Этика профессионального политического консультирования

Приведенная в параграфе 4.1 схема включения политического анализа и прогнозирования в процесс принятия решений определяет общую логику, условия и параметры, формы участия профессионального аналитика-консультанта в данном процессе. Выявленные характеристики между тем проявляют себя на макро-уровне, имеющем отношение к деятельности экспертно-аналитического сообщества как такового. Вместе с тем, если мы обратимся к микроуровню проблематики, на котором действуют конкретные, отдельно взятые аналитики и эксперты, мы обнаружим множество специфических особенностей и деталей, обусловленных характером конкретного организационного контекста, спецификой взаимоотношений с клиентом, сотрудниками организации и коллегами по профессиональному цеху, учет которых способен существенно прояснить и уточнить общую картину, приблизив ее к наблюдаемой реальности.

То, в каких конкретных формах политические аналитики и консультанты практикуют свое ремесло, в значительной степени определяется характером их взаимоотношений со своими клиентами и теми позициями, которые их клиенты занимают в политическом процессе. Статусно-ролевые позиции, которые профессиональный аналитик может занимать, в решающей степени предопределяются характером конкретной организационной среды, в которую он включен, и прежде всего характером клиента. При этом представляется значимым различение индивидуальных и коллективных (институциональных) клиентов. Личный профессиональный опыт аналитика может существенным образом различаться в зависимости от того, с каким типом клиентов он предпочитает иметь дело.

Вопросы терминологии Поскольку эти взаимоотношения и позиции значительно различаются в тех или иных организационных структурах, представляется необходимым предложить следующую классификацию статусно-ролевых позиций1 (табл. 4.1).

Таблица 4.1. Статусно-ролевые позиции

Под ролью принято понимать совокупное поведение, обоснованно ожидаемое окружающими от данного субъекта. Под статусом принято понимать совокупное отношение, обоснованно ожидаемое данным субъектом со стороны окружающих.

Помощник, как правило, является наиболее доверенным лицом клиента, посвященным в его служебные, экономические и даже личные дела. Помощник информирован не только о характере проблем, интересующих клиента, но также и о характере планируемых решений и определяющих их обстоятельствах (политических, финансовых и т. д.). От помощника обоснованно ожидают полной лояльности и конфиденциальности, и даже эмоционально окрашенной приверженности интересам клиента. Взаимоотношения помощника и клиента обычно noon долговременный многолетний характер и во многих случаях принимают форму «карьеры одного клиента». Такой аналитик сопровождает своего клиента во всех его успехах и неудачах, двигаясь вместе с ним с одной ступени на другую.

Такие взаимоотношения со временем могут выйти далеко за рамки служебных, когда помощник становится частью «команды», соратником и партнером (компаньоном, совладельцем, политическим назначенцем и т. д.). В отдельных случаях помощник может стать преемником клиента на сто посту. Разумеется, доверительный характер таких взаимоотношений часто предполагает, что помощник в полной мере разделяет не только профессиональные, но и бытовые, личные интересы, пристрастия и привычки своего клиента (рыбалка, охота, досуг в самых различных формах), в том числе порой и дурные. В этическом плане такие отношения могут поставить аналитика перед непростым выбором.

Помощник вовлечен в широкий круг самых разнообразных интересов и инициатив клиента, и в силу этого от него не ожидают глубокого экспертного знания в каждой отдельной области. Однако клиенту в такой ситуации, по понятным причинам, удобнее иметь дело скорее с одним доверенным аналитиком, чем с несколькими узкими специалистами. От помощника, таким образом, требуется обладание навыками организации аналитического процесса, с привлечением, при необходимости, внешних экспертов в роли советников. При этом помощник берет на себя личную ответственность за результаты экспертизы.

Советник является, как правило, более глубоким, но узким специалистом в определенной области интересов клиента. Он является более «статусной» фигурой, отмеченной такими формальными знаками своего профессионализма, как ученое звание, научная степень, авторитет в аналитическом сообществе. Обычно работа на клиента не является для него основной, так как советник предпочитает сохранять за собой престижную, публичную должность в академическом, исследовательском или учебном учреждении. Такое положение по определению исключает доверительность и посвященность в дела клиента, а также долговременные контрактные отношения с ним. От советника ожидается нейтральный «совет» общего характера в вопросах, представляющих для клиента интерес, при этом он редко ставится в известность о характере интереса, планируемых действиях клиента и связанных с этим конкретных обстоятельствах.

Взаимоотношения между советником и клиентом носят подчеркнуто формализованный характер, обе стороны сохраняют дистанцию и не стремятся выйти за рамки отношений, предусмотренных контрактом. Советник не несет личной ответственности за действия клиента, вытекающие из данных им рекомендаций. В материальном плане позиция советника наименее привлекательна из всех трех названных (за исключением случаев, когда приглашение на должность советника является своеобразной формой коррумпирования действующих либо «ренты» отставных государственных чиновников, обладающих ресурсом личных связей).

Роль консультанта-технолога сочетает ряд признаков помощника и советника. С одной стороны, консультант может нести личную ответственность за успех предлагаемых им решений, и в силу этого достаточно полно информирован о конкретных обстоятельствах и планах клиента. Он ведет «проект» на всех стадиях, от постановки проблемы до реализации решения, для этого ему предоставляются необходимые финансовые, организационные, технические и прочие ресурсы, за использование которых он отчитывается перед клиентом.

С другой стороны, отношения между консультантом-технологом и клиентом редко носят долговременный, чаще эпизодический и даже разовый характер, оставаясь в достаточной степени формализованными и дистанцированными. Консультант не становится членом команды, будучи внешним, привлеченным участником. Роль консультанта-технолога позволяет аналитику сохранять самостоятельность и активность во взаимоотношениях с клиентом, брать на себя инициативу не только в предложении вариантов решений, но и в постановке проблем перед клиентом.

В материальном плане роль консультанта-технолога может быть наиболее привлекательной, однако она не дает ощущения стабильности и уверенности в завтрашнем дне, требуя повышенной активности, постоянного поиска и умения подать себя.

От рассмотрения ролевых позиций профессионального политического аналитика перейдем теперь к позициям статусным.

Технократ считает аналитическую объективность основополагающей ценностью, а свои аналитические умения и навыки главным критерием собственной профессиональной легитимности. Задача аналитика-технократа — давать объективные рекомендации в отношении последствий предлагаемых политических решений. Технократ предпочитает стандартизированные общепризнанные методы и инструменты анализа, применяемые в таких зрелых научных дисциплинах, как экономика, статистика, социология. Он придает большое значение формальной, методологической стороне анализа, которую могут по достоинству оценить коллеги по дисциплине.

Клиент для такого технократа — необходимое зло. Клиент обеспечивает ресурсы, позволяющие работать над интересными проблемами. В качестве платы клиент может рассчитывать па предельно точные результаты анализа. Аналитик должен обезопасить себя от вмешательства со стороны клиента, избегая излишней личной ассоциированности с его интересами. Институциональные клиенты при этом более предпочтительны, чем индивидуальные.

Политик (адвокат клиента) придает первичное значение своей ответственности перед клиентом. Он считает, что аналитик-консультант черпает свою легитимность в качестве участника процесса формирования и принятия политических решений, прежде всего, из позиции своего клиента, занимающего выборную или назначаемую должность или представляющего организованный интерес. В ответ клиент может рассчитывать на лояльность и конфиденциальность со стороны аналитика. Как врач, аналитик должен «не навредить» клиенту; как адвокат, должен последовательно защищать интересы клиента. Перед лицом неоднозначности фактов и расплывчатости нормативных формулировок адвокат имеет право интерпретировать эту неоднозначность и расплывчатость в форме, наиболее удовлетворяющей интересам клиента.

Собственные ценностные предпочтения аналитика должны при этом отходить на второй план. Поэтому очень важно правильно выбрать клиента: если их ценностные предпочтения совпадают, значительно снижается вероятность внутреннего конфликта из-за обязанности отстаивать решения, не совпадающие с личными представлениями о благе.

Активист (адвокат идеи) убежден, что его профессиональная деятельность должна быть инструментом в реализации собственных ценностных представлений о благе. Он фокусирует внимание скорее на социальных ценностях политических решений, нежели на ценностях профессионального характера (таких как аналитическая объективность или ответственность перед клиентом). Он воспринимает свое участие в политическом процессе как самодостаточный источник профессиональной легитимности. Он может также рассматривать себя проводником тех или иных групповых интересов, например защитников окружающей среды, социально незащищенных, детей, инвалидов и т. д.

Активист выбирает клиентов исходя из собственного интереса: насколько данный клиент способен продвинуть и отстоять проблему и решение, значимые для аналитика. Он признает лишь те обязанности перед клиентом, которые обозначены в контракте.

Как и политик, активист стремится извлечь пользу из аналитической неоднозначности. Если результаты анализа не поддерживают его собственных позиций, он ставит под сомнение упрощенные допущения и критерии оценки, неизбежные при анализе комплексных социальных проблем.

Совет эксперта Можно сформулировать некую синтетическую статусно-ролевую позицию, сочетающую достоинства всех приведенных выше. А. Мелтенер именует такого аналитика " антрепренером" и приписывает ему следующие качества: 1) обладает высокими техническими и аналитическими навыками; 2) занимает ясные нравственные и гражданские позиции; 3) отдает себе отчет в том, в какой мере его личные предпочтения оказывают влияние на процесс анализа и решения проблем; 4) заслуживает доверие и конфиденциальность со стороны клиента, однако сохраняет дистанцию, не позволяя личным мотивам искажать профессиональные ценности; 5) осознает объективные и субъективные ограничения политических альтернатив; 6) обладает волей и навыками мобилизации информационных, политических, организационных п финансовых ресурсов, необходимых для успешного принятия и реализации политических проектов.

Политическое антрепренерство, как метко заметил американский аналитик К. Дайвер, — это self-promotion, властная политическая активность, связанная с риском и напоминающая «кросс по пересеченной местности» .

Не составляет труда представить конкретные обстоятельства, в которых каждая из упомянутых статусных позиций (технократа, политика и активиста) может быть этически приемлемой и оправданной. Например, команда экспертов, работающая в избирательном штабе кандидата, формируется, как правило, по критерию лояльности и личной преданности. С другой стороны, эксперт, нанятый Министерством атомной промышленности для анализа рисков, связанных с альтернативными проектами хранения отработанного ядерного топлива, должен в первую очередь действовать как объективный технократ, ставящий объективность анализа выше политических интересов Министерства.

Важно запомнить!

М. Мюнгер предлагает следующую систему координат, характеризующих ограничения организационно-политической среды, предопределяющей в решающей степени выбор аналитиком тех или иных статусно-ролевых позиций (табл. 4.2)^[1].

Первый квадрат (сочетание жестких политических и экономических ограничений) соответствует стандартному «бюрократическому» анализу, выполняемому «для служебного пользования» клиента/работодателя. Он предполагает рутинную, долгосрочную карьеру бюджетного работника государственного учреждения, предоставляющую минимальную свободу выбора и жесткую ограниченность во времени п ресурсах, выделяемых на выполнение анализа (наиболее адекватная статусная позиция — технократ).

Таблица 4.2. Ограничения организационно-политической среды^[2]

Второй квадрат (сочетание жестких экономических и мягких политических ограничений) соответствует работе в некоммерческой общественной организации, где аналитику предоставляется широчайшее поле для реализации своих «креативных идей» при минимуме ресурсов, достаточных лишь дня рудиментарных форм научного исследования. Мягкость внешних политических ограничений не предполагает, в то же время, «объективности» анализа, если под объективностью понимать выводы, сделанные после проведения исследования. Выводы известны заранее, и анализ сводится к подборке подтверждающих их фактов (наиболее адекватная статусная позиция — активист).

Третий квадрат (сочетание мягких экономических и жестких политических ограничений) соответствует профессиональному политическому консультированию, как правило, обеспеченному значительными ресурсами, однако аналитик здесь выступает как «наемник», чья задача состоит в обосновании заранее известной позиции или интереса (наиболее адекватная статусная позиция — политик/адвокат клиента).

Наконец, четвертый квадрат представляет собой чисто академическую карьеру. Результаты анализа публикуются либо в качестве концептуальных статей и монографий, либо в качестве политических докладов, меморандумов, призванных оказать влияние на мнение профессионального сообщества экспертов. В качестве суррогатного «клиента», принимающего решение — дать или не дать ход этой публикации — выступают, как правило, анонимные рецензенты из числа коллег (статусные позиции неприменимы, поскольку данная область деятельности лежит за пределами профессионального политического анализа).

В реальности аналитик-консультант в своей профессиональной деятельности чаще оказывается в ситуациях, требующих некоторого баланса трех ценностей (аналитической объективности, ответственности перед клиентом и приверженности собственным идеалам), а также некоторой минимальной приверженности каждой из них, если эти ценности вступают в конфликт.

Для полноты картины следует заметить, что аналитик также вправе обоснованно ожидать от клиента выполнения определенных обязательств, что особенно актуально, когда в роли «виртуального клиента» в рамках учебного процесса выступает преподаватель. Итак, идеальный клиент «обязан» :

• — содействовать в идентификации проблем и вопросов, требующих анализа;
• — делегировать ответственность и необходимые полномочия для осуществления исследования конкретному исполнителю или коллективу;
• — обеспечивать адекватные организационные и финансовые ресурсы;
• — определять временные ориентиры выполнения анализа; согласовывать выбор целей и задач, оценочных критериев, альтернатив и других политически значимых аспектов анализа;
• — периодически контролировать ход анализа;
• — оценивать результаты и использовать значимые выводы анализа^[3].

Источники конфликтных ситуаций, в которых может оказаться профессиональный аналитик, достаточно разнообразны и противоречивы. М. Мюнгер выделяет пять специализированные источников и форм такого рода конфликтов:

• • конфликт между лояльностью по отношению к клиенту и приверженностью собственным принципам;
• • конфликт по поводу ограничений, заданных клиентом в отношении матрицы критериев/альтернатив;
• • конфликт между потребностью в аналитической точности и необходимостью выполнить работу в срок;
• • конфликт по поводу корпоративных ограничений профессионального сообщества;
• • конфликт по поводу ресурсных ограничений.

Наиболее серьезные этические конфликты в практике информационно-аналитического консультирования обычно сталкивают ответственность перед клиентом с другими профессиональными ценностям. Ряд факторов осложняют этический выбор: сохранение доступа к политическому процессу; перспективы изменения статуса при смене работодателя или заказчика; профессиональная репутация аналитика; личные отношения с клиентом, взаимодоверие и пр.

Один из факторов, осложняющих этический выбор, связан с правильной идентификацией клиента: следует ли рассматривать в качестве такового непосредственного заказчика или патрона, либо в качестве «конечного клиента» может выступать общество со своими интересами и ценностями. Последовательно придерживаясь этой логики, мы неизбежно встанем в позицию политика, описанную выше. Для большей ясности будем считать клиентом реальное физическое либо юридическое лицо — заказчика работы, а личные и общественные ценности и нравственные приоритеты отнесем к источникам потенциальных этических конфликтов, в которых одна из сторон всегда представлена ответственностью перед клиентом.

Важно запомнить!

Каковы могут быть возможные действия в ситуации ценностного конфликта? Вслед за Л. Хиршмалом принято выделять три основные альтернативы: протест, выход и нелояльность^[4] (рис. 4.3).

Рис. 4.3 Формы поведения в ситуации ценностного конфликта^[5]

Протест представляет попытку повлиять на ценностные приоритеты индивидуального или коллективного субъекта принятия решения, действуя «изнутри», т. е. оставаясь в рамках установившихся (организационных либо контрактных) взаимоотношений.

Выход предполагает разрыв (выход из) установившихся взаимоотношений.

Нелояльность — действия (как «изнутри», так и «извне»), подрывающие политическую позицию либо политические предпочтения клиента.

Вопросы практики Аналитик-консультант в ситуации ценностного конфликта может предпринимать действия, сочетающие элементы протеста, выхода и нелояльности в различных комбинациях.

Рассмотрим гипотетическую ситуацию: аналитик работает в государственной структуре, и ему поручено разработать стратегию реализации политического проекта. Вникнув в суть дела, он приходит к выводу, что характер и последствия проекта настолько негативны, что участие в его реализации морально неприемлемо.

В этой ситуации аналитик может начать с высказывания несогласия, неформального обсуждения своих соображений с коллегами и руководством. Если непосредственный руководитель не имеет намерений или полномочий для изменения предложенного проекта, аналитик может придать своим возражениям формальный характер, направив по инстанциям служебную записку. Одновременно можно высказывать свое несогласие на служебных совещаниях, если есть такая возможность. Можно также обратиться с предложением поручить спорное задание другому исполнителю.

При этом, даже оставаясь лояльным своей структуре, аналитик может понести определенные издержки: утрата расположения руководства, возможно утрата влияния на обсуждаемую проблему, потенциальная утрата влияния на Другие значимые политические проблемы в будущем, наконец, время и усилия, необходимые для высказывания своего несогласия.

Если же предпринятые усилия оказались безрезультатными, выбор форм протеста с сохранением лояльности и в рамках организационной структуры может быть исчерпан.

Выход за рамки оргструктуры, т. е. отставка, может быть сопряжена с серьезными издержками, в значительной мере определяемыми персональными перспективами трудоустройства: хорошая репутация и высокие профессиональные навыки могут помочь переместиться на сопоставимую служебную позицию.

Однако каковы этические аспекты такого решения? Уход способен предотвратить негативные последствия предложенного политического проекта только в случае, если профессиональные навыки аналитика-консультанта имеют решающее значение для его реализации. Если реализация данного проекта будет продолжена так или иначе, этическая ценность ухода весьма спорна. Сохранив лояльность структуре, и уклонившись от нравственно неприемлемого участия, аналитик в то же время отказывается от возможности воздействия на другие проекты, реализуемые этой структурой.

Сочетание протеста с угрозой выхода, в форме ультиматума, часто этически более оправдано, чем простая отставка. При этом следует быть готовым к более высоким издержкам личной враждебности со стороны руководства, чем в случае простой отставки.

Между тем помимо личных принципов и профессиональных соображений на карте могут стоять ценности более высокого порядка: общественные, национальные интересы. Одно дело, если в основании конфликта лежат различные, но в равной мере имеющие право на существование приоритеты и представления об общем благе. Другое дело, когда есть твердая уверенность, что разногласия связаны с неправильным пониманием либо корыстным пренебрежением общественными интересами со стороны клиента. В этой ситуации уход может восприниматься как этически недопустимая капитуляция, слабость.

Отказ от принципа лояльности может принимать форму утечки или разоблачения с отставкой.

Утечка представляет собой распространение конфиденциальной информации с целью подрыва политической позиции клиента либо принятого им политического решения. Аналитик может поделиться конфиденциальной информацией с журналистами, дену татами, группами интереса, другими лицами и структурами, способными повлиять на процесс принятия и реализации политических решений. Несогласие с проводимой политикой при этом выносится за рамки организационной структуры, а источник утечки стремится избежать персональных издержек, связанных с открытым протестом.

Нелояльность без протеста или выхода представляет вариант саботажа. В данном контексте саботаж предполагает сознательное проектирование такого механизма реализации политического решения, который заведомо обречен на неуспех (например, закладывание в проект заведомо нереалистичных условий финансирования проекта; размещение проекта там, где заведомо отсутствуют организационные, кадровые, интеллектуальные ресурсы для его реализации; внедрение в проект аллергенов, способных вызвать оппозицию в законодательных структурах и в обществе и т. д.).

Совет эксперта При каких условиях переход на позиции нелояльности может быть морально оправдай? П. Френч предлагает следующие четыре условия:

• — должны быть исчерпаны все возможные способы протеста в рамках организационной структуры;
• — должна присутствовать убежденность в нарушении в данном случае процедурных, юридических, политических либо этических норм;
• — должна быть уверенность в том, что это нарушение будет иметь непосредственные негативные последствия для общества;
• — надо быть готовым подкрепить свои обвинения недвусмысленными доказательствами.

Следует обратить внимание на то, что только соблюдение всех четырех условий дает достаточные основания для уверенности в этически безупречном характере действий консультанта, выбирающего ту или иную форму нелояльности, но отношению к своему клиенту.

• [1] Munger M. Analyzing policy: choices, conflicts, and practices. N.Y., 2000. P. 148—149.
• [2] MungerM. Op. cit. P. 148−149.
• [3] MutigerМ. Analyzing policy: choices, conflicts, and practices. P. 23.
• [4] Cm.: Hirskman A. 0. Exit, Voice and Loyally. N.Y., 1988.
• [5] Weimer D. L., Vining A. R. Policy analysis. 2011. P. 22.