому что, как свидетельствует история насильственная борьба способна порождать значительно больше зло, чем-то, которое послужило первичным импульсом к борьбе.

На пороге XXI ст. человечество чрезвычайно пристально смотрит в будущее, связанное с ненасильством, согласием, добросовестным поиском взаимоприемлемых решений. Идеал консенсуса, согласия, преодоление конфликтов должно стать обязательным элементом новой моральной парадигмы. Один из нравственных уроков заключается в понимании того, что всякое насилие, даже справедливое, несет в себе могучий внутренний потенциал зла, потому что та грань, за которой противоядие превращается в яд, чрезвычайно шатка. Слишком тяжело определить допустимую меру насилия, способного осуществляться за законами собственной логики, законами своего саморазвития.