Еще труднее было договориться с Польшей. Королевич Владислав не хотел отказаться от московской короны, но сил, достаточных сорвать ее с головы соперника, у него не нашлось. И в этой войне инициатива, наступление принадлежали врагу; но и здесь, как в войне со шведами, натиск врага сломился о силу обороны. В 1617 г. Владислав пошел лично добывать московский престол;
ему удалось взять Дорогобуж, Вязьму, но напрасно подходил он к самой Москве и штурмовал ее (1618 г., сентябрь): Россия отстояла столицу и своего нового государя. Обессиленные борьбой, обе стороны остановились на полумере: они заключили в Деулине перемирие на 14,5 лет, отложив в долгий ящик окончательное решение спорных вопросов (1618 г., 1 декабря). Однако все завоеванное ими в Смутные годы поляки удержали за собой (Смоленск и Северскую область с главным городом Черниговом). Владислав продолжал называть себя царем московским, хотя и обязался не предпринимать в течение вышеуказанного срока никаких активных действий для захвата московского престола. Обе стороны обменялись пленными (царь Василий Шуйский к тому времени уже умер — 12 сентября 1612 г.), и в Москву вернулся отец царя Михаила, митрополит Филарет, тотчас же по возвращении возведенный в сан патриарха.
Деулинское перемирие спора не решило. Величая себя царем московским, Владислав (а с ним и вся Речь Посполитая) по-прежнему отказывался признать законным государственный порядок, установившийся в стране, — и все-таки перемирию приходилось искренне радоваться: России, истерзанной в Смутные годы, необходим был отдых, она была еще слишком слаба и не в силах долго воевать. Ведь Владислав стоял под стенами самой Москвы! Что сталось бы, если бы поляки вновь засели в Кремле, заставив молодого царя покинуть престол, а может быть, даже пленив его? Какая бы новая гражданская война охватила тогда Русскую землю?!
Итак, при всей тяжести принятых российским руководством решений ему удалось восстановить внешнюю безопасность России — страна перестала воевать.
