Свобода передвижения товаров

Перед тем как перейти к раскрытию содержания свободы передвижения товаров и характеристике норм, ее регулирующих, необходимо обозначить основной объект свободного передвижения товаров, а именно определить, что в европейском праве понимается под термином «товары».

Договоры ничего не говорят об этом. Некоторые попытки дать легальное определение «товарам» были сделаны во вторичном праве. Так, Регламент Европейского парламента и Совета (ЕС) № 638/2004 от 31 марта 2004 г. о статистике Сообщества относительно торговли товарами между государствами-членами^[1] в ст. 2 определяет «товары» как все движимое имущество, включая электрический ток.

Другое определение, которое принято считать классическим, сложилось в прецедентном праве Суда. В Решении по делу С-7/68 «Italian Art» (1968 г.) термин «товары» был истолкован как все измеряемое в денежной стоимости и являющееся объектом коммерческих операций^[2]. При этом термин «товары» (англ, goods) и термин «продукция» (англ, products), встречающийся в ряде статей ДФЕС, интерпретируются Судом в качестве синонимов.

В дальнейшем Суд дал разъяснения по некоторым категориям объектов о возможности отнесения их к категории товаров. Так, безусловно, к товарам в смысле права Сообществ относятся золотые и серебряные слиткиа также опасные отходы^[3][4].

Наряду с этим Суд указал, что понятием «товары» не охватываются сами денежные средства^[5], а также товары, сопутствующие оказанию услуг (например, железнодорожные билеты)^[6].

Свобода передвижения товаров включает в соответствии с ДФЕС три элемента:

• — отмену таможенных пошлин и сборов, имеющих равнозначный эффект (ст. 30);
• — запрет дискриминационного внутригосударственного налогообложения (ст. 110);
• — запрет количественных ограничений на экспорт и импорт, а также мер, равнозначных им (ст. 34 и 35).

Статья 30 ДФЕС гласит: «Таможенные пошлины на импорт и экспорт и равнозначные им сборы между государствами-членами запрещены. Это запрещение относится также к таможенным сборам фискального характера».

Таможенные сборы на импорт и экспорт товаров в отношениях между государствами-членами были благополучно отменены с созданием таможенного союза уже к концу 1960;х гг. Другое дело — сборы, равнозначные таможенным пошлинам. Договор таковых не определяет, умалчивает об этом и вторичное право, поэтому выявления признаков того, что необходимо понимать под сборами, равнозначными таможенным пошлинам, было оставлено судебной практике.

Наиболее общую формулировку понятия «сбор, равнозначный таможенным пошлинам», Суд выразил в Решении по делу С-24/68 «Statistical Levy» (1969 г.)^[7]. Под ним понимается «любой денежный сбор, каким бы малым он ни был, и каковы бы ни были его назначение и способы взимания, наложенный в одностороннем порядке па отечественные или импортные товары при пересечении ими границы, и не являющийся таможенной пошлиной в строгом смысле», в том числе «даже если он не приносит прибыли государству, не является дискриминирующим или протекциопистским, и продукция, на которую он налагается, we является конкурирующей с любой отечественной продукцией».

Особый упор Судом был сделан на то, что подобный сбор будет считаться сбором, равнозначным таможенным пошлинам, независимо от целей и назначения его взимания^[8]. Отсюда совершенно естественно, что «таможенный сбор фискального характера», взимаемый с целью пополнения государственного бюджета, является разновидностью сборов, равнозначных таможенным пошлинам и подлежит безусловной отмене в соответствии со вторым предложением ст. 30 ДФЕС (дело «Statistical Levy»).

К сборам, равнозначным таможенным пошлинам, не относятся сборы, являющиеся элементами внутригосударственного налогообложения. Это те сборы, которые являются частью «общей системы внутренних сборов, применяемых систематически к категориям продуктов в соответствии с объективными критериями независимо от происхождения продуктов»^[9] и которые применяются ко всем подобным товарам независимо от пересечения ими границы (т.е. по сути являются налогами).

К равнозначным сборам не относятся также сборы, представляющие собой плату за оказание услуг при пересечении границы в любом случае, если услуги предоставляются добровольно, и при соблюдении условий, сформулированных Судом в Решении по делу С-18/87 «Commission v. Germany» (1988 г.)^[10], если услуга обязательна (например, так называемые «обязательные инспекции»). В последнем случае, в соответствии с указанными условиями:

• — такой сбор не должен превышать фактической стоимости услуги;
• — такая услуга является обязательной и единообразной для всех аналогичных продуктов ЕС;
• — такой сбор предписан законодательством ЕС в общих интересах ЕС;
• — такой сбор способствует свободному движению товаров путем устранения препятствий, которые могут возникнуть вследствие применения односторонних мер в соответствии со ст. 36 ДФЕС.

Статья 110 ДФЕС запрещает дискриминационное и протекционистское налогообложение в государствах-членах: «Ни одно государство-член не будет облагать прямо или косвенно продукцию из других государств-членов внутренними налогами любого характера в размерах, превышающих обложение, прямое или косвенное, которому подвергается аналогичная национальная продукция.

Кроме того, ни одно государство-член не будет облагать продукцию других государств-членов внутренними налогами с целью косвенной защиты другой продукции".

Соответственно абз. 1 указанной статьи запрещает дискриминационное внутреннее налогообложение, а абз. 2 — протекционистское. Хотя на практике Суд применяет эти критерии в совокупности, без разграничения.

Положения этой статьи применяются только к налогам, независимо от способа их взимания и не касаются таможенных пошлин и платежей, а также равнозначных им сборов, упомянутых в ст. 30 ДФЕС. Это две разные по своим характеристикам группы сборов в своем разнообразии составляют «непересекающиеся множества»^[11].

Следуя ст. 110, Суд проводит последовательное разграничение дискриминационного внутригосударственного налогообложения по способу обложения на прямое и косвенное.

При этом прямой дискриминацией в налогообложении, помимо непосредственного исключительного обложения иностранных товаров либо завышения ставок налогообложения для них по сравнению с отечественной продукцией (дело «Outokumpu Оу»), будут являться и различия в способах взимания, если последние дают преимущество отечественным производителям^[12].

Налоговые меры, составляющие косвенную дискриминацию, хотя и применяются ко всем товарам независимо от места их происхождения, но в конечном итоге большим бременем ложатся на импортную продукцию. Примеры косвенной дискриминации во внутреннем налогообложении чрезвычайно разнообразны.

Классическим в этом отношении является дело С-112/84 «Humblot», рассмотренное Судом в 1985 г.^[13] Дело касалось взимаемого ежегодно налога на автомобили во Франции. Ставка налога возрастала в зависимости от мощности автомобиля. Однако ставка равномерно возрастала в зависимости от возрастающей мощности автомобиля до предела 16CV, а затем делала резкий скачок, почти в пять раз превышающий предыдущий показатель (если машины мощностью 16CV облагались налогом в 1100 франков, то за машины большей мощностью необходимо было уплачивать уже 5000). На тот момент во Франции автомобили мощностью свыше 16CV просто не производились, поэтому налоговое бремя приходилось на владельцев импортных автомобилей. Разумной оправдывающей причины такой дифференциации ставки налога французское правительство указать не смогло. Суд признал данный налог дискриминационным и протекционистским^[14].

ДФЕС весьма лаконично вводит запрет количественных ограничений и мер, равнозначных им. Так, ст. 34 гласит: «В торговле между государствами-членами запрещаются количественные ограничения на импорт, а также любые равнозначные меры». Статья 35 содержит идентичную формулировку в отношении экспорта.

Таким образом, ДФЕС не содержит в своих положениях ни определения, ни хотя бы указания на существенные признаки таких сложных явлений экономической жизни, которыми являются количественные ограничения в межгосударственном товарообороте и меры, равнозначные им.

Понятие количественные ограничения было выведено практикой Суда. Под ними понимаются согласно Решению по делу С-2/73 «Riseria Luigi Geddo» (1973 г.) любые исчисляемые меры, направленные на полное или частичное сдерживание импорта, экспорта или транзита товаров^[15]. Количественные ограничения могут существовать в виде запрета^[16] или в виде системы квот^[17]. Количественные ограничения в виде запрета могут распространяться как па всю территорию государства-члена, так и на часть его территории^[18]. Система квот может также существовать в форме обязательного лицензирования импортных и экспортных операций.

Гораздо сложнее обстояло дело с определением мер, равнозначных количественным ограничениям.

Первая попытка определить их прозвучала в Директиве Комиссии 70/50/ЕЭС от 22 декабря 1969 г. об отмене мер, имеющих эффект, равнозначный количественным ограничениям на импорт^[19]. Однако эту попытку нельзя назвать удачной. Статьи 2 и 3 Директивы фактически только перечисляли меры, равнозначные количественным ограничениям. Перечислить все их возможные варианты немыслимо, поэтому, само собой разумеется, что перечень Директивы остается открытым.

Директива 70/50/ЕЭС указывает только на самые распространенные виды мер, равнозначных количественным ограничениям и не определяет существенные характеристики этого явления в целом. Но ее принципиальное значение сложно переоценить, именно в положениях этого документа впервые отразился специфический подход к определению рассматриваемых мер, так называемого «тест-эффекта», в соответствии с которым они выявляются, не исходя из их природы, а исходя из последствий в виде затруднений торговли, которые влекут за собой.

Следующая попытка дать определение «мер, равнозначных количественным ограничениям», была сделана Судом в Решении по делу С-8/74 «Dassonvile» (1974 г.)^[20]. Суд указал, что ими являются любые торговые правила, установленные государствамичленами, которые могут прямо или косвенно, фактически или потенциально затруднить торговлю в рамках Сообщества.

При этом Суд сразу же оговорился, что некоторые ограничительные торговые правила государств-членов все же допустимы и формулирует критерии их допустимости. Так, государствачлены могут вводить такие правила только:

• — в отсутствие соответствующего регулирования на уровне ЕС;
• — если эти правила не затрудняют торговлю;
• — если эти правила являются разумными',
• — если эти правила доступны для всех частных лиц ЕС.

Соответственно, такие торговые правила не будут являться мерами, равнозначными количественным ограничениям.

В рассматриваемом деле Суд недвусмысленно сослался на критерий разумности или тест разумности при определении допустимых ограничительных торговых правил государств-членов. Однако в деле «Dassonvile» Суд так ничего и не сказал о том, как понимать этот критерий.

Тест разумности был развит Судом в деле С-120/78 «Cassis de Dijon» (1979 г.)^[21]. Это одно из самых известных и «громких» дел, рассмотренных Судом и повлекших серьезные изменения в законодательстве государств-членов и богатейшую судебную практику.

Кассис — это традиционный черносмородиновый ликер, производимый в Дижоне. В соответствии с рецептурой, оптимальное содержание алкоголя в кассис составляет от 15 до 20%, что отвечает требованиям, предъявляемым французским законодательством к содержанию алкоголя в ликере. Однако при попытке импорта ликера в ФРГ возникла проблема, препятствовавшая его сбыту. В соответствии с немецким законодательством, ликер как спиртной напиток, должен был содержать не менее 25% алкоголя, иначе таковым считаться не может.

Поэтому, когда компания-импортер «Реве-Централе АГ» обратилась в Федеральную монопольную службу, но спиртным, напиткам ФРГ за разрешением на импорт кассис, компании было указано на существующее несоответствие немецким стандартам препятствующее сбыту поставляемой продукции. Компания подала иск в Налоговый суд земли Гессен в связи с нарушением правил ЕС относительно свободного передвижения товаров. Германский суд направил в преюдициальном порядке запрос в Суд.

Суд, отвечая на запрос, установил несоответствие требований немецкого законодательства относительно минимального содержания алкоголя в ликере правилам Сообщества относительно свободного передвижения товаров.

Рассматривая запрос немецкого суда, Суд ЕС применил концепцию императивных требований, которые служат интересам общества и оправдывают разумность тех или иных торговых правил государств-членов. Суд подчеркнул, что «препятствия перемещению товаров в пределах сообщества, возникающие в результате несоответствий в национальных законах, касающихся сбыта продукции, должны быть приняты постольку, поскольку эти положения могут быть признаны необходимыми для удовлетворения императивных требований, относящихся, в частности, к эффективности налогового контроля, защите здоровья общества, честности коммерческих сделок и защите потребителя».

Соответственно, в Решении по делу «Cassis de Dijon» Суд указал на четыре таких «императивных требования»:

• — эффективность налогового контроля;
• — защита здоровья общества;
• — обеспечение честности коммерческих сделок;
• — защита потребителя.

Последующая практика Суда указывает на открытый характер перечня императивных требований, сформулированных в Решении по делу «Cassis de Dijon». Так, в Решении по делу С-302/86.

«Danish Beer Cans» (1988 г.) Суд сформулировал еще одно такое требование — защита окружающей среды^[22].

В Решении по делу «Cassis de Dijon» Суд закрепил также еще одно требование для допустимых национальных торговых правил. Они должны применяться одинаково в отношении отечественной продукции и продукции, произведенной в других государствах-членах.

Необходимо отметить и то, что именно в деле Cassis Суд впервые сформулировал принцип взаимного признания стандартов. В частности, он подчеркнул, что «нет никакой оправданной причины тому, почему алкогольные напитки при условии, что они произведены и реализовывались в одном государстве-члене, не должны быть введены на рынок в любом другом государстве-члене». Соответственно, товар, допущенный на рынок в одном государствечлене, должен свободно продаваться и в другом государствечлене независимо от национальной системы стандартов Определение «мер, равнозначных количественным ограничениям», выведенное в решениях Суда, но делам «Dassonvile» и «Cassis de Dijon», было дополнено Решением по объединенному делу С-267/91 и С-268/91 «Кеск» (1993 г.)^[23]. Суд исключил из определения «мер, равнозначных количественным ограничениям» так называемые «маркетинговые меры» или по-другому «социально-экономические меры» (например, запрет работать в выходные и праздничные дни в ряде государств-членов), поскольку они и создают различный климат в торговле в государствах-членах, но применяются в конкретном государствечлене одинаково к отечественным и импортным товарам.

Наконец, в Решении по делу С-249/81 «Buy Irish» (1982 г.) Суд расширительно истолковал понятие «мера», отнеся к нему не только нормативные или правоприменительные акты государства-члена, но и само поведение, способствующее дискриминации на рынке^[24].

Ограничения действия cm. 34 и 35 ДФЕС предусматривает ст. 36. Договор в ст. 36 перечисляет основания, руководствуясь которыми государства-члены вправе вводить количественные ограничения на экспорт, импорт и транзит товаров, а также меры, равнозначные им.

Статья 36 содержит закрытый перечень оснований. К ним относятся:

• — общественная мораль;
• — общественный порядок и общественная безопасность;
• — защита здоровья и жизни людей и животных или сохранения растений;
• — защита национальных сокровищ, имеющих художественную, историческую или археологическую ценность;
• — защита промышленной и коммерческой собственности. Второе предложение ст. 36 в дополнение устанавливает, что

ограничения, введенные по указанным основаниям, не должны являться:

• — средством произвольной дискриминации или
• — скрытыми препятствиями в торговле между государствамичленами.

Применение указанных ограничений имеет богатую практику. Суд в своих решениях по данному кругу дел, как правило, пытается пресечь расширительное толкование оснований введения ограничений в торговле, предлагаемое государствами-членами^[25].

• [1] OJ. 2003. L 102/1.
• [2] Дело С-7/68 Commission v. Italy (Italian Art) [1968] ECR 423.
• [3] Дело С-7/78 R v. Thompson [1978] ECR 2247.
• [4] Дело С-2/90 Commission v. Belgium (Walloon Wastes) 11 992] ECR 1−4431.
• [5] Дело C-358/93 и C-416/93 Bordessa [1995] ECR 1−361.
• [6] Дело C-45/87 Commission v. Ireland (Dundalk Water Supply) [1988] ECR4929.
• [7] Дело C-24/68 Commission v. Italy (Statistical Levy) [1969] ECR 193.
• [8] Дело С-2/69 и СОЗ/69 Sociaal Fonds voor de Diamantarbeiders v. ChougolDiamond Co. [19 691 ECR211.
• [9] Дело C-90/79 Commission v. France (Levy on Reprographic Machines) [ 19811ECR 283.
• [10] Дело C-18/87 Commission v. Germany [ 1988] ECR 5427.
• [11] Дело С-213/96 Outokumpu Оу [1998J ECR 1−1777.
• [12] Дело С-55/79 Commission v. Ireland (Taxation of alcohol) 11 980] ECR 481.
• [13] Дело C-l 12/84 Humblot v. Directeur des Services Fiscaux [1985] ECR 1367.
• [14] Дело Умбло имело продолжение — дело С-433/85 «Feldain» (1987 г.).Французское правительство заменило автомобильный налог новым более сложным к исчислению, но, по сути, все равно дискриминационным. Суд вторичноконстатировал дискриминацию и указал на неправомерность действий Французской Республики.
• [15] Дело С-2/73 Riseria Luigi Geddo v. Ente Nazionale Risi [1973] ECR 865.
• [16] Дело C-34/79 R v. Henn [ 1979] ECR 3795.
• [17] Дело C-13/68 Salgoil SpA v. Italian Ministry for Foreign Trade [1969] ECR453.
• [18] Дело C-67/97 Ditlev Bluhme (Danish Bee) [1998] ECR 1−8033.
• [19] О). 1970. L 13/29.
• [20] Дело С-8/74 Procureur du Roi v. Dassonvile [ 1974] ECR 837.
• [21] Дело C-120/78 Rewe-Zentrale AG v. Bundesmonopolverwaltung fiirBranntwein (Cassis de Dijon) [1979] ECR 649.
• [22] Дело С-302/86 Commission v. Denmark (Danish Beer Cans) 11 988] ECR 4607.
• [23] Дело С-267/91 и C-268/91 Keck and Mithouard 11 993] ECR 1−6097.
• [24] Дело C-249/81 Commission v. Ireland (Buy Irish) [1982] ECR 4005.
• [25] Но не всегда, так, рассматривая дело С-67/97 «Danish Вее» (1998 г.), Судсогласился с мнением датского правительства о возможности экологической обоснованности мер, вводимых по основанию защиты здоровья животных.