Актуальность темы
исследования, на наш взгляд, определяется следующим.
В последнее десятилетие произошли существенные преобразования во всех сферах жизнедеятельности российского общества. Помимо экономической, социальной и иных реформ, в нашей стране в настоящее время продолжает свое течение правовая реформа.
Одним из наиболее значимых результатов последней было принятие основополагающего для российского общества закона — Конституции Российской Федерации, в которой было однозначно отмечено, что высшей ценностью являются человек, его права и свободы, при этом государство обязуется осуществлять защиту таких прав и свобод, в том числе и в судебном порядке (ст. 2, 46 Конституции РФ).
Суды как монополисты в области осуществления правосудия нацелены законом на защиту нарушенных или оспариваемых прав, свобод или законных интересов (ст. 118 Конституции РФ, ст. 2 ГПК РСФСР, ст. 2 АПК РФ). Данная цель правосудия может быть достигнута лишь посредством решения задач судопроизводства — правильным и своевременным рассмотрением и разрешением судебных дел.
В большинстве случаев суды выполняют возложенные на них задачи и, таким образом, достигают указанной цели, иначе создание судебной системы с подобными функциями было бы бессмысленным.
Вместе с тем, как показывает практика, суды при рассмотрении и разрешении гражданских (и иных) дел нередко допускают различные отступления от отмеченных задач, что не способствует полноценному достижению целей гражданского судопроизводства. Такого рода явления в юридической литературе обычно называются термином «судебная ошибка».
Установление в процессуальном порядке наличия допущенной по гражданскому делу судебной ошибки связывает суд с необходимостью соответствующим образом отреагировать на нее путем реализации установленных процессуальным законом полномочий. Наиболее распространенными способами реагирования на установленную судебную ошибку являются отмена или изменение судебного акта, содержащего таковую. Частота применения управо-моченными судебными инстанциями отмеченных полномочий, на наш взгляд, может свидетельствовать о том, что соответствующее количество отмененных или измененных судебных актов является результатом нецелесообразной деятельности. Преимущественно на основе таких сведений формируются статистические данные о количестве наиболее существенных судебных ошибок.
Анализ судебно-арбитражной статистики приводит к выводу о том, что судебные ошибки по гражданским делам — это неединичное и довольно устойчивое явление.
Так, например, согласно статистическим данным работы арбитражных судов Российской Федерации за 1999 — 2000 — 2001 г. г.: отменено и изменено судебных актов в апелляционной инстанции в 1999 г. по 11 940 (2,4%), в 2000 г. по 13 670 (2,5%), в 2001 г. по 16 436 делам, что составляет 2,6% от всех рассмотренных дел в первой инстанции. В кассационной инстанции отменено, изменено судебных актов в 1999 г. по 9683 (1,9%), в 2000 г. по 12 252 (2,3%), в 2001 г. по 14 856 делам, что составляет 2,3% от количества рассмотренных дел в первой инстанции. В порядке надзора отменены судебные акты в 1999 г. по 521 (0,1%), в 2000 г. по 571 (0,1%), в 2001 г. по 539 делам, что составляет 0,08% к количеству рассмотренных дел в первой инстанции [167, С. 14−15. 151, С.76].
В первом полугодии 2001 г. поступление гражданских дел в суды общей юрисдикции сократилось в сравнении с первым полугодием 2000 г. с 2598 тысяч до 2534 тысяч. Но количество допущенных районными судами нарушений сроков по оконченным делам в процентном соотношении увеличилось по сравнению с первым полугодием 2000 г. с 15,8% (402,6 тысяч) до 16,5% (343,9 тысяч) дел [166, С. 73, 76].
Из приведенных статистических данных можно сделать вывод о том, что относительно общего количества рассмотренных гражданских (и иных) дел судебных ошибок, допущенных судами (арбитражными и общей юрисдикции) и приведших к отмене или изменению судебных актов, сравнительно не много. Не очень часто допускаются судами и нарушения сроков. Однако в абсолютном выражении это довольно внушительные цифры.
Неправильности в судебной деятельности, как и в любой практической деятельности, возможны и неизбежны. Опасность судебных ошибок, в отличие от многих других разновидностей ошибок в человеческой деятельности, состоит в том, что неправильные результаты отмеченной деятельности приобретают свойство общеобязательности и обеспечиваются принудительной силой государства.
По обоснованному мнению Президента РФ В. В. Путина, ошибки в судебной деятельности способствуют росту правового нигилизма, и вследствие их наличия в результатах отмеченной деятельности люди теряют уважение к закону [127, С. 1].
Каждая из судебных ошибок приводит в конечном итоге к нарушению прав заинтересованного лица на справедливое (правильное и своевременное) судебное разбирательство, поэтому крайне важно быстро и правильно в процессуальном порядке установить такую ошибку суда и, если возможно, исправить ее, а также стремиться предупреждать ее появление в дальнейшем.
Допущение каждой из судебных ошибок обусловлено наличием определенных обстоятельств. В условиях постоянно изменяющегося и дополняющегося законодательства исследование ряда этих обстоятельств приобретает особо значимый практический и теоретический смысл. Поскольку правильное применение судами норм материального и процессуального права есть единственный способ достижения целей правосудия, всякое несовершенство законодательства (нечеткость формулировок, противоречивость, наличие пробелов и т. п.) способствует отступлению от целевых установок судопроизводства — допущению судами ошибок в правоприменении. Результаты проведенного анализа действующего материального и процессуального законодательства, применяемого судами при рассмотрении и разрешении гражданских (и иных) дел, свидетельствуют о том, что существует объективная необходимость совершенствования ряда норм такого законодательства. По этой причине детальное исследование вопроса об основных формах проявления несовершенства современного российского законодательства как обстоятельствах, обусловливающих допущение судебных ошибок по гражданским (и иным) делам, является особо актуальным.
Важность исследования вопроса о способах предотвращения судебных ошибок определяется тем, что при ликвидации причин совершения судебных ошибок последние не совершаются, поэтому нет необходимости их устранять.
В последние годы система проверки результатов деятельности судов на предмет наличия в них судебных ошибок претерпела существенные изменения.
Так, например, в системе арбитражных судов, одновременно с созданием федеральных арбитражных судов округов как кассационной инстанции, была образована апелляционная инстанция в составе арбитражных судов субъектов РФ.
Федеральным законом Российской Федерации от 17 декабря 1998 года № 188-ФЗ «О мировых судьях в Российской Федерации [11]» введен институт мировых судей. Данное обстоятельство повлекло за собой образование новой инстанции по устранению судебных ошибок, допущенных мировыми судьями, — апелляционной.
Существенным образом изменены пределы проверки судебных актов на предмет наличия в них судебных ошибок кассационной и надзорной инстанциями судов общей юрисдикции, что также заслуживает отдельного внимания. Так, например, в настоящее время общегражданская кассация наделена апелляционными полномочиями, что во многом предопределяет особенности ее деятельности по устранению судебных ошибок первой инстанции (ст. 294, п. 4 ст.305 ГПК РСФСР).
Дальнейшее совершенствование норм процессуального права, касающееся способов устранения судебных ошибок на всех стадиях судебного процесса, получило свое развитие в проектах ГПК РФ и нового АПК РФ. Так, например, разработчики таких документов предлагают ввести в судопроизводство особый надзорный порядок устранения судебных ошибок Президиумов Высшего Арбитражного Суда РФ и Верховного Суда РФ (ст. 371 проекта ГПК РФ [95], ст. 281 проекта АПК РФ [46]).
Таким образом, актуальность научной разработки данной темы определяется также необходимостью исследования, в целях дальнейшего совершенствования, системы средств устранения судебных ошибок, предложенной современной наукой гражданского (арбитражного) процесса.
При написании диссертации автором использовались научные труды таких авторов, как: А. Александров, П. В. Алексеев, В. В. Афанасьев, А. Барак, JI.B. Бойцова, А. Т. Боннер, Е. А. Борисова, Е. В. Васьковский, А. П. Вершинин, М. А. Викут, Н. Н. Вопленко, А.С. Грица-нов, Н. А. Громов, Л. Грось, Б. Завидов, С. Загребнев, И. М. Зайцев, С. А. Иванова, Р.Ф. Калли-стратова, В. Н. Кудрявцев, К. К. Лебедев, Л. Ф. Лесницкая, И. С. Масликов, Д. С. Милль, В. А. Мусин, Э. Н. Нагорная, А. В. Наумов, М. Ю. Радченко, А. И. Рарог, И. В. Решетникова, В. И. Решетняк, В. В. Романов, А. В. Панин, И. Л. Петрухин, В. К. Пучинский, М. К. Треушников, П. Трубников, А. А. Турусов, Ю. В. Францифоров, Д. А. Фурсов, А. В. Цихоцкий, О.И. Цыбулев-ская, М. С. Шакарян, В. М. Шерстюк И.И. Черных, Н. А. Чечина, Д. М. Чечот и других.
Исследовались также точки зрения действующих судей различных судов, в частности: заместителя Председателя Конституционного Суда РФ Т. Г. Морщаковой, судьи Конституционного Суда РФ Г. А. Жилина, Председателя Верховного Суда РФ В. М. Лебедева, Председателя Высшего Арбитражного Суда РФ В. Ф. Яковлева, заместителей Председателя Верховного Суда РФ В. М. Жуйкова и В. П. Верина, Председателя Высшей квалификационной коллегии судей РФ А. Жеребцова, Председателя арбитражного суда г. Москвы А. К. Большовой, Председателя арбитражного суда Восточно-Сибирского округа С. Амосова, Председателя Арбитражного суда Воронежской области B.C. Анохина, Председателя арбитражного суда Тюменской области М. Клеандрова, Председателя Саратовского областного суда А. Галкина, Первого заместителя Председателя Федерального арбитражного суда Центрального округа А. С. Кожемяко, судьи арбитражного суда Волгоградской области В. Ф. Глазырина, судьи Волжского городского суда общей юрисдикции Волгоградской области Л. Топильской и других.
По вопросам, касающимся исследуемой темы, широко анализировались основные постановления высших судебных органов Российской Федерации: Конституционного Суда, Верховного Суда, Высшего Арбитражного Суда, а также материалы судейского сообщества.
Совета Судей Российской Федерации, решения Высшей Квалификационной Коллегии Судей Российской Федерации.
В ходе написания работы диссертантом изучалась судебная практика, статистические данные о работе судов общей юрисдикции и арбитражных судов, а также статьи, касающиеся исследуемой проблемы, опубликованные в периодической печати.
Исследование вопросов, относящихся к проблеме обеспечения правильности и своевременности (безошибочности) рассмотрения и разрешения судами дел, всегда привлекало внимание ученых и практиков.
Однако многие авторы, как правило, рассматривали судебную ошибку как основание для применения соответствующей судебной инстанцией полномочия по ее устранению, то есть связывали первую, главным образом, с основаниями к отмене, изменению ошибочного судебного акта или с вынесением дополнительного решения, исправлением арифметических ошибок, описок, опечаток и тому подобным. Тем самым из поля зрения, по сути, выпадала судебная ошибка как явление. При таком подходе недостаточно исследовались сущность подобной неправильности, а также обстоятельства, способствующие ее допущению судом.
Вместе с тем, отдельные ученые пытаются разрешить поставленные вопросы и используют термин «судебная ошибка» не только касательно оснований к отмене, изменению судебного акта или, например, вынесению дополнительного решения, но и применительно ко всем другим (любым) возможным неправильностям в результатах судебной деятельности.
Попытка комплексно исследовать сущность судебных ошибок, их причины, условия, средства предотвращения и устранения была предпринята в советское время И. М. Зайцевымотдельные способы устранения судом первой инстанции им же допущенных неправильностей были проанализированы Т. Н. Губарь. Некоторые стороны явления «судебная ошибка» не так давно исследовались Г. А. Жилиным.
Однако в настоящее время, в связи с существенным изменением материального и процессуального законодательства, принципов деятельности и функций всех инстанций современных систем судов, проблема комплексного исследования явления «судебная ошибка», не получившая пока должного разрешения, требует самого серьезного и всестороннего анализа.
Это обстоятельство во многом обусловило выбор темы диссертационного исследования.
Цель исследования состояла в изучении сущности явления «судебная ошибка» применительно к деятельности арбитражных и общегражданских судов по рассмотрению и разрешению гражданских (и иных) дел, в исследовании обстоятельств, способствующих его возникновению, с уделением особого внимания основным формам несовершенства современного российского законодательства и примерам конкретных норм материального и процессуального права, требующих устранения имеющихся в них разнообразных дефектов, в предложении способов предотвращения неправильностей в судебной деятельности, в исследовании основных средств устранения судебных ошибок по гражданским делам, как по действующим процессуальным законам, так и по доступным проектам новых процессуальных кодексов, а также в выявлении пробелов гражданского материального, процессуального и арбитражного процессуального законодательства, с тем, чтобы оптимально определить средства предотвращения и исправления судебных ошибок.
Предметом исследования были нормы гражданского (предпринимательского) материального и процессуального, арбитражного процессуального законодательства, несовершенство которых способствует допущению судами ошибок при рассмотрении и разрешении гражданских (и иных) дел. Изучались также нормы гражданского и арбитражного процессуального права, регулирующие цели, задачи судопроизводства и способы исправления судебных ошибок судами всех инстанций, а также соответствующая судебная практика.
В этих целях анализировались действующие гражданский, арбитражный процессуальные законы, нормы гражданского материального и предпринимательского права, проекты ГПК РФ и новой редакции АПК РФ, а также отдельные постановления судов общей юрисдикции, арбитражных судов и Конституционного Суда РФ.
Теоретической базой диссертации явились положения и выводы, содержащиеся в работах ведущих отечественных ученых-процессуалистов.
Работа написана на основе изучения и анализа арбитражного процессуального, гражданского материального (предпринимательского) и процессуального законодательства, а также проектов ГПК РФ и нового АПК РФ, Конституции РФ, Федеральных конституционных законов и Федеральных законов РФ об организации судебной деятельности, постановлений Пленума Верховного Суда РФ (СССР, РСФСР), Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, Конституционного Суда РФ, судебной практики.
При написании диссертации были использованы такие методы научного исследования, как философский, исторический, сравнительно-правовой, логический, системно-правовой. Научная новизна заключается в следующем. В настоящей работе впервые проводится:
1) комплексное исследование различных способов применения термина «судебная ошибка» в юридической литературе, действующих процессуальных законах, регулирующих гражданское судопроизводство в России, проектах Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и новой редакции Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также в судебной практике;
2) систематизация обстоятельств, способствующих совершению судебных ошибок по гражданским (и иным) делам, а также способов предотвращения судебных ошибок на основе анализа ряда материальных и процессуальных правовых норм, мнений отдельных ученых, представителей судебной власти и судебной практики. Особое внимание уделяется основным формам несовершенства современного российского законодательства и примерам конкретных норм материального и процессуального права, требующих устранения имеющихся в них разнообразных дефектов;
3) комплексное исследование основных способов устранения судебных ошибок в условиях судебной реформы и совершенствования законодательства. Осуществленный анализ позволил сформулировать следующие основные положения и выводы, выносимые на защиту:
1. Под судебной ошибкой по гражданскому делу автор настоящей работы предлагает понимать допущенное судом отступление от целей и задач гражданского (арбитражного) судопроизводства, установленное в процессуальном порядке уполномоченной судебной инстанцией.
По мнению диссертанта, подобная интерпретация в большей мере отражает сущность отмеченного явления по сравнению с имеющимся в гражданско-процессуальной науке толкованием термина «судебная ошибка» как отклонения результата процессуальной деятельности суда от целевых установок гражданского судопроизводства (И.М. Зайцев, Г. А. Жилин).
2. В настоящей работе явление «судебная ошибка» впервые рассматривается в двух плоскостях: фактической и юридической.
Фактически судебная ошибка как отступление от целевых установок гражданского судопроизводства возникает в момент совершения судом действий, которые, в соответствии с процессуальным законом, являются неправильными или несвоевременными.
Юридически судебная ошибка имеет место лишь после установления в процессуальном порядке наличия нарушения судом соответствующей нормы права.
Поскольку деятельность судов является государственно-властной, осуществляемой строго в рамках процессуального регламента с обязательной фиксацией всех ее результатов, каждая неправильность, фактически допущенная судом, может быть квалифицирована в качестве судебной ошибки лишь после установления такой неправильности управомоченной судебной инстанцией в предусмотренном законом порядке. До такого официального признания фактически допущенная судом неправильность может рассматриваться в качестве судебной ошибки лишь предположительно.
3. Автор диссертации не согласен с имеющимся в юридической литературе мнением о том, что причины судебных ошибок носят исключительно субъективный характер (И.М. Зайцев, Г. А. Жилин), а придерживается позиции, согласно которой причины таковых могут носить как субъективный, так и объективный характер (например, Е. В. Васьковский, А. С. Грицанов, В.П. Верин).
Первая ситуация имеет место, когда отступление от целевых установок гражданского судопроизводства произошло по вине судьи. Это возможно, чаще всего, вследствие небрежности, самонадеянности судьи.
Во втором же случае указанный результат не зависит от личности судьи и его действий. Судебная ошибка в форме несвоевременности рассмотрения и разрешения дела (или отдельного процессуального вопроса) может быть допущена, например, при отложении рассмотрения дела на разумный срок, вследствие неявки в суд участвующего в деле лица, относительно которого отсутствуют сведения о его надлежащем извещении, или при отложении рассмотрения вопроса о назначении арбитражного управляющего кредитной организации вследствие отсутствия у суда на этот момент кандидата, удовлетворяющего требованиям законодательства о наличии у него соответствующего аттестата Банка России.
4. Практика выдачи Банком России аттестатов на конкретные кредитные организации способствует затягиванию рассмотрения арбитражным судом вопросов о назначении арбитражных управляющих банкротящейся кредитной организации и неизбежно ведет к нарушению установленных законом сроков их назначения, поскольку суд вынужден (порой неоднократно) откладывать рассмотрение отмеченного вопроса в связи с отсутствием у предложенных ему кандидатов аттестата Банка России (ЦБ РФ) на осуществление процедуры банкротства кредитной организации.
В соответствии с п. 11 ст.2, ст. 19, ч. З ст. 41, ч, 2 ст. 72, ч.1 ст. 99 Федерального закона РФ от 8 января 1998 г. № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» и ст.ст.6, 34, 41 Федерального закона РФ от 25 февраля 1999 г. № 40-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» после возбуждения дела о несостоятельности кредитной организации и в ходе его рассмотрения арбитражный суд в десятидневный (при введении наблюдения) либо в месячный (при открытии конкурсного производства) срок должен назначить арбитражного управляющего, который должен иметь аттестат, выданный Банком России. Согласно Положению Центрального Банка РФ от 07 августа 2001 г. № 146-П «О порядке аттестации Банком России арбитражных управляющих (ликвидаторов) кредитных организаций», аттестат Банка России выдается арбитражному управляющему для осуществления деятельности в конкретной кредитной организации (п. 1.4).
Положение дел с соблюдением судом срока назначения арбитражных управляющих осложняется и в связи с одним из установленных в упомянутом Положении ЦБ РФ оснований отказа кандидату в аттестации: при выдаче аттестата Банка России на указанную в заявлении кредитную организацию другому кандидату (пп. «е» п. 5.6), и одним из оснований аннулирования таких аттестатов: неназначения арбитражным судом аттестанта арбитражным управляющим в кредитную организацию, наименование которой отмечено в аттестате (пп. «в» п. 7.2).
В целях ускорения арбитражного судопроизводства о несостоятельности кредитных организаций и устранения в связи с этим причины судебной ошибки в форме несвоевременности решения вопроса о назначении судом арбитражного управляющего кредитной организации следует на законодательном уровне закрепить положение о том, что аттестат арбитражного управляющего кредитной организации должен выдаваться Банком России без указания конкретной кредитной организации. Соответственно этому основному положению не должны быть основаниями к отказу в выдаче аттестата и его аннулированию обстоятельства, непосредственно связанные с объектом аттестата, указанные в пп. «е» п. 5.6, пп. «е» п. 7.2 отмеченного Положения.
5. При назначении судом соответствующего лица арбитражным управляющим из нескольких имеющихся кандидатур суд нередко сталкивается с проблемой, когда требований, предъявляемых ст. 19 Федерального закона РФ от 8 января 1998 г. № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», недостаточно для мотивированного обоснования выбора конкретного кандидата. В целях обеспечения наиболее объективного (правильного) решения поставленного вопроса необходимо закрепить дополнительные (к имеющимся в ст. 19 указанного Закона) требования, предъявляемые к кандидатам в арбитражные управляющие, при назначении их в банкротящуюся организацию применительно к конкретному судебному делу.
Такими требованиями могут быть, например: загруженность конкретного кандидата в качестве арбитражного управляющего в других банкротных делах (с учетом особенностей банкротящейся организации и вида банкротной процедуры) — наличие случаев неисполнения или ненадлежащего (неправильного или несвоевременного) исполнения обязанностей арбитражного управляющего, не повлекших причинения убытков для должника или кредиторов, которые, как послужили основаниями для отстранения арбитражного управляющего от возложенных на него обязанностей, так и не были связаны с таким отстранениемрезультаты надлежащего выполнения обязанностей арбитражного управляющего кандидатом в арбитражные управляющие в других процедурах банкротства одной и той же банкротящейся организациичастота случаев временной неспособности арбитражного управляющего исполнять возложенные на него обязанности по устойчивым или периодически возникающим причинам (например, по состоянию здоровья, по семейным обстоятельствам, в связи с удаленностью места жительства от места осуществления обязанностей арбитражного управляющего и т. п.) — наличие наибольшего (по отношению к другим кандидатам) положительного опыта работы в качестве арбитражного управляющего (для назначения, например, в особо крупные банкротящиеся организации) и тому подобные.
6, Нечеткость формулировок ч.1 ст. 84 Семейного Кодекса РФ от 29 декабря 1995 г. № 223-Ф3, регулирующей вопросы взыскания и использования алиментов на детей, оставшихся без попечения родителей, и ч.1 ст. 81 СК РФ, определяющей общий порядок расчета размера алиментов, взыскиваемых на несовершеннолетних детей в судебном порядке, вызывают проблемные ситуации в практике их применения, что является условием, способствующим допущению судебных ошибок по гражданским (семейным) делам.
Немалое число судей полагает, что, поскольку в ч.1 ст. 81 СК РФ (на которую произведена ссылка в ч.1 ст. 84 СК) говорится: «Алименты на. детей взыскиваются судом с их родителей. в размере: на одного ребенка — одной четверти, на двух детей — одной трети, на трех и более детей — половины заработка и (или) иного дохода родителей», такой установленный законом размер алиментов рассчитывается применительно к обоим родителям и уплачивается ими соответственно в размере по одной восьмой, одной шестой либо одной четвертой их дохода.
Представляется, что расчет размера алиментов на детей, оставшихся без попечения родителей, должен производиться в отношении каждого из родителей в самостоятельном порядке. Разделение установленного ч.1 ст. 81 СК РФ размера алиментов на две части (в отношении каждого из родителей) нарушает ряд принципов семейного законодательства (ч.З ст. 1 СК РФ), ущемляет права ребенка и поэтому не может применяться судами.
Для ликвидации отмеченного условия, способствующего совершению судебных ошибок, предлагается сформулировать ч, 1 ст. 81 СК РФ следующим образом: «При отсутствии соглашения об уплате алиментов алименты на несовершеннолетних детей взыскиваются судом с их родителя, не представляющего им содержания, ежемесячно в размере: на одного ребенка — одной четверти, на двух детей — одной трети, на трех и более детей — половины заработка и (или) иного дохода родителя». Часть 1 ст. 84 СК РФ предлагается после слов -" алименты взыскиваются" дополнить положением — «с каждого из родителей», то есть изложить ее в следующем виде: «На детей, оставшихся без попечения родителей, алименты взыскиваются с каждого из родителей в соответствии со статьями 81−83 настоящего Кодекса и выплачиваются опекуну (попечителю) детей или их приемным родителям» .
7. В ходе правоприменительной деятельности суды нередко сталкиваются с проблемой неоднозначности толкования п. 8 ст. 15 Федерального закона РФ от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», регулирующей порядок назначения и выплаты обеспечения по страхованию в части определения размера суммы страховых выплат, которая не выплачена в установленные сроки и из которой необходимо рассчитывать установленную законом пеню.
В данной норме указано, что «при задержке страховых выплат в установленные сроки субъект страхования, который должен производить такие выплаты, обязан выплатить застрахованному и лицам, имеющим право на получение страховых выплат, пеню в размере 0,5 процента от невыплаченной суммы страховых выплат за каждый день просрочки» .
Ряд судей считает, что, поскольку закон не уточняет характеристики «невыплаченной суммы страховых выплат», расчет пени необходимо производить исходя из невыплаченной части той суммы, которая была фактически назначена застрахованному лицу соответствующим субъектом страхования.
Представляется, что пеня за несвоевременную выплату страхового обеспечения должна рассчитываться не от фактически назначенной субъектом страхования, но невыплаченной суммы страховых выплат, а от назначенной в соответствии с законом и соответствующим образом не выплаченной застрахованному или иным управомоченным лицам. Такая интерпретация соответствует одной из основных задач отмеченного вида страхования (ст. 1 Закона), которая состоит в возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью застрахованного лица, путем предоставления ему в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию.
Для ликвидации отмеченного условия судебных ошибок по гражданским делам в форме указанной неточности формулировки законодательной нормы предлагается сформулировать абз.1 п. 8 ст. 15 Федерального закона РФ от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» следующим образом: «При задержке страховых выплат в установленные сроки субъект страхования, который должен производить такие выплаты, обязан выплатить застрахованному и лицам, имеющим право на получение страховых выплат, пеню в размере 0,5 процента от назначенной в соответствии с действующим законодательством, но невыплаченной суммы страховых выплат за каждый день просрочки» .
8. Многогранное несовершенство ст. 90 Федерального закона РФ от 21 июля 1997 г. № 119-ФЗ «Об исполнительном производстве» способствует появлению неединообразного толкования по различным вопросам ее применения. Одним из таких вопросов является процедура рассмотрения судами ходатайств о восстановлении пропущенного заявителями жалоб на действия судебных приставов — исполнителей установленного законодателем в этой правовой норме 10-дневного срока, в течение которого может быть подана такая жалоба.
Как показывает практика, нечеткость формулировки указанной правовой нормы приводит к тому, что арбитражный суд реагирует на подобные ходатайства по-разному, часто восстанавливая пропущенный срок в порядке ст. 99 АПК РФ (регулирующей восстановление пропущенных процессуальных сроков). Однако истечение указанного срока на обжалование не влечет никаких законодательно установленных последствий для заинтересованного лица, поэтому пропуск последним этого срока не требует применения процедуры его восстановления.
Если заявитель ходатайствует о восстановлении пропущенного им срока обжалования действий судебного пристава — исполнителя, арбитражным судам следует автоматически удовлетворять такую просьбу со ссылкой на то, что законодательством не предусмотрены последствия его пропуска (при этом применение ст. 99 АПК РФ не требуется).
9. Внутренняя несогласованность ряда норм Федерального закона РФ от 21 июля 1997 г. № 119-ФЗ «Об исполнительном производстве» способствует возникновению ситуации, когда применительно к одному и тому же ходатайству о приостановлении исполнительного производства, в связи с обжалованием должником действий судебного пристава — исполнителя, суд ставится перед выбором применения либо основания обязательного приостановления исполнительного производства, предусмотренного п. 4 ст.20 этого закона — «оспаривание должником исполнительного документа в судебном порядке.», либо основания необязательного приостановления исполнительного производства, предусмотренного п. 5 ст.21 этого же закона — «подача жалобы на действия судебного пристава — исполнителя.» .
Немалое число судей полагает, что, поскольку постановления судебных приставов — исполнителей в соответствии с п. 7 ч.1 ст. 7 Закона «Об исполнительном производстве», являются исполнительными документами, при поступлении в суд жалобы должника по исполнительному производству на действия судебного пристава — исполнителя (независимо от наличия ходатайства о его приостановлении) должно применяться основание обязательного приостановления исполнительного производства, установленное п. 4 ст.20 указанного закона.
Представляется, что в подобных случаях подлежит применению основание необязательного приостановления исполнительного производства, установленное п. 5 ст.21 отмеченного нормативного акта, поскольку законодателем установлен единый порядок рассмотрения вопросов о приостановлении исполнительного производства вне зависимости от того, поданы ходатайство или жалоба должником или взыскателем. Это подтверждается также и тем, что Законом «Об исполнительном производстве» установлено особое (специальное) основание приостановления исполнительного производства в форме подачи жалобы на действия судебного пристава — исполнителя по исполнению исполнительного документа, выданного соответствующим органом (п. 5 ст.21, 4.1 ст. 90 этого закона), поэтому в применении п. 4 ст, 20 отмеченного закона должно быть отказано.
10. Для устранения вышестоящей инстанцией судебных ошибок нижестоящего суда на практике нередко возникает потребность изменить определение последнего. Согласно действующему ГПК РСФСР апелляционная и кассационная инстанции суда общей юрисдикции не обладают таким правомочием (ст. 317, 31 815).
Надзорная инстанция суда общей юрисдикции не может не только изменить определение нижестоящего суда, но и отменить его и разрешить вопрос по существу, за исключением прекращения производства по делу и оставления заявления без рассмотрения (ст. 329 ГПК РСФСР).
Согласно проекту ГПК РФ (ст. 349, 369) вышестоящие инстанции также не обладают полномочием изменять определения нижестоящих судов. Кроме того, таким документом совсем не урегулированы полномочия надзорной инстанции касательно определений нижестоящих судов (ст. 396 проекта ГПК РФ говорит только о решениях нижестоящих судов).
Представляется необходимым дополнить: ст. 317 ГПК РСФСР пунктом 4, изложив его в следующем виде: «4) изменить определение» — ст. 31 815 ГПК РСФСР пунктом 3, изложив его аналогичност.329 ГПК РСФСР пунктом 6, изложив его в такой редакции: «изменить либо отменить полностью или в части определение суда первой, второй или надзорной инстанции и разрешить вопрос по существу» .
11. Статья 219 ГПК РСФСР не наделяет суды общей юрисдикции правом прекратить производство по делу в связи с ликвидацией юридического лица, что вызывает трудности и нередко влечет за собой судебную ошибку, поскольку при установлении такого обстоятельства отдельные судьи однозначно не знают, каким образом они должны решить задачи судопроизводства. Не предусматривает такого полномочия и проект ГПК РФ (ст.212).
Целесообразно привести данную норму в соответствие со ст. 61 ГК РФ и дополнить ст. 219 ГПК РСФСР положением, аналогичным существующему в действующем АПК РФ (проекте АПК РФ), а именно пунктом 9 (пунктом 7 ст. 212 проекта ГПК РФ) следующего содержания: «если организация — лицо, участвующее в деле, ликвидирована» .
12. Действующий арбитражный процессуальный закон, по сравнению с гражданским процессуальным, практически ничего не говорит о процедуре рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания. Единственное, что определяется ч.5 ст. 123 АПК РФ, — это субъект такого действия: замечания на судебный протокол рассматриваются судьей. Некоторые пробелы в регулировании данного вопроса устраняются, например, п. 13 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 13 от 31 октября 1996 г. (с изменениями, внесенными постановлением Пленума № 12 от 09 июля 1997 г.) «О применении Арбитражного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции» .
Вместе с тем, ни АПК РФ, ни данное постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ не устанавливают процессуальный срок рассмотрения представленных замечаний на протокол, который является немаловажным для обеспечения своевременности устранения судебной ошибки, содержащейся в протоколе судебного заседания.
По мнению диссертанта, срок рассмотрения замечаний на протокол должен быть равен пяти дням, то есть сроку, установленному для совершения судом аналогичного процессуального действия по гражданскому процессуальному закону (и его проекту).
Диссертация состоит из введения, трех глав, которые разделены на семь параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Заключение
.
Вся исследовательская работа позволила автору выработать рекомендации по совершенствованию некоторых норм материального и процессуального права.
1. Практика выдачи Банком России аттестатов на конкретные кредитные организации, вытекающая из применения ч.2 ст. 6 Федерального закона РФ от 25 февраля 1999 г. № 40-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» и Положения Центрального Банка РФ от 07 августа 2001 г. № 146-П «О порядке аттестации Банком России арбитражных управляющих (ликвидаторов) кредитных организаций», способствует затягиванию рассмотрения арбитражным судом вопросов о назначении арбитражных управляющих банкротящейся кредитной организации и неизбежно ведет к нарушению установленных законом сроков их назначения, поскольку суд вынужден (порой неоднократно) откладывать рассмотрение отмеченного вопроса в связи с отсутствием у предложенных ему кандидатов аттестата ЦБ РФ на осуществление процедуры банкротства кредитной организации.
Предлагается на законодательном уровне закрепить положение о том, что аттестат арбитражного управляющего кредитной организации должен выдаваться Банком России без указания конкретной кредитной организации. Соответственно этому основному положению не должны быть основаниями к отказу в выдаче аттестата и его аннулированию обстоятельства, непосредственно связанные с объектом аттестата, указанные в пп. «е» п. 5.6 (при выдаче аттестата Банка России на указанную в заявлении кредитную организацию другому кандидату) и пп. «е» п. 7.2 отмеченного Положения (при неназначении арбитражным судом атте-станта арбитражным управляющим в кредитную организацию, наименование которой указано в аттестате).
2. В целях обеспечения наиболее объективного (правильного) решения вопроса о назначении судом соответствующего лица арбитражным управляющим из нескольких имеющихся кандидатур необходимо закрепить дополнительные к имеющимся в ст. 19 Федерального закона РФ от 8 января 1998 г. № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» требования, предъявляемые к кандидатам в арбитражные управляющие, при назначении их в банкротящуюся организацию применительно к конкретному судебному делу.
Такими требованиями могут быть, например: загруженность конкретного кандидата в качестве арбитражного управляющего в других банкротных делахналичие случаев неисполнения или ненадлежащего исполнения обязанностей арбитражного управляющего, не повлекших причинения убытков для должника или кредиторов, которые, как послужили основаниями для отстранения арбитражного управляющего от возложенных на него обязанностей, так и не были связаны с таким отстранениемрезультаты надлежащего выполнения обязанностей арбитражного управляющего кандидатом в арбитражные управляющие в других процедурах банкротства одной и той же банкротящейся организациичастота случаев временной неспособности арбитражного управляющего исполнять возложенные на него обязанности по устойчивым или периодически возникающим причинамналичие наибольшего (по отношению к другим кандидатам) положительного опыта работы в качестве арбитражного управляющего и тому подобные.
3. Необходимо ликвидировать нечеткость формулировок 4.1 ст. 84 Семейного Кодекса РФ от 29 декабря 1995 г. № 223-ФЗ и ч.1 ст. 81 СК РФ, которая вызывает проблемные ситуации в практике их применения, что способствует допущению судебных ошибок по гражданским (семейным) делам. В связи с этим, предлагается сформулировать ч.1 ст. 81 СК РФ следующим образом: «При отсутствии соглашения об уплате алиментов алименты на несовершеннолетних детей взыскиваются судом с их родителя, не представляющего им содержания, ежемесячно в размере: на одного ребенка — одной четверти, на двух детей — одной трети, на трех и более детей — половины заработка и (или) иного дохода родителя». Часть 1 ст. 84 СК РФ предлагается изложить в следующем виде: «На детей, оставшихся без попечения родителей, алименты взыскиваются с каждого из родителей в соответствии со статьями 81−83 настоящего Кодекса и выплачиваются опекуну (попечителю) детей или их приемным родителям».
4. В ходе правоприменительной деятельности суды нередко сталкиваются с проблемой неоднозначности толкования п. 8 ст. 15 Федерального закона РФ от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», регулирующей порядок назначения и выплаты обеспечения по страхованию, в части определения размера суммы страховых выплат, которая не выплачена в установленные сроки и из которой необходимо рассчитывать установленную законом пеню. Для ликвидации указанной неточности формулировки законодательной нормы предлагается сформулировать абз.1 п. 8 ст. 15 Закона «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» следующим образом: «При задержке страховых выплат в установленные сроки субъект страхования, который должен производить такие выплаты, обязан выплатить застрахованному и лицам, имеющим право на получение страховых выплат, пеню в размере 0,5 процента от назначенной в соответствии с действующим законодательством, но невыплаченной суммы страховых выплат за каждый день просрочки» .
5. Нечеткость формулировки ст. 90 Федерального закона РФ от 21 июля 1997 г. № 119-ФЗ «Об исполнительном производстве» приводит к тому, что суд реагирует на ходатайства о восстановлении пропущенного заявителями жалоб на действия судебных приставов — исполнителей установленного законодателем 10-дневного срока по-разному, часто восстанавливая пропущенный срок в порядке ст. 99 АПК РФ (регулирующей восстановление пропущенных процессуальных сроков). Однако истечение указанного срока на обжалование не влечет никаких законодательно установленных последствий, поэтому пропуск заинтересованным лицом этого срока не требует применения процедуры его восстановления.
6. Внутренняя несогласованность ряда норм Федерального закона РФ «Об исполнительном производстве» способствует возникновению ситуации, когда применительно к одному и тому же ходатайству о приостановлении исполнительного производства, в связи с обжалованием должником действий судебного пристава — исполнителя, суд ставится перед выбором применения либо основания обязательного приостановления исполнительного производства, предусмотренного п. 4 ст.20 этого закона — «оспаривание должником исполнительного документа в судебном порядке.», либо основания необязательного приостановления исполнительного производства, предусмотренного п. 5 ст.21 этого же закона — «подача жалобы на действия судебного пристава — исполнителя.». В подобных случаях подлежит применению основание необязательного приостановления исполнительного производства, установленное п. 5 ст.21 отмеченного нормативного акта, поскольку законодателем установлен единый порядок рассмотрения вопросов о приостановлении исполнительного производства вне зависимости от того, поданы ходатайство или жалоба должником или взыскателем. Это подтверждается также и тем, что Законом «Об исполнительном производстве» установлено особое (специальное) основание приостановления исполнительного производства в форме подачи жалобы на действия судебного пристава — исполнителя.
7. Ст. 219 ГПК РСФСР не наделяет суды общей юрисдикции правом прекратить производство по делу в связи с ликвидацией юридического лица, что вызывает трудности и нередко влечет за собой судебную ошибку, поскольку при установлении такого обстоятельства отдельные судьи однозначно не знают, каким образом они должны решить задачи судопроизводства. Не предусматривает такого полномочия и проект ГПК РФ (ст.212). Целесообразно привести данную норму в соответствие со ст. 61 ГК РФ и дополнить ст. 219 ГПК РСФСР положением, аналогичным существующему в действующем АПК РФ (проекте АПК РФ), а именно пунктом 9 (пунктом 7 ст. 212 проекта ГПК РФ) следующего содержания: «если организация — лицо, участвующее в деле, — ликвидирована».
8. Для устранения вышестоящей инстанцией судебных ошибок нижестоящего суда на практике нередко возникает потребность изменить определение последнего. Согласно действующему ГПК РСФСР апелляционная и кассационная инстанции суда общей юрисдикции не обладают таким правомочием (ст. 317, 31 815). Надзорная инстанция суда общей юрисдикции не может не только изменить определение нижестоящего суда, но и отменить его и разрешить вопрос по существу, за исключением прекращения производства по делу и оставления заявления без рассмотрения (ст. 329 ГПК РСФСР). Согласно Проекту ГПК РФ (ст. 349, 369) вышестоящие инстанции также не обладают полномочием изменять определения нижестоящих судов. Кроме того, таким документом совсем не урегулированы полномочия надзорной инстанции относительно определений нижестоящих судов (ст. 396 Проекта ГПК РФ говорит только о решениях нижестоящих судов).
Представляется необходимым дополнить: ст. 317 ГПК РСФСР пунктом 4, изложив его в следующем виде: «4) изменить определение" — ст. 31 815 ГПК РСФСР пунктом 3, изложив его аналогичност.329 ГПК РСФСР пунктом 6, изложив его в такой редакции: «изменить либо отменить полностью или в части определение суда первой, второй или надзорной инстанции и разрешить вопрос по существу».
9. Редакция абз.1 ч.1 ст. 306 ГПК РСФСР является не совсем удачной. Так, в отмеченном абзаце сказано: «Основаниями к отмене решения суда в кассационном порядке и передаче дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции являются.» установленные в процессуальном порядке обстоятельства, свидетельствующие о необоснованности (п. 1−3 ст. 306 ГПК) или незаконности (п. 4 ст.306 ГПК) решения. При установлении оснований к отмене решения в кассационном порядке, предусмотренных п. 1−4 ст. 306 ГПК РСФСР, судебная ошибка первой инстанции может быть исправлена кассационным судом не только путем отмены решения с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции, как во всех случаях того требует абз.1 ч.1 ст. 306 ГПК РСФСР, но и посредством отмены (или изменения) такого решения без передачи дела на новое рассмотрения, при соблюдении требований, предусмотренных п. 4 ст.305 ГПК РСФСР.
Поэтому более правильной редакцией абз.1 ч.1 ст. 306 ГПК РСФСР будет являться следующая формулировка: «Основаниями к отмене или изменению решения суда в кассационном порядке являются.». То есть, из исследуемого абзаца ч.1 ст. 306 ГПК РСФСР, по нашему мнению, следует исключить положение: «и передаче дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.», как не в полной мере отвечающие совокупности полномочий кассационной инстанции суда общей юрисдикции по устранению судебных ошибок первой инстанции и дополнить такой абзац словами: «или изменению.», поскольку, как отмечалось выше, кассация в гражданском процессе обладает таким правомочием.
10. Действующий арбитражный процессуальный закон, по сравнению с гражданским процессуальным, практически ничего не говорит о процедуре рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания. Единственное, что определяется ч.5 ст. 123 АПК РФ — это субъект такого действия: замечания на судебный протокол рассматриваются судьей. Некоторые пробелы в регулировании данного вопроса устраняются, например, п. 13 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 13 от 31 октября 1996 г. (с изменениями, внесенными постановлением Пленума № 12 от 09 июля 1997 г.) «О применении Арбитражного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции». Вместе с тем, ни АПК РФ, ни данное постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ не устанавливают процессуальный срок рассмотрения представленных замечаний на протокол, который, на наш взгляд, является немаловажным для обеспечения своевременности устранения судебной ошибки, содержащейся в протоколе судебного заседания.
По нашему мнению, срок рассмотрения замечаний на протокол должен быть равен пяти дням, то есть сроку, установленному для совершения судом аналогичного процессуального действия по гражданскому процессуальному закону (и его проекту).
11. Необходимо уточнить условия применения Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ как надзорной инстанцией арбитражного суда полномочия по вынесению нового решения в целях устранения судебных ошибок нижестоящих инстанций, сформулировав их, например, аналогично предусмотренным для надзорной инстанции суда общей юрисдикции.
12. Требуется законодательное урегулирование оснований и порядка пересмотра постановлений Президиумов Высшего Арбитражного Суда РФ и Верховного Суда РФ вследствие допущенных ими судебных ошибок.
Внесение предложенных изменений и дополнений в действующие Семейный Кодекс РФ, Федеральные Законы РФ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», «О несостоятельности (банкротстве)», «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» и «Об исполнительном производстве», ГПК РСФСР, АПК РФ, а также в некоторые другие нормативноправовые акты России, учет предложений при разработке и доработке проектов новых гражданских материальных и процессуальных законов будет способствовать наиболее эффективному решению задач гражданского судопроизводства, быстрому и юридически правильному устранению судебных ошибок и, в результате этого, полноценной защите нарушенных или оспоренных прав, свобод и охраняемых законом интересов физических лиц, организаций и государства.
