Особенности российского политического лидерства

Главная особенность в процессе формирования современного политического лидерства в России заключается в том, что оно, с одной стороны, приобрело некоторые черты, характерные для политических лидеров демократических государств, а с другой — унаследовало черты, свойственные лидерам номенклатурной системы.

Номенклатурное прошлое, усугубляемое отсутствием контроля и влияния гражданского общества, ярко проявляется у посткоммунистических российских лидеров, которые воспроизводят отдельные формы и методы деятельности номенклатурной системы. В этом отношении российские политические лидеры ближе к номенклатурному и авторитарному, чем к западному и демократическому типу лидерства.

Особенностью современных российских лидеров служит и то, что они зачастую совмещают роль владельца средств производства, выполняющего функции организатора производства, и роль политика,^[1]

выполняющего функции организатора политической жизни. Согласно региональному законодательству, запрет на совмещение депутатского мандата с предпринимательской деятельностью распространяется только на депутатов, работающих на постоянной основе, чем активно пользуются представители крупного бизнеса. Стоит отметить, что в странах Западной Европы большинство политических лидеров — профессиональные политики, а в США политические лидеры зачастую совмещают роли собственника и политика.

Как отмечает О. Крыштановская, «российские реалии сделали актуальным даже такую постановку вопроса: какая из двух социальных групп — политики или бизнесмены — обладает большим влиянием на политический процесс…»^[2]. Российские экономически господствующие политические лидеры располагают специфическими средствами политического влияния, богатством, позволяющим ставить других политиков в зависимость от своей воли, а также наличием неформальных связей. Решающую роль здесь играют одинаковый или близкий жизненный уклад, а зачастую и просто личные связи. В середине 1990;х гг. несколько предпринимателей (Б. Березовский, Р. Вяхирев, В. Гусинский, В. Потанин) входили в десятку самых влиятельных политиков страны. После политики равноудаленности олигархов, проводимой В. Путиным с начала 2000;х гг., роль крупных бизнесменов в политической жизни снизилась, но осталась достаточно весомой, особенно при решении социальных проблем.

Еще одна особенность заключается в том, что децентрализация государственной власти, перенос центра политического, экономического и культурного влияния в горизонтальные структуры регионов способствовали значительному возрастанию роли региональных политических лидеров. Региональные лидеры до 2005 г. выдвигались населением, поэтому старались завоевать их доверие. Так, к концу правления Б. Ельцина региональные политические лидеры ощущали себя полновластными хозяевами «своих» субъектов Федерации. Как отмечает М. Урнов, эффективное вмешательство федерального центра «в дела регионов было практически невозможным. Регионы спокойно издавали законы, противоречащие Конституции РФ; губернаторы устанавливали контроль над „лакомыми кусками“ региональной экономики…; „душили“ политическую оппозицию и независимые региональные СМИ и пр.» ^[3].

Политические реформы В. Путина способствовали ослаблению негативного влияния региональных политических лидеров на экономическую и политическую ситуацию в стране, поставили их в зависимость от федерального центра. Созданная им вертикаль власти остановила центробежные тенденции в стране, повысила значимость федерального центра и его влияние на региональные процессы, восстановила единую систему власти. Как отмечал А. Мигранян, это были «действия со стороны властей, более или менее адекватные сложившейся реальности»¹. Однако вертикаль власти проникла во все сферы жизнедеятельности общества и стала препятствием для развития инициативы и свободного волеизъявления граждан, источником всевластия бюрократии, неподконтрольной обществу, способствовала расширению коррупции. В результате положительный эффект вертикали власти, выразившийся в установлении политической стабильности в начале 2000;х гг., сменился негативными факторами, что явилось вполне закономерным результатом проводимой политики. Вертикаль власти стала воспроизводиться во всех социальных процессах, подчиняя себе практически всю сферу общественных отношений. Под нее подстроились чиновники, для которых вертикаль оказалась наиболее понятной системой власти — удобной для бюрократии и неэффективной для общества.

Некоторые исследователи (например, Р. Мухаев) отмечают следующие особенности политического лидерства в современной России: лидеры не выполняют свои обязанности, так как нс разработана стратегия развития, нс происходит интеграции масс вокруг общих целей и ценностей, общество не защищено от беззакония и самоуправства бюрократии; политические лидеры посткоммунистического типа приспосабливаются к новым условиям деятельности, формируются «политические мутанты», соединяющие в себе черты различных стилей; политико-культурная ориентация лидеров на власть характеризует их как эгоцентричных политиков, что проявляется в приоритетном удовлетворении личных потребностей².

Одна из проблем российского общества — это выявление номинального и фактического политического лидерства. Значительную роль и при демократических режимах в формировании государственной политики нередко играют неофициальные советники высших.

• 1 Мигранян А. Путинские реформы государственного устройства // Российская политика: Курс лекций / Под ред. В. Никонова. М., 2006. С. 73.
• 2 Мухаев Р. Т. Теория политики: Учебник для студентов вузов. М., 2005. С. 447−448.

должностных лиц, которых часто называют «серыми кардиналами». Это люди, не занимающие официальных постов, но имеющие доступ к ключевым политическим фигурам; а также действительные политические лидеры, которые по своему влиянию могут превосходить иных министров и других официальных лиц. Поэтому при выделении из среды политических деятелей тех, кого можно считать политическими лидерами, необходимо, в первую очередь, учитывать степень их реального воздействия на политику. Эта степень далеко не во всех случаях соответствует должностному положению того или иного человека, хотя, конечно, от уровня должности в государственном аппарате или партийном руководстве прямо зависит тот или иной объем властных полномочий. Вместе с тем расстановка сил в правящих кругах может сложиться таким образом, что даже глава государства в значительной мере оказывается номинальным политическим лидером (как это было с Б. Ельциным во второй половине 1990;х гг.), а фактическая власть сосредоточивается в руках других политических лиц.

В российском обществе в настоящее время складывается новая политическая ситуация. С одной стороны, продолжают существовать немало руководителей, не обладающих качествами политических лидеров. Часть из них была «рекрутирована» еще в дореформенное время, часть позднее, по старой технологии. Сосредоточив в своих руках власть на разных уровнях, эти люди не пользуются у граждан политическим авторитетом. С другой стороны, в руководстве на первые позиции выдвинулись люди, обладающие качествами лидеров. Наконец, демократизация общества привела к появлению новой плеяды политических лидеров, вышедших на арену политической борьбы иными методами (альтернативные выборы, участие в массовых демократических движениях, митингах). Особенность этого процесса состоит в том, что он позволил выйти на политическую сцену лидерам-интеллектуалам, а не аппаратчикам.

Исследователи Б. Кретов, А. Кочетков, основываясь на мировом опыте, полагают, что в России возможны различные сценарии дальнейшего развития событий. Так, А. Кочетков вполне обоснованно полагает, что формирование полноценного гражданского общества, способного выделить из своей среды наиболее подготовленных управленцев, менеджеров, приведет к эффективному управлению страной в интересах большинства^[4]. Современное постиндустриальное развитие способствует развитию гражданских движений и формированию неформальной среды, генерирующей новых лидеров.

Однако в условиях формирующегося гражданского общества возможны негативные сценарии^[5]. Так, вследствие ряда причин социальная база массовых демократических движений может разрушаться, поле деятельности «новых лидеров» существенно ограничиваться или совсем пресекаться. В итоге они перестанут выполнять роль альтернативной демократической силы по отношению к традиционному аппарату. В этом случае процесс становления демократического института лидерства в лучшем случае может быть отложен до неопределенного времени.

Возможен и другой негативный вариант развития событий: массовые демократические движения сохраняются, но их деятельность постепенно формализуется, жестко регламентируется и фактически огосударствляется. Они становятся колесиками и винтиками традиционной бюрократической машины. Лидеры и активисты этих организаций врастают в аппарат и наделе превращаются в чиновников. «Новые лидеры», работающие в представительных и исполнительных органах власти, столкнувшись с трудностями реализации своих идей, принимают традиционные правила игры и фактически перестают выполнять свои лидерские функции.

Позитивный сценарий возможен лишь при условии демократизации общества, при котором формируется устойчивый, самовоспронзводящийся институт политического лидерства: разветвленная по вертикали и горизонтали своеобразная сеть политических лидеров различных уровней и масштабов. Соперничая и сотрудничая друг с другом, они способствуют осуществлению контроля за деятельностью всех элементов власти, включению различных групп общества в политический процесс.

Испытание властью — тяжелое испытание, поэтому важно, чтобы современные политические лидеры концентрировали внимание не столько на использовании ее как таковой, сколько на формировании с ее помощью мотивов активной деятельности людей, здоровой общественной атмосферы, направленной на раскрытие потенциала личности. Незнание или деформации содержания и методов политического руководства служат показателем некомпетентности лидеров.

• [1] Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранныепроизведения. М., 1990. С. 660.
• [2] 2 Крыштановская О. Анатомия российской элиты. М., 2005. С. 346.
• [3] Урнов М., Касамара В. Современная Россия: вызовы и ответы: Сборникматериалов. М., 2005. С. 27.
• [4] Кочетков А. П. Демократия и элиты. М., 2009. С. 145.
• [5] Кретов Б. И. Лидерство: социально-политические проблемы: Учеб, пособие. М., 1996. С. 58−59.