Особенности квалификации преступного поведения и уголовной ответственности соучастников

В простом соучастии при соисполнительстве в преступлении участники привлекаются к уголовной ответственности по соответствующей статье Особенной части УК РФ без ссылки на ст. 33 УК РФ (см. ч. 2 ст. 34 УК РФ).

В сложном соучастии участники совершенного преступления привлекаются к уголовной ответственности по следующим правилам (см. ч. 3 ст. 34 УК РФ):

S деяние исполнителя в совершенном преступлении квалифицируется по соответствующей статье Особенной части УК РФ без ссылки на ст. 33 УК РФ;

S поведение организатора в совершенном преступлении квалифицируется по соответствующей статье Особенной части УК РФ со ссылкой на ч. 3 ст. 33 УК РФ;

S действия подстрекателя в совершенном преступлении квалифицируются, но соответствующей статье Особенной части УК РФ со ссылкой на ч. 4 ст. 33 УК РФ;

S деяние пособника в совершенном преступлении квалифицируется по соответствующей статье Особенной части УК РФ со ссылкой на ч. 5 ст. 33 УК РФ.

Если организатор, подстрекатель или пособник принимают на себя также обязанности исполнителя преступления, то в квалификации их преступного поведения ссылка на ст. 33 УК РФ не производится.

Противоправное поведение организатора преступления зачастую включает в себя действия подстрекателя и пособника в этом преступлении, поэтому дополнительной квалификации содеянного как подстрекательства к совершению преступления или пособничества в совершении преступления не требуется^[1][2].

Порой возникают вопросы о квалификации преступного поведения участников организованной группы. Нужна ли, в частности, ссылка на ч. 5 ст. 33 УК РФ, если лицо оказывает помощь предоставлением необходимой информации и не осуществляет при этом деяния, составляющие объективную сторону состава преступления? Представляется, что общественно опасное поведение каждого участника организованной группы при совершении преступления надлежит квалифицировать как соисполнительство во всех совершенных ими преступлениях, независимо от выполненной роли, от того, кто из них осуществил действия, показывающие объективную сторону состава преступления (например, непосредственно бил ножом в грудь потерпевшего), кто добыл орудия для совершени я преступления или финансировал его, кто подыскивал исполнителей, кто сбыл материальные ценности, приобретенные преступным путем, и т. д.¹ Наряду с этим противоправное поведение пособника, не знавшего о том, что другие соучастники совершают преступление в составе организованной группы, не следует квалифицировать как пособничество в преступлении, совершенном организованной группой^[3][4].

На квалификацию преступного поведения исполнителя может оказать влияние объективный или субъективный фактор. Например, при совершении убийства по предварительному сговору исполнитель применил способ, опасный для жизни многих людей, не оговоренный с другим исполнителем и подстрекателем. В общую квалификацию группового преступления вмешался объективный фактор. Поэтому действия первого исполнителя, в отличие от поведения второго исполнителя и подстрекателя, нужно квалифицировать по п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ. В квалификации преступного поведения подстрекателя необходима ссылка и на ч. 4 ст. 33 УК РФ.

Субъективный фактор имеет место, если исполнитель, например, совершил убийство из корыстных побуждений (по найму), а подстрекатель движим кровной месгыо. Здесь действия подстрекателя охвачены и. «е¹» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а исполнителя — и. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Если исполнитель отказался от совершения преступления, то действия организатора, подстрекателя или пособника следует квалифицировать как приготовление к совершению данного преступления по определенной статье Особенной части УК РФ со ссылкой на соответствующие части ст. 33 и на ч. 1 ст. 30 УК РФ (разумеется, при условии, что подготавливаемое преступление относится к категории тяжких или особо тяжких преступлений).

Назначение наказаний соучастникам в преступлении осуществляется по правилам, закрепленным в ст. 67 УК РФ. Согласно положениям данной статьи, смягчающие и отягчающие обстоятельства учитываются при назначении наказания тому соучастнику, который сознательно относился к тому или иному обстоятельству, имел о нем представление.

При эксцессе исполнителя организатор, подстрекатель и пособник отвечают только за ранее обговоренное преступление (приготовление к нему, покушение на него). За вышедшие из рамок договоренности преступления исполнитель отвечает единолично (см. ч. 5 ст. 34, ст. 36 УК РФ)^[5]. Например, если подстрекатель уговаривал исполнителя совершить квартирную кражу, а исполнитель совершил не кражу, а грабеж, то действия подстрекателя надо квалифицировать как приготовление к совершению кражи, но ч. 3 ст. 158 (как минимум) со ссылкой на ч. 1 ст. 30 и ч. 4 ст. 33 УК РФ, а действия исполнителя — как грабеж по соответствующей части ст. 161 УК РФ.

• [1] См. постановление президиума Смоленского обл. суда от 26.07.2001 но делу Иванова, Новикова, Кудрявцевой // БВС РФ. 2003. № 11. С. 21−22.
• [2] См. постановление Президиума Верховного Суда РФ № 107-П12 но делу М. // БВС РФ. 2014.№ 1. С. 17.
• [3] См.: п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 № 29 «О судебнойпрактике по делам о краже, грабеже и разбое»; п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФот 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»; абз. 5 п. 131 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 05.09.1986 № 11 «О судебной практике по деламо преступлениях против личной собственности», ред. от 30.11.1990; определение Судебной коллегии, но уголовным делам Верховного Суда РФ от 20.01.2011 № 46−010−111 по делу М. // ВВС РФ.2011. № 9. С. 8−9.
• [4] См. определение Судебной коллегии, но уголовным делам Верховного Суда РФ № 5−010−151по делу Г. // ВВС РФ. 2011. № 1. С. 25−26.
• [5] См. также постановление президиума Московского городского суда от 14.09.2000 по делуПолшкова // ВВС РФ. 2001. № 5. С. 23−24.