Проблемы исследования социальной активности молодежи

В советские годы задача формирования социально-активной личности молодежи была ключевой для коммунистического воспитания. Главным институтом для реализации задачи был Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодежи — единая и практически единственная в стране молодежная организация, охватывавшая в своих рядах более 60% юношей и девушек в возрасте от 14 до 28 лет. Единая организация основывалась и на единых подходах к молодежной работе, некой единой программе и общих технологиях, обеспечивающих по замыслу их авторов достижение определенного обязательного для всех уровня политической грамотности, нравственности, активности. Однако уже в советское время руководители комсомола поняли, что, во-первых, различные категории молодежи требуют различных подходов в воспитании, во-вторых, что далеко не все молодые люди становятся лидерами и социально-активными гражданами, для подавляющего большинства эти ценности не свойственны, и, наконец, в-третьих, что используемые технологии не эффективны вследствие своей формальности, оторванности от жизненных реалий. В годы перестройки поддерживается широкий спектр различных молодежных инициатив, единый стандарт коммунистического воспитания заменяется на программно-вариативный подход, активно осваиваются новые социо-культурные практики. Самороспуск всесоюзного комсомола в 1991 году и появление как на основе его осколков, так и на основе различных инициативных молодежных групп новых молодежных организаций привели к возникновению в нашей стране широкой палитры молодежных объединений. Однако в отличие от комсомола они охватывают в различных возрастных группах молодежи от 2% до 10% молодых людей.

Во всех регионах сложился примерно одинаковый состав действующих молодежных общественных объединений, охватывающий молодежные организации основных политических партий, отделения Российского Союза молодежи, скаутов, поисковые отряды и патриотические объединения, участников КВН. Параллельно возникает множество разнообразных неформальных групп и движений, активно использующих социальные сети (прежде всего, ВКонтакте. Ру, Живой Журнал и другие блоги) для продвижения своих ценностей и рекрутирования единомышленников. К проявлениям социального активизма молодежи можно отнести и субкультурные сцены и сообщества. Таким образом, молодежный активизм существует в различных формах, и возникает задача теоретического осмысления этого феномена.

Молодежный активизм анализируется, как правило, в рамках изучения общественных движений. Первые попытки теоретического анализа активизма были сделаны с позиций психоаналитического, а точнее — психодинамического подхода. Сторонники этой точки зрения исходят из того, что социальная активность является следствием невозможности разрешения внутреннего конфликта личности в рамках традиционных социальных институтов, прежде всего семьи, образования и церкви. Для молодежного возраста внутренний конфликт преобразовывается в конфликт идентичности и освоения социальных ролей, конфликтности и изоляции. Развернувшаяся в последнее время дискуссия о гендерных аспектах молодежного активизма в значительной степени подстегнула возврат интереса к психодинамическим подходам изучения социальной активности. В любом случае, психодинамический подход апеллирует к отдельной личности и ее проблемам, пытаясь через изучение отдельных активистов проанализировать сущность социальных процессов.

Парадигма коллективного поведения, более характерная для американской социологической школы, может рассматриваться как традиционная, она восходит к идеям Дж. Локка и Т. Гоббса о коллективном договоре и опирается на рассмотрение общества как объединения автономных субъектов. Общественное движение рассматривается как результат взаимодействия индивидов в специфических условиях социальной напряженности, недовольства, депривации, как иррациональный ответ на фрустрацию, разрядка психологической напряженности маргинальных групп и личностей. В рамках данной парадигмы можно выделить общие и специфические движения, последние в свою очередь могут быть революционными или реформаторскими, а также экспрессивные, направленные не на социальные изменения, а на экспрессивное поведение, соответствующие символы и ритуалы; (Г. Блумер). Матяш Н. В. Психология проектной деятельности школьников в условиях технологического образования/ Под ред.В. В. Рубцова. — Мозырь: РИФ 2000 с. 82.

Г. Смезлер также различает ценностно-ориентированные и нормо-ориентированные движения. На разных этапах развития общественного движения идеал социального активиста и, соответственно, роль лидера изменяется от агитатора на стадии социального беспокойства, харизматичного борца, героя или пророка на стадии общественного возбуждения до интеллектуального лидера — общественного деятеля на стадии формализации и администратора на стадии институционализации. Первые два типа лидера выполняют функцию мобилизации, а последние — функцию артикуляции, встраивания движения в институциональные структуры. Таким образом, парадигма коллективного поведения позволяет описать различные формы социальной активности. Парадигма коллективного действия или, иначе, мобилизации ресурсов, опирается на институциональный подход, связанный с именами А. Смита и Дж.С. Милля и оперирует понятиями успеха или провала, прибыли и затрат. Представители этой парадигмы концентрируют свое внимание на движениях 60−70-х годов ХХ века (движение за права негров, антивоенное и антиядерное движение, студенческие движения, суфражизм и феминистское движение и др.). Они подчеркивают рациональный характер и нормальность общественных движений, именно это отличает коллективное действие от иррационального и спонтанного поведения. Познание и проектирование (Материалы «круглого стола») //Вопросы философии. — 2009 — № 6.С. 182.

В рамках этой парадигмы различают организационно-экономическое направление, определяющее коллективное действие как всякую деятельность, направленную на создание общей ценности, потребляемой всеми членами общества, и историко-политическое направление, в рамках которого всякое движение есть тип конфликтного взаимодействия между властью и личностями, выступающими от имени социальной группы, не имеющей институционального представительства, подкрепляя свои требования публичными демонстрациями массовой поддержки. Для объяснения причин возникновения общественных движений сторонники парадигмы коллективного действия предложили понятие структуры политических возможностей, близкое к введенному В. И. Лениным понятию революционной ситуации. Основным ресурсом общественных движений является участие в нем солидарно настроенных людей, процесс вовлечения (мобилизации участия) которых в движение осуществляется своего рода социальными технологами (антрепренерами) и получил название рекрутирования.

Социальная активность, таким образом, выступает в значительной степени как антрепренерская деятельность и мотивирована стимулированием (как в форме той или иной материальной поддержки, так и поддержки вертикальной мобильности и других формах). С точки зрения парадигмы коллективных действий, социальная активность молодежи не имеет своей специфики, а выступает как молодежная часть какого-либо иного движения (экологического, антивоенного, правозащитного, просветительского, политического и т. д.). Социальная активность молодежи, таким образом, осуществляется в рамках общественных движений, успех которых связан с достижением поставленных целей и/или признанием его лидеров и участников в качестве законного (легитимного) представителя той или иной социальной группы.

Достигшее успеха и институционализировавшееся в организацию движение либо должно отмереть как выполнившее свою задачу, либо стать каналом для возможности все новых и новых поколений молодых людей воспользоваться результатами одержанной победы, поддержки сложившейся системы взаимодействия и созданной инфраструктуры. Лидеры, приведшие к успеху, получают формальные должности либо в органах власти и МСУ, либо в различных комиссиях и советах по молодежи, продолжая заседать там даже тогда, когда они вышли из молодежного возраста. Именно это мы наблюдаем сейчас в России: многие руководители молодежных объединений пришли в молодежное движение на волне 90-х годов и находятся уже в возрасте за 40 лет, но именно они в силу занятых ими позиций продолжают канализировать взаимодействие молодежных объединений и органов власти. Очевидно, что для многих из них интересы молодежи уже не совпадают с их личными интересами, не говоря уж об изменившихся запросах самой молодежи в условиях социально-экономических и политических трансформаций.

Они все больше ощущают себя не лидерами движений, а администраторами, организаторами мероприятий, реализующими те или иные программы, т. е. антрепренерами, работающими на заказчика, которым чаще всего выступает государство или отдельные политические элиты (например, партии). С другой стороны, инструментальное понимание общественных движений и, как следствие, социальной активности как результата своеобразной предпринимательской деятельности антрепренеров приводит также представителей власти к той точке зрения, что «нужные» движения и организации можно специально создать. Как следствие, возникают созданные «сверху» проправительственные организации в поддержку президента, губернатора, правящей партии и т. д. — это не только и не столько характерно для нашей страны («Идущие вместе», «НАШИ», «Местные» и т. п.), такие же движения весьма популярны в США, особенно перед выборами. При этом представители правящих элит начинают смотреть на любые проявления социальной активности как на результат деятельности кем-то нанятых и проплаченных технологов-манипуляторов, а не как на выражение ценностей и интересов их участников. Подобную точку зрения мы можем наглядно наблюдать в России в последние годы. Все оппозиционные или даже инициативные, не организованные специально «сверху» объединения объявляются результатом деятельности антироссийских прозападных сил, при этом авторы подобных высказываний даже не утруждают себя доказательствами того, что те или иные организации были созданы западными эмиссарами или на зарубежные деньги. Полат Е. С., М. Ю. Бухаркина, М. В. Моисеева, А. Е. Петрова «Новые педагогические и информационные технологии в системе образования». М., 2004. С. 76.

Основанная на утилитарной логике рыночных отношений и конкуренции и преимущественно исследовании общественных движений в США, концепция коллективных действий, как указывают ее многочисленные критики, не принимает во внимание внутренний мир человека, нерациональный характер действий, культурные особенности и другие факторы, выходящие за рамки т. н. индустриального общества. Она не смогла дать адекватный анализ общественных процессов 80-х годов ХХ века, что привело к распространению парадигмы «Новых общественных движений» .