Социальный порядок. 
Деловая этика

Это антитеза «дезинтеграции» и конфликтов. Центральное место в нем занимают факторы духовного единства, а именно мораль, солидарность, партнерство. Так, Парсонс рассматривал социальный порядок как основанный на поддержании и принятии социальных норм и ценностей и считал необходимым укреплять социальную солидарность и гармонию. Решающее значение для него имеет отсутствие конфликтов.

В современном обществе, как отмечал еще Э. Дюркгейм, уменьшается роль личностных связей и отношений, возрастает количество формальных связей, что ведет к росту социальной аномии и кризису морали.

Усовершенствованные социальные институты должны восполнить этот пробел.

Постиндустриальное общество, основываясь на критике социальных институтов модерна как недостаточно гуманных, лишенных этического измерения, подавляющих индивида и игнорирующих его права, делает акцент на постматериальные потребности людей, этику прав человека и социально ориентированное государство.

Социальная этика выступает в роли важной интегрирующей силы современного общества. Она несет ответственность за то, как действуют социальные институты и каким образом осуществляется опосредованное межличностное общение, формирует механизмы предотвращения структурного зла. Огромное количество совершаемого зла (коррупция, хищения, бедность, загрязнение окружающей среды, терроризм, распад семьи) зависит от социальной системы, социального порядка, имеет характер «структурного зла» .

Структурное зло

Структурное зло — зло, постоянно воспроизводимое самой социальной системой. Классическим примером структурного зла является тюрьма как центральный социальный институт общества модерна, который М. Фуко называет парадигмой всех остальных институтов. В рамках подобных институтов, носящих сугубо дисциплинарный характер (тюрьма, фабрика, клиника), человек превращается в безликий элемент общества как карательной системы, становясь по очереди и палачом, и жертвой, поэтому Фуко называет тюрьму «демонической машиной зла» .

Но общество как система социальных институтов может быть либо «машиной добра» (если оно воспроизводит такой социальный порядок, в котором главными ценностями являются сотрудничество, доверие, совместные достижения, высокое качество жизни и общее благополучие), либо «машиной зла» (если основные социальные институты построены на принципах надзора и наказания, всеобщей слежки — каждый индивид следит за остальными), а главными ценностями выступают дисциплина и повиновение властям.

Дисциплинарное общество, пишет Фуко, имеет цель — формирование «полезных индивидов», но поскольку оно основано на недоверии, постоянном контроле и наказаниях за малейшее отклонение от «нормы», запрете всякого общения (мечтой дисциплинарной власти является чрезвычайное положение, в условиях которого власть осуществляет полный контроль за поведением индивидов), изоляции, отчуждении и одиночестве, оно порождает агрессивное деструктивное и девиантное поведение. Основной тезис Фуко — тюрьма порождает преступность, тюрьма способствует созданию криминального государства.

Поведение человека с точки зрения социальной этики по большей части предопределено устройством социальных институтов: он приспосабливается к тем правилам и нормам, которые лежат в их основе. Но некоторые заведения производят специфических индивидов: если тюрьма производит преступность, то психбольница производит психические отклонения. Таким образом, тюрьма и психиатрическая клиника — организации особого рода, устройство которых рассматривает человека не в качестве морального субъекта, а как тело, объект для перевоспитания, лечения, манипуляции. Подобное отношение к человеку дегуманизирует все общество. В определенном смысле это «машины зла», как считал М. Фуко.

Задача социальной этики — способствовать формированию таких социальных институтов и организаций, которые бы уменьшали зло и способствовали воспроизводству социальных добродетелей и социального добра.

Как показала социологическая мысль в середине XX в., поведение людей в больших группах отличается от поведения человека вне группы. Например, М. Олсон продемонстрировал, что логика индивидуального действия отличается от логики поведения в коллективе, и показал, что существует принципиальное различие между взаимодействием индивидов в больших и малых группах.

Коллективные действия не определяются автоматически общими интересами и проблемами. В больших коллективах возникает проблема «безбилетника» — индивида, пользующегося общественными благами, но не готового нести расходы, предоставляющего другим право платить за него. «Индивидуальный член типичной большой организации, — пишет М. Олсон, — может, ничего не давая, получить очень много и наслаждаться достижениями, созданными другими». С другой стороны, всегда находятся индивиды, которые предпринимают активные действия ради достижения коллективного блага. Это социально активные индивиды, обладающие развитым моральным самосознанием и потребностью социального признания. В этом контексте важнейший вопрос социальной этики заключается в следующем: каким образом должны быть организованы социальные структуры, чтобы способствовать формированию социально активных индивидов и препятствовать росту количества социально апатичных «безбилетников»? Чем меньше группа (организация), тем более заметен вклад каждого в коллективное благо. Действия в малых группах совершаются на виду у всех, все знают, что делает каждый. И наоборот, чем больше группа, тем незаметнее вклад каждого в общее благо и тем труднее контролировать отдельных членов группы.

Многие авторы подчеркивают роль нравственных ценностей в формировании социально активного индивида. 'Г. Парсонс выделяет абсолютные, конечные цели и ценности, которыми человек не может пожертвовать ни при каких обстоятельствах, не разрушив тем самым свою индивидуальную идентичность. Эти цели у разных людей могут быть разными, но в рамках единой культуры они часто совпадают. Наличие таких ценностей делает социальные отношения более упорядоченными. Аналогичные идеи высказывал итальянский экономист Вильфредо Парето, который придавал огромное значение базовым ценностям, выделяя в качестве основной справедливость, в контексте которой только и возможно экономическое распределение.

Социальный порядок и социальное взаимодействие, а также степень эффективности этого взаимодействия определяются базовыми ценностями, которые тесно привязаны к культурному контексту. Наличие таких общих ценностей и целей делает возможными социальное взаимодействие, интеграцию и координацию.

Этика, которая в прошлом воспринималась как обоснование индивидуальных моральных норм, предстала в ином аспекте — «как программа общественного обустройства жизни… Мы, люди, — менеджеры нашего общества, а не его винтики, — в этом главная мысль социальной этики» .