Интеллектуальная продукция. 
Использование интеллектуальной продукции на исследуемом производстве

Термин «интеллектуальная продукция» обозначает результат интеллектуальной деятельности — творческого процесса, заключающегося в создании какого-либо источника потенциально ценного источника информации.

Такое определение выглядит чересчур размыто, однако ничего лучшего предложить мы не в силах; не потому, что не хватает слов, а по причине совершенной убогости всех, без исключения, официальных толкований (которые представляют из себя бег по кругу: с чего начали, к тому и пришли). Воспринимайте, как существующую данность: интеллектуальная продукция есть некий комплекс данных, имеющий — в силу своей уникальности — определённую ценность (а следовательно, коммерческую стоимость, что позволяет рассматривать сей продукт в качестве товара).

В роли таковой, может выступать абсолютно любой (и всякий) итог творчества: литература, изобразительное искусство, музыка и так далее. Тем не менее, перечисленное вовсе не охватывает всего спектра интеллектуальной продукции: к ней же следует относить научные, инженерные и технологические разработки, то есть всякого рода открытия, изобретения и усовершенствования, рационализирующие наш быт и нашу деятельность — от производственных процессов до бухгалтерского учёта и от оптимизации сайтов до организации спортивных чемпионатов. Таким образом, всякое «новое слово», сказанное в любой из потенциально имеющих интерес дисциплин, может быть правомерно названо термином «интеллектуальная продукция».

Изучая объекты интеллектуальной собственности, мы сталкиваемся с таким феноменом, как их высокая доходность. Можно привести несколько примеров успешного использования интеллектуальной собственности. Фирма Texas Instruments (США) к середине 80-х годов стала преследовать компании, незаконно использовавшие ее интеллектуальную собственность. Урегулирование предъявленных исков помогло Texas Instruments получить значительные доходы. В 1991 г. поступления составили 256 млн долл. Общий доход, полученный компанией от использования ОИС за 1986;1993 гг., составил 1,2 млрд долл149. В начале 90-х годов компания INTEL ежегодно вкладывала 1 млрд долл. на контроль за производством микропроцессоров. Несмотря на такие огромные затраты, ставка доходности компании, по данным, которые она представила в налоговые органы, составила 25% В 1988 г. большое внимание во всем мире привлекла борьба между Nestle и Jacobs-Schard относительно приобретения британской компании Rowntree, которая имела известный товарный знак Kit Kat (продукт питания, выпускаемый с 1935 г.). В итоге Rowntree была продана приблизительно за 2,5 млрд фунтов, что в 2,5 раза превысило стартовую цену и в 8 раз балансовую стоимость материальных активов150.

Именно высокой доходностью ОИС объясняется тот удивительный факт, что если годовые темпы роста мирового промышленного производства не превышают 2,5−3°о, то мировая торговля лицензиями на право использования промышленной собственности и технологии растет темпами, достигающими 12% в год151. Специально организованный экспертный опрос 124 ведущих специалистов 37 разнопрофильных российских предприятий позволил установить, что средняя доходность объектов интеллектуальной собственности в 2,4 раза выше средней доходности материальных активов152. Возникает логичный вопрос: чем объясняется такая высокая доходность от использования ОИС на предприятии?

Природа высокой доходности ОИС заключается в их двойственном характере. С одной стороны, ОИС — это часть ресурсного потенциала предприятия, использование которого в производстве способствует выпуску конкурентоспособной высокотехнологичной продукции. С другой стороны, ОИС могут являться самостоятельным предметом купли-продажи (т.е. товаром), сделкам с которым органически присуща высокая доходность, а «веерный* характер продаж обусловлен прежде всего отсутствием у товара-ОИС натурадьно-ве — щественной формы. Если обычный (материальный) товар обменивается на деньги однократно и при этом переходит к другому собственнику, а значит, не способен повторно приносить доход его бывшему владельцу, то товар-ОИС, имея абстрактную форму выражения (в виде прав), может обмениваться любое количество раз, причем при каждой сделке собственник товара-ОИС получает денежное вознаграждение. Кроме того, если право собственности на обычный (материальный) товар может быть передано только одному лицу, то право пользования объектом интеллектуальной собственности может перейти к неограниченному кругу лиц на основании специального разрешения (лицензии или лицензионного договора), причем при сохранении всех прав собственности у прежнего правообладателя. В результате этого проданный ОИС используется и продавцом и покупателем одновременно.

Доведение до товарного вида результатов интеллектуальной деятельности на самих предприятиях и их последующая продажа не требуют больших затрат. Ведь предметом купли-продажи в руках делового человека могут стать самые обычные на первый взгляд вещи, например, коммерчески ценные идеи (не обязательно ноу-хау или запатентованные разработки, главное — чтобы информация такого рода не относилась к числу общеизвестной), знание слабостей или хобби клиентов, способы и приемы продажи своей продукции. Такая информация добывается практически без затрат или даже случайно, однако владение ею дает фирме большие преимущества перед конкурентами.

Таким образом, выделим отличия международных лицензионных операций от операций купли-продажи товаров.

Объекты лицензионных операций — изобретения, передовой технологический опыт — появляются без прямой ориентации на рынок. Часто они возникают в процессе совершенствования собственного производства в рамках компаний, порой чисто случайно или незапланированно. Поэтому реализация изобретений и технологических новшеств на коммерческой основе не выступает как единственная и конечная цель проводимых научных исследований и разработок. Этим объект лицензии отличается от объекта договора купли-продажи товара, специально производимого для удовлетворения конкретных потребностей покупателей. *.

В отличие от сделок купли-продажи, заинтересованность лицензиара в предоставлении лицензии нередко вызвана не чисто коммерческими соображениями, а стремлением к завоеванию прочных позиций на иностранном рынке на основе установления долговременных связей с партнерами. В этом случае возмещение своих затрат на НИОКР, т. е. получение эквивалента их стоимости (хотя бы частично), может отодвигаться на второй план ради стратегических целей.

Если при сделке купли-продажи товар окончательно отчуждается от своего производителя, то в лицензионных операциях полного отчуждения, как правило, не происходит (в отличие от продажи йа — тента), поскольку за лицензиаром сохраняется как титул собственника на изобретение, так и в большинстве случаев право самостоятельного производства объекта лицензии и его продажи третьим лицам на условиях, не нарушающих заключенного соглашения.

В лицензионных операциях происходит передача лицензиату права на способ хозяйствования. Экономическим результатом при продаже лицензии выступает «технологическая* рента — плата за доступ к хозяйственному использованию научно-технических решений, находящихся в частной собственности. Реализуемая в виде ренты монополия на научно-технические достижения — одна из составных частей цены лицензии*. Другой важной составляющей цены лицензии является часть затрат на воспроизводство объекта лицензии. Количественная мера этих затрат — это не их фактическая величина у лицензиара, а те возможные затраты, которые лицензиату потребовалось бы понести с учетом фактора времени для создания таких же или аналогичных научно-технических решений.

Посредством продажи лицензий можно получить доступ на закрытые рынки, т. е. на те, где существуют высокие ввозные пошлины или протекционистские барьеры для импорта товаров.