Местоимение «on» во французском языке и проблема его перевода

Отдельно стоящим «паразитическим» явлением можно назвать участившееся употребление On .

Изначально on предполагает возможность его использования при условии неуказания на лицо, выполняющее то или иное действие. Например:

On dit que le zen c’est ne pas penser.

(Говорят, что чтобы постичь дзен, надо перестать думать)

On frappe, а la porte.

(Кто-то стучит в дверь.)

Однако в разговорном языке On может заменять личные местоимения, а именно nous. Например:

Tu es prкt? On y va!

(Ну что, ты готов? Пошли!)

Также On может заменять tu особенно при разговоре с маленькими детьми. Например:

Alors, mon petit, on travaille bien, а l’йcole?

(Ну что, малыш, хорошо ты учишься в школе?)

В некоторых профессиональных кругах On может заменять vous:

Alors, le policier dit: «On ne voit pas le feu rouge, Madame?»

(И тогда этот полицейский говорит: «Красный-то не видим, дамочка?»)

Сами французы отмечают рост числа On в своем языке. Злоупотребление этим местоимения в речи демонстрирует снятие с себя ответственности, отказ от участия, что подразумевает скорее пассивность, повиновение и ложь самому себе, чем стремление изменить желаемое или принятие.

Другими словами, произносимое on не прибавляет высказыванию динамичности, а скорее наоборот ограничивает, тормозит, мешает двигаться вперед, быть самим собой.

Чаще всего происходит перенос с je на on и с nous на on. Замена je на on.

В большинстве случаев более или менее сознательный выбор в пользу on делается с целью заменить je из-за страха перед собеседником или публикой или из-за неуверенности в себе, что связано между собой. On, которое по сути должно выражать универсальную истину, обобщение, теперь призвано описывать личный опыт. Например:

Quand on est au chфmage, on se sent culpabilisй de tous cфtйs

(Когда ты безработный, то чувствуешь себя виноватым абсолютно во всем.)

Как видно из примера, на русский язык это также передается не конкретизируя, без использования личного местоимения «я».

Кроме того, On включает говорящего в некую группу, которая помогает ему чувствовать себя не таким одиноким в своем опыте, прибавляя ценности и важности его опыта для других участников группы. Включая говорящего в эту группу, On позволяет избежать принятия той или иной стороны и скрыть свое собственное мнение за некоторой универсальной правдой. On лишает ответственности говорящего и убеждает слушателей, быстро становясь, таким образом, иллюзией удовлетворения потребности в принадлежности и признании.

Конечно, эта возможность избежать необходимость принятия определенной позиции, чтобы, например, не разозлить человека, или чтобы скрыть личные чувства, кажется безобидно, однако у этого явления есть существенный недостаток — получить взамен прямо противоположное. Говорящего будут воспринимать не как индивидуальность с собственными оригинальными мыслям, а как члена неопределенной группы. Удовлетворение от самоутверждения и общественного признания, которое тесно связано как с ощущением собственной индивидуальности, так и с занимаемым местом в группе, скорее настораживает.

Замена nous на on.

On, которым заменяется первое лицо множественного числа, указывает на то, что говорящий не готов использовать nous, поскольку оно, в отличие от On, возлагает ответственность за произнесенную речь или принятое решение.

Кроме того, On говорит о том, что человек, использующий это местоимение не согласен со своей группой и недоволен принятым решением. Другими словами, On скрывает связь с некими nous, с кем говорящий не согласен:

— Bon, on fait comme on a dit, hein les gars? (Ну что, действуем по плану, а, ребята?)

При переводе на русский язык лицо глагола будет сохраняться, но личное местоимение «мы» также употреблено не будет.

Такое On ограждает от определенной группы, когда сам говорящий не настаивает на членстве в ней и, тем самым, избавляется от ответственности за коллегиальные решения. Как правило, это довольно слабый коллектив, в котором говорящего не признают.

Есть также и другие речевые ситуации, где употребление On вводит в заблуждение:

• -Il faut absolument qu'on mange ensemble
• -D'accord! On se rappelle.
• (-Нужно обязательно как-нибудь пообедать вместе)
• -Хорошо! Созвонимся)

В подобных фразах On использует нюанс неопределенного, с целью отсрочить на столько же неопределенное будущее. При этом возникает сомнение, случится ли запланированное когда-нибудь на самом деле. Однако то, что человек иногда не придает значение словам, заставляет его верить собеседнику и ждать желанного приглашения, звонка, который, казалось, был обещан, вплоть до разочарования. Так, вышеупомянутый собеседник, используя такое on, демонстрирует у себя полное отсутствие мотивации и даже желания, скрытое за псевдовежливой формулировкой, направленной на поддержания хороших отношений.