Специфика художественного слова

Эстетическое своеобразие художественного слова

Говоря о художественном тексте и языковых средствах изобразительности, нельзя не заострить внимание на слове: 1. «Лексика в структуре и системе языкового пространства поэтического текста занимает особое место. Единицы лексического уровня — это основное средство и текстостроения, и смыслообразования, и смысловыражения. Слово в ряду других текстовых единиц обладает наибольшей структурной, конструктивной, смыслонакопительной и кумулятивной силой». Бабенко Л. Г., Васильев И. Е., Казарин Ю. В. Лингвистический анализ художественного текста. — М., 2003. С. 325.2. «Слово — это базовый, центральный, ключевой знак языка, речи и текста, который соединяет в себе и выражает собой черты, характеристики и качества не только различных способов и видов языкового, речевого, текстового мышления, не только выражает и моделирует в тексте реальный и ирреальный миры, но и формирует на основе той или иной части картины мира особый, сложнейший мир эмоций, мыслей и духовных ценностей человека» Бабенко Л. Г., Васильев И. Е., Казарин Ю. В. Указ. соч. С. 326 .3. «Слово — главный строитель и выразитель культуры в целом» Там же. С. 327.

А.М. Камчатнов в этой связи поднимает вопрос об онтологизме слова Онтологическую теорию языка впервые пытался развивать К. С. Аксаков. А в ХХ веке ее в связи с богословской проблемой имяславия развивали П. А. Флоренский, С. Н. Булгаков, А. Ф. Лосев. При обзоре различных научных концепций, или теорий смысла (значения), он приводит нас к следующим выводам Камчатнов А. М. История и герменевтика славянской Библии. — М.: Наука, 1998. С. 223.: а) Слово и его смысл не есть функция, или продукт, субъективных переживаний, напротив, выражение переживаний есть одно из употреблений осмысленного слова; б) Слово и его смысл не есть функция контекста, напротив, контекст есть функция слов и взаимодействия их смыслов; в) Слово и его смысл не есть функция парадигматических отношений, напротив, парадигма есть функция слов и взаимоотношения их смыслов; г) Слово и его смысл не есть функция познания, напротив, познание есть функция слова, употребление его для целей познания; д) Слово и его смысл не есть функция общения, напротив, само общение есть функция слова и его смысла, объединяющего, специфически человеческим образом социализирующего людей. То есть сущность слова не импрессионистская, не контекстуальная, не гносеологическая, не коммуникативная, поскольку всё это специальные употребления слова, которое само существует до всякого употребления. И далее исследователь заключает: «Если же слово должно существовать, прежде чем быть так или иначе употребленным, прежде чем войти в те или иные отношения, то это может означать только одно: сущность слова и его смысла онтологическая» Там же. С. 223. Еще С. Н. Булгаков писал: «Остается просто, смиренно и благочестиво признать, что не мы говорим слова, но слова, внутренно звуча в нас, сами себя говорят, и дух наш есть при этом арена самоидеации вселенной, ибо всё может быть выражено в слове» Булгаков С. Н. Философия имени. — СПб.: Наука, 1999. С. 23. Художественное же слово имеет особую специфику. Под пером талантливого писателя условный, художественный мир становится богаче, чем реальный. Художественное слово, по Д. С. Лихачеву, тем отличается от нехудожественного, что «вызывает бесчисленное множество мыслей, представлений и объяснений». Оно не только и не столько информирует, сколько эмоционально воздействует на читателя, возбуждает в нем «сотворческую» активность. То есть, по концепции М. М. Бахтина, возникает своего рода некий «заочный» диалог между читателем и писателем, это чтение и осмысление есть не что иное, как «сотворчество понимающих». И здесь язык становится фактом искусства: «Громадная работа художника над словом имеет конечной целью его преодоление, ибо эстетический объект вырастает на границах слов, на границах языка как такового; Художник освобождается от языка в его лингвистической определенности не через отрицание, а путем имманентного усовершенствования его: художник как бы побеждает язык его же собственным языковым оружием, заставляет язык, совершенствуя его лингвистически, превзойти себя самого» Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. — М., 1975.С. 49. То есть художественное слово кроме лексического значения имеет еще и «нечто», тот самый ассоциативный ореол, который заключает в себе способность к потенциальному преобразованию значения. В. В. Виноградов отмечал, что «слово в художественном тексте присутствует со всеми смыслами и ассоциациями, явными и скрытыми, готовыми по первому поводу всплыть на поверхность» Виноградов В. В. Русский язык. — М., 1972. С. 14. Другими словами, в языке художественной литературы слово — понятие переводится в слово — образ.