Образы чеховских героинь всегда привлекали внимание исследователей. Существует большое количество работ, посвященных этой проблеме, как в русском, так и зарубежном литературоведении.
Н.Мирович в статье «О женщинах в произведениях А.П.Чехова» (1905) рассматривает проблему влияния социальной среды, общественных отношений на уклад жизни чеховских героинь и приходит к выводу, что женщина у Чехова менее образована, более бесправна, чем мужчина, и практически отстранена от публичной жизни. Над ней властвуют общественные предрассудки, семейный гнет, а в низах общества — физическое насилие. По мнению автора статьи, только некоторые чеховские героини способны на самостоятельные поступки, причем одни из них направляют свои силы на помощь людям, а другие заботятся лишь о собственном благополучии.
Статья Л. Лавровой «Чеховские типы ученых женщин» (1905) посвящена проблеме женского образования в современном обществе и творчестве Чехова. Исследовательница считает, что образование необходимо женщине, так как оно уничтожает в ее сознании мужской авторитет. По мнению исследовательницы, в конце XIX века в России появилось много ученых женщин, и это явление нашло отражение в произведениях Чехова. Анализируя рассказы «Хорошие люди» и «Именины», Лаврова приходит к выводу, что Чехов «справедливо отметил появившееся у образованных женщин критическое отношение к мужчинам"1, которое должно способствовать установлению более правдивых, искренних и гуманных отношений между людьми.
Н.Абрамович в работе «Женщина и мир мужской культуры. Мировое творчество и половая любовь» (1913) обвиняет Чехова и других писателей-мужчин в отсутствии объективного подхода в изображении женщины: не с точки зрения разума, трезвой логики, а с точки зрения собственных плотских и вообще чувственных переживаний. Правда, считает Абрамович, некоторые из них (Мопассан, Флобер, Чехов) «предпочитают давать читателю объективные.
1 Jliiupona JI. Чеховские типы ученых женщин // Женский вестник 1905 № 1 С. 13. изображения женщин, порой беспощадные в своей правдивой едкости и в своем уродстве, но в то же время все выводы и обобщения считают за лучшее оставлять про себя"2. По мнению Абрамовича, в чеховском художественном мире женщина — если «не хищница, не животное, не «попрыгунья», не радикальный попугай, сухо и слепо верящий в затверженные каноны, — то онамилое и бессильное существо, умирающее от тоски, погибающее в болоте, без всякой надежды на спасение"3.
В.А.Гейдеко в работе «А.Чехов и И. Бунин» (1976)4 отмечает характерные для Чехова и Бунина принципы изображения женщины. По его мнению, «Бунин создает очень предметный, физически ощутимый портрет героини», а Чехов прибегает к косвенной форме описаний: «пишет о впечатлении, которое вызывает героиня у окружающих"5. Исследователь также подробно рассматривает проблемы любви и брака в произведениях Чехова и Бунина, и в результате приходит к следующим выводам: у Бунина любовь статична, у Чехова динамична (она изменяется сама и способна менять человека) — у Бунина любовь и брак несовместимы, у Чехова совместимы- «мир любви, счастья Бунин выстраивает как мир, противоположный обыденности», Чехов же «ищет в будничной жизни и любовь, и понимание, и счастье"6.
М.В.Кузнецова в работе «Творческая эволюция А.П.Чехова» (1978) рассматривает чеховских героинь, используя хронологический принцип. Согласно ее концепции, Чехов в раннем периоде творчества создавал женские образы в основном юмористического плана. Позднее, в его произведениях появляется героиня думающая, ищущая жизни более достойной и осмысленной, чем существующая. По мнению исследовательницы, для Чехова характерно изображение женщины в трех аспектах: «женщина и общество, женщина и поиск Абрамович Н. Женщина и мир мужской культуры. Мировое творчество и половая любовь. М., 1913. С. 17.
3 Там же. С. 74.
4 Выбор анализируемых критических работ о Чехове обусловлен интересом к рассмотрению в них определенных проблем, связанных с темой диссертации. Гейдеко В.А. А. Чехов и И. Бунин М&bdquo- 1976. С. 216−217. «Там же. С. 237. сю своего места в жизни, женщина и любовь"7. И если в раннем периоде творчества Чехова героиня не чувствует никакого разлада с обществом, се «искания» ограничиваются выгодным замужеством, а чувство подлинной любви оказывается ей недоступно, то в позднем периоде творчества она вступает в конфликт с существующими порядками.
Ю.В.Кипко в статье «Женские образы в ранней новеллистике А. П. Чехова и А.И.Куприна» (1983) также отмечает различие между ранними и поздними героинями Чехова. По мнению автора, ранние чеховские героини, даже выступая в роли жертв, не могут рассчитывать на чье-то сочувствие. Чаще всего они вызывают «гневное недоумение или насмешливо-ироническое отношение читателя к „размазне“, „барышне“, „живому товару“. Это не женщины, а о существа женского пола». Поздние же героини Чехова, считает Кипко, «передают ощущение распада современной действительности"9.
О.А.Петрова в статье «Проблема женской эмансипации в художественной трактовке Чехова» (1986) рассматривает отношение писателя к «женскому вопросу». Как утверждает исследовательница, интерес к проблемам женского образования, воспитания, труда Чехов сохранил на продолжении всего творчества. И если для его ранних произведений было характерно комическое осмысление темы о скучности знаний, получаемых большинством русских женщин в пансионах, об убожестве их духовного мира («Каникулярные работы институтки Наденьки N.», «Розовый чулок», «О женщинах»), то впоследствии эта тема нередко освещается в сатирической тональности («Супруга», «Ариадна»). По мнению Петровой, Чехов одним из первых обратил внимание на такую проблему образованной женщины, как «отсутствие нравственного удовлетворения от своего громадного, непосильного труда» («На подводе»)10. В конце статьи исследовательница делает вывод: авторская позиция Чехова «находится за пределами современных ему воззрений сторонников и.
7 Кузнецова М. В. Творческая эволюция А. П. Чехова. Томск, 1978. С. 153. Кипко Ю. В. Женские образы в ранней новеллистике А. П Чехова и Л. И. Куприна // Творческий метол А. П. Чехова. Ростов-на-Дону, 1983. С. 78.
4 Там же. С. 84−85.
1,1 Петрова О. А. Проблема женской эмансипации в художественной трактовке Чехова (К вопросу о своеобразии творческого метода) // Творчество А. П. Чехова: особенности художественног о метола. Ростов-на-Дону, 1986. С. 10. противников женской эмансипации" — свою задачу он «видит в том, чтобы верно отразить существующее положение вещей и показать, насколько неприемлемыми являются известные решения женского вопроса в условиях русской жизни того времени"11.
В.Сахаров в статье «Героиня, блудница или покорная раба?» (1999) размышляет о «новой женщине» в произведениях Чехова. По его мнению, в путевых очерках «Из Сибири» Чехов дает портрет типичной, рядовой «новой женщины» как бы «от противного»: «Женщина здесь. не колоритна, холодна, не умеет одеваться, не поет, не смеется, не миловидна» (14- 27). В фельетоне «В Москве» Чехов изображает карикатуру на «новую женщину» в духе тургеневской Кукшиной из «Отцов и детей». Некоторые черты ее образа (дурная кухня, неопрятность, ложь) затем переходят к героине повести «Дуэль» Надежде Федоровне. И все же, по мнению исследователя, Чехова никак нельзя представить гонителем «новых женщин», поскольку в его произведениях присутствует и другая линия изображения женщины: от Верочки из одноименного рассказа к Наде из рассказа «Невеста».
Таким образом, авторы описанных выше исследований так или иначе рассматривают чеховских героинь в контексте социальной проблематики. Ориентируясь на современные представления о взаимоотношениях человека и общества, они выбирают для анализа различные направления: социальное положение (Мирович), проблемы воспитания, образования, труда (Лаврова, Петрова), любовь и брак (Гейдеко), зависимость внутреннего мира от официальных установок (Кипко). В своих работах исследователи пытаются определить отношение Чехова к «женскому вопросу» (Петрова), эмансипации (Сахаров), а также особенности его подхода в изображении женщины (Абрамович). Особый интерес у литературоведов вызывает проблема типологии женских образов в произведениях Чехова (Абрамович, Гейдеко, Кузнецова).
При всем разнообразии интерпретаций женских образов в творчестве Чехова, предложенных исследователями, в их подходе можно увидеть некое сходство: они оценивают чеховских героинь в основном с точки зрения Гам же. СМ2. общепринятых стереотипных представлений о женщине. Однако в современной науке существует подход, который не только охватывает все перечисленные выше направления и проблемы в изучении женщины с социальной точки зрения, но и позволяет иначе взглянуть на ее положение в обществе, поведение и внутренний мир, поскольку рассматривает женственность не как нечто врожденное или предопределенное анатомией, биологией, а как «общественный конструкт» .
Именно такой подход, позволяющий раскрыть механизмы, с помощью которых в обществе формируется представление о женщине, предлагает тендерная теория, появившаяся в социальных науках около тридцати лет назад.
Тендерные исследования, давно ведущиеся в США и на Западе, в странах.
12 постсоветского пространства были «восприняты в ограниченном объеме», однако в настоящее время их развитие идет здесь в ускоренном темпе. Свидетельство тому — научная и общественная деятельность ученых, в основном социальных и гуманитарных дисциплин.
Так, в 1991 году в российской столице впервые прошел международный научный семинар «Тендерные исследования: проблемы и перспективы», в 1992 году в Хельсинки — международная конференция «Женщины России — вчера, сегодня, завтра», в 1993 и 1994 году в Санкт-Петербурге — международные конференции «Российская женщина и европейская культура».
С 1996 года Московским Центром Тендерных Исследований проводятся российские летние тендерные школы. По результатам проекта изданы две книги: Материалы Первой Российской летней школы по женским и тендерным исследованиям «Валдай-96», в которую вошли лекции, доклады, эссе, дневники, фотографии и биографии ее участниц и участников, и книга «Женщина. Тендер. Культура», в которую включены статьи и эссе авторов, участвовавших во Второй и Третьей Российских научно-образовательных летних школах по женским и тендерным исследованиям «Волга-97» и «Азов-98».
В 1997 году подобные мероприятия стали проходить и на Украине. Их организатором стал Харьковский Центр Тендерных Исследований. Участники.
Шорэ Э., Хайдер К. Вступительные замечания о совместном русско-немецком научном проекте // Пол. Тендер. Культура. М., 1999. С. 11. летних школ публикуют свои научные работы в журнале «Гендерпые исследования», который регулярно издается ХЦГИ на русском языке.
С 1998 по 2000 год в рамках программы «На пути к объединенной Европе: фундамент и реальные модели сотрудничества Средней и Восточной Европы» был осуществлен российско-немецкий проект «Различение полов в культурологии». По результатам четырех конференций вышли два сборника работ российских и немецких исследователей (культурологов, историков и литературоведов) «Пол. Тендер. Культура».
Подобные факты свидетельствуют об огромном интересе к тендерным исследованиям в научной среде. Знакомство с ними позволило российским ученым по-новому взглянуть в том числе и на современные проблемы литературоведения. Именно поэтому авторы «Литературной энциклопедии терминов и понятий», изданной в Москве 2001 году, включили в свой труд разделы «Гендер» и «Феминистский литературный критицизм».
В последнее время в чеховедении появились работы, посвященные проблеме взаимоотношения полов.
В статье Ж. де Пруайяр «Антон Чехов и Герберт Спенсер (Об истоках повести „Драма на охоте“ и судьбе мотива грации в чеховском творчестве)» (1996) подробно рассматривается тема полового авторитета в творчестве Чехова в связи с влиянием на него идей Спенсера. Автор статьи считает, что раннее увлечение Чехова научными достижениями Спенсера постепенно сменилось на критическое отношение к его теории. Например, в повести «Драма на охоте» Чехов показывает, «что стремление к равенству и «совершенному организму» не означает устранения основного различия между мужским и женским полом у человека, но означает, скорее всего, их сосуществование в пределах одного организма, по-разному проявляющееся у разных индивидуумов"13.
В недавно вышедшем сборнике «На рубеже веков. Российско-скандинавский литературный диалог» (2001) в разделе «Интерпретация художественного произведения с точки зрения тендерной психологин» опубликована статья театроведа, режиссера В. В. Гульченко «Мужчины и.
13 Пруайяр Ж. Де. Антон Чехов и Герберт Спенсер (Об истоках понести «Драма на охоте» и судьбе мотива ['рации в чеховском творчестве) // Чеховиана: Чехов и его окружение. М., 1990. С. 220. женщины у Стриндберга и Чехова". По мнению автора, написанная в начале XX века и переведенная на многие языки книга О. Вейнингера «Пол и характер» отразила новое представление о природе человека: «характер вытекает из пола и в немалой степени формируется им"14. Исследуя отношение разных писателей к этой проблеме, Гульченко приходит к выводу: женщины олицетворяют для.
Чехова сильный пол, а мужчины — слабый, хотя «все чеховские женщины одиноки и уже в силу этого бесконечно далеки от какого бы то ни было противостояния мужчинам"15. При этом, утверждает Гульченко, «всегда неизменным остается недоверие писателя к «сильному полу» «16.
В этом же сборнике опубликована статья М. Одесской «Антон Чехов и Ула.
Ханссон: страх и любовь". Отмечая актуальность для российского и шведского общества конца XIX — начала XX века проблем соотношения полов, женской эмансипации, автор статьи приходит к выводу, что Чехов и Ханссон, независимо друг от друга, затрагивали их в своих произведениях. По мнению исследовательницы, отношение Чехова к женщинам не было однозначным (как, например, у Тургенева), хотя в основном «он старался занять промежуточную позицию и сохранить объективность"17. В то же время уже в его ранних произведениях присутствуют герои, характерной чертой которых является раздвоенность», «бисексуальность» — очевидно, эта сторона человеческой натуры была ему интересна. Кроме того, в произведениях Чехова нашел отражение тип эмансипированной женщины. Как утверждает Одесская, преобладание в них мужского начала не делает их привлекательными ни для.
18 героев, ни для автора" .
Безусловно, использование тендерной методологии в литературоведении имеет свою специфику, так как предметом исследования в данном случае являются не реальные люди и обстоятельства, а условные. «Художник, строя свой мир, не может, разумеется, воспроизвести действительность с той же.
14 Гульченко В. В. Мужчины и женщины у Стриндберга и Чехова // На рубеже веков. Российско-скандинавский литературный диалог. М., 2001. С. 201.
15 Там же. С. 206, 208. Там же. С. 204.
17 Одесская М. Антон Чехов и Ула Ханссон: страх и любовь // На рубеже веков. Росснйско-скандипанский литературный диалог. М., 2001. С. 221. 111 Там же С. 223. свойственной действительности степенью сложности. В мире литературного произведения нет много из того, что есть в реальном мире. Это мир, по-своему ограниченный"19.
Герой в художественном произведении может быть результатом «чистого вымысла писателя», «домысливания облика реально существующего человека», «обработки и достраивания уже известных литературных героев», поэтому в любом из них сложно определить границу биологического и социального. В этом случае для более точной характеристики героя с точки зрения тендера нужно использовать не только его собственное представление о своей социальной роли, но и описание внешности, речи, анализ поведения с точки зрения общественных и культурных стереотипов.
Цель настоящей работы заключается в том, чтобы дать анализ женских образов в прозе Чехова с точки зрения тендерной проблематики. Она может быть достигнута при условии выполнения следующих задач:
— определить своеобразие представления Чехова о проблеме соотношения полов по сравнению с его современниками;
— проанализировать женские образы в произведениях Чехова с точки зрения теории социальной конструкции тендера и тендерной системы;
— дать характеристику внутреннего мира чеховских героинь как результата реализации тендерных технологий;
— классифицировать женские образы в произведениях Чехова с точки зрения тендерного подхода;
— выявить особенности проявления авторской позиции в оценке чеховских героинь.
Актуальность избранного аспекта исследования определяется возрастающим в настоящее время интересом к проблемам интерпретации художественного произведения с точки зрения тендера, а также возможностью нового освещения темы женских образов в творчестве Чехова. Научная новизна данной работы обусловлена отсутствием развернутых исследований, использующих подобный подход к анализу чеховских героинь. Лихачев Д. С. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы. 1968. № 8. С 79.
В качестве методологической основы диссертации используются теоретические труды по литературоведению, философии, социологии, а также современные исследования по тендерной теории и феминистскому литературному критицизму. Вместе с тем, в задачу диссертации не входит «разоблачение» Чехова как писателя-мужчины, что характерно, например, для исследований феминистской литературной критики.
Материалом исследования в диссертации является проза Чехова, что обусловлено необходимостью использовать особые методы и приемы анализа в произведениях, относящихся к различным родам литературы. В то же время полученные результаты позволят в дальнейшем перейти ко всему творчеству Чехова.
Работа строится по проблемно-хронологическому принципу, который предполагает по возможности всестороннее рассмотрение темы исследования. Структура работы включает введение, три главы и заключение. В первой главе рассматривается теоретическая основа работы, а также «дочеховская» традиция изображения женщины в русской литературе XIX века с точки зрения ее общественной роли. Во второй главе анализируется тендерная ситуация в русском обществе конца XIX века и произведениях Чехова. В третьей главе дается характеристика внутреннего мира и поведения чеховской героини, делается попытка классифицировать женские образы в творчестве Чехова с точки зрения тендерной проблематики, исследуются особенности выражения авторской позиции в оценке чеховских героинь.
Заключение
.
Тема женских образов в творчестве Чехова была и остается в центре внимания критиков и литературоведов. Появившаяся в социальных науках около тридцати лет назад тендерная теория предлагает новый подход к ее изучению, поскольку рассматривает женственность не как нечто врожденное или предопределенное анатомией, биологией, а как «общественный конструкт». Тендерная теория позволяет иначе рассмотреть традиционные проблемы в исследовании женских образов в творчестве Чехова (положение в обществе, воспитание и образование, любовь и брак, своеобразие внутреннего мира, особенности поведения, типология), а также поставить и решить новые (определить своеобразие представления Чехова о проблеме соотношения полов по сравнению с современниками, проанализировать женские образы в его произведениях с точки зрения теории социальной конструкции тендера и гендерной системы, выявить особенности проявления «мужского взгляда» на женщину в авторской позиции). В любом случае при анализе чеховских героинь необходимо учитывать реальные условия той переходной исторической эпохи, в которой жил и творил Чехов и из которой он черпал материал для своих произведений.
Конец XIX века для российской женщины является периодом адаптации к новым социально-экономическим условиям и общественным отношениям. Прежде всего, меняется ее положение в обществе: из «подчиненного» оно становится «зависимым». С одной стороны, расширяются возможности женщины в получении образования, доступе к профессиональной деятельности, с другой — она по-прежнему остается в экономической зависимости от родителей, мужа, государства. В это же время происходит переоценка многих качеств, которые женщина приобрела в процессе предшествующей социализации, вырабатываются новые правила и нормы поведения.
Сложный процесс тендерного конструирования находит отражение в полемике по «женскому вопросу», развернувшейся на страницах газет, журналов и отдельных изданий того времени. В центре внимания ученых и критиков находятся три основные вопроса: сущность женского начала, роль женщины в развитии человечества и происхождение половых различий.
В обсуждении последнего вопроса намечаются две точки зрения. Согласно одной из них (Н.И.Соловьев, П.А.Бакунин), половые различия являются субстанциальными, сущностными, вытекающими из самой природы полов. Вторая точка зрения (Д.И.Писарев, П.В.Безобразов) основывается на идее социокультурной детерминации специфики мужественности и женственности: половые различия определяются внешними факторами и, следовательно, могут быть устранены.
А.П.Чехова также занимал вопрос соотношения полов. В 1883 году он внимательно изучает научные достижения Ч. Дарвина и, отрицая многие современные теории, высказывает мысль о несовершенстве женской природы, которое, правда, считает временным явлением.
Современники Чехова, — К. А. Скальковский, М. Нордау, Ч. Ломброзо и Г. Ферреро, — доказывают превосходство мужчин любым путем, даже физиологическим и анатомическим. Скальковский, например, считает, что даже равное с мужчиной образование не позволит женщине добиться высоких успехов. По мнению Нордау, женщины одноподобны, однообразны, лишены оригинальности, между тем как мужчины разнообразны, способны к изменениям и снабжены индивидуальными качествами. Ч. Ломброзо и Г. Ферреро утверждают, что чем выше подниматься по зоологической лестнице, тем самец все больше и больше сравнивается с самкой, затем начинает превосходить ее, и у млекопитающих ему принадлежит уже первая роль. По мнению же Чехова, из того, что женщина «дура», еще не следует, что она не будет умницей, так как природа сама стремится к равенству: нужно только помогать природе, как помогает природе человек, создавая головы Ньютонов, головы, приближающиеся к совершенному организму.
Творчество Чехова в какой-то степени дополняет, а в какой-то степени опровергает высказанную им в юности теорию.
В ранних рассказах Чехов высмеивает некоторые отрицательные качества, свойственные, по его мнению, женщине: отсутствие достоинства, ума, непонимание сущности творчества и покорность мужчинам. Однако дальнейший анализ чеховских произведений показывает: между женщиной и мужчиной есть много общего, включая недостатки. Размышляя над поведением и поступками своих героев, Чехов приходит к выводу: человеческая душа так сложна, а природа так противоречива, что любая теория, которая попытается их объяснить, будет далека от совершенства.
Признавая справедливость подобного утверждения, можно, тем не менее, попробовать рассмотреть те социальные условия и обстоятельства, которые влияют на психологию и поведение человека в зависимости от пола. Как в реальной жизни, так и в «условном» мире чеховских произведений для этого необходимо дать анализ тендерной системе и выявить особенности социальной конструкции тендера (в том числе социальных институтов, стереотипов, правил и норм поведения, отношений между полами, их роли в обществе).
В произведениях Чехова присутствует анализ практически всех социальных институтов, которые определяли жизнь человека во второй половине XIX века. Их главная особенность — переходное состояние, связанное с процессом развития общественных отношений от крепостного права к капитализму.
Многие героини Чехова стремятся получить хорошее образование и начать самостоятельную трудовую жизнь. Некоторым удается приобрести знания, чаще всего в области медицины, педагогики, искусства, однако их жизнь от этого не становится счастливее («Именины», «Скучная история», «Учитель словесности», «На подводе», «В родном углу», «Ионыч»).
Важную роль в этом процессе играет воспитание: если женщину учат тому, как нравиться мужчинам, то цель своей жизни она видит в удачном замужестве («Анна на шее»), а если воспитывают в страхе и покорности перед сильным полом, то она становится неспособной защищать себя и своих близких от несправедливости («В овраге»). Именно в губительном характере современного воспитания и образования Чехов видит главную причину различий в поведении и положении мужчины и женщины в обществе («Розовый чулок»).
Одним из результатов распространения во второй половине XIX века в России идей свободы и равенства становится появление в обществе эмансипированных женщин, и Чехов в своих произведениях показывает отдельных представительниц нового движения (Вера Шелестова из рассказа «Учитель словесности», Рита из рассказа «Володя большой и Володя маленький», Лида из рассказа «Дом с мезонином», жена Гурова из рассказа «Дама с собачкой»). Несмотря на то, что эмансипированные героини Чехова рассуждают о возвышенных материях и трудятся на благородном поприще, они не выглядят привлекательными ни для героев, ни для автора. Скорее всего, Чехов был согласен с теми, кто утверждал, что женская эмансипация, хотя и приносит определенную пользу обществу, вместе с тем порождает много уродливых явлений.
Тендерный анализ чеховских произведений позволяет также определить стереотипные представления общества того времени о сущности и назначении женщины. Чеховские герои высказывают, например, мнение, что женщина по своей натуре болтлива, блудлива, неразвита, лжива, несправедлива, капризна, что она жить не может без признаний в любви и готова в любой момент подчиниться мужчине.
При этом, как показывает Чехов, герои-мужчины не учитывают собственную роль в формировании тех отрицательных качеств, которые приписывают слабому полу. К тому же их рассуждения зачастую носят абстрактный характер, поскольку, осуждая некую «мифическую женщину» за неразвитость, они, тем не менее, ценят в «реальной женщине» естественность и наивность, и если судьба предоставляет им случай выбирать, всегда предпочитают «простую» женщину «ученой». («Драма на охоте», «Учитель словесности», «Дом с мезонином»).
Чеховские герои считают, что женщина должна быть привлекательной, следить за порядком в доме и не надоедать мужчине своими проблемами. Подобное представление героев об «идеальной женщине» свидетельствует об их тайном желании пользоваться «слабым полом» в свое удовольствие и не нести за это никакой ответственности. Именно поэтому они не спешат связывать свою жизнь семейными узами (женщина нужна им только «на миг»). Иногда, правда, героини сами идут им навстречу, соглашаясь на новые формы отношений: гражданский брак («Рассказ неизвестного человека», «Дуэль», «Ариадна») и брак с целью помощи женщине («Анюта», «Припадок»).
В конце XIX века в сознании русской женщины происходят изменения, но они носят ограниченный характер: ее жизнь в низших сословиях остается подчиненной патриархальным правилам («Егерь», «Муж», «Бабы»), а в высшем сословии — светскому этикету («Герой-барыня», «Зиночка», «Именины»). Тем не менее, чеховские героини демонстрируют различные формы поведения: в одних случаях — «естественное», в других — «искусственное». Их настоящие мысли и чувства проявляются в манере одеваться, жестах, мимике, особенностях речи.
По ролевому поведению они могут быть условно разделены на две группы. Одни — самостоятельны и независимы. Для них характерен «мужской» тип поведения, ориентирующийся на активность, иногда — авторитарность (Лида из «Дома с мезонином», Вера Шелестова из «Учителя словесности», жена Гурова из «Дамы собачкой», свекровь Нины Ивановны из «Невесты»). Другиенаходятся в подчинении у «сильных». Это уже «женский» тип поведения, который ориентируется на пассивность и покорность (Анюта из одноименного рассказа, Паша из рассказа «Хористка», Липа из рассказа «В овраге»).
В произведениях Чехова присутствует характерное для общества разделение мужских и женских ролей в зависимости от ценностных установок: у мужчин — на успех, богатство, реализацию себя в публичной сфереу женщинна любовь и семейную жизнь. Тем не менее, это разделение носит нечеткий характер. В то время как одни женщины испытывают сильную потребность в выполнении традиционно женских обязанностей (Кисочка из «Огней», Анна Акимовна из «Бабьего царства», «душечка» из одноименного рассказа), доминирующие установки других женщин относятся к публичной жизни (Вера Семеновна из «Хороших людей», Лида из «Дома с мезонином»). При этом стремление к эмансипации у чеховской героини часто является следствием ее несчастной личной жизни или, по крайне мере, ей сопутствует. Иногда женщины в произведениях Чехова вынуждены играть несколько ролей, не совпадающих между собой по установкам, что приводит к ролевому конфликту (Зиночка из одноименного рассказа, Липа из рассказа «В овраге», Нина Ивановна из рассказа «Невеста»).
Как известно, поведение и поступки человека напрямую зависят от состояния его внутреннего мира.
В произведениях раннего периода Чехов не стремится подробно показать душевный мир женщины. Он просто изображает событие, которое позволяет судить о сущности героини, и эта сущность, нередко, оказывается нелепой, смешной, иногда — жестокой («Размазня», «Герой-барыня», «Загадочная натура», «Живая хронология», «Дочь Альбиона», «Месть женщины», «Ушла», «Ниночка»).
Для внутреннего мира героинь зрелого периода творчества Чехова характерны: с одной стороны, неясные страхи, сомнения, неуверенность, чувство одиночества, ненужности (в некоторых случаях — вины), с другой стороны, поэтизация собственного существования, ожидание другой, более счастливой жизни, идеализация любимого человека, другими словами, стремление уйти в «иную реальность» («Верочка», «Огни», «Дуэль», «Рассказ неизвестного человека»). Такие характеристики можно и необходимо рассматривать как результат влияния на женщину тендерных технологий, реализующихся в обществе.
В зависимости от особенностей внутреннего мира, поведения, роли в обществе женские образы в рассказах Чехова можно классифицировать следующим образом: 1) «новая женщина»: женщина, которая стремится к самостоятельности, берет на себя обязанности выполнения традиционно мужской роли в обществе (Наталья Гавриловна («Жена»), Лида («Дом с мезонином»), Надежда Федоровна («Дуэль»), Надя («Невеста»)) — 2) «традиционная женщина»: женщина, которая видит свое счастье в исполнении традиционной женской роли. (Пелагея («Егерь»), Ольга Ивановна («Душечка»), Марья Константиновна («Дуэль»)) — 3) «блудница»: женщина, которая внешне сохраняет черты своего биологического пола, но на самом деле лишена стремления к созданию семьи и семейному счастьюиспользует мужчин для достижения своих личных целей. (Ольга («Драма на охоте»), Сусанна Моисеевна («Тина»), Ариадна («Ариадна»)) — 4) «женщина, близкая к идеалу»: женщина, которая не только стремится к самостоятельности, но и женственна (Анна Сергеевна («Дама с собачкой»), Анна Алексеевна («О любви»)).
Одной из задач феминистского литературного критицизма, который в свою очередь опирается на тендерную теорию, является исследование традиционной культуры как сугубо мужской. В творчестве Чехова, как и в творчестве любого писателя можно найти «закодированные элементы» отношения к противоположному полу. В наибольшей степени они проявляются в авторской позиции.
Проявление «авторской субъективности» в произведениях Чехова свидетельствует в первую очередь о многостороннем взгляде автора на женщину. Примечательно также, что использование различных форм авторской позиции у Чехова не связано с установкой «воздействия» на читателя. Иногда они как будто уравновешивают оценку поведения героев (например, в рассказе «Несчастье» и «Муж»), но в большинстве случаев только дополняют и проясняют ее.
В ранних произведениях Чехова авторская позиция носит явно выраженный, оценочный характер. В них встречаются элементы авторской «исповеди»: характеристики, замечания, которые не относятся напрямую к фабуле и даются в форме повествования от первого лица («Несчастье», «Брак через 10−15 лет»). Часто используется также прием введения автора в качестве героя в текст произведения («Агафья», «Любовь», «Шуточка»). Среди заглавий встречается много таких, которые содержат явную оценку героев («Размазня», «Герой-барыня»).
Для позднего периода творчества Чехова характерны скрытые формы авторской позиции: использование различных конструкций без указания на воспринимающее лицо («Учитель словесности», «Володя большой и Володя маленький»), контрастные описания («Попрыгунья», «Черный монах»), многозначные заглавия («На подводе», «В овраге»), которые не дают прямой оценки героям, а направлены на понимание основной идеи произведения.
Особую роль у Чехова играют различные аспекты композиции: расстановка персонажей как характеров и их расположение в тексте. Писатель не случайно помещает в одном произведении разных по характеру, а иногда и по роли в сюжете героинь. С одной стороны, такой композиционный прием максимально приближает текст к реальной жизни. С другой — создает необходимый фон и дополнительные оттенки. При этом оценка характеров в изображении умеряется, смягчается мотивом «общечеловеческого» .
Таким образом, изменение способов выражения авторской позиции в творчестве Чехова соответствует «истории» его отношения к женщине как к представительнице другого пола: от убежденности в несовершенстве женской природы к признанию ее своеобразия, от прямой и однозначной оценки поступков и поведения женщины к пониманию относительности любой правды о ней.
Как известно, литература поддерживает двойную связь с исторической динамикой понятия пола. С одной стороны, она документирует существующие представления о мужском и женском, с другой — активно содействует изменению этих представлений. Л. Н. Толстой не случайно ставил в особую заслугу И. С. Тургеневу его интуитивную способность видеть потенциальные силы в обществе раньше, чем само общество это осознает. В разговоре с Чеховым в 1901 году он заметил, что, может быть, таких женщин, каких изображал Тургенев, и не существовало во время создания его романов, но они появились вскоре после их выхода в свет.
То же самое можно сказать и о творчестве Чехова. Например, изображение в его произведениях свободных отношений между мужчиной и женщиной могло способствовать более интенсивному их проникновению в реальную жизнь. Действительно, Чехов описывал свободную любовь не ради эффекта, чтобы произвести особое впечатление на читателя. Его интересовали мельчайшие оттенки и детали подобных отношений в контексте реальных бытовых ситуаций. Как пишет И. Гурвич, «эстетическое освоение «низкой» действительности, начатое Пушкиным, продолженное его преемниками, Чехов доводит до освоения сферы банального, тривиального, стереотипного, до художественно-психологического осмысления простейших звеньев будничного бытия"211. Именно поэтому явления, которые он изображал в своих произведениях, легко и прочно входили в сознание его современников.
Особое внимание Чехов обращает на проблему самосознания и самопознания женщины. Его героини, мыслящие и ищущие жизни более достойной, чем существующая, рано или поздно осознают ошибочность своих убеждений. Вывод, к которому они приходят в результате злоключений, очевиден: человек должен познавать не только окружающий мир, но и себя. Именно такую задачу поставила перед собой женщина в XX веке.
211 Гурвич И. Проза Чехова. М., 1970. С. 82.
