«Я» в репортаже

Автор в репортаже. Репортаж по своей сути — жанр субъективный. Автор всегда проявляет себя в тексте через отбор сцен, которые он решил включить в текст, и через подачу этих сцен — что именно будет упомянуто и какие эмоции все это передаст. Если нескольким журналистам дать задание написать репортаж с одного и того же события, все репортажи окажутся различными, потому что каждый обратит внимание на что-то свое.

Однако фигура журналиста, авторское «Я» присутствует далеко не во всех репортажах. Большинство репортажей посвящены собственно происходящему, а не описанию действий и мыслей журналиста на месте события. Это оправданно: читателю интереснее узнать о происходящем, а не о том, что журналист в качестве внешнего наблюдателя там делал.

Типичная ошибка начинающих журналистов — фокусироваться на своих действиях и превращать репортаж в описание того, куда журналист пошел и с кем поговорил. В результате описание происходящего подменяется описанием того, как журналист собирал информацию. Подобное оправданно только в случаях, когда сбор информации чем-то примечателен сам по себе. Например, в расследовательском репортаже допустимо рассказывать в репортажном ключе о том, как журналист вел свое расследование.

Журналист как действующее лицо. Целесообразно фокусироваться на своих действиях, мыслях и ощущениях, когда журналист является участником события либо главным действующим лицом. В первом случае «Я» в репортаже будет на периферии, во втором — в центре повествования. Подобное уместно в репортаже-эксперименте, когда журналист описывает то, как он сам что-то затеял, а также в репортаже «журналист меняет профессию», когда описывается работа журналиста в какой-то иной сфере для показа среды, в которую журналист внедрился.

Приведем пример репортажа-эксперимента о том, как журналистка баллотировалась в муниципальные депутаты.

Репортаж ников, — разводит руками знакомая. Но подписи ставит вся ее семья. После чего я начинаю изнурительный социальный эксперимент «Как собрать подписи за незнакомого никому человека».

Старушка вьется вокруг меня и отгоняет взмахом руки, как нечистую силу.

• — Знаем мы вас! Никто тут подписывать вам ничего нс будет! Обманываете народ! Уходите отсюда!
• — Почему закрыли «Пятерочку» и сделали дорогой «Перекресток»? — жалуется другая пенсионерка сквозь лай собачки.
• — Извините, депутаты с этим ничего не могут сделать.
• — А дочку в очередь на квартиру поставить можете? Из-за лишнего метра не ставят, а у нее уже трое детей!
• — Здравствуйте, я ваша соседка со второго этажа. Я хочу попробовать избраться районным депутатом и собираю подписи в свою поддержку, — звоню я в двери соседей, но подъезду.

И чаще всего слышу в ответ: «Извините, мы этим не занимаемся». Как будто я предлагаю родину продать. И то, что я соседка, не помогает. Перевешивает негатив от слова «депутат».

• — Подпишетесь в мою поддержку?
• — Вы что, у меня же дети!
• — А вы?
• — Да вы и так уже наши деньги проели!

В итоге две-три подписи на подъезд. Муж возвращается с практически пустым подписным листом и словами: «Я не знал, что у нас такие злобные жители».

— Впервые увидел, как от меня в ужасе разбегаются люди, — рассказывает он. — Распугал шпану на одном из этажей: попросил подписаться — как ветром сдуло. В одной из квартир открыл дверь огромный мужик с бодуна, весь опухший, в трусах. Злой. По идее я его должен пугаться, а не он меня. Но при словах «партия, подписи» он стал уменьшаться в размерах.

Подписывались в основном два типа людей: обеспеченные пенсионеры и 20—30-летнис. Почти никого нс пугала моя молодость. Наоборот, многие только из-за этого и подписывались.

• — Вы за себя подписи собираете? Лично?! — поражались люди.
• — Правильно, хватит там старикам заседать! — одобрила женщина лет сорока^[1].

Субъективный репортаж. Здесь журналист описывает не столько происходящее вокруг него, сколько свои ощущения. Такие репортажи оправданы тогда, когда эти впечатления особенные, и когда они описаны столь талантливо, что заслуживают прочтения.

Вот пример субъективного репортажа, в котором журналистка описала, как у нее под окнами на протяжении пяти ночей перекладывали асфальт, и как она за эти бессонные ночи постепенно сходила с ума.

Репортаж.

Ночь вторая

Асфальтовые коршуны снова слетаются к нам под окна и пригоняют свои бульдозеры, грузовики и экскаваторы. Я испытываю небольшую паническую атаку, преодолеваю ее при помощи небольшого количества виски, лезу в Интернет и выясняю, что вообще-го коршунам требуется специальное разрешение для проведения дорожно-ремонтных работ в ночное время, и даже если оно у них есть, необходимо соблюдать «допустимый уровень шума». Вооруженная этим знанием, иду к гастарбайтерам и спрашиваю, кто у них главный. Трое таджиков прячут глаза, четвертый указывает на плотного кавказца под сенью тополя:

— Вон бригадир.

У бригадира доброе лицо, он встречает меня так радушно, как будто я пришла к нему на плов.

• — Мы бы уже вчера все закончили, но вы видите, сколько машин припарковано? Убирали полночи. Сейчас приедут эвакуаторы, машины уберут, и мы за два часа все закончим. Извините, что вам мешаем. Нам сказали, мы делаем.
• — А разрешение на ночные работы у вас есть?

Его улыбка становится еще шире, как будто плов сегодня особенно удался:

• — Каиешна, девушка! Вы думаете, мы тут без разрешения, что ли? Есть разрешение. Вчера милицию жильцы вызывали, два раза приезжала милиция, проверяла, все документы в порядке.
• — Можете мне показать разрешение?
• — Канешна, девушка! Оно у начальника. Но он сейчас занят. Но разрешение зачем вам проверять? Вы лучше милицию позовите, пусть они проверят.

Приезжают эвакуаторы. Неспешно, как в муторном сне, грузят припаркованные машины соседей, некоторые соседи спешно эвакуируют свои машины сами, эвакуаторы уезжают. Вступают бульдозеры, КамАЗы и отбойные молотки.

В два часа ночи — дорожные работы в самом разгаре — я таки набираю «02», хотя муж и утверждает, что бесполезно. В трубке слышится непривычное: «Вы позвонили в полицию. Чем мы можем вам помочь?» — и во мне зарождается надежда на спасение. Полиция — не хухры-мухры. Как в Европе. Я жалуюсь на недопустимый уровень шума и прошу проверить наших мучителей на наличие у них разрешения ковырять 2-ю Фрунзенскую ночью. Оставляю свои контактные данные.

— Выезжаем.

Я победно смотрю на мужа: если не отстаивать свои гражданские права, а только пассивно бубнить, что все бесполезно, ничего не изменится. На всякий случай в порыве гражданского самосознания я хватаю фотоаппарат и фотографирую дорожные работы с балкона — мало ли, доказательства. Таджики не хотят фотографироваться, отворачиваются или прячутся за деревья. Но кавказские ребята позируют.

Проходит полчаса, и еще полчаса — никто нс приезжает. Я опять набираю «02».

— Вы позвонили в полицию. Чем мы можем вам помочь?

Вспоминается анекдот про заевшую пластинку и ребенка, который бьется башкой о стену: «Малыш, хочешь, я расскажу тебе сказку?» — «Хочу! Хочу! Хочу!».

• — Это по поводу дорожных работ на 2-й Фрунзенской…
• — А, опять вы? Они уже близко. Я их потороплю.

Буквально через пять минут полиция действительно подъезжает к углу Фрунзенской набережной и 2-й Фрунзенской. Я их вижу с балкона и готовлюсь спуститься и дать показания или что там полагается в таких случаях. Но дальше происходит странное: человек в форме, не выходя из машины, обменивается с одним из ремонтников парой реплик, после чего полицейское авто делает изящный вираж по Фрунзенской набережной и исчезает из виду.

— Ну, я же говорил, — констатирует муж.

Я ссорюсь с мужем, мрачно сижу на кухне и пью виски (между прочим, не одна, а с котом, который хоть и не пьет, но сидит рядом и очень заботливо на меня смотрит), стараясь привести себя в такое состояние, чтобы заснуть вне зависимости от уровня шума. К пяти утра мне это удается. Звуки извне смешиваются с шумом моего персонального «вертолета»^[2].

Обратите внимание на то, что в приведенных выше фрагментах репортажей авторы описывали наиболее яркие моменты происходящего, а нс злоупотребляли вниманием к себе только на основании того, что оказались центральн ым и персонажами.

• [1] Донская Л. Битва за бесплатный проездной // Русский репортер. 2012. 8 мар. URL: http://expert.ru/russian_reporter/2012/09/bitva-za-besplatnyij-proezdnoj/ (дата обращения:16.12.2016).
• [2] ГарросА. Асфальтовый приход// Русский репортер. 2016. 26 июля. URL: http://expert.ru/russianreporter/2012/29/asfaltovyij-prihod/ (дата обращения: 16.12.2016).