Закономерности и свойства восприятия; их значение при оценке доказательств

Понятие восприятия. Более сложной формой психического отражения по сравнению с ощущениями является восприятие, которое формирует в сознании человека целостный образ какого-либо объекта, явления и т. п., когда отдельные ощущения как бы сливаются и весь перцептивный процесс развивается от отражения отдельных признаков предмета, переходя затем к его отражению в целом^[1].

Таким образом, восприятие — это психический процесс целостного отражения предметов и явлений в психике во всей совокупности их свойств и признаков при непосредственном воздействии этих объектов на органы чувств. Восприятие как процесс представляет собой «личностно-организованную, комплексную и многоуровневую психическую деятельность, развернутую во времени и пространстве»^[2]. Понимание свойств и психологических закономерностей восприятия, помогает юристам лучше понимать механизм формирования показаний свидетелей, потерпевших, обвиняемых и т. д., оценивать достоверность их показаний в качестве доказательств по делу (ст. 88 УПК, ст. 67 ГПК).

Виды и свойства восприятий. В зависимости от ведущей роли того или иного анализатора в перцептивной деятельности различают следующие виды восприятия: зрительные, слуховые, обонятельные, вкусовые, кинестетические. Исходя из организации процесса восприятия, выделяют произвольное (преднамеренное) и непроизвольное восприятие.

Специфика восприятия раскрывается посредством описания его основных свойств.

Основными свойствами и закономерностями восприятия являются:

а) предметность, целостность, структурность восприятия.

В повседневной жизни человека окружают разнообразные явления, предметы, наделенные различными свойствами. Воспринимая их, мы изучаем их в целом. Такое восприятие оказывает регулирующее воздействие на познавательную деятельность человека, развитие его перцептивных способностей.

Наглядно проявление данной закономерности перцептивной деятельности можно проследить при рассматривании рис. 6.1. Пятна, не связанные контуром, тем не менее создают образ собаки (рис. 6.1, а), причем мы отличаем пятна на теле собаки от сходных пятен фона. И даже в тех случаях, когда пятно вообще не является изображением конкретного предмета, наше сознание стремится найти в нем сходство с каким-то определенным объектом, наделить его некоторой предметностью. Например, это имеет место при рассматривании совершенно бесформенных пятен из теста Роршаха (рис. 6.1, б), напоминающих то летучую мышь, то какую-то бабочку и т. д.

Рис. 6.1. Примеры, иллюстрирующие предметность, целостность, структурность формируемых в сознании образов в процессе восприятия.

В результате такого осмысленного восприятия формируется целостный образ предмета, явления, в том числе и такого сложного, как преступление. В силу этой закономерности человек обычно при недостатке информации стремится сам восполнить недостающие элементы воспринятого явления, что иногда приводит к ошибочным суждениям. Поэтому при допросе свидетелей, потерпевших и др. нужно выяснять не только то, что они видели, слышали, но и на чем основаны их утверждения о тех или иных особенностях воспринятого ими объекта, явления. В противном случае показания свидетеля (потерпевшего), «основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности», следует относить к недопустимым доказательствам (п. 2 ч 2. ст. 75 УПК);

• б) активность восприятия. Обычно процесс отбора, синтеза признаков предмета носит избирательный, целенаправленный поисковый характер. В этом процессе действует активное организующее начало, подчиняющее себе весь ход познания. Проникая в изучаемое явление, мы по-разному группируем его свойства, выделяем необходимые связи, что придает преднамеренный, активный характер восприятию. Активность восприятия выражается в участии эффекторных (двигательных) компонентов анализаторов: движение зрачков глаз, руки при осязании, перемещение тела в пространстве относительно изучаемого предмета. При восприятии знакомых предметов перцептивный процесс может быть в той или иной мере свернут;
• в) осмысленность восприятия. Это одно из его важнейших свойств, в котором проявляется «синтез перцептивных и мыслительных компонентов»^[3]. Поскольку восприятие тесно связано с мышлением, оно практически всегда осмысленно (Л. С. Выготский), поэтому перцептивная деятельность нередко приближается к «наглядному мышлению» (А. Р. Лурия)^[4]. Мы не только воспринимаем, но и одновременно с этим изучаем предмет познания, стремимся к его пониманию, пытаемся найти объяснение его сущности, отнести воспринятый предмет к определенной группе, классу предметов, обобщить его в слове.

Осмысленный характер воспринимаемых образов можно проиллюстрировать графическими рисунками, на которых обычно изображаются так называемые неоднозначные (двойственные) фигуры, создающие своеобразный эффект «стереографической двусмысленности», вызывающие у нас впечатление объема, благодаря чему двухмерное плоскостное изображение превращается в объемный трехмерный объект. Например, в зависимости от того, как осмысливается фигура (рис. 6.2), как она воспринимается нами, мы по своему желанию можем видеть попеременно то лестницу, спускающуюся слева направо вниз, то уступчатый карниз, поднимающийся вверх справа налево. И хотя в том и другом случае проекция изображения на сетчатке глаза остается неизменной, мы видим попеременно два совершенно разных объемных объекта, имеющих чисто внешнее контурное сходство.

Рис. 6.2. Лестница Шредера:

рисунок демонстрирует нам своего рода зрительную инверсию, когда мы попеременно видим то лестницу слева, то уступчатый карниз справа Хорошо прослеживается активная роль нашего мышления при рассматривании изображения фигуры на рис. 6.3, известной как куб Неккера (по имени ученого, описавшего свойства этой фигуры). Небольшим волевым усилием можно осмысленно «переворачивать» этот куб в пространстве, попеременно меняя положение его ближней и дальней от нас вертикальной плоскости.

Рис. 6.3. Куб Неккера:

чередующаяся визуальная ориентация куба (а) в пространстве такова, что она допускает одновременно как бы два варианта его положения (б и в), что на самом деле нереально, хотя субъективно происходит именно так в зависимости от того, в каком положении мы хотим видеть эту фигуру. Не так ли происходит и в жизни, когда мы смотрим на какой-то предмет, наблюдаем какое-то явление с разных точек зрения?

Благодаря активной роли мышления, мы начинаем избирательно реагировать именно на те визуальные стимулы, на основе которых и создается определенный, «нужный» нам предметный образ, отличающийся от других перцептивных образов. Иными словами, осмысленный, избирательный перцептивный процесс приводит нас к тому, что образ восприятия в результате активной интеллектуальной, смысловой переработки переходит в образ сознания (в том числе, как нередко случается, и в ошибочный образ). Под воздействием этого образа мы и оказываемся в дальнейшем, к сожалению, и тогда, когда под влиянием заблуждения совершаем досадные промахи и ошибки в познавательной деятельности (в том числе и в сфере гражданско-правовых отношений, например при совершении сделок — п. 1 ст. 178 ГК).

Активная роль мышления в процессах восприятия дала основание английскому психологу Р. Л. Грегори, образно назвать наш зрительный анализатор «разумным глазом», подчеркнув неразрывную связь зрительного восприятия с мышлением, обратив внимание на регуляцию перцептивной деятельности мыслительными процессами. «Восприятие, — писал он, — своего рода мышление. И в восприятии, как и в любом виде мышления, достаточно своих неоднозначностей, парадоксов, искажений и неопределенностей. Они водят за нос даже самый разумный глаз, поскольку именно они являются причинами ошибок (и сигналами ошибок) как в наиболее конкретном, так и в наиболее абстрактном мышлении»¹. Благодаря такому механизму восприятия.

¹ Грегори Р. Л. Глаз и мозг. Психология зрительного восприятия. М.: Прогресс, 1970. С. 68.

человек, нередко даже не осознавая того, видит то, что хочет видеть, а не то, что есть на самом деле. Этим свойством восприятия можно в ряде случаев объяснить многие ошибки в свидетельских показаниях, изъяны поисковой деятельности следователя во время осмотра места происшествия и т. д.

Существенной стороной осмысленности перцептивной деятельности является вербализация воспринимаемого, поскольку «процесс восприятия предмета никогда не осуществляется на элементарном уровне, в его состав всегда входит высший уровень психической деятельности, в частности речь»^[5]. Вербализация увиденного обостряет наше восприятие, помогает выделить существенные признаки, их отношения. Пожалуй, нет лучшего способа увидеть объект, чем заставить себя воспроизвести его, используя различные способы. При этом велико значение не только монологической внутренней или устной, но и письменной речи. Вот почему требование законодателя о протоколировании следственных действий (ст. 166 УПК) имеют под собой не только криминалистическую, но и психологическую основу;

• г) организация поля восприятия. Данная закономерность восприятия играет существенную роль в познавательной деятельности: благодаря ей отдельные элементы объединяются в единое целое и в результате возникает целостный образ изучаемого объекта. Так, например, тенденция к мысленной организации зрительного поля положена в основу разработанной в криминалистике методики использования идентификационного комплекта рисунков для получения собирательных рисованных портретов разыскиваемых лиц по показаниям свидетелей с использованием различных фрагментов человеческого лица;
• д) апперцепция. Это свойство проявляется в особой зависимости восприятия от содержания нашего опыта, знаний, интересов. В течение жизни мы постоянно подвергаемся воздействию различных стимулов (раздражителей). Постепенно у нас накапливается определенный перцептивный опыт взаимодействия с ними, а также предметный, интеллектуальный опыт определения (узнавания) количественных и качественных характеристик различных раздражителей, своего рода банк перцептивных гипотез, позволяющий нам быстро реагировать на всевозможные стимулы, своевременно выбирая из этого, условно говоря, банка ту из гипотез, которая более всего соответствует качественным характеристикам очередного стимула. С обогащением перцептивного опыта процесс определения характера раздражителя и выработки реакции на него с последующим принятием решения приобретает все более свернутый характер.

Простейшим наглядным примером смены перцептивных гипотез в процессе восприятия является чередование зрительных образов, когда мы рассматриваем двойственные фигуры — графические рисунки с так называемой пиктографической двусмысленностью (рис. 6.4). В первом случае это известный рисунок В. Е. Хилла «Моя жена и теща», на котором попеременно видятся то пожилая, то молодая женщина. На втором рисунке мы видим то лицо индейца, то фигуру мальчика-эскимоса в зимней одежде.

Рис. 6.4. Примеры пиктографической двусмысленности.

Перцептивные гипотезы могут приобретать чувственную форму, и тогда мы видим не столько объект, сколько саму перцептивную гипотезу в виде того или иного образа-представления. Не этим ли психологическим феноменом объясняются те заблуждения, когда следователь иной раз «видит» на месте происшествия не следы убийства, а самоубийства, хотя фактически обстановка противоречит такому «видению»? Или когда, например, свидетель, заблуждаясь, утверждает то, чего не могло быть на самом деле;

е) константность восприятия. Данное свойство восприятия состоит в способности перцептивной системы отражать объекты с определенным, близким к реальному постоянством их формы, величины, цвета и т. д., независимо от условий, в которых это происходит^[6]. Например, под каким бы ракурсом мы ни смотрели на тарелку, независимо от ее проекции на сетчатку глаза в виде круга или сбоку в виде эллипса, она все равно воспринимается круглой. Белый лист бумаги и при ярком свете, и в условиях пониженной освещенности воспринимается белым. Однако константность сохраняется лишь до определенных пределов: при резком изменении освещения, воздействии на воспринимаемый предмет контрастного по цвету фона константность может нарушаться, и это, в свою очередь, может приводить к отдельным ошибкам в свидетельских показаниях.

Разрушающее воздействие на константность может оказывать состояние психической напряженности. Поэтому, допрашивая свидетеля, целесообразно выяснить не только особенности воспринятого им объекта, но и условия, в которых протекала его перцептивная деятельность, и только после этого следует давать оценку его утверждениям о форме, величине, цвете и других свойствах того или иного предмета;

ж) иллюзии. Искажение воспринятых предметов — одна из наиболее интересных проблем, с которой может сталкиваться следователь во время проведения следственных действий, в процессе оценки показаний лиц, свидетельствующих о каких-то событиях, и т. п. Поскольку значительное количество информации участники уголовного судопроизводства получают с помощью зрительного анализатора, наибольшую актуальность приобретают оптические, или зрительные, иллюзии.

Причины подобных иллюзий носят как объективный, так и субъективный характер. К объективным предпосылкам их появления относятся отсутствие контрастности между предметом и фоном, эффект иррадиации, приводящий к тому, что светлые предметы выглядят более крупными по сравнению с такими же по размеру темными предметами, и т. д. К причинам субъективного характера, способствующим появлению иллюзий, следует отнести адаптацию, утомление рецепторного аппарата и др.

Особенности восприятия различных объектов. С точки зрения наиболее значимых для судопроизводства объектов восприятия рассмотрим особенности восприятия предметов, пространства, времени, скорости и направления движения и т. д.

1. Восприятие предметов. Ведущую роль в восприятии материальных объектов играют зрительные, тактильные, кинестетические анализаторы. Наиболее информативными признаками предметов являются их форма, величина, а также взаимное расположение в пространстве, зафиксированные с помощью зрительного восприятия.

Известно, что восприятие предметов, лиц происходит двояким образом. Простые, хорошо знакомые объекты воспринимаются обычно сразу. Так бывает, например, при узнавании свидетелем различных предметов, которые он хорошо запомнил (симультанное узнавание). В других, более сложных случаях процесс восприятия предмета носит развернутый, более осмысленный характер (сукцессивное узнавание)^[7].

При восприятии сложных, многомерных объектов меняется направление взгляда с выделением наиболее важных «узлов» и деталей. Таким образом, полнота зрительного восприятия во многом обеспечивается движением, перемещением относительно друг друга воспринимаемого объекта и зрительного рецептора. Поэтому, чтобы расширить возможности зрительного восприятия, следует изменять не только положение зрачка, но и сам предмет относительно глаза, преодолевая иной раз те отрицательные эмоции, которые возникают при контактном осмотре не очень приятных с эстетической точки зрения объектов криминального характера.

2. Восприятие пространства. Это более сложный вид перцептивной деятельности. Восприятие пространства включает в себя как отражение формы, величины, взаимного расположения предметов, их рельефа, так и удаленности и направления, в котором они расположены относительно друг друга. По некоторым уголовным делам, таким, например, как дела о ДТП, восприятие и правильная оценка пространственных координат движущихся объектов имеет исключительно важное значение.

Существенно облегчают восприятие пространства дополнительные зрительные сигналы, т. е. система пространственных координат, с помощью которой пространство как бы расчленяется на составные элементы, после чего они оцениваются в отдельности. Когда свидетель затрудняется определить в целом пространственное поле, можно воспользоваться этой системой, предложив ему последовательно определить расстояние до отдельных точек, а уж потом, суммировав данные, попытаться определить искомую величину.

Большое значение для восприятия пространства (что особенно важно учитывать при оценке свидетельских показаний) имеют: положение субъекта относительно воспринимаемого объекта, условия восприятия, воздействие посторонних раздражителей. Например, расположение свидетеля в плоскости оси движущегося транспорта по сравнению с положением свидетеля перпендикулярно направлению движения транспортного средства при прочих равных условиях может привести к большей степени искажения пространственного восприятия движущегося объекта и его скорости.

3. Восприятие времени. Это отражение в сознании человека последовательности, длительности, скоротечности явлений действительности, наконец, ориентирование на человека в самом времени. На восприятие последовательности событий во времени влияют такие факторы, как перцептивная установка субъекта, выражающаяся в его готовности к восприятию событий; объективная упорядоченность событий, проявляющаяся в естественной организации стимулов; упорядоченность событий самим субъектом с использованием определенной последовательности событий, обладающих какими-то значимыми для субъекта признаками.

Например, экспериментальным путем установлено: если на нас одновременно воздействуют два стимула, то тот из них, к восприятию которого мы подготовились, будет восприниматься в качестве предшествующего, более раннего стимула. Точно так же раздражитель, к которому мы проявляем интерес, будет воспринят как предшествующий по сравнению с другим, «неинтересным» стимулом^[8]. Это свойство восприятия объясняет причину появления некоторых ошибок в свидетельских показаниях, особенно о фактах, существенно отдаленных от времени допроса.

Значительное влияние на восприятие продолжительности какоголибо события также может оказать степень занятости субъекта в данный временной интервал. Время, заполненное активной деятельностью, кажется протекающим намного быстрее, по сравнению со временем, не заполненным интересными делами, проведенным в ожидании неприятных событий, занятым малоинтересными, однообразными действиями. Особую роль в оценке времени играет мотивация: время, насыщенное деятельностью, направленной на удовлетворение личностно значимых потребностей, воспринимается более коротким.

Изменяется восприятие продолжительности времени и в зависимости от возраста. Это влияние, как считают некоторые авторы, проявляет себя при восприятии длительностей свыше одного дня. Для людей преклонного возраста время течет быстрее, чем для ребенка, поэтому при допросе свидетелей мы можем столкнуться с расхождениями в этой части их показаний.

Как показывает следственная практика, нередко восприятие времени свидетелем, потерпевшим, обвиняемым происходит в состоянии эмоциональной, психической напряженности, что также оказывает искажающее влияние на оценку продолжительности события.

Иногда при расследовании преступлений, связанных с применением огнестрельного оружия, возникает необходимость оценить интервалы между услышанными выстрелами. Предлагая свидетелям дать временную оценку интервалов, следователи нередко сталкиваются с существенными искажениями в оценках их длительности. Дело в том, что короткие интервалы, не превышающие 0,5 с, практически не воспринимаются. При интервалах в 0,5—1 с границы выстрелов и интервал образуют единство. И лишь при интервале свыше 1 с преобладающим является восприятие интервала.

Наряду с этими эмпирически установленными данными известно, что короткие интервалы переоцениваются, а длинные — недооцениваются. Интервал кажется более коротким, если первый выстрел был более громким, и наоборот, он кажется более длинным, если второй выстрел слышался сильнее первого. Это явление связано с тем, что при одинаковой длительности громкий звук кажется более продолжительным. Интервалы, ограниченные высокими звуками, кажутся более продолжительными, чем интервалы, ограниченные низкими звуками^[9]. Чтобы помочь свидетелю с наибольшей точностью определить интервалы между выстрелами, следует не только попросить его дать количественную оценку, но и предложить отстукиванием воспроизвести интервалы между выстрелами с одновременным хронометрированием его действий. Практика показывает, что оценка интервалов свидетелем в первом и во втором случаях будет существенно различаться.

4. Восприятие движения. Движение воспринимается нами на основе непосредственного восприятия и восприятия, опосредствованного умозаключением, когда скорость движения при определенных перцептивных способностях человека восприниматься им не может, а о ее параметрах можно судить по результатам движения объекта. В последнем случае воспринимается, по существу, не сама скорость, а результат движения, и по нему уже дается субъективная оценка скорости. С этим явлением нередко приходится иметь дело при расследовании ДТП. В подобных случаях свидетели, добросовестно заблуждаясь, иногда судят о скорости автомобиля по результатам аварии и той динамичной обстановке, в которой она произошла. Трупы, кровь, деформированный транспорт, визг тормозов, сильные удары могут значительно исказить восприятие скорости, полностью подчинить ее оценку ошибочным умозаключениям. Поэтому, выясняя скорость движения, следует поинтересоваться: на основании чего свидетель пришел к тому или иному выводу; каков его личный опыт восприятия движущихся объектов?

Индивидуальные различия людей, особенности их восприятия иногда обусловливают необходимость проведения судебно-психологических исследований перцептивных способностей свидетеля, потерпевшего для последующей более точной оценки их показаний. В некоторых случаях это является обязательным, например, когда с учетом психического или физического состояния потерпевшего возникают сомнения относительно его «способности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела» (п. 4 ст. 196 УПК).

5. Восприятие юридически значимых обстоятельств. Восприятие сложных, многоплановых событий, различных явлений криминального характера, обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу (события преступления, виновности лица в его совершении, формы вины, личности обвиняемого, его мотивационной сферы и т. д. — ст. 73, 421 УПК), предполагает не только восприятие внешней стороны исследуемых объектов, но и смысловое восприятие «внутреннего содержания событий (т.е. понимание их объективного значения)»^[10]. В этой многоплановости восприятия проявляются его регистрирующий и оценочный компоненты. Как пишет И. А. Кудрявцев, «внешней, фактической стороной воспринимаемых событий является восприятие их на уровне чувственного отражения»; внутреннюю же, содержательную сторону составляет «понимание объективного (культурного, социального) значения происходящего события, оценивание его как такового в момент происшествия, т. е. способность понимать сущность события во всей его целостности»^[11]. Поэтому качество перцептивной деятельности человека зависит не только от собственно самих анализаторов, порога их чувствительности и т. п., но и от возраста, образования, жизненного, профессионального опыта, социальных установок, ценностных ориентаций субъекта, его индивидуально-психологических особенностей, уровня психического, интеллектуального развития и, конечно же, психофизиологического, эмоционального состояния во время восприятия^[12]. На эти закономерности перцептивной деятельности, связь восприятия с пониманием происходящего явления, уровнем интеллектуального развития человека, с субъективным характером переработки им воспринимаемой информации обращают внимание и другие ученые, специалисты в области юридической психологии^[13].

Аналогичные закономерности восприятия юридически значимых событий отмечаются и в гражданском судопроизводстве в ходе оценки поведения сторон при совершении различного рода сделок, особенно в случаях, когда мы имеем дело с заблуждением одного из участников сделки (ст. 178 ГК). В подобных ситуациях «в сознании человека происходит сопоставление воспринимаемого образа, условий, составных элементов заключаемой сделки с идеальным образом этой сделки, который ранее был сформирован в сознании одного из ее участников», и здесь малейшая ошибка в ходе осмысленного восприятия из-за невнимательности не только по отношению к внешней стороне сделки, но и к ее внутреннему содержательному смыслу может приводить к формированию ошибочных представлений и в конечном итоге к заблуждениям как к проявлению своего рода «порока воли»^[14]. Поэтому индивидуальные различия людей, вступающих в правовые отношения, особенности их перцептивной деятельности в тех случаях, когда это действительно имеет значение и в уголовном, и в гражданском судопроизводстве, обусловливают необходимость проведения судебно-психологических исследований перцептивных способностей их участников.

• [1] См.: Лурия А. Р. Ощущения и восприятие. Материалы к курсу лекций по общейпсихологии. С. 43—44.
• [2] См.: Психология: учебник / под ред. Б. А. Сосновского., 2011. С. 224.
• [3] См.: Кудрявцев И. А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза: науч.-практ. руководство. М., 1999. С. 359.
• [4] См.: Выготский Л. С. Мышление и речь. С. 372; Лурия А. Р. Ощущения и восприятие. С. 47.
• [5] Лурия А. Р. Лекции по общей психологии. СПб.: Питер, 2006. С. 47.
• [6] Подробно см.: Ананьев Б. Г., Дворяшина М. Д., Кудрявцева Н. А. Индивидуальноеразвитие человека и константность восприятия. М.: Просвещение, 1968.
• [7] К данному вопросу мы вернемся при рассмотрении психологических особенностейпредъявления для опознания.
• [8] См.: Экспериментальная психология. Вып. V / ред.-сост. П. Фресс, Ж. Пиаже. М. :Прогресс, 1996. С. 92.
• [9] См.: Экспериментальная психология. Вып. V / ред.-сост. П. Фресс, Ж. Пиаже. М. :Прогресс, 1996. С. 99—102.
• [10] См.: Коченов М. М. Теоретические основы судебно-психологической экспертизы: автореф. дис. … д-ра психол. наук. М., 1991. С. 26.
• [11] См.: Кудрявцев И. А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза (науч.-практ. руководство). М., 1999. С. 357.
• [12] См.: Кудрявцев И. А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза (науч.-практ. руководство). М., 1999. С. 358—359.
• [13] См.: Сафуанов Ф. С. Судебно-психологическая экспертиза в уголовном процессе: науч.-практ. пособие. М., 1998. С. 155—159; Ткаченко А. А. Судебная психиатрия. Консультирование адвокатов. 2-е изд. М., 2006. С. 352.
• [14] См.: Сахнова Т. В. Основы судебно-психологической экспертизы по гражданскимделам. М., 1997. С. 63—64.