Кино как институционализация субкультурной картины мира
Ставя процессы взаимодействия кино и литературы на этот раз в зависимость от субкультурной стратификации и улавливая выдвижение в 1920;е годы в центр культуры кино, мы, тем самым, уже оказываемся в пространстве истории с ее динамизмом в развертывании литературных и художественных процессов. Этот динамизм связан с реальностью сменяющихся на протяжении столетия субкультур, в границах которых устанавливаются особые отношения экрана и слова. Для начала определим, вслед за Н. Смелзером, субкультуру как систему ценностей, общую для какой-то группы людей, связанных определенным образом жизни13. В последнее время она становится предметом внимания отечественных исследователей14. Мы предлагаем психологическое понимание субкультуры. В каждой из имеющих место в истории истекшего столетия субкультур статус экрана был специфическим. Поэтому с культурологической точки зрения в «советской империи» был не один кинематограф, а несколько, и у каждого были особые отношения с субкультурой, а следовательно, и со словом. Поскольку такое представление непривычно, значительное внимание нам придется уделить вопросам методологии.
Особенно следует остановиться на ситуации последних десятилетий XX в., в которой отношения экрана и слова во многом оказываются зависимыми от природы телевизионной коммуникации. В границах этого времени происходит образование принципиально новой субкультуры, по-новому использующей потенциал слова и изображения. Проблема заключается в том, что реальность новой субкультуры обязывает реконструировать ее исторический прецедент — городскую субкультуру рубежа XIX—XX вв., в границах которой происходит эскалация зрелищ, а также возникновение и становление кино как способа институционализации субкультурных картин мира. Новая ситуация во взаимоотношениях экрана и слова вообще может быть понята лишь благодаря историческим экскурсам.
Если сохранение культуры, ее статика связана с традицией, то ее динамика, развитие происходит с помощью механизма смены субкультур, сталкивающихся с существующими традициями и развивающих в узких средах альтернативные ценности. В реальной истории не было бы культуры, если бы внутри нее не возникали и не существовали субкультуры. Но в истории не было бы субкультуры, если бы в обществе не существовали социальные группы, которые иногда с помощью возникающих субкультур получают возможность актуализировать свои картины мира. Но и это еще не все. Чтобы в обществе существовали социальные группы, в которых могли объединяться индивидуумы, необходимо, чтобы такие индивиды вообще существовали. Так, мы возвращаемся ко второму вопросу, известному по истории социологии: что первичней — общество или личность?
