Актуальность темы
диссертационного исследования обусловлена причинами как практического, так и теоретического характера.
Проблема внутриличностной коммуникации, на наш взгляд, имеет прямое отношение к главным тенденциям развития общества конца XX — начала XXI. На протяжении почти всего XX века западную цивилизацию преследовал призрак безжалостной государственной машины, готовой в целях порабощения личности воспользоваться возможностями, которые eq предоставило индустриальное массовое общество. Задача критической теории, представителями которой были Хоркхаймер, Адорно, Маркузе, Фромм и др., состояла в том, чтобы идеологически защищать свободу и уникальность личности от наступающих общественно-государственных систем различного типа, будь то коммунистический или фашистский режимы или так называемое общество организованного капитализма, стремящихся всей своей мощыо «колонизировать» индивида.
Сегодня автономность личности подвергается опасности с другого фронта. Угрозу составляет то, о чем, в частности, пишут социологи постмодернистской ориентации, -социальная апатия, запустение общественного пространства, вытеснение всего общественного частными интересами, засилье массы, которая, как черная дыра, поглощает все социальное и все индивидуальное.
Характеризуя состояние общества современной постиндустриальной эпохи, известный английский социолог 3. Бауман пишет: «Все мы сегодня являемся индивидамине в силу выбора, но в силу необходимости. Мы являемся личностями de jure, независимо от того, являемся ли мы ими de facto: решение задач самоопределения, самоуправления и самоутверждения становится нашей обязанностью» [11, с. 133−135]. Однако выполнение этой обязанности для многих людей в настоящее время оказалось непосильной задачейшансы превратиться из «личности по неволе» в «личность по сути», т. е. оказаться в состоянии контролировать свою жизнь и делать свой (а не кажущийся своим) выбор, становятся все более призрачными. Парадокс заключается в том, что человек не может стать полноценно самоопределяющейся личностью, не став гражданином демократического общества. Сегодня общество, возможно, становится в большей степеии ие врагом, а необходимым условием автономии личности. Соблюдение этого условия, т. е. возрождение интереса к общему и общественному, требует сознательного самоопределения каждого человека в отдельности как жителя глобализирующегося мира.
Глобализация как процесс мировой стандартизации и универсализации социальных, политических, экономических, культурных институтов и процессов породила обратные, противодействующие самой себе процессы, такие как мультикультурализация, локализация и индивидуализация. Кроме того, диверсификация средств массовой информации, каналов коммуникации, форм проведения досуга, направлений в искусстве, литературе и кинематографе, общедоступность достижений электронной технологии (компьютеров, аудио-, видео — воспроизводящих и записывающих устройств и т. д.) и многое другое вместе предоставляют практически неограниченные возможности для индивидуального выбора.
Представитель модернистской ориентации в современной социологии, автор теории радикализированного модерна Э. Гидденс считает, что процесс глобализации трансформирует не только внешнюю по отношению к индивиду реальность, но и его внутренний мир, и его идентичность [85]. По мнению английского социолога, процесс формирования идентичиости современного человека может быть описан лишь в терминах конструирования «рефлексивного проекта Я». С нашей точки зрения, в этих условиях резко возрастают роль и значение внутриличпостных коммуникативных процессов, созидающих индивидуальное Я в качестве рефлексивного проекта. В обществах предшествующих исторических периодов личностная и социальная идентичности приобретались во многом автоматически — из набора установленных, последовательно сменяющихся психовозрастных и социальных характеристик, обладавших вполне однозначно определяемыми «метками» вроде обрядов инициации. Современный же человек для осуществления самоидентификации вынужден более активно включать свои внутренние коммуникативные ресурсы, поскольку в процессы его самоопределения вовлекаются различные системы экспертного и житейского знания, которые часто находятся в противоречивых и даже антагонистических отношениях.
По мнению Гидденса, рефлексивность является главной чертой эпохи радикализированного модерна, а главной жизненной и нравственной задачей человека, живущего в эту эпоху, является разработка и осуществление избранной траектории развития своего Я, достижение состояния аутентичности.
Внутриличностная коммуникация является незаменимым инструментом решения этих и других подобных проблем, присутствующих в современном обществе. Понимание механизмов внутриличностной коммуникации как уникального способа самоконтроля и самоопределения, а также развитие навыков общения «с самим собой», а точнее «внутри самого себя», являются приоритетными проблемами современного человека. Речь идет о том, что в настоящее время личность необходимо должна приобретать новые коммуникативные характеристики.
В этой связи, с нашей точки зрения, существует необходимость детальной теоретической разработки проблемы внутриличностиой или интраперсональной коммуникации как малоизученной области социальных коммуникаций.
Кроме практической актуальности, изучение внутриличностной коммуникации обладает также большой научно-теоретической значимостью, произрастающей из современных тенденций развития теории коммуникации, социологии коммуникации, а также социологии в целом. В настоящее время в этих науках наблюдается усиление тенденции к междисциплинарности. Исторически теория коммуникации начала более или менее независимо зарождаться внутри сразу нескольких научных дисциплин, таких как кибернетика, риторика, семиотика, лингвистика, психология, социология и др. Недавно обретшая свой дисциплинарный статус социология коммуникации, как и любая отраслевая теория, формирующаяся на стыке социологии с другими науками, с первых шагов своего существования стала заимствовать имеющиеся разработки и традиции в изучении социальных коммуникаций из смежных областей знания. Это направление развития в принципе согласуется и с линией развития социологии в целом, если рассматривать ее как «перманентно меняющуюся рефлексию по поводу социального с позиций неклассической и постиеклассической рациональности, предполагающих методологическую чувствительность к общенаучным новациям». При таком понимании специфики социологического подхода можно говорить о том, «что междисциплинарность тематики социальных коммуникаций не отдаляет, а приближает ее к наиболее актуальным теоретическим и методологическим изысканиям социологии» [22, с. 12].
Исследование внутриличностной коммуникации полностью соответствует этой общей тенденции к междисциплинарному синтезу в социологии, поскольку предполагает активное привлечение данных, полученных в рамках различных академических дисциплин.
Кроме этого, сегодня можно говорить о том, что в социологии коммуникации происходит постепенное смещение исследовательского акцента от массовых коммуникаций и средств массовой информации к изучению межличностной, повседневной и внутриличностной коммуникации.
Постепенно становится очевидным то обстоятельство, что личность со своей «самостью», встраиваясь в сложную систему социальных отношений, создает определенные «узлы» коммуникации, пункты, где рождаются и через которые проходят сообщения самого различного характера. Будучи помещенным в эти «узлы» или создавая их, индивид получает власть над потоком сообщений, от него зависит то, как распорядиться поступающей информацией — стоит или не стоит ее принимать, как ее интерпретировать, кому и в каком виде отправить дальше. Внутриличностный аспект коммуникации приобретает особое значение и постепенно привлекает все больший исследовательский интерес.
Степень разработанности проблемы. Среди всех форм социальной коммуникациибудь то межличностная коммуникация, коммуникация в малых группах или в организациях, массовая или невербальная — впутриличностная коммуникация является, пожалуй, самой молодой и наименее разработанной областью коммуникативного знания, по которой существует наименьшее число публикаций.
В США внутриличпостная коммуникация как отдельная и самостоятельная область исследований, по мнению Д. Вокейт, получила признание сравнительно недавно — в 1986 году [164], не задолго до того как вышла единственная монография, посвященная данной теме — «Процессы внутриличностной коммуникации» Ч. Робертса, Р. Эдвардса и JI. Баркера [157]. Определение и модель внутриличностной коммуникации из этой книги стали наиболее распространенным в американской литературе, однако со временем в них было выявлено много недостатков, о чем речь пойдет дальше. Позднее в США было издано три тематических сборника статей, непосредственно посвященных интраперсональной коммуникации: «Внутриличностиые коммуникативные процессы. Оригинальные исследования» (под ред. Ч. Робертса, К. Уотсон) в 1989, «Впутриличпостная коммуникация: разные голоса, разные сознания» (под ред. Д. Вокейт) в 1994, «Внутриличностиые коммуникативные процессы» (под ред. Дж. Айткеп, JI. Шедлетски) в 1997.
Анализ содержания работ, помещенных в эти сборники, показывает чрезвычайную разнородность имеющихся представлений о природе внутриличностной коммуникации, ее базовых компонентах и функционировании. Отсутствует договоренность даже по самым общим исходным моментам — например, рассматривать ли интраперсональную коммуникацию как процесс нейрофизиологического или ментального характера.
Исследования интраперсональной коммуникации являются новым и только формирующимся направлением в социальных науках. До последнего времени даже в наиболее известных западных работах по социальной коммуникации внутриличностный контекст коммуникации отдельно не рассматривался [148- 141].
Однако уже с конца 80-х годов прошлого века в целом ряде американских учебников по теории и практике коммуникации интраперсональной коммуникации начали уделять внимание. Но авторы этих учебных пособий [см., например 133- 131] предлагают изучать «personal communication» через изучение отдельных внутриличностных явлений, таких как внутренняя речь (self-talk), процессы когнитивной обработки информации (cognitive processing), Я-концепции, самооценки, потребностей, аффектов и др. С нашей точки зрения, такое рассмотрение отдельных психологических явлений без единого теоретического основания совершенно не способствует целостному пониманию картины внутриличностной коммуникации, а также ее роли в общей структуре социальной коммуникации.
С конца 90-х годов мы можем заметить определенный застой в западных исследованиях внутриличностной коммуникации. Нам известно, что в Университете штата Мэн, Портленд, профессор JI. Шедлетски ведет курс для студентов, посвященный непосредственно внутриличностной коммуникации. Программа курса размещена в Интернете [162].
В российской теории коммуникации о впутриличностном уровне социальной коммуникации написано очень немного. Единственное определение в отечественной литературе дает И. П. Яковлев: «Виутриличностная коммуникация — осознанное или неосознанное общение человека с самим собой на вербальном или невербальном уровнях».
122, с. 162]. Однако из данного определения нельзя понять специфику процессов интраперсональной коммуникации, кроме того, что они происходят внутри индивида. А. В. Соколов, определяя в своей книге контуры «метатеории социальной коммуникации», уделяет чрезвычайно мало внимания интраперсональной коммуникации, употребляя даже в ее адрес уничижительный эпитет «вырожденная» [100, с. 23], замечая, однако, что именно «благодаря ей взрослый человек научается облекать свои мысли, чувства, желания в коммуникабельную форму и становится коммуникантом и реципиентом осмысленных внешних сообщений» [Там же, с. 26]. В других базовых учебных пособиях по социологии коммуникации данный уровень вообще не рассматривается [см.: 56- 19].
Тем не менее в рамках различных научных дисциплии были достаточно глубоко изучены явления и процессы, имеющие прямое отношение к феномену внутриличностной коммуникации. Диалогическая природа сознания и мышления человека анализируется в работах Г. Гегеля, М. Бубера, А. Ухтомского, Дж. Мида, М. М. Бахтина, J1.C. Выготского, Ю. М. Лотмаиа, B.C. Библера. Внутренняя речь, рассматриваемая нами как код внутриличностной коммуникации, глубоко исследована в трудах отечественных психологов J1.C. Выготского, П. П. Блонского, Б. Г. Ананьева, А. Р. Лурии, А. Н. Соколова.
Психологический подход к изучению внутриличностной коммуникации развивался в работах Ж. Пиаже, Г. М. Кучинского, В. В. Столина, А. В. Визгиной Л.А. Радзиховского, Е. В. Улыбиной, А. В. Россохипа, В. Л. Измагуровой. Нами были изучены несколько оригинальных моделей внутриличностной коммуникации, созданные Л. Баркером, Г. Вайзманом, Д. Барнландом, Ч. Робертсом, Р. Эдвардсем, Дж. Хикинсем, а также теоретические разработки в области иптраперсональных коммуникативных процессов таких авторов, как Л. Шедлетски, Дж. Айткен, Д, Вокейт, С. Каннингхем.
Общетеоретическим и методологическим основанием данного исследования послужили работы по теории коммуникации К. Шеннона, В. Уивера, Дж. Фиске, С. Литлджона, Р. Берко, А. и Д. Волвииа, Дж. Вуд, Р. Вест, Л. Тернер, а также работы отечественных специалистов в области социологии коммуникации В. П. Конецкой, И. П. Яковлева, А. В. Соколова, С. В. Бориснева, М. М. Назарова, В. В. Васильковой.
Существенным вкладом в теорию внутриличностной коммуникации являются теория автокоммуникации Ю. М. Лотмана и концепция диалога М. М. Бахтина.
Социологическая трактовка феномена внутриличностной коммуникации производилась на основе концептуального и терминологического аппарата, разработанного в теориях М. Вебера, Дж. Мида, Г. Блумера, И. Гофмана, А Шюца, П. Бергера, 10. Хабермаса.
Общие закономерности процессов социализации и формирования идентичности, а также их взаимосвязь с различными аспектами внутриличностной коммуникации рассмотрены в работах Ч. Кули, Дж. Мида, П. Бергера, Т. Лукмана, Э. Эриксопа, И. С. Кона, Г. М. Андреевой, С. Л. Свенцицкого, Т. П. Белинской, О. А. Тихомандрицкой, Н. А. Головина,.
В.А. Ядова. Соотношение личностной и социальной идентичности изучены в работах Г. Таджфела, Дж. Тернера, Р. Дженкииса, B.C. Агеева, В. Н. Павленко.
Социально-психологические механизмы влияиия, убеждения и манипуляции, их опосредоваиность внутриличностной коммуникацией изучались в работах Ф. Зимбардо, М. Ляйпе, Э. Аронсопа, Д. Майерса, Р. Чалдини, Т. Шибутани, Е. Л. Доценко.
Проблемы взаимоотношений личности и массового общества раскрыты в работах X. Ортеги-и-Гассета, М. Хоркхаймера, Т. Адорно, Г. Маркузе, Э. Фромма, 3. Баумана, С. Кара-Мурзы, H.JI. Поляковой.
В целом, можно говорить о том, что в социологии коммуникации наблюдается явное противоречие между пониманием значимости внутриличностного уровня коммуникации и степенью его изученности. В изучении внутриличностной коммуникации существует также своего рода дисциплинарная неравномерность: доминирует психологический и коммуникативный подход, а социологическому анализу данного явления не уделяется должного внимания.
Многие специалисты считали и, возможно, продолжают считать, что внутриличностная коммуникация относится к сфере мышления — психического процесса, широко исследуемого в работах по общей психологии. Однако, известно, что общая психология исследует мышление как психический процесс, протекающий внутри отдельного, изолированного индивида. А социальная психология и тем более социология, не склонна детализировано рассматривать внутреннюю динамику процессов, сопровождающих социальные взаимодействия. С нашей же точки зрения, рассмотрение интрапсихических процессов сквозь призму социальной коммуникации, позволит вскрыть те особенности их функционирования, которые прежде были скрыты от исследователей. Социокоммуникативный подход может также помочь по-иному взглянуть и на само мышление, по-новому осветить его особенности, социальное происхождение и детерминацию. Наше исследование призвано показать возможности и достоинства примепеиия социологического подхода к исследованию феномена внутриличностной коммуникации и отчасти разрешить те противоречия, которые накопились в науке по поводу данного феномена.
Объект и предмет исследования.
Объект исследования — внутриличностная коммуникация.
Предмет исследования — специфика социологического подхода к изучению внутриличностной коммуникации.
Цель исследования.
Основной целью диссертационного исследования является изучение феномена внутриличностной коммуникации как предметной области социологической теории.
Задачи исследования.
1. Изучить основные теоретико-методологические подходы к анализу внутриличностной коммуникации, сложившиеся в теории коммуникации, культурологии, психологии и социологии.
2. Показать специфику социологического анализа феномена внутриличностной коммуникации и уровень разработанности этой проблемы в социологической теории.
3. Рассмотреть место и роль внутриличностной коммуникации в процессе социализации и формирования идентичности личности.
4. Рассмотреть феномен внутриличностной коммуникации как двустороннего механизма осуществления социального влияния и противостояния ему.
Теоретико-методологической базой исследования являются основные положения социологических теорий действия, символического интеракциопизма, драматургического анализа, феноменологической социологии. В работе использованы теоретические и методологические принципы теории коммуникации, теории кодов, семиотики, психологии, социальной психологии, методы логического анализа, научного обобщения и теоретического конструирования.
Эмпирической базой исследования послужил анализ имеющихся в литературе результатов психологических исследований и социально-психологических экспериментов.
Научная новизна диссертации состоит в следующем:
1. Проведен сравнительный анализ информационно-коммуникативного, семиотико-культурологического и психологического подходов к изучению феномена внутриличностной коммуникации. Показана эвристическая значимость социологического подхода к изучению данного феномена.
2. Показано, что понимание феномена внутриличностной коммуникации возможно лишь при совмещении определенных аспектов информационной и конститутивной парадигмы в теории коммуникации, каждая из которых освещает лишь некоторые грани рассматриваемого феномена.
3. Проанализированы роль и место внутриличностных коммуникативных процессов и воображаемых интеракций в теориях субъективистской социологии Вебера, Мида, Блумера, Гофмана, Шюца, а также в теории коммуникативного действия Хабермаса.
4. Разработана авторская иптегративная модель внутриличностиой коммуникации, субъектами которой являются воображаемые собеседники, которые обладают статусно-ролевыми характеристиками и выражают различные смысловые позиции, черпаемые личностью из доступного социокультурного пространства. Модель отражает специфику социологического понимания феномена внутриличностиой коммуникации и включает понятийные и методологические разработки рассмотренных подходов к изучению данной проблемы.
5. Показано, какую роль играет анализ внутриличностиой коммуникации в понимании рациональной мотивации действий социальных субъектов, а также какие особенности внутриличностиой коммуникации являются существенными признаками для определения типа действия, совершаемого субъектом.
6. Показано, какую роль играет внутриличиостная коммуникация на различных этапах социализации и самоидентификации личности, а также обозначено значение внутриличностиой коммуникации как способа преодоления проблем, связанных с противоречиями, возникающими в ходе ресоциализации, альтернации и других кризисов, возникающих в ходе вынужденных изменений в идентичности.
7. Внутриличиостная коммуникация рассматривается как основная форма индивидуального противостояния социальному давлению и социальному контролю и одновременно как механизм осуществления социального влияния, в том числе с помощью создания условий для возникновения когнитивного диссонанса и использования закономерностей атрибуции и самоатрибуции.
Практическая значимость исследовании.
Материалы диссертации могут быть использованы для дальнейшего поиска эффективных способов решения различных социальных и социально-психологических проблем, связанных с вопросами самоопределения, самоуправления и самоорганизации личности, живущей в условиях современного общества.
Результаты исследования могут быть использованы для подготовки учебных пособий, при разработке специальных курсов по социологии коммуникации, психологии общения, а также для проведения социально-психологических тренингов различной тематики.
Апробация работы.
Материалы диссертационного исследования были представлены для обсуждения на международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов-2003» (Москва) — межвузовской научно-практической конференции «Средства массовой информации в современном мире. Петербургские чтения. 2004" — международной научно-практической конференции «Социальные коммуникации: новое в науке, образовании, технологиях» (Санкт-Петербург, 2004 г.).
На основе материалов диссертации соискателем были проведены учебные занятия и обучающие социально-психологические тренинги для студентов факультета социологии СПбГУ.
Диссертант принимал участие в реализации проекта «Социальные коммуникации: новое в науке и технологиях» в рамках программы Министерства образования и науки РФ «Развитие научного потенциала высшей школы» (2005 г.), а также является одним из победителей конкурса научных работ аспирантов и молодых ученых Санкт-Петербургского государственного университета по направлению «Социальные коммуникации: новое в теории и технологиях» (2005 г.).
Структура работы.
Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка литературы.
Выводы по четвертой главе.
1. Научные данные, полученные в результате недавних социально-психологических исследований, а также общая тенденция в исследованиях социального влияния (смещения акцепта с изучения объективных параметров ситуации влияния к анализу особенностей ее перцепции и интерпретации), говорят в пользу актуальности рассмотрения феномена социального влияния в контексте механизмов внутриличностной коммуникации.
2. Социальное влияние осуществляется не только на разнообразных уровнях отношений общества и индивида, но и на внутриличностном уровне коммуникации, в тот момент, когда человеку необходимо произвести какое-либо самоубеждение, самовнушение, или самоприказ. Самовлияние осуществляется аналогично внешнему социальному влиянию, что также говорит в пользу сущностного подобия внутренней и внешней по отношению к личности социальной коммуникации.
3. На эффекте блокирования и обхода внутренней вербальной коммуникации основаны многие технологии воздействия. Если в ответ даже па явное воздействие внутри у объекта влияния не возникает внутренней вербальной реакции на излагаемую агентом влияния позицию, то при соответствующих условиях она, скорее всего, будет воспринята им как единственно верная, и как руководство к действию.
4. При попытках воздействия реакция объекта влияния может варьироваться между двумя крайностями — от продуманной, аналитической, сопровождаемой развернутым внутренним обсуждением, до поверхностной, торопливой, почти «бездумной», или вовсе автоматической. Состояние противоположное «бездумности» (mindlessness) внимательность, осознанность, «включенность» (mindfulness), связанное с активизацией внутренней вербальной коммуникации, позволяет субъекту совершать те самые рациональные «действия» в хабермасовском смысле, т. е. совершать поступок, имея ясное понимание того, по каким причинам и для чего он совершается.
5. Нивелирование внутриличностиой коммуникации, замещение активной интерпретации сообщений пассивным использованием схем интерпретации, является важным фактором «сужения» сознания, стереотипизации мышления, подверженности манипулятивному воздействию.
6. Психологические механизмы атрибуции, самоатрибуции и снижения когнитивного диссонанса, с помощью которых поведение становится мощным рычагом влияния, протекают в формах внутренней вербальной коммуникации.
7. Хорошо осознаваемая, а, следовательно, ясно сформулированная внутренняя (смысловая) позиция по какому-либо вопросу существенно повышает сопротивляемость чужому влиянию, в том числе и по отношению к манипулятивному воздействию в межличностных отношениях.
8. Внутриличиостная коммуникация человека, обладающего «внешне-ориентированным» характером (по Д. Рисмену) постоянно работает на социальный контроль, обеспечивая работу по уточнению ожиданий и соответствующих изменений в своем поведении. Внутриличиостная коммуникация обладателя «внутренне-ориентированного» характера работает на истинный самоконтроль, часто антагонистический направлению, мышления и поведения, которое диктуется социальным контролем, т. е. внешними ожиданиями. Внутри у такого человека есть другая, более значимая для пего «аудитория», с мнением которой он соотносит свое поведение.
9. Внутренняя речь и внутренняя коммуникация являются основными механизмами социальной детерминации сознания, основными средствами проведения неформального общественного воздействия на личность. Одновременно внутриличиостная коммуникация является основной форма индивидуального противостояния социальному давлению и социальному контролю, а также необходимым условием поиска и реализации личностью своей индивидуальности.
Заключение
.
Проблема внутриличностной коммуникации, на наш взгляд, имеет прямое отношение к главным тенденциям развития современного общества. Сегодня личность поставлена перед необходимостью постоянного решения задач самоопределения и самореализации. Процесс глобализации трансформирует не только внешнюю по отношению к индивиду реальность, но и его внутренний мир, и его идентичность. Глобализация породила обратные, противодействующие самой себе процессы, такие как локализация и индивидуализация. Однако человек в этих условиях для осуществления самоидентификации вынужден более активно включать свои внутренние коммуникативные ресурсы, поскольку в процессы его самоопределения вовлекаются всё более и более разнообразные системы экспертного и житейского знания, которые часто находятся в противоречивых отношениях.
Цель нашего диссертационного исследования состояла в том, чтобы рассмотреть феномен внутриличностной коммуникации как предмета теоретико-социологического анализа. Для реализации этой цели в нашей работе было сделано следующее.
В первой главе нами произведен обзор научных работ, посвященных внутриличностной коммуникации, осуществленных в рамках информационно-коммуникативного, семиотико-культурологического и психологического подходов. Показано, что феномен внутриличностной коммуникации является предметом междисциплинарного исследования, и что для его понимания модель, в которой коммуникация понимается как передача информации от одного субъекта другому, должна быть необходимо дополнена конститутивной моделью, которая концептуализирует коммуникацию как способ создания социального единства и качественной трансформации участников коммуникации.
Нами были рассмотрены и сопоставлены модель коммуникации Шеннона — Уивера, модель внутриличностной коммуникации Робертса — Эдвардса — Баркера, модель автокоммуникации Лотмана, концепции диалога М. М. Бахтина, теория кодов, теории внутренней речи Л. С. Выготского, П. П. Блонского, проанализирована полемика по поводу феномена внутриличностной коммуникации в зарубежной литературе. Серьезным вкладом в изучение внутриличностной коммуникации являются эмпирические и теоретические исследования внутреннего диалога и других форм внутренней речи, сделанные психологами Г. М. Кучинским, А. В. Россохиным, В. Л. Измагуровой и др. Их работы демонстрируют отчетливую возможность объективации внутриличностной коммуникативной продукции, ее отделения от своего носителя, возможность ее эмпирического исследования.
Во второй главе диссертации исследуются место и значение, которое занимает феномен внутриличностной коммуникации в социологической теории. Нами были проанализированы теоретические положения социологии М. Вебера, концепций представителей интерпретативной социологии — Дж. Мида, Г. Блумера, И. Гофмана, А. Шюца, интегративного подхода 10. Хабермаса, и показано, что в них сложилось собственное, достаточно ясно выраженное отношение к интраперсональным коммуникативным процессам и воображаемым интеракциям. Мы обосновываем позицию, в соответствии с которой социологический подход позволяет рассматривать лишь вербальную осознанную внутреннюю коммуникацию личности, организованную по формам, аналогичным формам внешней социальной коммуникации и обслуживающую рациональные действия индивидов. Мы считаем, что только эта область того, что обозначается в западной литературе термином «внутриличностная коммуникация», доступна для социологического исследования, и что методология «понимающей» социологии, с вытекающими из нее соответствующими ограничениями предмета исследования, является наиболее адекватной для изучения внутренней вербальной коммуникации личности.
Аиализ теорий М. Вебера и Ю. Хабермаса дает возможность утверждать, что любое рациональное «действие» (действие в социологическом смысле этого слова) должно быть непременно опосредовано внутренней осознанной вербальной коммуникацией деятеля. Показано, что наиболее интенсивно внутриличностная коммуникация используется индивидом при совершении цениостио-рационального действия (по классификации Вебера) и коммуникативного действия (по классификации Хабермаса).
Интраперсональные коммуникативные процессы занимают центральное положение в теориях представителей символического интеракционизма. Для них человек является социальным существом в том смысле, что он участвует в социальной интеракции с самим собой. Разговор с самим собой — «self-process» или «self-interaction» — является внутриличностной фазой социальной коммуникации, организованной сходным образом. Дж. Мид впервые концептуализировал понятие «разговора с самим собой» («self-process») через введение понятий «голосового жеста», «принятие роли другого». Г. Блумер обоснованно утверждал, что значение любого объекта в серьезной степени зависит от человека, который этот объект воспринимает, от его субъективного образа реальности. Это доказывает возможность возникновения в сознании социальных субъектов совершенно разных смысловых позиций, т. е. пониманий, моделей интерпретации, в отношении одних и тех же объектов. Драматургический подход И. Гофмана значительную роль отводит воображаемой интеракции, являющейся формой внутриличностной коммуникации и выполняющей роль планирования самовыражения и моральной компенсации.
Анализ работ А. Шюца позволяет прийти к заключению о том, что внутренняя осознанная вербальная коммуникация является достаточно эксклюзивным явлением для рядового участника общества. Рассмотренные А. Шюцем процессы копституирования и конструирования реальности протекают на внутриличностном уровне. В большинстве жизненных ситуаций люди действуют, используя готовый набор стандартных схем восприятия и самовыражения. Тем не менее, имеет место осознанная вербализованная внутренняя коммуникация, которая является наиболее развернутой и эксплицитной формой для такого рода процессов, наиболее энергоемкой для самого индивида и одновременно единственно доступной для социологического исследования.
Авторская интегративпая модель внутриличностной коммуникации (рис. 7), объединяет содержательные, понятийные и методологические наработки информационно-коммуникативного, семиотико-культурологического, психологического и социологического подходов к изучению данного феномена. За основу была взята модель Робертса — ЭдвардсаБаркера, которая была видоизменена главным образом па основании интерпретации феномена внутриличностной коммуникации, осуществленной в контексте основополагающих принципов рассмотренных социологических теорий.
Внутриличностная коммуникация основана на возможности человеческого сознания представлять своего собеседника и вести с ним беседу в условиях его реального отсутствия. Коммуникантами, между которыми происходит обмен сообщениями, являются, с одной стороны, сам человек, его Я, а с другой стороны — воображаемый собеседник. Каждая из сторон диалога будет выражать определенную смысловую позицию по поводу предмета воображаемой коммуникации. Противоположные смысловые позиции, принадлежащие одной личности во внутреннем диалоге, как правило, персонализируются и становятся принадлежащими воображаемым собеседникам — конкретному или обобщенному другому, обладающим определенным статусом и ролью.
Конструктивным исходом внутреннего разговора, в любой из его форм будет служить изменение самой личности. Определенные, хотя и менее осознаваемые изменения в личности порождают также процессы ассимиляции, аккомодации и автокоммуникации. Концептуализация процессов изменения самой личности в процессе внутриличностной коммуникации требует выхода за рамки классической информационной модели коммуникации и ее совмещения с приобретающей в последнее время все большее значение конститутивной парадигмой коммуникации.
Проведение эмпирических исследований внутриличностной коммуникации методами социологии должно осуществляться через изучение внешнего вербального общения, через анализ внешней речевой продукции индивидов. При исследовании внутриличностной коммуникации могут использоваться качественные методы глубинного интервью и анализа личных документов (дневников, писем, автобиографий и др.) и количественные методы, такие как специально составленные опросники, контент-анализ.
Третья глава посвящена рассмотрению значения феномена внутренней коммуникации личности для процесса первичной и вторичной социализации, а также для решения проблем и кризисов, возникающих в ходе ресоциализации и вынужденных изменений в идентичности («предательство себя» и др.).
При рассмотрении процесса социализации акцент делается на изучении взаимосвязи виутриличностной коммуникации и механизма интернализации. Течение первичной социализации и соответствующий ей процесс формирования идентичности в меньшей степени опосредованы сознательной вербальной коммуникацией, поскольку в них доминируют социально заданные, не контролируемые индивидом факторы. Однако для вторичной социализации характерна ее опосредованность осознанной вербальной внутренней коммуникацией социализируемой личности.
Показано, какую роль играет внутренняя коммуникация в процессе поддержания образа реальности и подтверждения идентичности на различных этапах социализации личности. Значительная часть имплицитного подтверждения образа повседневной реальности, о котором пишут П. Бергер и Т. Лукмап, происходит с помощью виутриличностной коммуникации, в том числе с использованием внутренних диалогов. Внутриличностные коммуникативные процессы интенсифицируются в условиях ресоциализации и соответствующей необходимости радикальной переинтерпретации значений прошлых событий жизни, лиц, с ними связанных.
На основе периодизации развития личности, предложенной Э. Эриксоном, изучается взаимоотношения феноменов интраперсональной коммуникации и идентичности на протяжении всей жизни человека. Ощущение идентичности, явно или не явно выраженное определенной словесной формулой, является основой той внутренней смысловой позиции, отталкиваясь от которой человек будет вступать в социальные отношения и строить внутренние диалоги с воображаемыми собеседниками. Дихотомии, обозначающие возрастные кризисы, представляют собой не только описание противоположных свойств личности, но и жизненные стремления, приобретающие, при определенном уровне развития рефлексии, характер смысловых позиций, противоречащих друг другу в ходе внутренних диалогов.
Разводятся понятия идентичности и self (самости), указывается родственность понятий Я-концепции и идентичности. Феномен Я-коицепции рассматривается как центральный компонент авторской модели виутриличностной коммуникации. Я-концепция является средством интеграции внутренней картины социального мира, конструирования социальной реальности и самоконструирования. «Зеркальное» Я или Я-образ, возникающий у человека практически при каждом взаимодействии, играет важнейшую роль для формирования устойчивой Я-концепции и самоконтроля.
Рассматриваются различия личностной и социальной идентичности, механизмы самоидентификации и социальной идентификации. С точки зрения особенностей внутриличиостных коммуникативных процессов, разница между социальной и личностной идентичностью является незначительной. Формирование социальной и личностной идентичности делает возможным функционирование внутри индивида не только монологической внутренней речи, но и появление полноценного внутреннего диалога, в котором могут участвовать разные смысловые позиции, выражаемые представителями различных социальных групп.
В четвертой главе на различных примерах, а также материалах социально-психологических экспериментов, исследуется значение интраперсональной коммуникации в процессе социального влияния. Нами показано, что от того, каким образом осознанная вербальная внутренняя коммуникация объекта социального влияния опосредует убеждающее или манипулятивное воздействие агента влияния, зависит эффективность этого влияния и его результат. На эффекте блокирования и обхода внутренней вербальной коммуникации основаны многие технологии воздействия. Нивелирование внутриличностной коммуникации, замещение активной интерпретации сообщений пассивным использованием схем интерпретации, является важным фактором «сужения» сознания, стереотипизации мышления, подверженности манипулятивному воздействию.
Такие механизмы социального влияния как атрибуция, самоатрибуция, снижение когнитивного диссонанса эффективно осуществляются с помощью средств внутренней вербальной коммуникации. Стремясь в повседневной жизни объяснить причины своего и чужого поведения, индивид всякий раз решает задачу атрибуции — «ситуация или диспозиция». Процесс решения этой задачи вполне можно представить в форме вербального внутреннего диалога, в котором будут взаимодействовать две противоположные смысловые позиции. Секрет влияния, осуществляемого с помощью механизма атрибуции, состоит в том, чтобы обращать внимание человека на какие-то одни из его поступков и не обращать на другие. Тогда у человека сложится определенная Я-концепция, которая будет иметь тенденцию к самоподтверждению и будет влиять на его поведение. Особенно легко происходит навязывание установок людям, у которых внутренние сигналы слабы, неоднозначны или их невозможно проинтерпретировать. Стремление избавиться от психологического напряжения вследствие возникновения диссонансных отношений между элементами когнитивной системы будет побуждать индивида либо изменить ситуацию, либо изменить свое поведение, либо добавить новые когнитивные элементы для усиления одного из двух имеющихся диссонансных элементов. Осознание самого когнитивного диссонанса, выбор стратегии его снижения и ее реализация происходят в процессе внутриличностной коммуникации.
Хорошо осознаваемая, ясно сформулированная внутренняя позиция по какому-либо вопросу существенно повышает сопротивляемость чужому влиянию, в том числе и по отношению к манипулятивному воздействию в межличностных отношениях.
Осознание есть коммуникативный процесс, отличающийся этим от простого восприятия. Когда человек что-то осознает, по существу, в сжатой форме он дает самому себе показания, как если он хотел поведать об увиденном (услышанном и т. д.) кому-то другому. С осознанием тесно связан самоконтроль, являющийся в большинстве случаев лишь завуалированным общественным контролем, поскольку человек рассматривает и оценивает себя с точки зрения своей референтной группы. По мнению Г. Маркузе, Э. Фромма и других представителей критической теории, социальный контроль в индустриальных массовых обществах коренится в новых потребностях, большинство из которых относится к классу навязанных или ложных. Следствием этого становится появление человека с одномерным мышлением и поведением, во внутренней коммуникации которого доминирует одна, не подлежащая сомнению, принятая в обществе смысловая позиция. Внутриличностная коммуникация типичного представителя современного массового общества, человека обладающего «внешне-ориентированным» характером постоянно работает на социальный контроль, обеспечивая работу по уточнению ожиданий и соответствующих уточнений в своем поведении. Внутриличностная коммуникация обладателя «внутренне-ориентированного» характера работает на истинный самоконтроль, часто антагонистический направлению мышления и поведения, которое диктуется социальным контролем, т. е. внешними ожиданиями.
Внутренняя речь и внутренняя коммуникация являются основными механизмами социальной детерминации сознания, основными средствами проведения неформального общественного воздействия на личность. Одновременно внутриличностная коммуникация является основной формой индивидуального противостояния социальному давлению и социальному контролю сознания, а также необходимым компонентом реализации внутренней свободы личности. Поиск человеком своей индивидуальности возможен лишь при условии сохранения человеком внутренней референции, своего внутреннего многомерного пространства, в котором должны выражаться различные смысловые позиции, основанные на разных типах рациональности, что и может осуществляться с помощью внутриличностной коммуникации.
