Доминирующие парадигмы трансцендентализма в западноевропейской философии

Актуальность исследования. Актуальность диссертации обусловлена, прежде всего, целым рядом философских и научно-методологических явлений и процессов, существующих и происходящих в современном западном мире.

В первую очередь следует указать на кризисные явления в самой философии. В очередной раз они возникли по причине утвердившейся методологической «широты» рефлектирующих субъектов, лапидарно выраженной в принципе «anything goes», а также размывания тематического ядра метафизики, вследствие чего начинают доминировать многочисленные квазии парафило-софские конструкции.

Ситуация «фундаментального кризиса философии в течение последних ста лет» регулярно анализируется в литературе. Лапидарное, но емкое описание его сущности дал Франц Бадер, указав, что «не случайно сегодня мы видим, что ввиду этого кризиса с его открытыми или молчаливыми скептицизирую-щими тенденциями (в которых на самом деле скрыто лежит самоуверенный догматизм, даже если в настоящее время он выступает под названием критического рационализма), прямо ссылаются как раз на то философское направление прошлого, которое впервые методически подняло рефлексию условий научного философствования к его предмету. В противовес одному лишь историческому многознанию и выступая против антисистематических, позитивистских или просто эмпирически-аналитических направлений первой половины этого столетия, вновь просыпается систематический интерес, который делает все остальное, чтобы заново возродить философское теоретическое изучение оснований и тем самым ipso facto осуществить возврат к его истокам в трансцендентальной философии, однако по-новому, а именно — окидывая взглядом, не в 1 последнюю очередь, развитие методологии различных отдельных наук» .

Во-вторых, необходимо обратить внимание на ситуацию, сложившуюся в науке. Поскольку философия, сама находящаяся не в лучшем положении, не выполняет критическую и регулятивную функции, в научной сфере также стали возникать заметные кризисные явления, среди которых нужно, прежде всего, отметить две крайне нежелательные тенденции. Прежде всего, следует указать на сильный и потенциально опасный перекос науки в сторону прикладных задач и решений в ущерб фундаментальным исследованиям. Кроме того, по причине той же релятивистской методологии постпозитивистских направлений возникли и утвердились так называемые псевдонаучные направления.

1 Bader F. Die Ursprunge der Transzendentalphilosophie bei Descartes: 2 Bde. — Bd. I: Genese und Systematik der Methodenreflexion. — Bonn, 1979. — S. 2.

В такой ситуации обращение к критической рефлексии трансцендентализма — один из главных путей восстановления заслуженного и уважаемого статуса философии и науки. Именно поэтому анализ становления и развертывания трансцендентализма, формирования его базисных парадигм, рассмотрение критической, регулятивной и конститутивной функций трансцендентальной философии в отношении собственно метафизики, науки, конкретных областей культуры и всей ее совокупности является актуальным.

Однако здесь возникает закономерный вопрос: почему и в силу каких свойств и особенностей трансцендентализма необходимо обращаться именно к нему за критической, рекреационной и реабилитационной помощью?

В число первоначальных и решающих факторов становления трансцендентальной парадигмы нужно отнести: во-первых, стремление изучить опыт (в кантовском смысле) — во-вторых, потребность быть «строгой наукой" — в-третьих, осознание «трансцендентального факта"1 и, как следствие, намерение исследовать формы, инструменты, механизмы и процедуры сознания (мышления) и познания. Характерным историческим свойством трансцендентализма является закономерная тенденция вновь каждый раз возникать на новой ступени развития в качестве своеобразного «противовеса» всем кризисным, хаосным явлениям, многообразным философским симулякрам, различным процессам распада. В таких ситуациях трансцендентализм предстает в обличии методологически строгой и последовательной критики всевозможных «сумбуров» в философии, натуралистических, релятивистских, догматическо-спекулятивных, скептических и прочих искажений. Приоритет в осуществлении этой рефлексии принадлежит гносеологической форме трансцендентализма.

Главная особенность диссертационного исследования состоит в том, что в основу понимания трансцендентальной философии как таковой положен кан-товский трансцендентализм в той специфической формулировке, которая воз.

1 Трансцендентализм как философское направление и как тип мышления возникает и исходит из «трансцендентального факта»: всё то, что мы ощущаем, воспринимаем, познаем и — в целом — мыслим, мы получаем исключительно с помощью сознания и никак иначе. Н. В. Мотрошилова определяет «трансцендентальный факт» как установку, согласно которой «мир, существующий сам по себе, независимо от сознания, всегда (в том числе и в этой его независимости) дан нам только через явленность нашему сознанию». Этот факт «в здравом уме и твердой памяти совершенно невозможно отрицать». Поэтому, — справедливо утверждает Н. В. Мотрошилова, — «в изначальной опоре па трансцендентальный факт вижу предпосылку истинности трансцендентального идеализма, причем не только гуссерлевско-го. Ибо ведь Гуссерль не является ни „первооткрывателем“ трансцендентального факта в его значимости для философии, ни первым, тем более единственным философом, давшим — по законам феноменологии — его эйдетическое истолкование. Впрочем, основатель феноменологии на это и не претендует. Он ведь признает, что в философии трансцендентализма идет по стопам Декарта и особенно Канта». — Ср.: Мотрошилова Н. В. Идеи I Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию. — М., 2003. — С. 548−549. никла у философа после разделения им значений терминов «трансцендентный» и «трансцендентальный», ранее употреблявшихся в качестве синонимов1. По существу, эксплицитный и четко артикулированный гносеологический трансцендентализм («кантовский трансцендентализм») появился именно в результате нового и оригинального смыслового наполнения термина «трансцендентальный». Однако в имплицитном и первоначальном виде гносеологический трансцендентализм («гносеологический прото-трансцендентализм») возник уже в философии Платона.

Под гносеологическим трансцендентализмом, в соответствии с кантовскими основоположениями, я понимаю учение и метод, направленные на исследование трансцендентального конститутивного сознания и определенных аспектов чистой субъективности: сущности и происхождения, условий возможности и объема, границ, принципов и законов применения, инструментов и механизмов, объективной значимости и систематического единства синтетических познаний a priori. Подобный трансцендентализм было бы правильно назвать «трансцендентальным трансцендентализмом», ибо в его рамках изучается проблема синтетического конституирования знания в пределах опыта посредством основных априорных категорий (и предикабилий), которые оформляют чувственные восприятия. В результате такой синтетической деятельности возникает сугубо человеческий взгляд на мир. При этом процедура трансцендентального синтеза становится ядром гносеологического трансцендентализма.

Кроме того, следует выделить онтологический трансцендентализм (иначе: «трансцендентный трансцендентализм», или «трансцендентализм универса.

1 Во втором издании первой «Критики» Кант называет трансцендентальным «всякое познание, занимающееся вообще не столько предметами, сколько видами нашего познания предметов, поскольку это познание должно быть возможным a priori. Система таких понятий называлась бы трансцендентальной философией» (В 25). При этом трансцендентальным следует называть не всякое познание a priori, а только то, благодаря которому мы познаем, что те или иные представления (созерцания или понятия) применяются и могут существовать a priori (т.е. не-эмпирически), а также как это возможно (В 80). Это кантовское определение трансцендентального используется в качестве первоначального, рабочего и пока еще неразвернутого представления о гносеологическом трансцендентализме. В таком случае кантовская трансцендентальная философия (в самом общем виде) есть не что иное, как исследование фундаментальной проблемы «как возможны синтетические положения a priori», открытие и обоснование (дедукция) своих внеэмпирических понятий, границ и условий их применимости в опыте, синтетических и конститутивных функций этих категорий, а также изучение принципов, законов и механизмов априорного познания и объяснение роли основополагающих регулятивных (для опыта) и конститутивных (для поведения и культуры в целом) идей разума. (В дальнейшем сноски на цитаты из «Критики чистого разума» будут даваться непосредственно в тексте с применением общепринятой международной пагинации: А — первое немецкое издание (1781 г.), В — второе немецкое издание (1787 г.). При цитировании используется русский перевод «Критики чистого разума»: Кант И. Сочинения на немецком и русском языках: В 4 т. / Под ред. Б. Тушлинга и Н. Мотроиіиловой. — М., 1994;2006.-Тт. 2(1), 2 (2), 2006). лий и идей"), чья сущность заключается в трансцендировании за границы чувственно воспринимаемого мира и конструировании (спекулятивного) знания о бытии самом по себе, о Боге, о душе, о мире при помощи самых общих понятий-универсалий1. Такая возможность реально существует, ибо мыслить можно — утверждают Парменид и Платон — только сущее. Этот парменидовский — реалистический и панлогистский — тезис («мыслить и быть одно и то же») лежит в основе онтологического трансцендентализма, на нем строятся «онтологические доказательства» чего бы то ни было. Таким путем создается уже не человеческий, а трансцендентный (Божественный) мирпри этом в сфере познания используется догматический (а не критический) метод. К этому типу трансцендентализма можно отнести также процесс формирования знания-бытия с помощью многообразных формально-логических операций с понятиями.

В первом случае мы имеем дело с трансцендентальным (синтетическим, конститутивным) сознаниемво втором — либо с само-деятельностью транс-ценденции, ее понятийно-онтологическим самополаганием, либо с категориальным системотворчеством, предполагающим онтологическую самопредикацию, либо с интеллектуальной интуицией, способной «видеть» трансцендентное, например, Божественные идеи.

У всех рассматриваемых в диссертации философов присутствуют и гносеологическая, и онтологическая формы трансцендентализма, занимая различное по важности место. Условное разделение трансцендентализма на гносеологический и онтологический виды позволяет устранить путаницу и двусмыслен.

1 О развитии «онтологической» (условно говоря — томистской) линии трансцендентализма см.: Бандуровский КВ. Основные положения теории «истины» у Фомы Аквинского // Благо и истина: классические и неклассические регулятивы / Отв. ред. А. П. Огурцов. — М., 1998. -С. 159−170- Круглое А. Н. Трансцендентализм в философии. — М., 2000; Круглое А. Н. Транс-ценденталии, Трансцендентальная философия, Трансцендентальное, Трансцендентальное отношение // Новая философская энциклопедия: в 4 т. — М., 2001. — Т. 4. — С. 92−99, 100- Неретина С., Огурцов А. Пути к универсалиям. — СПб., 2006; Неретина С., Огурцов А. Реабилитация вещи. — СПб., 2010; Aertsen J.A., Hal?>assen J., Hinske N., Honnefelder L., Leinsle U.G., Mohle H. Transzendentaldas TranszendentaleTranszendentalienTranszendentalphilosophieTranszendenzTranszendieren // Historisches Worterbuch der Philosophie. — Bd. 10, 1998. — Sp. 1358−1379, 1442−1447- Barthlein K. Die Transzendentalienlehre der alten Ontologie: 2 Teile. — Tl. 1: Die Transzendentalienlehre im Corpus Ari Stotel і cum. — В., N.Y., 1972; Hinske N. Kants Weg zur Transzendentalphilosophie. Der drei? igjahrige Kant. — Stuttgart, В., Koln, Mainz, 1970; Holz H. Transzendentalphilosophie und Metaphysik. — Mainz, 1966; Honnefelder L. Scientia transcendens. Die formale Bestimmung der Seiendheit und Realitat in der Metaphysik des Mittelalters und der Neuzeit (Duns Scotus — Suarez — Wolff — Kant — Peirce). — Hamburg, 1990; Knittermeyer H. Der Terminus transszendental in seiner historischen Entwicklung bis zu Kant. — Marburg, 1920; Muck O. Die transzendentale Methode in der scholastischen Philosophie der Gegenwart. — Innsbruck, 1964; Die Logik des Transzendentalen. Festschrift fur Jan A. Aertsen zum 65. Geburtstag / Hrsg. von M. Pickave. — В., N.Y., 2003. ности в отношении сущности трансцендентализма, которые постоянно сопровождают многие работы, посвященных этой философской парадигме.

Неизбежно возникает вопрос: почему автор считает возможным рассматривать философию Платона, Августина, Декарта, неокантианства и Гуссерля с позиций кантовского трансцендентализма? Существует ли философское оправдание для такого подхода?

Названные выше и некоторые другие характеристики трансцендентализма, чаще и прежде всего, связывают с критической философией И. Канта. Такая позиция вполне оправдана, однако явно недостаточна. Праформы и элементы этой парадигмы возникли значительно раньше — с того времени, когда Платон стал размышлять о «врожденных идеях», «действии познания», очищении души от чувственного с целью усмотрения идей и познавательной зависимости ощущений от вечных форм. Стало быть, трансцендентализм начался не с Канта — он придал ему развитую, явную и систематическую форму. Однако поскольку зрелый, эксплицитный и акцентированный трансцендентализм был сформулирован именно Кантом, постольку все первоначальные формы этого направления, существовавшие с античных времен, ровно, как и послекантовские концепции, целесообразно и методологически правомерно рассматривать «на фоне» и с позиций заданного образца, т. е. кантовского трансцендентализма. По этой же причине анализ докантовских форм можно осуществлять только в терминах и понятиях кантовской трансцендентальной философии, хотя ради достижения этой цели с необходимостью приходится использовать понятийный аппарат, который, естественно, еще не существовал в то время. В противном случае у нас не будет инструментов понимания, и мы не сможем «схватить» первоначальные и неэксплицированные формы трансцендентализма.

Суммируя вышесказанное, можно сделать вывод о том, что актуальность исследования данной темы обусловлена, во-первых, фундаментальными свойствами трансцендентализма как такового и, во-вторых, его философскими и методологическими функциями по отношению ко всей совокупности наличных философских и научных знаний, ибо в каждый период истории трансцендентализм выполняет целый ряд критических, верификационных и, стало быть, легитимирующих и дисциплинирующих философское и научное познание задач.

Степень теоретической разработанности темы. Нельзя сказать, что трансцендентализму, его истории, семантике, функциям в общефилософском знании и многочисленным темам и проблемам в литературе не уделялось внимания. Напротив, философы-трансценденталисты — одни из наиболее исследуемых авторов. И, тем не менее, в безбрежной литературе присутствуют серьезные лакуны, вызывающие, в итоге, множество противоречивых суждений в отношении трансцендентализма.

Среди различных подходов к изучению трансцендентализма А. Н. Круглов выделяет следующие тенденции: 1) Подход, в котором принимается за основу средневековое понимание трансцендентальности как надкатегориальностиздесь речь идет о надкатегориальных определениях сущего. 2) История понятия изучается сквозь призму не просто трансцендентальных (надкатегориальных) определений сущего, но с точки зрения концепции единого, истинного и благого (иногда — вещи и ничто). 3) Сугубо терминологическое исследование: происхождение латинских терминов transcendere, transcendens, transcendentia, transcendental и их греческих аналогов в античной философии. 4) В качестве исходного может быть взято кантианское определение трансцендентальности как изучения условий возможности познания и знания. При этом возможны два варианта: а) интерес представляют любые попытки исследования условий возможности мыслимости предмета, его познания и знания о нем — как субъективные условия, так и объективныеб) исследуются попытки изучения только субъективных условий мыслимости предмета и познания. 5) История философии рассматривается сквозь призму гуссерлевского понимания трансцендентальности. 6) В качестве основы может быть взято понятие трансцендентного в критикуемом Кантом смысле. В этом случае такой способ релевантен, скорее, только докантовскому периоду истории философии1.

Обратим внимание на исследования, которые представляют нам самые общие свойства трансцендентализма. Возьмем, прежде всего, чрезвычайно важное (для изучаемой темы) сочинение Манфреда Брелаге — ученика известного трансценденталиста Ханса Вагнера, знаменитого историка философии и классика кантоведения Хайнца Хаймзёта и, отчасти, родоначальника «критической онтологии» Николая Гартмана2. В своем исследовании М. Брелаге анализирует различные варианты трансцендентальной философии конца XIX — первой половины XX вв., рассматривая концепции двух групп философов. В первую группу вошли мыслители, создавшие в основном свои учения еще до Первой мировой войны: марбуржцы Герман Коген, Пауль Наторп, Эрнст Кассирер, ба-денец Генрих Риккерт и основатель трансцендентальной феноменологии Эдмунд Гуссерль. Во вторую — последователи и, одновременно, «ниспровергатели» первых, творившие систематические работы уже после «великой войны»: Николай Гартман, Рихард Хёнигсвальд, Мартин Хайдеггер.

Рассматривая внутреннюю логику развития трансцендентализма, Брелаге, воспитанный на марбургском критицизме, остается верен ему и теперь и выра.

1 Круглое А. Н. Трансцендентализм в философии. — С. 14−15. Если воспользоваться приведенной типологией, то стратегия диссертации, главным образом, ориентируется на четвертый подход, однако в работе присутствует и некоторая разработка и обзор трансцендентали-стской терминологии, содержащейся в философии, прежде всего, Платона и Канта.

2 Brelage М. Studien zur Transzendentalphilosophie. — В., N.Y., 1965. батывает определенную компромиссную («среднюю») линию в отношении те-матизируемых философов. Он полагает, например, что и неокантианцы Мар-бурга, желающие'"получать категории как условия возможности науки методом гипотезиса из чистого мышления", и, скажем, «отщепенец» (Apostat) Н. Гартман, который стремится «извлекать их из сущего и описывать как данности», не противоречат друг другу. Марбуржцы несут истину в отношении «фундаментальных категорий», а Гартман «оказывается здесь правым в связи с гуссерлевской программой так называемых региональных категорий, априоризм которых должен оказываться пригодным в эмпирической сфере, и познание которого зависит также от хода развития отдельных наук"1.

Критицизм в определенной мере отождествляется с трансцендентализмомточнее — критицизм является одним из сущностных признаков трансцендентализма. Для критицизма характерно противопоставление бытия и значимости. Говоря вообще, каждая теория познания является своего рода сомнением в мышлении. И тот факт, что «сомнение в мышлении заставляет это мышление само по себе раскрываться в качестве основы действительности (Gultigkeit) всего мыслимого, составляет нерв философского критицизма и обосновывает критическую критику познания как (трансцендентальную) «логику» — а то, как критицизм понимает мышление (разум, логос и т. д.), которое представляет собою основу всей теоретической действительности, отличает его от спекулятивной логики абсолютного идеализма"2.

Поскольку в критицизме существует приоритет мышления перед бытием, постольку все существующее «в критической логике значения тематизируется только в modus obliquus3, т. е. как помысленное, осознанное, познанное сущеес точки зрения рефлексии сущее представляется только как предицируемое существующее. Однако с другой стороны, благодаря этому трансцендентальная логика знает свое отличие от формальной: она имеет своей целью принципы законности сомнения в отношении существующего. Она отказывается не от всей соотнесенности познания с предметом, а спрашивает как раз о возможности отношения познания к предмету. В этом смысле она является «логикой бытия», т. е. мышлением бытия. Только отсюда может быть понято значение критического идеализма, который исследуется критической трансцендентальной философией. Критицизм утверждает «вращение предметов вокруг понятий». Это должно быть смыслом «коперниканского поворота». Предметы даны нам только в познании. Все наше познание бытия предметов зависит от принципов, на которых основывается законность нашего познания существующего.

1 Landmann М. Geleitwort // Brelage М. Studien zur Transzendentalphilosophie. — S. IV.

2 Brelage M. Op. cit. — S. 85−86.

3 Modus obliquus = косвенным образом.

Это нерв всего критического процесса аргументации"1. Стало быть, «критический идеализм исследует, прежде всего, преимущество чистого мышления, т. е. мышления принципов, которые предпосланы всему опыту, до опыта. И он изучает, с другой стороны, независимость чистой логики значения от всякого познания бытия». Таким образом, «основное убеждение критицизма» состоит в том, что «имеются чистые понятия и принципы, значимость которых предшествует законности всякого познания бытия, и что познание этих чистых понятий и принципов и их обоснование в качестве принципов всякого мышления бытия не должно зависеть ни от какого познания бытия"3.

Хотя критицизм считает сам себя «критическим идеализмом, его настоящим предметом является не субъект, а совокупность принципов, которые придают действительность нашим мыслям и делают их истинными. Критический идеализм является идеализмом не субъекта, а идеион обязан своим названием не «идее» Локка в значении представления, а идее Платона в ее истолковании как гипотезиса, закона, значащей ценности. Этот закон — а не дух — является абсолютом, который лежит в основе всего познания. Это, в конце концов, есть «субъект» всего познания, который придает последнему объективность"4. В отношении трансцендентальной философии, которая исследует критический идеализм, философ утверждает, что она «вводится в действие с радикальным изменением направления познания. Она является в каждом случае чистой рефлексивной философией, которая заключает в скобки всю intentio recta5. Поэтому в качестве базиса, достигнутого редукцией, остается чистое и трансцендентальное сознание, которое само по себе не будет установлено как существующее при другом существующем, так как оно составляет основу для того, чтобы вообще имело смысл говорить о сущем"6.

Другая работа, посвященная трансцендентализму в целом — сочинение Вольфганга Рёда «Опыт и рефлексия"7. Автор приступает к систематическому анализу трансцендентальной философии, опираясь на ее исторический фундамент — кантовский трансцендентализм и его посткантианские разновидности.

Своей целью он видит формулировку «точки зрения трансцендентальной фио лософии в систематической форме». По этой причине в монографии темати.

1 Brelage M. Op. cit. — S. 90.

2 Ibid.-S. 91−92.

3 Ibid. — S. 92.

4 Ibid. — S. 94−95.

5 Intentio recta — «прямая направленность» обыденного сознания на повседневный мир, синоним «прямого восприятия» и «естественной» установки сознания.

6 Brelage M. Op. cit.-S. 168.

7 Rod W. Erfahrung und Reflexion: Theorien der Erfahrung in transzendentalphilosophischer Sicht. -Munchen, 1991.

8 Ibid.-S. 9−10. зируются все структурные элементы трансцендентальной философии опыта: ее исходные предпосылкипроблема методаконституирование предмета познаниясоотношение предмета, вещи и фактароль пространства и времени в формировании опытакомплекс трудностей, связанный с определением чистого Япроблема причинностиотношения между опытом и действительностьювзаимодействие трансцендентализма и трансцендентальной прагматики.

Автор утверждает, что название «трансцендентальная философия» закреплено за рефлексией над теориями опыта. В первом приближении можно сказать, что трансцендентальная философия имеет своей главной темой именно теорию опыта: она выясняет природу базовых понятий, определяет их значимость и рассматривает основополагающие гипотезы. Она обладает, таким образом, метатеоретическим характером и поэтому может называться (особенно кантовская философия) трансцендентальной метатеорией. Трансцендентальная философия в указанном смысле имеет цель анализировать функции теорий опыта, прояснять их предпосылки, исследовать когерентность этих теорий и работоспособность, сравнивать с возможными альтернативами. Последние можно разделить на три сферы: область того, что должно быть понятным в философии, а именно, опыт предметовпространство теорий, опыт которых должен пониматься как возможныйи, наконец, трансцендентальную сферу, в которой производится метатеоретическое исследование теорий опыта. Трансцендентальная философия в указанном смысле выходит за пределы (transzendiert) не только уровня опыта предметов, но и региона, где располагаются теории опыта (и вместе с тем сфера классической трансцендентальной философии)1. На это, по мнению В. Рёда, указывает также этимология термина «трансцендентальный»: «рефлексия на основе ее последовательно метатеоретического характера выходит за пределы (transzendiert) не только области научных теорий, но и сферы теорий опыта». Понимаемая таким образом трансцендентальная философия, приобретает у В. Рёда даже более общий и более метатеоретический (если позволено будет так выразиться) характер, нежели кантовский трансцендентализм. Иначе говоря, в такой интерпретации трансцендентальная философия — в качестве общей метатеории — исследует конкретные варианты трансцендентальной философии (скажем, кантовский), которые представляют собою теории опыта.

Известный историк философии, классик кантоведения и знаток философии немецкого Просвещения, Норберт Хинске, в многочисленных трудах рассматривает и анализирует процесс формирования трансцендентальной философии Канта и ее семантики. Так, в частности, в своем исследовании «Путь Канта к.

1 Ibid. — S. 24−25.

2 Ibid. — S. ЗО. трансцендентальной философии. Тридцатилетний Кант" Н. Хинске рассматривает «три больших семантических поля, в которых понятие «трансцендентальный» встречается в начале XVIII столетия"1. Однако эти семантические сферы не изолированы от Канта, но состоят в определенных отношениях с текстами ранних работ философа и даже с «Критикой чистого разума». Автор прослеживает три генетические линии (нити), связывающие некоторые случаи кантов-ского (традиционного) употребления термина с предшествующей философской культурой. К первому полю относится целиком трансцендентальная философия и метафизика (онтология) XVII — начала XVIII века. Вторая генетическая нить тянется к трансцендентальной космологии Христиана Вольфа. Этот великий систематик, по мнению Н. Хинске, произвел такой «разрыв традиции» (ТгаёШопБЬгисЬ) в отношении средневекового трансцендентализма, что сегодня почти невозможно под тем же самым понятием совместить трансцендентальную философию Средневековья и Нового времени с трансцендентальной космологией Вольфа. Третья линия сопряжения усматривается между Кантом и вольфианцами, и, прежде всего, А. Г. Баумгартеном.

Анализируя проблему воздействия трех «семантических полей» на Канта, Хинске подчеркивает, что пока точно не известно, вошел ли Кант вообще в непосредственный контакт с первым полем. В отношении второго и третьего можно сказать, что Кант познакомился с ними, в их различных вариантах, не позднее своего тридцатилетия, и многие случаи использования термина до 1772 г. носят отпечаток разнообразного воздействия этих двух традиций. Однако ни от какой генетической линии мы не наблюдаем прямого и жесткого влияния на кантовское словоупотребление. Стало быть, применение Кантом понятия «трансцендентальный» в многочисленных вариациях диктуется, прежде всего, «его собственной идеей трансцендентальной философии». В таком случае, настаивает Хинске, «кантовское понятие транщенденталъного, конкретное применение слова, так же, как и его единообразное направление смысла, не стоит понимать вполне определенно, если при этом не следовать путем, который в первую очередь привел к сознательному принятию термина. Изображение этих путей является их «подлинной», философски релевантной «историей понятия» «3.

Исследование Людгера Хоннефельдера посвящено европейской философской традиции, рассматривающей метафизику в качестве ъсгепйа 1гатсепс1ет, трансцендентной науки, или науки о трансцендентном. Эта традиция восходит корнями к томистскому пониманию метафизики, но в ходе своего развития ви.

1 Hinske N. Kants Weg zur Transzendentalphilosophie. Der drei? igjahrige Kant. — S. 78.

2 Ibid. — S. 52 Anm.

3 Ibid. — S. 78−79. доизменяется. Автор тематизирует метафизические штудии Иоанна Дунса Скота, Франсиско Суареса, Христиана Вольфа, Иммануила Канта и Чарльза Пирса. Общая трансформация средневековой традиции и становление современной метафизики представлена JI. Хоннефельдером как переход от «онтотелеологии к онтологии, от знания трансцендентного к науке трансцендентального"1. Для автора очевидно, что средневековая традиция метафизики как scientia transcendens имеет непосредственное отношение к формированию трансцендентальной философии Канта, чей критицизм, вместе с тем, знаменует окончание действия философской программы Дунса Скота. Своего предмета scientia transcendens «достигает путем transcensus resolutio3 нашего понятийного познания"4. Вся эта совокупность предикатов науки о трансцендентном есть не что иное, как устойчивая традиционная позиция и форма онтологического трансцендентализма, развитый образец которого создал Фома Аквинский и изменил Иоанн Дуне.

Таким образом, «тонкий доктор» Дуне Скот осуществляет определенный «разрыв традиции», поскольку рассматривает метафизику в качестве scientia transcendens, а сущность трансцендентального как такового выражает предикатами «априорность», «всеобщность», «простота». Ключевое слово и прежней схоластики, и новой «трансцендентной науки» претерпевает у Дунса значительную трансформацию: «» сущее" больше не подразумевает наиболее строгого с точки зрения содержания определимого наполнения, но как бы форму всякой содержательностиотныне — не предмет, а предметность вообще, не определенное реальное, а статус реального, реальность"3. Таким образом, Дуне Скот осуществил идентификацию «трансцендентальное&trade-, априорности и всеобщности. Она позволяет распространить трансцендентальное на сферу предельно общих понятий (Begrifflichkeit) онтологии как таковой за пределы области классических универсалий"6. Прервав в определенной степени традицию «высокой схоластики», Дуне тем самым обосновывает свою, новую и видоизмененную, которая будет длиться до Хр. Вольфа.

Однако изменения, внесенные Скотом в понимание трансцендентализма Высоким Средневековьем, также оказались не вечны. Поэтому Хоннефельдер справедливо отмечает, что если взглянуть на исторические варианты докантов-ского употребления понятия трансцендентальной философии с точки зрения концепта scientia transcendens, простирающегося от Дунса до Вольфа, то ока.

1 Honnefelder L. Scientia transcendens. — S. 403.

2 Ibid. — S. XXIII.

3 Transcensus resolutio (латин.) = восходящее деление.

4 Honnefelder L. Op. cit. — S. 407.

5 Ibid.

6 Ibid.-S. 409−410. жется, что новое кантовское понимание трансцендентального возникло как раз в результате спора и борьбы с этой традицией1.

Обратимся теперь к литературе, в которой в той или иной степени исследуются конкретные трансценденталистские парадигмы.

Традиция позиционирования Платона в качестве трансценденталиста имеет давнюю историю в европейской и, прежде всего, немецкой, историко-философской науке. В частности, вся Марбургская школа рассматривала основателя Академии как философа, заложившего фундамент трансцендентальной парадигмы. В качестве главы школы, Г. Коген приступил к трансценденталист-ской2 интерпретации платоновского наследия в своих еще достаточно ранних статьях и позднее развил в основательных, ставших классическими, работах .

Однако наиболее существенный вклад в формируемую традицию внес П. Наторп, издавший фундаментальный труд «Учение Платона об идеях.

Введение

в идеализм", а также другие работы, где афинскому схоларху уделено значительное место4. Н. Гартман, бывший тогда еще марбуржцем, выпустил даже более объемное, чем его учитель, сочинение «Платонова логика бытия" — важную роль Платону отвел в своем «школьном» исследовании Э. Кассирер, а приват-доцент Марбургского университета Оттомар Вихман сопоставил два великих учения в книге «Платон и Кант"3. Начало исследованиям трансцен-денталистской семантики положил марбургский докторант и будущий видный.

1 Ibid. — S. 407.

2 Термин «трансценденталистский», в отличие от «трансцендентальный» и «трансцендентный», произведен от существительного «трансцендентализм». Поскольку существует два вида трансцендентализма — онтологический (трансцендентный) и гносеологический (трансцендентальный), то понятие «трансценденталистский» вбирает в себя оба вида. Тогда, например, такое словоупотребление, как «трансценденталистская семантика», означает, что эта семантика содержит и трансцендентальные, и трансцендентные смыслы, а выражение «трансцендентальная семантика» подразумевает только гносеологические значения трансцендентализма. Термин «трансцендентальная философия» в определенной степени синонимичен понятию «трансцендентализм». Однако не во всех случаях: когда говорится о «трансцендентальной философии» Декарта, Канта, Марбургской школы и Гуссерля, то в первую очередь имеется в виду преобладающий у них гносеологический трансцендентализм.

3 Cohen Н. Die platonische Ideenlehre psychologisch entwickelt // Zeitschrift fur Volkerpsychologie und Sprachwissenschaft. — 4, 1866. — S. 403−464. См. также оттиск статьи: Cohen Н. Piatons Ideenlehre und die Mathematik. — Marburg, 1879. Cohen H. Das Princip der Infinitesimal-Methode und seine Geschichte: Ein Kapitel zur Grundlegung der Erkenntnisskritik. — В., 1883- Cohen H. Kants Theorie der Erfahrung. — В., 1871- Cohen H. Logik der reinen Erkenntnis. — В., 1902.

4 Natorp P. Piatos Ideenlehre. Eine Einfurung in den Idealismus. — Leipzig, 1903; Natorp P. Die logischen Grundlagen der exakten Wissenschaften. — Leipzig, В., 1910; Natorp P. Philosophische Systematik / Hrsg. von H. Natorp. — Hamburg, 1958.

3 Hartmann N. Piatos Logik des Seins. — Gie? en, 1909; Hartmann N. Zur Lehre vom Eidos bei Piaton und Aristoteles. — В., 1941; Cassirer E. Substanzbegriff und Funktionsbegriff. Untersuchungen uber die Grundfragen der Erkenntniskritik. — В., 1910; Wichmann O. Piaton und Kant: Eine vergleichende Studie. — В., 1920. историк философии, ученик П. Наторпа, Хинрих Книттермайер1. Вообще, исследования философии Платона в русле трансцендентализма были характерны для Марбургской школы. Многие из работ марбургских схолархов обрели статус классических в области платоноведения и получили такое громкое историко-философское звучание, что этой рецепции Платона марбуржцами посвящено отдельное сочинение и ряд параграфов в различных работах по истории неокантианства3.

В дальнейшем традицию трансценденталистского понимания Платона продолжали многие историки философии, в том числе такие видные, как X. Барт, К. Бэртляйн, К. Хубер, Ю. Штенцель, X. Вагнер, Дж. Уайлд, отчасти А. Грезер, Л.М. де Рийк, и другиесохранилась она и до сегодняшних дней, например, в работах В. Зенца4. В отечественном платоноведении аналогичную точку зрения — не без влияния Наторпа — поддерживал и развивал на протяжении всей жизни А.Ф. Лосев5.

1 Knittermeyer Н. Der Terminus transszendental in seiner historischen Entwicklung bis zu KantKnittermeyer H. Transszendent und Transszendental // Festschrift fur Paul Natorp zum siebzigsten Geburtstage. — В., Leipzig, 1924. — S. 195−214.

2 В интереснейшем историко-философском исследовании Ульриха Зига о марбургском неокантианстве дан перечень защищенных в Марбургском университете диссертаций в период с 1866 г. по 1918 г. Среди кандидатов встречаются известные и знаменитые впоследствии философские имена: Карл Форлендер, Альберт Гёрланд, Эрнст Кассирер, Николай Гартман, Владислав Татаркевич, Хайнц Хаймзёт, Фриц Хайнеман, Хинрих Книттермайер. Из 42-х работ, представленных к защите за этот период и посвященных большей частью Канту, в шести рассматривается философия Платона (немногим более четырнадцати процентов). В их числе — диссертация Н. Гартмана. — Ср.: Sieg U. Aufstieg und Niedergang des Marburger Neukantianismus: die Geschichte einer philosophischen Schulgemeinschaft. — Wurzburg, 1994. -S. 484−487.

3 Lembeck K-H. Piaton in Marburg. Piatonrezeption und Philosophiegeschichtsphilosophie bei Cohen und Natorp. — Wurzburg, 1994; Edel G. Von der Vernunftkritik zur Erkenntnislogik: Die Entwicklung der theoretischen Philosophie Hermann Cohens. — Freiburg, Munchen, 1986; Kohnke K. Ch. Entstehung und Aufstieg des Neukantianismus: Die deutsche Universitatsphilosophie zwischen Idealismus und Positivismus. — Frankfurt am M., 1986; Schmidt W., de Psychologie und Transzendentalphilosophie: Zur Psychologie-Rezeption bei Hermann Cohen und Paul Natorp. — Bonn, 1976.

4 Barth H. Die Seele in der Philosophie Piatons. — Tubingen, 1921; Barth H. Eidos und Psyche in der Lebensphilosophie Piatons. — Tubingen, 1932; Barthlein K. Die Transzendentalienlehre der alten OntologieHuber С. E. Anamnesis bei Plato. — Munchen, 1964; Stemel Ju Zahl und Gestalt bei Piaton und Aristoteles. — Leipzig, В., 1924; Stenzel Ju. Piaton der Erzieher. — Leipzig, 1928; Wagner H. Piatos Phaedo und der Beginn der Metaphysik als Wissenschaft // Kritik und Metaphysik: Studien. Heinz Heimsoeth zum achtzigsten Geburtstag / Hrsg. von F. Kaulbach, J. Ritter. — В., 1966. — S. 363−382- Wild J. Plato’s Theory of Man: An Introduction to the realistic Philosophy of Culture. — Cambridge (Mass.), 1948; Graeser A. Piatons Ideenlehre: Sprach, Logik und Metaphysik. — Bern, Stuttgart, 1975; De Rijk L.M. Plato’s Sophist: A Philosophical Commentary. — Amsterdam, Oxford, N.Y., 1986; Sern W. Uber die Platonische Dialektik und Aristotelische Logik: Ein Vergleich. — Frankfurt а. M., 2000; Sem W. Piatons Lehre vom Ich im Rahmen der Vergegenwartigung der dialektischen Differenz. — Frankfurt а. M., 2002.

5 Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. — М., 1930; Лосев А. Ф. История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон. — М., 1969.

Помимо этих сочинений, можно выделить не так уж много работ, в которых рассматриваются и анализируются трансценденталистские аспекты платоновской метафизики1.

Обращаясь к работам, посвященным трансцендентализму Аврелия Августина, нужно, прежде всего, указать на фундаментальный труд Леопольда Витмана, посвященный многостороннему и детальному анализу «единственной большой и основной темы» философии Августина — процессу восхождения человека к трансценденции. При этом «опыт трансценденции» приобретается не только и не столько «теоретическим процессом познания», сколько через метафорически поданный «расцвет любви» — и, прежде всего, к Богу. Автор уделяет в книге большое место «трансцендентальному познанию (transzendentale Erkenntnis)». В конечном счете, истинное познание идей возможно только в том случае, если «трансцендентальное сознание (transzendentales Bewu? tsein)» индивида освещается «Божественным Светом (lumen Dei)» .

Книга Джерарда О’Дейли тематизирует так называемую «философию созо нания» Августина. Автор скрупулезно анализирует такие темы и проблемы, как происхождение, структура и действия душиобразование чувственного восприятия и образовинтенциональность души и внутреннее чувствоместо и механизмы действия памяти, воображения, интуиции, имени, слова и знака, припоминания, эмоций, идентификации, интроспекции, воли, любви, иллюминации в процессе познания как чувственно воспринимаемого мира, так и высшей трансценденции — Бога.

Другой авторитетный историк философии — Иоганн Мадер — полагает, что некоторые аспекты метафизики Августина тесно связаны с трансцендентализ.

1 Васильева Т. В. Афинская школа философии. — М., 1985; Васильева ТВ Поэтика античной философии. — М., 2008; Доброхотов, А Л Категория бытия в классической западноевропейской философии. — М., 1986; Доброхотов АЛ «Беспредпосылочное начало» в философии Платона и Канта // Историко-философский ежегодник-1987. — М., 1987. — С. 61−75- Гайден-ко П П Эволюция понятия науки. — М., 1980; Blackson Т A Inquiry, Forms and Substances: A Study in Plato’s Metaphysics and Epistemology. — Dordrecht, Boston, L., 1995; Bormann К Platon. — Freiburg, Munchen, 1987; Cornford F. M Plato’s Theory of Knowledge. — N.Y., L., 1935; Gosling J С В Plato. — L., Boston, 1973; Graeser A Piatons Parmenides. — Mainz, Stuttgart, 2003; Hunter R Plato’s Symposium. — Oxford, 2004; Lohr G Das Problem des Einen und Vielen in Piatons «Philebos». — Gottingen, 1990; Marten R Piatons Theorie der Idee. — Freiburg, Munchen, 1975; Piaton im Diskurs / Hrsg. von G Fitzi. — Heidelberg, 2006; Raven JE Plato’s Thought in the Making. — Cambridge, 1965; Rehn R Der Logos der Seele: Wesen, Aufgabe und Bedeutung der Sprache in der platonischen Philosophie. — Hamburg, 1982; Robinson TM Plato’s Psychology. — Toronto, Buffalo, 1970; Robinson R Plato’s earlier dialectic. — Oxford, 1953; Rosen S Plato’s Sophist. — New Haven, L., 1983; Schmitz-Moormann К Die Ideenlehre Piatons im Lichte des Sonnengleichnisses des sechsten Buches des Staates. — Munster, 1959; Szaif J Piatons Begriff der Wahrheit. — Freiburg, Munchen, 1996; Vlastos G Piatonic Studies. — Princeton, 1973.

2 Wittman L ASCENSVS Der Aufstieg zur Transzendenz in der Metaphysik Augustins. — Munchen, 1980.

3 O’Daly G Augustine’s Philosophy of Mind. — L., 1987. мом Канта. Так, например, Парменидовы вопросы о бытии как едином и единстве бытия и мышления приобретают у Августина эксплицитно антропологический и в определенном смысле трансцендентальный характер, причем трансцендентальный — в кантовском понимании. Более того, трансцендентальная философия Канта имеет своей предпосылкой Августинов поворот (Wendung) к внутренней жизни («внутреннему человеку»), и с этого времени ее структура предопределена именно этим поворотом1. Признавая родственные связи Августина и Канта и присутствие в Августиновой метафизике гносеологического трансцендентализма, автор концентрирует свое внимание все же на онтологической составляющей трансцендентализма епископа Гиппонского, исследуя логическую структуру мышления и ее обоснование в бытии Бога, единстве Троичности и единстве личности, методе аналогии между познанием человеческого духа и познанием Бога, связи веры, сущности и понимания, любви к Богу, воплощении. Очевидно, что гносеологический трансцендентализм Августина (так же как и у Платона) фундируется онтологическим, но первую разновидность И. Мадер не рассматривает.

Трансцендентальные аспекты философии Августина исследуют также Р. Берлингер, К. Делайе, К. Хорн, К. Кирван, А. Максзайн, П. Зееле" .

Среди работ о трансцендентализме Декарта, в первую очередь, хотелось бы у выделить марбургских философов. В предисловии к своей работе Наторп утверждает, что гносеология Декарта не является, в строгом смысле, трансцендентальной философией Канта. Однако вся монография направлена на сближение этих двух учений. Основу сходства Наторп видит в том, что картезианское cogito в сущности своей чрезвычайно схоже с кантовским «я мыслю». В результате оказывается, что «исследование фундамента Cogito, ergo sum приводит к синтезу a prioriредукция к «чистой апперцепции» проясняет, на чем ос.

1 Mader J. Die logischen Struktur des Personalen Denkens. — Wien, 1965. — S. 15.

2 Berlinger R. Augustins dialogische Metaphysik. — Frankfurt am M., 1962; Delahaye K. Die «memoria interior» -Lehre des heiligen Augustinus und der Begriff der «transzendentalen Apperzeption» Kants. Versuch eines historisch-systematischen Vergleichs (Diss.). — Wurzburg, 1936; Horn Ch. Augustinus. — Munchen, 1995; Kirwan Ch. Augustine. — L., N.Y., 1989; Maxsein A. Phi-losophia Cordis: Das Wesen der Personlitat bei Augustinus. — Salzburg, o. J.- Seele P. Philosophie der Epochenschwelle: Augustin zwischen Antike und Mittelalter. — B., N.Y., 2008.

3 Natorp P. Descartes' Erkenntnisstheorie. Eine Studie zur Vorgeschichte des Kriticismus. — Marburg, 1882 (Neudruck: Hildesheim, 1978) — Cassirer E. Descartes' Kritik der mathematischen und naturwissenschaftlichen Erkenntnis. — Marburg, 1899- Cassirer E. Das Erkenntnisproblem in der Philosophie und Wissenschaft der neueren Zeit: 2 Bde. — B., 1906;1907; Cassirer E. Descartes. Lehre-Personlichkeit-Wirkung. — Stockholm, 1939; Heimsoeth H. Descartes' Methode der klaren und deutlichen Erkenntnis. — Marburg, 1911; Heimsoeth H. Die Methode der Erkenntnis bei Descartes und Leibniz: 2 Bde. — Gie? en, 1912;1914; Heimsoeth H. Die sechs grossen Themen der abendlandischen Metaphysik und der Ausgang des Mittelalters. — Stuttgart, o. J. новывается этот первоначальный синтез"1. Поэтому марбургский схоларх утверждает, что «ясно осознанное учение Декарта» о cogito, ergo sum, «будучи последовательно додумано до конца, вышло бы на кантовекую позицию"2.

В масштабном исследовании Э. Кассирер анализирует философию Декарта в ряду тех мыслителей Нового времени (от Николая Кузанского до Канта3), которые сформировали «современный философский идеализм». Их единство автор видит в том, что все они отрицали «стерильную» формальную аристотелевскую логику как основной инструмент исследования и разрабатывали такой метод, который мог бы оперировать с содержательными моментами науки.

В своем (как всегда) прекрасном двухтомном труде X. Хаймзёт рассматривает методологию Декарта с марбургских позиций. Не только сама философия, но и метод должны обладать признаками систематического единства. В основе такого единства лежит принцип «ego cogito»: мышление есть не что иное, как мыслящее Я. Поэтому у Декарта возникает основа трансцендентализма: «Этот интеллект, это «мышление» (cogitatio, pernee) является подлинным источником происхождения тех «идей», в которых мы повсеместно должны видеть начало, через «посредничество» которых мы только и можем познавать вещи и к которым непосредственно должны относиться все «суждения». Дух {mens), постигаемый в своей чистоте как «интеллект», должен быть мерой (imensura) того, что мы утверждаем и отрицаем"4.

Хорошо известно отношение Эдмунда Гуссерля к Декарту как своему предшественнику5. В «Первой философии» родоначальник трансцендентальной феноменологии подчеркивает, что «Новое время начинается с Декарта, так как он искал, прежде всего, несомненную истину, которая лежит в. основе теоретически достаточной скептической аргументации». Используя методическое сомнение, «радикальнейшие скептические отрицания», Декарт открыл чистую субъективность: «Правда, еще Августин определенным образом посвятил себя теме субъективности: он уже указал на несомненность ego cogito. Но у Декарта новый поворот берет начало вследствие того, что он из антискептической сути чистой контраргументации делает теоретические выводы"6.

1 Natorp Р. Descartes' Erkenntnisstheorie. — S. 44−45.

2 Ibid.-S. 43.

Позже Э. Кассирер издаст еще два тома этого исследования и доведет свой тематический анализ до философов первой трети XX века.

4 Heimsoeth Н. Die Methode der Erkenntnis bei Descartes und Leibniz. — Bd. 1. — S. 104.

3 Husserl E. Erste Philosophie (1923/24). Tl. 1: Kritische Ideengeschichte // Gesammelte Werke.

Husserliana), Bd. VII / Hrsg. von R. Boehm. — Den Haag, 1956; Гуссерль Э. Картезианские медитации / Пер. с нем. В. И. Молчанова. — М., 2010; Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология / Пер. с нем .Д. В. Склядиева. — СПб., 2004.

6 Husserl Е. Erste Philosophie (1923/24). Tl. 1. — S. 61−62.

Райнхард Лаут подчеркивает основополагающую роль Декарта в формировании трансцендентальной философии: «Основная систематическая мысль Декартовой философии является абсолютно новой, единственной в своем роде. Под воздействием руководящих вопросов: истинно ли это? как познается истина? он вынужден отказаться от всего, что не может подтверждаться как истинное. Таким образом, он ищет сущее, или бытие (etre), существование которого определено само в себе. Однако то, что до сих пор предлагалось под именем философии, представляло собою совокупность опытных положений или, в лучшем случае, познание закономерностей. Что же все-таки оправдывает обычные философские высказывания о бытии, и на каких основаниях признают их закономерности истины?». В связи с этими вопросами, Декарт «пишет о суждениях опыта: „Ведь, будучи уверенным, что я не могу получить никакого знания о внешних объектах, кроме как через посредство приобретенных мною и пребывающих во мне идей, я тщательно остерегаюсь относить мои суждения непосредственно к вещам или приписывать вещам нечто позитивное, что не могло бы мною предварительно подмечено в их идеях“ 1. Это — трансцендентальная мысль, и вместе с ней закатывается целая философская эпоха». Таким образом, «философия впервые смогла по-научному подойти к самой себе в тот момент, когда смогла обнаружить [посредством Декарта], что ее объект не может быть вещью — как существует теперь материальная или духовная вещь, -не может быть бытием, но одним только сознанием-бытием (Bewu?t-Sein)"3.

Так же, как Р. Лаут, Франц Бадер в своем основательном двухтомнике рассматривает философию Декарта исключительно в качестве трансцендентальной4. Автор предупредительно отмечает, что «последовательно трансцендентальная интерпретация в существовавших до сих пор исследованиях о Декарте представляется новшеством». Дело в том, что «большинство из имеющихся толкований Декарта относятся к ходячей альтернативе реалистической или идеалистической интерпретации (последнюю часто по ошибке отождествляют с трансцендентальной). <.> Обе интерпретационные установки промахиваются мимо основополагающей системной мысли Декарта, так как они не учитывают, что Декартовы первые принципы системы представляют собою априорное единство субъекта и объекта, мышления и бытия, на что в то же время ори.

1 Здесь Р. Лаут цитирует письмо Декарта (от 19 января 1642 г.) к отцу Гийому Жибьёфу, теологу янсенистского направления. Отрывок из письма цитируется мною в переводе С.Я. Шейнман-Топштейн. — См.: Декарт Р. Сочинения в 2 т. / Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова.-T. 1.-М., 1989.-С. 615.

2 Lauth R. Zur Idee der Transzendentalphilosophie. — Munchen, Salzburg. 1965. — S. 21−22.

3 Ibid. — S. 44.

4 Bader F. Die Ursprunge der Transzendentalphilosophie bei Descartes: 2 Bde. — Bd. I: Genese und Systematik der Methodenreflexion. — Bd. II: Descartes' Erste Philosophie: Die Systematik des Methodenzweifels. — Bonn, 1979;1983. ентируется методический процесс философской рефлексии. Если в эти принципы и определенный ими метод интерпретатор привносит исключительно только форму представления для конституции субъекта или объекта, а не трансцендентальную рефлексивную форму, которая устанавливает и схватывает единство субъекта и объекта, то последние необходимо должны терять в своем первоначальном характере"1.

Отсюда следует высокая оценка вклада философа в становление трансцендентальной парадигмы: «Декарт — первый философ, который — за исключением Платона, Августина и Ансельма из Аосты — отчетливо познал незаблуждае-мость (Unhintergehbarkeit) сознания и возвел всестороннюю тематизацию этого сознания в трансцендентальном вопросе («unde autem scio.», откуда, однако, я знаю, что.) к решающему методическому руководству научного философствования. Последнее делает его основателем трансцендентальной философии, а не только тройное положение о cogito/sum как исходном пункте, Боге как первоначальном принципе (Urprinzip) и обоснованном Богом cogito/sumэто положение уже находится в одном ряду с Ascensus-De-scensus-Schema Августина"2.

Большой интерес для исследователя трансцендентализма Декарта представляют работы А. Бальца, Л.Дж. Бека, Дж. Беннета, X. Брандса, X. Кэтона, Дж. Котингэма, Э. Кёрли, Н. Кемп Смита, Э. Кенни, В. Рёда, М. Уилсон3.

Из отечественных историков философии на трансценденталистский характер философии Декарта прямо указывает П. П. Гайденко, подчеркивая при этом, что «не будет преувеличением сказать, что именно Декарт является отправной точкой философствования, которое впоследствии — благодаря Кантуполучило название трансцендентального"4. Нужно также указать на современное, добротное и обстоятельное исследование Т.А. Дмитриева5.

По отношению к кантоведческой литературе следует использовать типологический метод и представить ее классификацию на основе какого-то общего.

1 Bader F. Die Ursprunge der Transzendentalphilosophie bei Descartes. — Bd. I. — S. 3.

2 Ibid. — S. 5−6.

3 Balz A.G.A. Descartes and the Modern Mind. — Hamden, 1967; Beck L.J. The Method of Descartes: A Study of the Regulae. — Oxford, 1952; Beck L.J. The Metaphysics of Descartes: A Study of the Meditations. — Oxford, 1965; Bennett J. Learning from six philosophers: Descartes, Spinoza, Leibniz, Locke, Berkeley, Hume: 2 vol. — Oxford, 2001; Brands H. «Cogito ergo sum»: Interpretation von Kant bis Nietzsche. — Freiburg, Munchen, 1982; Caton H. The origin of Subjectivity: An Essay on Descartes. — New Haven, L., 1973; Cottingham J. The Rationalists. — Oxford, N.Y., 1988; Curley E.M. Descartes against the Sceptics. — Cambridge (Mass.), 1978; Kemp Smith N. New studies in the philosophy of Descartes. Descartes as Pioneer. — L., 1963; Kenny A. Descartes: A Study of His Philosophy. — N.Y., L., 1987; Rod W. Descartes Erste Philosophie. — Bonn, 1971; Wilson M.D. Descartes. — L., Henley-on-Thames, Boston, 1978.

4 Гайденко П. П. История новоевропейской философии в ее связи с наукой. — С. 102.

5 Дмитриев Т. А. Проблема методического сомнения в философии Рене Декарта. — М., 2007. критерия. Возьмем в качестве критерия общий предмет исследования. К первому типу отнесем терминологические работышире — «канто-филологию», исследующую историю формирования и употребления понятий, а также изучение семантики в целом1.

Во вторую группу войдут историко-философские работы, изучающие кан-товскую философию в контексте эпохи и традиции, историческое развитие учения («канто-история»), а также исследования предшествующих Канту этапов и генезиса трансцендентальной парадигмы2.

Третью категорию пополнят наиболее многочисленные сочинения — проблемные исследования («канто-интерпретация»), обращенные на структурные элементы, основоположения и процедуры философии Канта, включая сюда крупные разделы кантовской системы и фундаментальные характеристики (теоретическая и практическая философия, концепция культуры, критицизм как таковой, трансцендентальный идеализм, трансцендентальный метод) .

1 Круглое А. Н. Трансцендентализм в философииКруглое А. Н. Был ли у И. Канта трансцендентальный субъект? // Историко-философский ежегодник-2004 / Под ред. Н.В. Мотроши-ловой. — М., 2005. — С. 279−295- Хинске Н. Между Просвещением и критикой разума: этюды о корпусе логических работ КантаБез примечаний: афоризмы. — М., 2007; Gerresheim Е. Die Bedeutung des Terminus transzendental in Immanuel Kants Kritik der reinen Vernunft. — Koln, 1962; Gideon A. Der Begriff Transscendental in Kant’s Kritik der reinen Vernunft. — Marburg, 1903 (Neudruck: Darmstadt, 1977) — Hinske N. Kants Weg zur TranszendentalphilosophieHogre-be W. Kant und das Problem einer transzendentalen Semantik. — Freiburg, Munchen, 1974; Knittermeyer H. Der Terminus transszendental in seiner historischen Entwickelung bis zu KantKnittermeyer H. Transszendent und TransszendentalKnoepffler N. Der Begriff «transzendental» bei Immanuel Kant. — Munchen, 2001.

Хинске H. Позднее нетерпение Канта: Послесловие к «Пролегоменам» // Философия и история философии. — М., 2004. — С. 397−407- Beck L. W. Early German Philosophy: Kant and his Predecessors. — Cambridge (Mass.), 1969; Brenner W.H. Elements of modern philosophy: Descartes through Kant. — Englewood Cliffs (N. J.), 1989; Caranti L. Kant and the scandal of philosophy: the Kantian critique of Cartesian scepticism. — Toronto, Buffalo, L., 2007; Carl W. Der schweigende Kant: die Entwurfe zu einer Deduktion der Kategorien vor 1781. — Gottingen, 1989; Immanuel Kant und die Berliner Aufklarung / Hrsg. von D. Emundts. — Wiesbaden, 2000; Forster M.lV. Kant and skepticism. — Princeton, Oxford, 2008; Heidemann D.H. Kant und das Problem des metaphysischen Idealismus. — В., N.Y., 1998; Heimsoeth H. Studien zur Philosophie Immanuel Kants. — Koln, 1956; Hinske N. Kant als Herausforderung an die Gegenwart. — Freiburg, Munchen, 1980; Kopper J. Das transzendentale Denken des Deutschen Idealismus. — Darmstadt, 1989; Kopper J. Die Stellung der «Kritik der reinen Vernunft» in der neueren Philosophie. — Darmstadt, 1984; Kopper J. Transzendentales und dialektisches Denken. — Koln, 1961; Lehmann G. Kants Tugenden: Neue Beitrage zur Geschichte Interpretation der Philosophie Kants. — В., N.Y., 1980; Negt O., Dannowski H. W. Konigsberg — Kaliningrad: Reise in die Stadt Kants und Hamanns. — Gottingen, 1998; Zu Kants Gedachtnis. Zwolf Festgaben zu seinem 100 Jahrigen Todestage / Hrsg. von H. Vaihinger, B. Bauch. — В., 1904; Walsh W.H. Kant’s criticism of metaphysics. — Edinburgh, 1975; Wunderlicht F. Kant und die Bewu? tseinstheorien des 18. Jahrhunderts. — В., N.Y., 2005.

3 Васильев B.B. Подвалы кантовской метафизики (дедукция категорий). — М., 1998; Васильев В. В. Философская психология в эпоху Просвещения. — М., 2010; Жучков В. А. Кант и проблема сознания // Философия сознания: история и современность. — М., 2003. — С. 52−74- Круглое А. Н. Тетенс, Кант и дискуссия о метафизике в Германии второй половины XVIII ве.

Четвертый список сформируют целостные (общие) исследования, рассматривающие всю кантовскую философию1. Пятый кластер составят компаративистские штудии. Шестую совокупность представят работы, изучающие ка. — М., 2008; Молчанов В И Время и сознание. Критика феноменологической философии. — М, 1988; Разеев ДН. Телеология Иммануила Канта. — СПб., 2010; Хайдеггер М Кант и проблема метафизики. — М., 1997; Allison НЕ Kant’s Transcendental Idealism. An Interpretation and Defence. — New Haven, L., 1983; Ameriks К Kant’s Theory of Mind: An Analysis of the Paralogismus of Pure Reason. — Oxford, 1984; Aquila R E Matter in Mind: A Study of Kant’s Transcendental Deduction. — Bloomington, Indianapolis, 1989; Architektonik und System in der Philosophie Kants / Hrsg. von HF Fulda, Ju Stolzenberg. — Hamburg, 2001; Baum M Die transzendentale Deduktion in Kants Kritiken. — Koln, 1975; Beck L W Studies in the Philosophy of Kant. — Indianapolis, N.Y., Kansas City, 1965; Becker W Selbstbewu? tsein und Erfahrung: Zu Kants transzendentaler Deduktion und ihrer argumentiven Rekonstruktion. — Freiburg, Munchen, 1984; Bennett J Kant’s Analytic. — Cambridge, 1966; Bird G Kant’s Theory of Knowledge: An Outline of One Central Argument in the Critique of Pure Reason. — N.Y., 1962; Blaha О Die Ontologie Kants: Ihr Grundri? in der Transzendentalphilosophie. — Salzburg, Munchen, 1967; Cohen H Kants Theorie der Erfahrung. — В., 1918; Ebbinghaus Ju Gesammelte Aufsatze, Vortrage und Reden. — Hildesheim, 1968; Gram MS Kant, Ontology, and the A Priori. — Evanston, 1968; Gram MS. The Transcendental Turn: The Foundation of Kant’s Idealism. — Gainesville, Tampa, 1984; Guyer P. Kant and the Claims of Knowledge. — N.Y., etc., 1987; Heimsoeth H Transzendentale Dialektik: 4 Bde. — В., 1966;1971; Henrich D Identitat und Objektivitat: Eine Untersuchung uber Kants transzendentale Deduktion. — Heidelberg, 1976; Hoppe H Synthesis bei Kant. — В., N.Y., 1983; Hossenfelder M Kants Konstitutionstheorie und die transzendentale Deduktion. — В., N.Y., 1978; Howell R Kant’s Transcendental Deduction: An Analysis of Main Themes in His Critical Philosophy. — Dordrecht, Boston, L., 1992; Jansohn H Kants Lehre von der Subjektivitat. -Bonn, 1969; Kant’s Transcendental Deduction / Ed. by E Forster. — Stanford, 1989; Kaulbach F Das Prinzip Handlung in der Philosophie Kants. — В., N.Y., 1978; Kemp Smith N A Commentary to Kant’s «Critique of Pure Reason». — N.Y., 1962; Korsgen N Formale und transzendentale Synthesis: Untersuchungen zum Kernproblem der Kritik der reinen Vernunft. — Konigstein/Ts., 1984; Krausser P Kants Theorie der Erfahrung und Erfahrungswissenschaft — Frankfurt am M., 1981; Krings H Transzendentale Logik. — Munchen, 1964; Martin G Immanuel Kant: Ontologie und Wissenschaftstheorie. — Koln, 1958; Melnick A Kant’s Analogies of Experience. — Chicago, L., 1973; Melnick A Space, time, and thought in Kant. — Dordrecht, Boston, L., 1989; Paton HJ Kant’s metaphysic of experience: 2 vol. — L., 1936; Pippin R Kant’s Theory of Form. — New Haven, L., 1982; Prauss G Erscheinung bei Kant. — В., 1971; Prauss G Kant und das Problem der Dinge an sich. — Bonn, 1974; Rod W Erfahrung und ReflexionRohs P Transzendentale Logik. -Meisenheim, 1976; Schmitz H Was wollte Kant? — Bonn, 1989; Swing T К Kant’s Transcendental Logic. — New Haven, L., 1969; Teichner W Kants Transzendentalphilosophie. — Freiburg, Munchen, 1978.

1 Кассирер Э Жизнь и учение Канта. — СПб., 1997; Паульсен Ф Иммануил Кант. Его жизнь и учение. — СПб., 1905; Gerhardt V, Kaulbach F Kant. — Darmstadt, 1979; Hoffe О Immanuel Kant. — Munchen, 1983; Jaspers К Drei Grunder des Philosophierens: Plato, Augustin, Kant. -Munchen, 1967; Korner S Kant. — Harmondsworth, 1972; Walker RC S Kant. — L., Henley-on-Thames, Boston, 1978.

2 Длугач T Б От Канта к Фихте: Сравнительно-исторический анализ. — М., 2010; Мотроши-лова HB Гуссерль и Кант: проблема «трансцендентальной философии» // Философия Канта и современность / Общ. ред. ТИ Ойзермана. — М., 1974. — С. 329−377- Beck L W Essays on Kant and Hume. — New Haven, L., 1978; Fernandes S L de С Foundation of objective knowledge: The relations of Popper theory of knowledge to that of Kant. — Dordrecht, Boston, Lancaster, 1985; Hahn R Die Theorie der Erfahrung bei Popper und Kant. — Freiburg, Munchen, 1982; Hoche HU Nichtempirische Erkenntnis: Analytische und Synthetische Urteil a priori bei Kant und bei Husserl. рецепции философии Канта, ее дальнейшее развитие (не всегда «правомерное» с точки зрения самих кантовских основоположений) и последующие трансформации Кантовой трансцендентальной философии1.

Блестящий взлет неокантианства в конце XIX — начале XX вв. завершился между двумя мировыми войнами, ближе к тридцатым годам. Однако завершение предыдущего столетия пронесло сначала осторожное пробуждение интереса к неокантианской философии (60-е, 70-е годы), а затем подлинное возрождение этой трансцендентальной парадигмы. По мнению У. Зига, для неокантианства (прежде всего, марбургского) «к концу двадцатого столетия философский Ренессанс, как будто, вновь благосклонен. Философский постмодерн, в чью программу входило саморефлексивно и несерьезно приводить себя к понятию, перед лицом всеобъемлющих нерешенных проблем вновь борется за те нормативные горизонты, которые для неокантианских мыслителей были сами собой разумеющимися"2.

С конца 60-х годов XX века количество историко-философских работ о неокантианстве и переизданий сочинений классиков этой парадигмы начинает.

— Meisenheim am Glan, 1964; Holz H Immanuel Kant und Johannes Duns Scotus // Kant-Studien, 79, 1988. — S. 257−285- Kern I Husserl und Kant. — Den Haag, 1964; Konig A P Denkformen in der Erkenntnis. Die Urteilstafel Immanuel Kants in der Kritik der reinen Vernunft und in Karl Leonhard Reinholds Versuch einer neuen Theorie des menschlichen Vorstellungsvermogens. — Bonn, 1980, Lowith К Das Verhaltnis von Gott, Mensch und Welt in der Metaphysik von Descartes und Kant. — Heidelberg, 1964; Oliveira MA de Subjektivitat und Vermittlung. Studien zur Entwicklung des transzendentalen Denkens bei I. Kant, E. Husserl und H. Wagner. — Munchen, 1973; Son В H Science and Person: A Study on the Idea of «Philosophy as Rigorous Science» in Kant and Husserl. — Assen, 1972; Wichmann О Piaton und Kant.

1 Гайденко П П Учение Канта и его экзистенциалистская интерпретация // Философия Канта и современность. — С. 378−419- Круглое, А Н Философия Канта в России в конце XVIII — первой половине XIX веков. — М., 2009; Наторп П Кант и Марбургская школа // Наторп П Избранные работы / Сост. В, А Куренной. — М., 2006. — С. 119−144- Иммануил Кант: наследие и проект / Под ред. В С Степина, HB Мотрошшовой. — М., 2007; Чернов CA, Шевченко ИВ Фридрих Якоби: вера, чувство, разум. — М., 2010; Benton R J Kant’s second Critique and the problem of transcendental arguments. — The Hague, 1977, Bird G Recent Interpretations of Kant’s Transcendental Deduction // Akten des 4. Internationalen Kant-Kongresses Mainz 6−10 April 1974. Tl. 1. / Hrsg. von G Funke, J Kopper. — Kant-Studien, 65. Jahrgang, Sonderheft. — В., N.Y., 1974; Funke G Von der Aktualitat Kants. — Bonn, 1979; Warum Kant heute? / Hrsg. von D Heidemann, К Engelhard. — В., N.Y., 2003; Henrich D Between Kant and Hegel. Lectures on German Idealism. — Cambridge (Mass.), L., 2003, Liebmann О Kant und die Epigonen. — В., 1912; Limnatis NG Idealism and the problem of knowledge: Kant, Fichte, Schelling, Hegel. -Hempstead, N.Y., 2008; Transzendentalphilosophie heute. Breslauer Kant-Symposium 2004 / Hrsg. von A Lorenz. — Wurzburg, 2007; Pippin R В Modernism as a Philosophical ProblemOn dissatisfactions of European High Culture. — Oxford (UK), Cambridge (USA), 1993; Richert H Kant als Philosoph der modernen Kultur. — Tubingen, 1924; Rod W Dialektische Philosophie der Neuzeit. — Bd. 1: Von Kant bis Hegel. — Munchen, 1974, Seebohm T Die Bedingungen der Moglichkeit der Transzendental-Philosophie: Edmund Husserls transzendental-phanomenologischer Ansatz, dargestellt im Anschluss an seine Kant-Kritik — Bonn, 1962.

2 Sieg U Aufstieg und Niedergang des Marburger Neukantianismus. — S. 5. постепенно нарастать1. Марбургское неокантианство привлекательно как методологически строгая и систематическая философия, ориентированная на «факт науки», но в то же время разрабатывающая проблемы трансцендентальной логики, наук о духе, морали, эстетики, педагогики, религии, искусства, словом — культуры.

Из всех работ, посвященных трансцендентальной феноменологии, мне хотелось бы, прежде всего, выделить те, которые акцентируют принадлежность Гуссерля к трансцендентализму, т. е. тематизируют, прежде всего, редукцию, интенциональность, трансцендентальную субъективность, ноэму и ноэзис, заявленный им трансцендентальный идеализм, теорию конституции, пассивные синтезы и т. п.2.

1 Белов В Н Неокантианство. Ч. I. Возникновение неокантианства. Марбургская школа. Герман Коген. — Саратов, 2000; Гайденко П П Научная рациональность и философский разум. — М., 2003; Неокантианство немецкое и русское: между теорией познания и критикой культуры / Под ред. ИН Грифцовой, НА Дмитриевой. — М., 2010; Длугач ТБ О некоторых принципах теоретической философии Германа Когена // Историко-философский ежегодник-2006. — М., 2006; Дмитриева Н, А Русское неокантианство: «Марбург» в России. — М., 2007; Сокулер ЗА Герман Коген и философия диалога. — М., 2008; Adelmann D Einheit des Ве-wusstseins als Grundproblem der Philosophie Hermann Cohens. — Heidelberg, 1968; Edel G Von der Vernunftkritik zur Erkenntnislogik: Die Entwicklung der theoretischen Philosophie Hermann CohensErkenntnistheorie und Logik im Neukantianismus: eine Textauswahl / Hrsg. von W Flach, H Holzhey. — Hildesheim, 1979; Frede D., Schmucker R Ernst Cassirers Werk und Wirkung. — Darmstadt, 1997; Grunewald P P Hermann Cohen. — Hannover, 1968; Gunter H System und Fortschritt im Denken Hermann Cohens. — Koln, 1971; Holzhey H Cohen und Natorp: 2 Bde. — Basel, Stuttgart, 1986; Hermann Cohen / Hrsg. von H Holzhey. — Frankfurt am Main, etc., 1994; ItzkoffS W. Ernst Cassirer: Knowledge and the Concept of Man. — Notre Dame, L., 1971; Kim YH Husserl und Natorp. — Heidelberg, 1974; Kluback W The idea of humanity Hermann Cohen’s Legacy to Philosophy and Theology. — Lahman, N.Y., L., 1987; Kohnke К Ch Entstehung und Aufstieg des NeukantianismusKrois J M Cassirer, symbolic forms, and history. — New Haven, L., 1987; Marx W Transzendentale Logik als Wissenschaftstheorie. Systematisch-kritische Untersuchungen zur philosophischen Grundlegungsproblematik in Cohens «Logik der reinen Erkenntnis». — Frankfurt am M., 1977; Hermann Cohen und die Erkenntnistheorie / Hrsg. von W Marx, E W Orth. — Wurzburg, 2001; Mayerhofer H Der philosophische Begriff der Bewegung in Hermann Cohens «Logik der reinen Erkenntnis». — Wien, 2004; Meyer T Ernst Cassirer. — Hamburg, 2006; Materialien zur Nuekantianismus-Diskussion / Hrsg. von HL Ollig — Darmstadt, 1987; Peters JP Cassirer, Kant und Sprache. — Frankfurt am M., Bern, N. Y, 1983; The Philosophy of Ernst Cassirer / Ed. by P A Schlipp. — Evanston (III.), 1949; Schmidt W de Psychologie und Transzendentalphilosophie: Zur Psychologie-Rezeption bei Hermann Cohen und Paul NatorpSieg U Die Geschichte der Philosophie an der Universitat Marburg von 1527 bis 1970 — Marburg, 1988; Stolzenberg Ju Ursprung und System. Probleme der Begrundung Systematischer Philosophie im Werk Hermann Cohens, Paul Natorps und beim fruhen Martin Heidegger. — Gottingen, 1995.

2 Молчанов В И Время и сознание. Критика феноменологической философииМотаное В И Исследования по феноменологии сознания — М., 2007; Мотрошилова HB Идеи I Эдмунда Гуссерля как введение в феноменологию. — М. 2003, Разеев ДН В сетях феноменологии / Гуссерпь Э Основные проблемы феноменологии — СПб., 2004, Херрман ФВ фон Понятие феноменологии у Хайдеггера и Гуссерля. — Томск. 1997; Яковепко Б В Мощь философии. — СПб., 2000; Aguirre, А Genetische Phanomenologie und Reduktion. — Den Haag, 1970; Bernet R, Kern I, Marbach E Edmund Husserl: Darstellung seines Denkens. — Hamburg,.

Однако во всем высокопрофессиональном и на редкость квалифицированном «океане» историко-философской, систематической, компаративистской, философско-лингвистической и биографической литературы мы не сможем отыскать работы, которая была бы посвящена исследованию двух видов трансцендентализма, ибо такое разделение нигде не проводится. В то же время невозможно до конца понять никакую модификацию трансцендентализма, если не осуществлять эту чрезвычайно важную типологизацию. Кроме того, в литературе нигде не рассматривается история гносеологического трансцендентализма от его истоков до наших дней. Также нигде гносеологический трансцендентализм не тематизируется как парадигмалъное течение, существующее со времен Античности до настоящего времени. Помимо этого, не встречаются специальные работы, где рассматривались бы непростые, порою противоречивые, но иногда и гармоничные взаимоотношения гносеологического трансцендентализма и онтологического — как в пределах учения одного философа (например, Платона или Канта), так и в системах различных мыслителей. Соответственно, отсутствует проблематизация их иерархической взаимосвязи в пределах одной системы. Таким образом, до сих пор сохраняется огромная лакуна в отношении понимания двуединой природы трансцендентализма — гносеологической и онтологической. Вследствие этого возникает много путаницы из-за неправомерного смешения двух этих видов. Этот недостаток послужил первоначальным мотивом к диссертационному исследованию.

1989; Boehm R. Vom Gesichtspunkt der Phanomenologie. Den Haag, 1968; Boer T., de The Development of Husserl’s Thought / Transl. by T. Plantinga. — The Hague, Boston, L., 1978; Brand G. Welt, Ich und Zeit. — Den Haag, 1955; Cunningham S. Language and the Phenomenological Reductions of Edmund Husserl. — The Hague, 1976; Diemer A. Edmund Husserl. — Meisenheim, 1956; Eley L. Die Krise des Apriori in der transzendentalen Phanomenologie Edmund Husserls. -Den Haag, 1962; Farber M. The Aims of Phenomenology. The motives, methods, and impact of Husserl’s thought. — N.Y., 1966; Farber M. The Foundation of Phenomenology. Edmund Husserl and the Quest for a Rigorous Science of Philosophy. — Cambridge (Mass.), 1943; Fuchs W. W. Phenomenology and the Metaphysics of Presence: An Essay in the Philosophy of Edmund Husserl. -The Hague, 1976; Ingarden R. On the Motives which led Husserl to Transcendental Idealism / Transl. by A. Hannibalsson. — Den Haag, 1975; Kern I. Husserl und KantKockelmans J.J. A First Introduction to Husserl’s Phenomenology. — Louvain, 1967; Landgrebe L. The Phenomenology of Edmund Husserl. — Ithaca, L., 1981; Lembeck K.-H. Einfuhrung in die phanomenologische Philosophie. — Darmstadt, 1994; Marbach E. Das Problem des Ich in der Phanomenologie Husserls. -Den Haag, 1974; Husserl / Hrsg. von H. Noack. — Darmstadt, 1973; Rinofner-Kreidl S. Edmund Husserl. Zeitlichkeit und Intentionalitat. — Freiburg, Munchen, 2000; Smid R.N. «Mein reines Ich» und die Probleme der Subjektivitat. — Koln, 1978; Smith D. W. Mind World: Essays in Phenomenology and Ontology. — Cambridge, 2004; Sommer M. Evidenz im Augenblick. Eine Phanomenologie der reinen Empfindung. — Frankfurt am M., 1987; Stroker E. Husserl’s transcendental Phenomenology / Transl. by L. Hardy. — Stanford, 1993; Tugendhat E. Der Wahrheitsbegriff bei Husserl und Heidegger. — B., 1967; Welton D. The Other Husserl. The Horizons of Transcendental Phenomenology. — Bloomington, Indianapolis, 2000.

Поскольку до сих пор не написана история гносеологического трансцендентализма в качестве сквозного и фундаментального для истории философии направления, а именно — от Высокой Античности и до постмодернистской современности, постольку в исследовательской литературе существует еще одна лакуна — в отношении трансцендентального синтеза (представлений) как средства конституирования общеобязательного и необходимого, аподиктичного и отчетливого, интерсубъективного и строгого знания. Иначе говоря, этот синтез как ядро, как доминирующий признак гносеологического трансцендентализма, как наиболее характерное и явное проявление (действие) трансцендентальной субъективности, не исследуется историками философии на протяжении всей его (синтеза) биографии — от Платона, через Августина, Декарта, Канта, неокантианцев, к Гуссерлю и до нашего времени: отсутствует его история как прерывисто-сплошная линия. Существование такой лакуны выступило в качестве еще одного побуждения к настоящему исследованию.

Таким образом, тщательный анализ отечественной и зарубежной историко-философской, систематической и другой литературы позволяет сделать вывод о том, что попытки, аналогичные той, которая осуществляется в данной работе, пока еще не предпринимались.

Источниковая база исследования. Экспликация трансцендентализма Платона потребовала обращения к оригинальному (под редакцией Джона Бёрнета) и русскоязычному собранию сочинений философа1. Работы Плотина изучались также по оригинальному и переводному собранию трудов. Исследование философии Августина осуществлялось на основе оригинальных работ, представленных в корпусе патристики РЬ под редакцией Ж.-П. Миня, и русскоязычных переводов3. Трансцендентализм Декарта анализировался также по собранию сочинений на языке оригинала под редакцией Ш. Адана и П. Таннери, а также русскоязычному переводу4. При изучении Канта таким же образом использо.

1 Platonis Opera, I-V / Recognovit breviqve adnotatione critica instrvxit I. Burnet. — Oxonii, 19 001 907; Платон. Собрание сочинений: В 4 т. / Общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, A.A. Тахо-Годи.-Ы., 1990;1994.

2 Plotini Opera. T. I-III / Ed. P. Henry, H.-R. Schwyzer. — Paris, Bruxelles, 1951;1973 (Museum Lessianum. Series Philosophica, 33−35) — Плотин. Эннеады I-VI / Пер. Т. Г. Сидаша. — СПб., 2004;2005.

3 Patrologiae cursus completes. Series Latina (PL) / Ed. J.-P. Minge. P., 1841 s. — T. 32, 34, 35, 41, 42- Августин Блаженный. Творения: В 4 т. — СПб., Киев, 1998; Августин Аврелий. О Троице / Пер. с лат. A.A. Тащиана. — Краснодар, 2004; Августин Блаженный. О Граде Божием: В 4 т. — Киев, 1905 — 1910. (Репринт: М., 1994) — Августин Аврелий. Исповедь / Пер. с лат. М.Е. Сер-гиенко. Вступит, статья A.A. Столярова. — М., 1991; Августин Блаженный. О бессмертии души. — М., 2004; Августин Блаженный. Христианская наука. — СПб., 2006.

4 ?uvres de Descartes / Publiees par Ch. Adam, P. Tannery sous les auspices du ministere de l’instruction publique. — T. I-XII. — P., 1897−1913; Декор/и P. Сочинения: В 2 т. / Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. — М&bdquo- 1989;1994. вались оригинальное и переводные собрания сочинений, а также отдельные издания1. Философия Марбургской школы исследовалась по оригинальным работам и некоторым переводам на русский язык2. Трансцендентальная феноменология Э. Гуссерля анализировалась по собранию сочинений (НшзегНапа), отдельному изданию и русскоязычным переводам3.

Объект исследования. Объектом исследования являются трансцендентальные парадигмы Платона, Аврелия Августина, Декарта, Канта, Марбургской школы неокантианства, Гуссерля.

Предмет исследования. Предмет диссертационного исследования составляют фундаментальные и специфичные элементы, структуры, характеристики и принципы гносеологического и онтологического трансцендентализма, взаимосвязь и взаимодействие этих двух типов трансцендентализма в философии.

1 Kant 1. Gesammelte Schriften / Hrsg. von der Koniglich Preu? ischen Akademie der Wissenschaften (Akademie-Ausgabe). — Zweite Aufl. — В., 1910 ff.- Кант И. Сочинения на немецком и русском языках: В 4 т. / Под ред. Б. Тушлинга и Н. Мотрошиловой. — М., 1994;2006; Кант И. Сочинения: В 8 т. / Общ. ред. А. Н. Гулыги. — М., 1994; Кант И. Из рукописного наследия (материалы к «Критике чистого разума», Opus postumum) / Под ред. В. А. Жучкова. — Пер. В. В. Васильева, С. А. Чернова. — М., 2000; Кант И. Критика чистого разума / Пер. с нем. 77.0. Лосского с вариантами переводов на русский и европейские языки. — Отв. ред.

B.А. Жучков. — М., 1998; Кант И. Лекции по этике / Пер. А. К. Судакова и В. В. Крыловой. -М., 2005; Кант И. Трактаты. Рецензии. Письма (впервые изданные в «Кантовском сборнике») / Под ред. Л. А. Калиникова. — Калининград, 2009.

2 Cohen 77. Logik der reinen ErkenntnisCohen 77. Kants Theorie der ErfahrungCohen H. Das Princip der Infinitesimal-Methode und seine GeschichteCohen H. Kommentar zu Immanuel Kants Kritik der reinen Vernunft. — Leipzig, 1917; Natorp P. Die logischen Grundlagen der exakten WissenschaftenNatorp P. Philosophische SystematikCassirer E. Substanzbegriff und FunktionsbegriffCassirer E. Das Erkenntnisproblem in der Philosophie und Wissenschaft der neueren ZeitНаторп П. Избранные работыКассирер Э. Познание и действительность / Пер. с нем. Б. Столпнера и 77. Юшкевича. — СПб., 1912; Кассирер Э. Теория относительности Эйнштейна / Пер. с нем. Е. С. Берловича, И. Я. Колубовского. — Пг., 1922; Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. — М., 1998; Кассирер Э. Философия Просвещения. — М., 2004; Кассирер Э. Философия символических форм: В 3 т. — М., СПб., 2002.

3 Husserl Е. Gesammelte Werke (Husserliana). — Den Haag, 1950 — Husserl E. Erfahrung und Urteil / Hrsg. von L. Landgrebe. — Hamburg, 1976; Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Кн. 1 / Пер. с нем. A.B. Михайлова. — М., 2009; Гуссерль Э. Картезианские медитацииГуссерль Э. Идея феноменологии: Пять лекций / Пер. с нем. H.A. Артеменко. — СПб., 2006; Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменологияГуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Кризис европейского человечества и философия. Философия как строгая наука. — Мн., М., 2000; Гуссерль Э. Логические исследования. Т. 1: Пролегомены к чистой логике / Пер. с нем. Э. А. Бернштейн под ред.

C.Л. Франка. Новая редакция P.A. Громова. — М., 2011; Гуссерль Э. Логические исследования. Т. II / Пер. с нем. В. И. Молчанова II Э. Гуссерль Соб. соч. — Т. 3 (1). — М., 2001; Гуссерль Э. Феноменология внутреннего сознания времени / Пер. с нем. В. И. Молчанова И Э. Гуссерль Соб. соч. — Т. 1. — М., 1994; Гуссерль Э. Амстердамские доклады. Феноменологическая психология / Пер. и примеч. A.B. Денежкина II Логос, № 3, 1992. — С. 62−80- Логос, № 5, 1994.-С. 7−24. названных мыслителей, а также трансцендентальная семантика и разновидности (прото-) трансцендентального метода.

Цель данной работы заключается в экспликации и анализе доминирующих парадигм трансцендентальной философии, двух разновидностей трансцендентализма — гносеологического и онтологического, их специфических характеристик и соотношения между собой, начиная с Платона и вплоть до трансцендентальной феноменологии Гуссерля. Цели и задачи реализуются на двух уровнях: историко-философском и систематическом.

При этом ставятся следующие основные задачи.

1. Показать и систематизировать фундаментальные характеристики, принципы и структуру онтологического и гносеологического трансцендентализма, определить их происхождение и природу. Эксплицировать у всех изучаемых философов две разновидности трансцендентализма: онтологическую и гносеологическую. Определить место, значимость, функции, а также иерархические взаимоотношения этих двух видов трансцендентализма в учениях названых философов.

2. Определить, объяснить и унифицировать знание о сущности понятий «трансцендентальный"/"трансцендентный», трансцендентальной семантики философов, критического метода, трансцендентального исследования и дедукции, трансцендентальной логики и, наконец, трансцендентального идеализма (в кантовском смысле).

3. Эксплицировать специфические особенности каждой анализируемой модели трансцендентальной философии. Именно они придают конкретным теориям черты уникальности, неповторимости, своеобразия, создавая тем самым атмосферу содержательной свободы внутри трансцендентальной парадигмы.

4. Выявить и показать общие для всего направления имманентные этапы развития трансцендентализма — будь то исторически первая форма Платона или классические модели Канта или Гуссерля.

5. Исследовать сущность, фундаментальную структуру, механизм действия и функции трансцендентальной субъективности. Эксплицировать процедуру трансцендентальной редукции. Объяснить, как анализ трансцендентального действия чистой субъективности выводит к вопросу о сущности и начале функционирования сознания, мышления как особой ментальной деятельности и, наконец, бытия.

6. Показать, что ядро гносеологического трансцендентализма составляет синтетическая деятельность рассудка. Рассмотреть гносеологический трансцендентализм как «строгую науку». Показать, из каких источников возникает и до сих пор сохраняется устойчивая интенция — создавать и воссоздавать методологически обоснованную, аподиктическую, доказательную дисциплину.

7. Исследовать и объяснить значимость интеллигибельной реальности для философов-трансценденталистов. Выявить сущность, принципы, структуру и функции интеллигибельной реальности, к созданию и обоснованию которой неизбежно приходят едва ли не все разновидности трансцендентальной философии.

Метод исследования. В процессе исследования применяется взаимосвязанная совокупность методов: историко-систематического, структурно-функционального, типологического, компаративистского, герменевтического.

Базовый историко-систематический метод, обладающий аналитическим и синтетическим аспектами, позволяет не только эксплицировать и четко артикулировать рассматриваемые проблемы, но и сформулировать из полученных результатов диссертационную концепцию. Структурно-функциональный метод позволяет выявить структурные элементы изучаемого объекта и определить функции каждого из них внутри системы, раскрывая тем самым сущность предмета познания. Типологический метод использовался в качестве способа экспликации, обобщения и классификации значимых имманентных, качественно однородных признаков, свойств, характеристик, принципов, форм трансцендентализма на основе теоретической модели. Компаративистский метод позволяет сопоставить трансценденталистские элементы, предикаты и субъекты в учениях рассматриваемых философов. Герменевтический метод незаменим в процессе анализа текстов, выявления имплицитных смыслов, латентных установок и интенций философов.

В основании методологии данной работы, лежит принцип историко-проблемного исследования трансцендентализма. Однако это вовсе не означает, что будет забыт историко-терминологический аспект изучения. Все исследуемые философы, за исключением Декарта, который только однажды в письме использует термин «transcendentalement"1, употребляли понятия, которые мы сейчас называем трансценденталистскими, т. е. относящимися к терминам «трансцендентный» и «трансцендентальный». Поэтому историко-проблемный способ рассмотрения будет дополнен историко-терминологическим.

Однако серьезная трудность диссертационного исследования заключается в том, что во времена Платона, Августина, Декарта и даже Канта многих современных терминов, через призму которых в наше время изучается трансцендентализм, или совсем не существовало, или же они употреблялись в присущем им временном (эпохальном) смысле. Со временем эти значения изменялись, и теперь мы находимся на распутье: либо, не обладая, скажем, платоновским образом мышления, мировоззрением и понятиями, вообще не браться за изучение.

1 Knittermeyer Н. Der Terminus transszendental in seiner historischen Entwickelung bis zu Kant.

S. 168−169. афинского гения — ведь все равно полностью аутентичного понимания не достигнем, либо же применять в отношении его философии современную терминологию и постоянно помнить, что в этом случае между нашим осознанием проблемы и платоновским всегда будет существовать определенный зазор. В такой ситуации мы (современные люди) вынуждены использовать нынешнюю терминологию, чтобы достичь понимания философов прошлого, ибо без этой терминологии мы вообще не сможем «схватить» философские вопросы и темы прошедших веков. Поэтому в отношении давно живших классиков приходится использовать понятия «post factum», или, лучше сказать, «post festum», и «опрокидывать» современные термины в недавнее и далекое прошлое. Так, например, и Платон, и Августин, и Декарт, и Кант — все они описывают крайне для них необходимую процедуру очищения сознания от всего чувственно воспринимаемого — иначе не добраться до врожденных, или данных богом, или изначально присущих мышлению, или же априорных идей, сущностей, понятий. Однако никто из них не употребляет термина «трансцендентальная редукция».

Представляется, что не существует другого выхода, кроме как использовать современные понятия для анализа прошлых учений и тем самым невольно «осовременивать» прежние философские системы. В конце концов, выработаны определенные способы историко-философской «страховки», предостерегающие мысль исследователя от излишне «свободного полета». Такого рода «осовременивание» (Vergegenwartigung), или «осовременивающее воспоминание», есть не что иное, как концептуальное рассмотрение истории философии. Этот подход к прошлому философии предстает, пожалуй, более аутентичным (если позволено будет так выразиться) и плодотворным, нежели, допустим, историко-философская эмпатия, которая попросту невозможна, или же несистематическое «выхватывание» разрозненных фрагментов истории мысли.

Требует своего объяснения и понятие «доминирующие парадигмы трансцендентализма». Прежде всего, нужно сказать, что термин «парадигма» используется в двояком смысле — широком и узком. Парадигма трансцендентализма в широком значении — это совокупность всех конкретных трансцендентальных теорий, имеющих определенные («парадигмальные») признаки. В нашем случае в такую парадигму входят учения Платона, Августина, Декарта, Канта, марбургских неокантианцев, Гуссерля. Все они имеют фундаментальные признаки трансцендентализма, и на их основании могут быть идентифицированы как целое. Но каждый из этих перечисленных конкретных философских гештальтов также является парадигмой, но в узком смысле. У всех этих учений, помимо фундаментального общего, есть нечто специфическое, что делает их в миниатюре (по сравнению с парадигмой в широком смысле) также родоначальником конкретной трансценденталистской разновидности. В качестве трансцендентальной парадигмы (в широком смысле) взята трансцендентальная философия Канта как образцовый трансцендентализм.

Естественно, полного совпадения всех этих признаков у наших философов трудно было бы ожидать. Какие-то отдельные характеристики выпадают из учений. Платон не исследует чистую субъективность и трансцендентальный факт (хотя и признает роль души в получении знания), а Августин не придерживается принципа систематического единстваДекарт довольно равнодушен к интеллигибельной рациональности (ибо его Бог — это тоже философ, но высший), а Марбургской школе не нужна трансцендентальная редукция, ибо онапройденный этапГуссерль позволяет себе не думать о Боге. Несмотря на это, другие базовые признаки позволяют составить из этих философов мыслимое единство. Понятие «доминирующей парадигмы», таким образом, означает, что исследуемые учения в наибольшей степени приближаются к «образцовому», «доминирующему» трансцендентализму Канта и в своем историческом развитии могут быть рассмотрены в качестве «генеральной линии», ведущей к Канту и продолжающей его.

Перечисленные выше признаки не позволяют включить в эту парадигму многих философов, которые обычно считаются или сами себя называли транс-ценденталистами. Так, например, существует устойчивый титул «американский трансцендентализм». Такая группа людей возникла в 30−50-х гг. XIX в. в Соединенных Штатах и вращалась, в основном, вокруг Ралфа Эмерсона и Генри Topo. В нее входили, в частности, А. Олкотт, М. Фуллер, Дж. Рипли, О. Фрозингем, Э. Пибоди и др. «Трансценденталисты» выступали за максимальную гуманизацию религии, вплоть до того, что предлагали поклоняться не Богу, а своего рода беконечному человеко-Богу как носителю космического духовного начала, а также моральному чувству всего человечества, некой мистической «сверхдуше». Такая установка требовала культивирования интеллектуальной и мистической интуиции, фантазии. Не без влияния Ж.-Ж. Руссо, они призывали обратиться к неиспорченной цивилизацией природе, чтобы найти там источник морального катарсиса. «Американский трансцендентализм» представлял собою литературно-философское, социально-утопическое и мис-тико-интуитивистское движение, но к серьезным делам подлинного философского трансцендентализма отношения не имел1.

Однако существуют гораздо более серьезные претенденты на попадание в число трансценденталистов кантовской парадигмы. Это — прежде всего, после.

1 Существует довольно много работ об «американском трансцендентализме» как интеллектуальном и литературном течении. См., например: Gura Р.F. American Transcendentalism: а history. — N.Y., 2007. Myerson J. Transcendentalism: a reader. — Oxford, N.Y., 2000. The Oxford Handbook of Transcendentalism / Ed. by J. Myerson, S.H. Petrulionis, L.D. Walls. — Oxford, N.Y., 2010. Packer B.L. The Transcendentalists. — Athens & L., 2007. дователи Канта, которых Отто Либман в своем нашумевшем труде достаточно обидно назвал «эпигонами».

Так, И. Г. Фихте, по сути, отказался от двух составляющих опыта — мира чувственно воспринимаемого, дающего нам содержание познания, и сферы априорных и чистых понятий рассудка, придающих эмпирическим представлениям форму. Иначе говоря, он отказался от опыта в кантовском понимании. Если из чистой апперцепции возникает не только форма знания, но и содержание, то возникает вопрос: зачем нам нужна довольно пустая и обременительная идея о существовании окружающего мира, бытия. Трансцендентализм в кантовском смысле — это особого рода соединение мира чувственно воспринимаемого и мира чистых познавательных форм. Этот принцип — замковый камень (Schlu?stein) трансцендентализма. Кроме того, Фихте считает, что существуют только две системы: критическая и догматическая. Себя он причисляет к первой. Однако понимание критицизма у него своеобразное: «В том и состоит сущность критической философии, что в ней устанавливается некоторое абсолютное Я как нечто совершенно безусловное и ничем высшим неопределимоеи если эта философия делает последовательные выводы из этого основоположения, она становится наукоучением"1. Исходное начало такого «критицизма» полностью догматично. Если еще вспомнить спекулятивную диалектику Я и не-Я, изложенную в этой же работе, то надо признать: в кантовский трансцендентализм Фихте не попадает. Он интересный и креативный философ, но «трансцендировал» слишком далеко «за пределы» Канта.

Исходный пункт философии Ф.В. Й. Шеллинга — тождество субъекта и объекта — сразу же оставляет его за рамками Кантова трансцендентализма. Отсутствие познающего субъекта и предмета познания, интеллектуальная интуиция как средство понимания, спекулятивная диалектика, натурфилософское мышление, волюнтаризм и иррационализм никак не совместимы с трансцендентальной философией Канта. Что же касается термина «трансцендентальный», то Шеллинг понимает его следующим образом: трансцендентальный идеализм есть «непрерывная история самосознания, для которой все известное из опыта служит лишь памятником и документом». В таком случае, трансцендентальная философия вкупе с натурфилософией (только вместе!) должна показать «ход истории самосознания» и «параллелизм природы и интеллигенции». Этот параллелизм позволяет Я подняться «до сознания в его высшей потенции». Как.

1 Фихте И. Г. Основа общего наукоучения // И. Г. Фихте Сочинения в двух томах / Сост. и прим. В. Волжского. -СПб., 1993.-Т. 1.-С. 104−105.

2 Шеллинг Ф.В. Й. Система трансцендентального идеализма // Ф.В. Й. Шеллинг Сочинения в 2 т. / Сост., ред., авт. вступ, ст. A.B. Гулыга. — М, 1987. — Т. 1. — С. 228−229. философ, Шеллинг, пожалуй, даже еще интереснее, чем Фихте, но он (в кан-товских терминах) — спекулятивный и догматичный мыслитель.

Третий последователь, Г. В. Ф. Гегель, через абсолютное отождествление субъекта и объекта вообще элиминирует гносеологию и онтологию, мир природы и мир мышления, заменяя все спекулятивной логикой. Гегель, вследствие этого, гораздо значительнее, чем Фихте и Шеллинг, удаляется от Канта, и о его гносеологическом трансцендентализме говорить даже не приходится. Гегель имеет отношение к одной из форм онтологического трансцендентализма, но, чтобы это установить, необходима интерпретация его философии.

В свое время О. Либман, говоря о том, что Кант исследовал условия возможности познания и видел в нашем знании результат оформления понятиями, а priori чувственных восприятий, резко противопоставил кёнигсбергскому философу трех последователей: «У Фихте и Шеллинга все формы и функции интеллекта рассматривались как нечто второстепенное, как результат деятельности «Я в себе». У Гегеля осталось одно только мышление как последняя реальность"1. Сказано просто, без затей, но справедливо. После этого остается только добавить: «Also mu? auf Kant zuruckgegangen werden» .

В отношении Г. Риккерта можно сказать следующее: там, где философ устанавливает различие между науками о природе и науками о культуре, где исследует ценность понятия и истолковывает смысл — он не касается трансцендентализма. У Риккерта даже присутствует трансцендентальная редукция (в «Предмете познания»), с помощью которой он добирается до понятия гносеологический субъект. Здесь как раз и оказывается, что гносеологический субъект — в прямом смысле всего лишь понятие, понятие границы, т. е. «безымянное, всеобщее, безличное сознание, единственное, что никогда не может стать объектом, содержанием сознания», а гносеологическое сознание обозначает «то общее всем имманентным объектам, что не поддается дальнейшему описанию" — при этом оно лучше всего будет пониматься как «всеобщее понятие или форма, или род бытия имманентных объектов». Добравшись до гносеологического субъекта и такого же сознания, Риккерт оказался в положении так осуждаемого Сократом Анаксагора: последний ввел понятие Нуса в качестве конечной причины всего сущего, но оказалось, что это — абсолютно бездействующий Ум, не способный ничего объяснить. Та же самая история и с Риккертом. О гносеологическом субъекте ничего нельзя сказать, ибо он не действует3.

1 Liebmann О. Kant und die Epigonen. — S. 100.

2 Риккерт Г.

Введение

в трансцендентальную философию. — Предмет познания // Г. Риккерт Философия жизни. — Киев, 1998. — С. 33, 35.

3 Похожий статус и у трансцендентального субъекта Канта. Однако у Канта есть трансцендентальная апперцепция, есть синтезы и понятия, а priori. Иначе говоря, у Канта есть транс.

Тщательный анализ характеристик существующих в истории философии учений, которые рассматриваются как трансцендентальные или же обладают таким самоназванием, позволяет сделать вывод о том, что наиболее значимыми («доминирующими») парадигмами трансцендентальной философии, обладающими базовыми признаками, принятыми за образец, и сочетающими в себе две главные разновидности — онтологический и гносеологический трансцендентализм, являются те концепции, которые представлены в данном исследовании.

Научная новизна исследования. Диссертационная работа представляет собою первое в отечественной и зарубежной историко-философской литературе исследование, посвященное целостному и систематическому рассмотрению генезиса, развития, метафизической легитимации и неизбежной трансформации одной из старейших и фундаментальных парадигм западноевропейской философии — трансцендентализма в его двух основных формах — гносеологической и онтологической. В процессе анализа, дескрипции и концептуализации основных парадигм трансцендентализма достигнуты следующие результаты, обладающие научной новизной.

1. Эксплицировано возникновение трансцендентальной парадигмы в западноевропейской философии. Предложена принципиально новая классификация трансценденталистских направлений, школ, методов, тематики и проблем.

2. Выявлены и продемонстрированы генетические источники обеих форм трансцендентализма.

3. Осуществлена дескрипция фундаментальных и сквозных во времени характеристик трансцендентализма обоих типов.

4. Выявлена сущность иерархических взаимоотношений между онтологическим и гносеологическим типами трансцендентализма.

5. Эксплицированы основные имманентные этапы развития гносеологического трансцендентализма как ступени восхождения к сущности и фундаментальным целям трансцендентальной парадигмы.

6. Вскрыты и проблематизированы сущностные ключевые различия трансценденталистских учений и на этом основании определены специфические формы анализируемых концепций трансцендентализма.

7. Выявлены типичные для трансцендентализма и сущностно единые концепции возникновения бытия и/или сознания, представленные в исследуемых философских учениях.

8. Эксплицирована общая для всех трансценденталистов основополагающая тенденция к созданию и использованию рефлексивного метода исследования. цендентальное действие, синтетическое конституирование предмета познания гносеологического трансцендентализма.

— основа 36.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Трансцендентальная парадигма в западноевропейской философии возникла в философии Платона в двух ее формах — онтологического и гносеологического трансцендентализма. Онтологическая модель опирается на трансцендентные, «превосходящие» понятия (идеи), гносеологическая — на чистую субъективность с присущими ей внеэмпирическими и априорными инструментами и принципами. Обе формы существуют на протяжении всей истории западноевропейской философии.

2. Источниками формирования трансцендентализма выступили: потребность исследовать опытное познание (опыт), стремление создать философию в качестве «строгой науки», рефлексия «трансцендентального факта».

3. Все исследуемые парадигмы обладают полным набором трансцендента-листских характеристик, развитыми в разной степени. В число этих образцовых, или модельных, признаков входят следующие основные: критицизм как негативное и позитивное обоснование собственной трансцендентальной позициикатегорическое неприятие не очищенных критикой натурализма, догматизма и скептицизмастремление к неэмпирическому, аподиктичному, достоверному и отчетливому знаниютрансцендентальная редукция как метод* очищения сознания от эмпирического содержания и базовая первоначальная процедура открытия трансцендентального поля исследованияаприоризм как внеэмпирическая и внеопытная основа познанияметодологический и методический телеологизм мышления как гносеологическое или практическое регулятивное действие, построенное на основе принципа als ob интенционалъ-ностъ сознания (мышления) в двух ее формах: гносеологическая интенцио-нальность как направленность сознания на предметность как таковую и на исследуемый предмет и тео-агато-этическая — как устремленность души (ума, практического разума) к Благу, Богу, добротности (dQsxf|), добру и долгу, характерная для онтологического типа трансцендентализмапринципы функционализма и систематического единства как регулятивы гносеологической областисуществование в системе философии (условно выделяемых) двух миров — чувственно воспринимаемого и интеллигибельного.

4. Обе формы трансцендентализма у каждого философа находятся в иерархических отношениях. У Платона и Августина онтологическая форма обосновывает гносеологическую. У Декарта гносеологический трансцендентализм фундирован онтологическим, но вместе с тем обладает большей ценностью для системы в целом. В философии Канта бесспорно доминирующее место занимает гносеологическая форма, она же является фундаментом для онтологического трансцендентализма, но последний является конечной целью всей системы. Марбургская школа, отдавая полный приоритет гносеологизму, до такой степени абсолютизирует этот подход, что сознание приобретает отчетливый онтологический статус. Гуссерль также ориентируется на гносеологическую форму, однако в последних работах ищет для него обоснование в «жизненном мире» -несомненном онтологическом фундаменте.

5. Гносеологический трансцендентализм в течение своей истории в целом и в каждом конкретном учении проходит, в основном, три этапа эволюции: критический, этап достижения чистой субъективности посредством трансцендентальной редукции, стадию разработки и анализа чистого сознания.

6. Анализ ключевых различий показывает, что Платон отдает предпочтение таким предикатам трансцендентализма, как освобождение личности от чувственного влияния, анамнесис, подведение чувственных данных под идею, восхождение к Благу {редукционный и анамнетически-синтетический вариант трансцендентализма). Августин более всего склонен к теории иллюминации, рефлексии и процессу Восхождения {рефлексивный и иллюминативно-асцентический вариант трансцендентализма). Декарт обосновывает свою версию трансцендентализма при помощи сомнения, очевидности и ясных и отчетливых идей (скептически-эвиденционалъный и эйдетический вариант трансцендентализма). Кант фиксирует внимание на процессах конституирования и синтеза {конститутивно-синтетический вариант трансцендентализма). Трансцендентализм Марбургской школы из-за первостепенного значения корреляции и функционализма представляет собою коррелятивный и функциональный вариант. Наконец, Гуссерль, отдававший ценностный приоритет в своем учении редукции, рефлексии и интенциональности, представил редук-тивно-рефлективный и интенциональный вариант трансцендентализма.

7. Для философов-трансценденталистов характерно стремление к созданию особого метода познания, который мог бы анализировать не только формально-логические элементы познания и оценивать не одну лишь логическую форму суждений, но также иметь возможность изучать связь формальных и «материальных» компонентов познавательного процесса, гносеологические способности, принципы, законы, процедуры и инструменты.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Осуществленное в диссертации исследование стремится представить общую картину сущностного единства и преемственности в развитии западноевропейского трансцендентализма. Теоретическая и практическая значимость диссертации обусловливается актуальностью и новизной исследования и детерминируется формированием «сквозного» и целостного взгляда на развитие трансцендентального направления западноевропейской философии. Экспликация сущностных характеристик, свойств, принципов, метода и основоположений трансцен-денталистских учений дает объемное представление об истории этой парадигмы и устанавливает ранее не выделяемые черты сходства между далекими с точки зрения времени системами философии.

Материалы и результаты диссертации могут быть использованы в общефилософских, историко-философских, культурологических и других исследованиях по философии Платона, Августина, Декарта, Канта, марбургского неокантианства, Гуссерля, а также в иных работах, посвященных в той или иной степени трансцендентализму, процессу познания, проблемам бытия, ценностным основаниям морали, методологическим принципам науки и культуры.

Содержание и выводы диссертационного исследования могут эффективно использоваться при разработке и преподавании как общих, так и специальных учебных курсов по истории философии, гносеологии, онтологии, методологии и философии науки, этике, аксиологии, культурологии и другим дисциплинам.

Апробация исследования. Результаты диссертационного исследования изложены в монографии «Трансцендентальные основы понимания (И. Кант и неокантианство)» (Владимир: Изд-во Владимирского гос. ун-та, 2008. — 228 с. 13,25 усл.-печ. л.), пятнадцати статьях из Перечня ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть представлены основные научные результаты диссертации на соискание ученой степени доктора наук, и восьми статьях в других изданиях.

Основные идеи и результаты диссертационного исследования были представлены на следующих конференциях: международная конференция X Кан-товские чтения «Классический разум и вызовы современной цивилизации» (2224 апреля 2009 г., г. Калининград) — международная конференция «Неокантианство немецкое и русское: от логики познания к «социальной педагогике» «(2931 мая 2008 г., г. Москва) — международная научно-практическая конференция «Мир. Язык. Человек» (27−29 марта 2008 г., г. Владимир) — межвузовская конференция «Неклассическая философская мысль: история и современность» (910 декабря 2008 г., г. Москва).

Структура диссертации. Структура определяется целью и задачами исследования и логикой рассмотрения тематики и проблем. Диссертация состоит из шести глав, разделенных на параграфы и разделы, заключения, списка сокращений и списка литературы.

Заключение

.

Итак, если мы понимаем философию не как совокупность разрозненных и ничем не обоснованных эмпирически-индуктивных и спекулятивных высказываний о природе, но в качестве системы основополагающих и законосообразных принципов познания и бытия, то без всякого преувеличения можно сказать: философия par excellence возникает в учении Платона в форме двух коррелятивных — различных, но необходимо связанных — парадигм, а именно гносеологического («субъективного») и онтологического («объективного») трансцендентализма. При этом понятие «субъективный» означает не что иное, как «генетически относящийся к субъекту" — и, соответственно, «объективный» указывает на такие свойства и характеристики чего бы то ни было, которые изначально также сконструированы мышлением («трансцендентальный факт»!), но в процессе использования прошли удовлетворяющую нас верификацию и легитимацию, обрели интерсубъективную общезначимость, соответствующую законам рассудка, и теперь рассматриваются так, как будто (als ob) не зависят от нашего сознания и принадлежат объекту самому по себе.

Трансцендентализм возникает (исключительно) в философском мышлении из осознания целого ряда взаимосвязанных и взаимообусловленных основополагающих интенций. Одним из таких рефлексивно осознанных принципов является «трансцендентальный факт». Это означает: во что бы то ни стало нужно проникнуть в герметический, а потому — энигматический мир сознания, изучить его структуры, эпистемологические функции каждого из элементов этой структуры, конститутивную деятельности и ее принципы, регулятивные практические императивы мышления, проблему общезначимости и законосообразности всех элементов и действий сознания как такового.

Осуществление Платоном «метафизической революции» и открытие идей в качестве предмета философии позволило, наконец-то, говорить о прекрасном как таковом, о добротности самой по себе, о сознании как оно есть. После этого можно было содержательно и всерьез говорить о том, как в процессе мышления посредством идей синтезируются чувственные восприятия, как узнаются идеи в образе вещи и как предмет сознания становится проблемой, гипотезой и требует своего определения либо путем нисхождения, либо через восхождение. Вместе с тем, идеи суть парадигмы всего существующего, и, стало быть, их можно рассматривать с онтологической точки зрения. Так возникает онтологический трансцендентализм.

Процесс фундирования метафизики идеями, полагание в ее основу вечных и неизменных начал всего сущего естественным образом позволило актуализировать вопрос о строгости, точности, обоснованности и аподиктичности новой науки. Теперь философия должна обладать такой же очевидностью, строгостью и доказательностью, как математические положения. Стремление обосновать философию как строгую науку — это еще один основополагающий факт Платоновой «революции в способе мышления». «Ориентация на факт науки», как много позже назовут это Г. Коген и П. Наторп, есть сущностная черта любого трансцендентализма.

Такая стремящаяся к строгости своих положений наука должна обладать таким же безупречным, точным методом. Без строгого метода не может быть строгой по содержанию и доказательности науки. И Платон создает метод, точнее — несколько взаимосвязанных методов.

Все разновидности трансцендентальной парадигмы изначально выстраиваются в три этапа. Это объясняется как историко-философской ситуацией — типической и в определенном значении стандартизированной, — в которой в тот или иной момент актуализируется трансцендентальная философия, так и внутренней логикой становления и сущностью трансцендентализма как такового.

Первым выступает критический этап: радикальное и систематическое ниспровержение натурализма во всех его формах, скептицизма и спекулятивного догматизма — главных, пожалуй, противников трансцендентальной философии. Вслед за этим начинается вторая стадия — глубокое исследование трансцендентального мышления и дедукция (обоснование) его базисного уровня. Весь этот процесс можно назвать иначе: достижение транщенденталъной (чистой) субъективности.

Обретение этого «поля трансцендентального опыта» позволяет теперь приступить к третьему этапу самораскрытия трансцендентальной философиианализу чистого (в той или иной степени) сознания. Эта стадия дает нам знание структуры чистого сознания и ее элементов, а также функций каждого из элементов. Полная систематическая дескрипция структуры и функций трансцендентального сознания не только позволяет ответить на вопрос о сущности познания и практической деятельности, но тем самым раскрывает глубинную суть трансцендентализма как такового. Ибо чистое сознание как раз и является тем самым «умным местом», где «находится», коренится гносеологический трансцендентализм. В чем же состоит его сущность?

Позволю себе вкратце, буквально по пунктам, изложить основные сущностные характеристики и принципы гносеологического трансцендентализма.

1. Трансцендентальная философия манифестирует свой генезис и свою актуализацию критикой своих извечных противников — натурализма, догматизма и скептицизма. Тем самым она расчищает поле своего собственного исследования и приступает затем к критическому рассмотрению разума (понимаемого широко). Таким образом, первой сущностной чертой и принципом действия является критицизм, который проявляется через скептический (эленктический) метод, методическое сомнение и рефлексивный критический анализ сознания. Отсюда видно, что критицизм имеет две ипостаси: а) критика как ниспровержение (негативный аспект) и Ь) критика как систематическое исследование фундаментальных основ познания (позитивный и конструктивный аспект).

2. Неоднократно отмечалось, что в основе парадигмы лежит рефлексия «трансцендентального факта» в качестве фундирующего всю систему этой философии принципа. В обыденной и нерефлексивной («естественной») жизни им вполне можно пренебречь, но только не в методологически строгой и стремящейся к аподиктичности философии.

3. Трансцендентализм позиционирует себя как «строгую науку», способную достичь истинного, очевидного и несомненного, априорного и вневременного, ясного и отчетливого, общезначимого (интерсубъективного) и законосообразного, короче говоря — подлинного познания сущностей. Отсюда вытекает следующая характеристика.

4. Поскольку трансцендентализм исследует не только форму познания, но и его содержание, он всегда формирует свой собственный метод, однако не в противовес формальной логике, которая не способна рассматривать содержательные аспекты познания, а в качестве более широкого методологического основания, включающего в себя, в том числе, и общую логику. Именно поэтому трансцендентальный метод обладает различными ипостасями. Трансцендентальный метод не исчерпывается совокупностью рабочих инструментов, с помощью которых мы намереваемся достичь «водоносного» и животворящего слоя нашего сознания. Одной лишь трансцендентальной редукцией метод не ограничивается. Прежде всего, он выступает как интенциональная установка на исследование априорных форм и механизмов нашего познанияв более широком смысле — трансцендентальной субъективности, и особенно ее конститутивной деятельности. В этом значении метод предстает как метод-стратегия, стратегия метафизического исследования, то, что Кант как раз и называл «трансцендентальным исследованием (методом) (transzendentales Verfahren)».

Кроме того, трансцендентальный метод может быть понят как трансцендентальная логика синтетической деятельности рассудка (на уровне консти-туирования предметности) и регулятивной деятельности разума (на уровне идей разума, формирующих систематическое единство знания и познания). Помимо этого, исследуя сущность познающего мышления, трансцендентальный метод определяет границы применимости априорных понятий рассудка и тем самым очерчивает сферу опытного познания, четко отделяя ее от области практического действия и интеллигибельного мира в целом.

5. Стремление к структурной и методологической строгости ведет трансцендентальную философию к отрицанию всякого спекулятивного системо-творчества и, напротив, ориентирует ее на «факт науки». Такая интенция означает, что трансцендентализм принимает высокие стандарты доказательности, верификации и общезначимости, которые во многом присущи теоретическому естествознанию и наукам об идеальных сущностях.

6. Для экспликации поля собственной деятельности трансцендентальной философии необходимо максимально очистить сознание от его содержания. Для этой цели используется трансцендентальная редукция, которая являетсякак сейчас становится понятно — непременным и неотъемлемым атрибутом трансцендентализма.

7. Целью применения редукции является трансцендентальная (чистая) субъективность, которая обладает собственной структурой и которая как раз и представляет собою поле исследования нашей парадигмы. Такая субъективность есть обязательный атрибут только гносеологического трансцендентализма, но не онтологического.

8. Любой форме трансцендентальной философии присущ априоризм-, теоретическое обоснованное утверждение о существовании внеопытных и внеэмпи-рических познавательных начал — будь то врожденные идеи Платона, Августина и Декарта или априорные понятия рассудка Канта и Гуссерля.

9. У всех философов-трансценденталистов мы находим в различной степени разработанный принцип конститутивности, который представляет собою не что иное, как обусловленный «трансцендентальным фактом» методологический подход к сознанию как механизму конституирования предметов мышления в ходе его синтетической деятельности. Естественно, у Платона встречаются лишь зачатки этого принципа, впрочем, прекрасно различимые.

10. Еще одним общеобязательным элементом трансцендентальной философии является принцип функционализма. — Все наше познание (в том числе и философия) представляет собою функциональную систему, состоящую из взаимосвязанных и взаимозависимых элементов, подчиняющихся «закону функционального ряда». Такой тип отношений означает, что один элемент не может быть определен, или понят, или не способен функционировать без другого («функциональная зависимость»). Частным случаем такого рода отношений является репрезентация.

11. Все трансценденталисты дедуцировали (явно) или подразумевали (латентно) существование двух «миров» — чувственно воспринимаемого и интеллигибельного. Строго говоря, сам факт обоснования умопостигаемого мира еще не относит философа автоматически в разряд трансценденталистов. Однако для последних наличие в собственной метафизике интеллигибельной реальности является обязательным.

12. Трансцендентальному сознанию изначально присуща интенциональ-ностъ как сущностная характеристика. Причем во всех учениях трансцендентальной философии от Платона до Гуссерля интенциональность встречается двух типов: сугубо гносеологическая, направленная на предмет познания, и тео-агато-этическая, устремленная к Богу, Благу и нравственности. Однако у разных философов оба типа представлены неодинаково, т. е. неравномерно. У Платона и Августина преобладает второй тип, тогда как у Декарта, Канта, мар-буржцев и Гуссерля — первый. Интенциональность по своей природе тесно связана (родственна) с «интеллектуальным» телеологизмом, иначе говоря, представляет собою проявление сущностной телеологии.

Подводя итоги, можно попытаться создать типологию проанализированных разновидностей трансцендентальной философии. Нужно сразу же сказать, что подобная типология вовсе не является ни целью, ни сколько-нибудь значимым результатом этого исследования, поскольку все классификации значительно деформируют предмет, особенно такой сложный и склонный к нюансам, как трансцендентальная философия. Это можно, пожалуй, сделать только для того, чтобы в дидактических целях выставить на передний план доминирующую тенденцию или характеристику каждой парадигмы трансцендентализма. В таком случае мы увидим следующую картину.

В учении Платона мы отчетливо увидели два типа трансцендентализмаонтологический и гносеологический. Во втором без труда можно выделить существенные характеристики: он невозможен, во-первых, без масштабной и кардинальной трансцендентальной редукции, во-вторых, без анамнесиса, актуализирующего априорные идеи, и, в-третьих, без синтетической деятельности сознания, которая подводит чувственный восприятия под априорное понятие. Таким образом, несмотря на неудобоваримость и громоздкость названия, гносеологический трансцендентализм Платона следует именовать редукционным и анамнетически-синтетическим.

Гносеологический трансцендентализм Аврелия Августина очень богат своими характеристиками и по этому качеству, пожалуй, не уступает кантов-скому. Несмотря на доминирующую теологическую сущность своего мышления, епископ гиппонский детально и на высочайшем уровне разработал эпистемологическую и даже феноменологическую ипостаси трансцендентализма. Однако если все же приходится выбирать специфические особенности трансцендентального учения Августина, то никак нельзя не подчеркнуть, во-первых, самосозерцающую, рефлексивную интенцию сознания, во-вторых, иллюмина-ционизм как условие познания, и, в-третьих, динамичную и мощную концепцию восхождения (ascensus). В таком случае трансцендентализм Августина должен называться рефлексивным и иллюминативно-асцентическгш.

Трансцендентализм Декарта возникает в результате радикального методического сомнения, которое должно привести к ясным и отчетливым идеям. Эти идеи характеризуются своей несомненностью и очевидностью, эвиденцией (evidentia). Тогда будет правильным назвать такую разновидность трансцендентальной философии скептически-эвиденционалъной и эйдетической.

В критической философии Канта на первый план выступает проблема кон-ституирования и синтетического единства чувственности и рассудка. От ее решения зависит судьба других частей системы, поскольку модель и логические способности трансцендентальной дедукции будут определять обоснование этики, эстетики, права, религии. Поэтому кантовский классический трансцендентализм назовем конститутивно-синтетическим.

Для неокантианских учений Г. Когена, П. Наторпа и Э. Кассирера, при всех различиях между ними, важнее всего, чтобы философская система была выкована из единого куска стали, ибо теперь она последовательно ориентируется на математику и математическое естествознание. Трансцендентальный метод не может допустить двух разнородных начал в основе познания. Отныне все выводится из сознания. Хотя при этом бытие не элиминируется, а становится функцией от Ursprung. В системе, имеющей один источник, трансцендентальный метод становится действием, устанавливающим коррелятивные отношения между членами единого функционального ряда. В этой ситуации трансцендентализм принимает коррелятивно-функциональный вид.

В трансцендентальной феноменологии Гуссерля редукция имеет не только элиминативную, но (позднее) даже конститутивную функцию. В основе редукции лежит рефлексия как базовое действие сознания. Трансцендентальная рефлексия, в конце концов, доводит нас до чистой субъективности — собственного поля феноменологического исследования — и открывает ее важнейшее качество — интенциональность. Думается, имеет смысл назвать трансцендентализм Гуссерля рефлексивно-интенциональным.

Богатство характеристик, специфических особенностей, многообразных индивидуальных интенций каждой разновидности трансцендентализма — наряду с общими фундаментальными признаками — демонстрирует стремление трансцендентальной парадигмы в целом не только обосновать философию как строгую науку и исследовать человеческое сознание, через которое, собственно говоря, все свершается в нашей жизни, но и посредством всего этого — достичь существенных целей человечества.