«Любовь под вязами»: драма в доме Эфраима Кэбота

Глубинный мотив — власть собственности над людьми — вот что определяет социально-психологические коллизии в знаменитой драме «Любовь под вязами» (1924), имеющей богатую театральную историю и экранизацию. Время действия — 1850-е гг., место — одна из ферм Новой Англии. Это угрюмое старинное каменное здание, перед которым склонились два мощных вяза. Они «не только защищают дом», но и подавляют его.

Герои драмы, пожалуй, наиболее сценичной из пьес О’Нила: 75-летний хозяин фермы Эфраим Кэбот и трое его сыновей Симеон, Питер и Эбии. Пружина сюжета — ожесточенная борьба за наследство. Тема — традиционная для классики, но у О’Нила ярко передана атмосфера Новой Англии с се мрачным пуританским колоритом. Сыновья, крепкие, кряжистые, трудятся на ферме отца. Последний приобрел ферму в качестве приданого второй жены, матери сына Эбина. Все трое жаждут получить свою долю фермы. Но когда после смерти второй жены Эфраим женится в третий раз, старшие, Симеон и Питер, продают свои доли Эбину и подаются в Калифорнию. Эбин полагает, что ферма должна полностью перейти к нему, поскольку отец похитил ее у матери, присвоил ее деньги.

Старый Эфраим спорит с сыном, убеждая его, что Эбина ввели в заблуждение родственники. Но на ферму претендует и Абби Путчем, третья жена Эфраима, молодая, чувственная и алчная. Когда она появляется на ферме, Эбин бросает ей в лицо обвинение в том, что она продалась старику, как блудница.

Абби вырывает у старика обещание, что тот отпишет ей ферму, если она родит ему ребенка. Абби выполняет требование, родив ребенка, но не от мужа, а от пасынка, Эбина. Она добилась этого, имитируя якобы разгоревшуюся к Эбину тайную страсть. Рождение мальчика, которого Эфраим полагает своим, приводит старика в восторг. Он объявляет Эбину, что лишает его права на ферму. Абби, казалось бы, достигает своей цели. Но она уже испытывает влечение к Эбину и боится, что теперь она его потеряет. Эбину кажется, что любовь Абби притворна, он грозит открыть отцу правду о ребенке. Перед угрозой навсегда потерять Эбина Абби решается на отчаянный шаг: чтобы доказать ему свою любовь, она убивает ребенка. Эбин вызывает полицию. Но, любя Абби, он берег на себя часть вины, и их обоих арестовывают.

Название пьесы многозначно. Слово desire переводится как «страсть, влечение, любовь». Страсти, сильные чувства движут людьми. Это пьеса и о губительной власти собственничества, и об антигуманной силе пуританских запретов, и о неодолимости чувственной любви.

Глубокий драматизм и психологизм обеспечили пьесе О’Нила и блестящую экранизацию, и прочное место в мировом театральном репертуаре.

«Странная интерлюдия»: женская история. В 1928 г. О’Нил создает драму в двух частях и девяти актах «Странная интерлюдия» — эго была его третья пьеса, удостоенная Пулитцеровской премии. Необычная по форме и содержанию, она знаменовала новый этап его неутомимых творческих экспериментов. Пьеса построена как художественное исследование 30-летнего отрезка жизни главной героини Нины Лидс, дочери профессора. Главенствующий прием — пространные монологи, размышления вслух действующих лиц в духе потока сознания, ставшего, как уже писалось, модным в литературе 1920;х гг. после «Улисса» Джойса. О’Нил впервые использовал этот прием в драматургии.

В пьесе, несущей печать фрейдизма, диалог оригинально сочетался с внутренним монологом (который представлял разновидность используемых в классическом театре «реплик в сторону»). Это позволяло драматургу запечатлеть не только внешние события, но и обнажить внутренний мир своих персонажей.

«Траур к лицу Электре»: американский Эсхил. В 1928 г. О’Нил уезжает на два года во Францию, где, сняв в качестве студии средневековый замок, приступает к работе над трилогией «Траур к лицу Электре» (опубликована в 1931). Это переработка на американском материале древнегреческого мифа о проклятии, лежавшем на роде Атридов, и о падении этого рода. Этот миф получил драматургическую интерпретацию в трилогии «Орестейя» Эсхила. Для О’Нила перекличка с мифологическим сюжетом становилась своеобразной художественной метафорой.

О’Нил переносит действие в Америку после окончания Гражданской войны, в семью Эзры Мэннона, генерала, владельца фермы в Новой Англии. В его роду — дух сурового пуританизма и культ приобретательства. Женитьба одного из членов этого клана на француженке становится толчком, приводящим в действие неумолимую цепь роковых событий, пробуждает мощную энергию зла, ревности, любви, зависти, алчности. Результат — убийства, преступления. Это приводит Мэннонов к самоистреблению.

Персонажи О’Нила, откровенно вознамерившегося стать «американским Эсхилом», — при всей их национальной самобытности, воспринимаются как прозрачные параллели с героями эсхиловской трилогии: Эзра Мэннон — Агамемнон, его жена Кристин — Клитемнестра, их дочь Лавиния — Электра, любовник Кристин Адам Бронт — Эгисф и т. д.

В начале 1930;х гг. О’Нил пишет еще две пьесы — «Ах, пустыня» (1933) и «До скончания дней». Последняя не имела успеха, что отрицательно подействовало на драматурга, пораженного тяжелой болезнью. Все это привело к творческому кризису, продолжавшемуся целых 12 лет. Но мировая значимость его художественного вклада была уже неоспорима. В 1936 г., второй американец после С. Льюиса, он был удостоен Нобелевской премии по литературе.

Поздний О’Нил: «Продавец льда грядет». После длительного молчания в 1946 г. О’Нил публикует свою знаменитую пьесу «Продавец льда грядет» (1939), одно из наиболее сложных, трудных и масштабных по замыслу произведений драматурга. По жанру это философская притча, действие которой происходит в начале столетия.

Герои — обитатели нью-йоркского салуна, «бывшие люди», опустившиеся на «дно», выбитые из привычного жизненного ритма. Единственное, чего они требуют от жизни, — это возможность быть всегда навеселе и предаваться наркотическим грезам. Среди них: циркач; полицейский; участники англо-бурской войны (капитан, генерал); корреспондент; владелец негритянского игорного дома; анархист и др. Все они надеются начать новую жизнь. Хозяин заведения Гарри Хоуп носит говорящую фамилию {hope — мечта): после смерти жены он 20 лет не выходит на улицу, но готов положить конец затворничеству. Свои упования и у других персонажей. Вили Обан, выпускник Гарварда, надеется найти хорошую работу; репортер Джимми — вновь стать сотрудником газеты; проститутка Кора — выйти замуж за бармена Чака Морело, который хочет «завязать» с пьянством.

«Бывшие люди» ожидают прихода некоего коммивояжера, весельчака Хикери но прозвищу Хики. Всякий раз Хики одаривает их бесплатной выпивкой. Но на этот раз вместо угощения он потчует их душеспасительными поучениями: советует взяться за дело, не уповать на светлое завтра, а принять жизнь такой, какая она есть.

Пьеса пропитана мрачной символикой. Один из персонажей называет Хики «продавцом льда», а это намек на его связь со смертью. В пьесе сложным образом переплетаются темы иллюзии и действительности, правды и спасительной лжи. Это вызвало ее разнообразные толкования.

Заметна и перекличка с самой популярной на Западе драмой Горького «На дне». О’Нил писал, что эта «великая пролетарская революционная пьеса как пропаганда в пользу угнетенных действительно превосходит любую из всех когда-либо написанных…». Пафос драмы О’Нила в том, что она предлагает «истину в обличье человеческой жизни». И эта формула — эстетическое кредо О’Нила.

Последние годы великого драматурга были горькими. Тяжелой оставалась ситуация в его семье. Отзвуки же трагедии, происшедшей в родительской семье, клубок мучительных отношений отца, матери и детей, нашли отзвук в его пьесе «Долгий день уходит в ночь» (1946; поставлена в 1956). Она составила своеобразную дилогию с пьесой «Луна для пасынков судьбы» (1943; поставлена в 1947). Когда после смерти О’Нила (1953) началось освоение его архива, выяснилось, например, что в период «великого молчания», в середине 1930;х — начале 1940;х гг., драматург вынашивал и частично реализовал грандиозный замысел — цикл из десяти пьес. В ней он, следуя историческому «генеалогическому принципу», хотел проследить судьбу одного семейства Харфордов, его возвышения и падения примерно за 150 лет. Серия должна была называться «Сага о собственниках, обокравших самих себя».

Юджин О’Нил: творческая индивидуальность. Драматург был личностью яркой и противоречивой. Его одержимые неординарные герои были своеобразными проекциями темперамента их творца. В этом красивом мужчине постоянно жили душевное беспокойство, неустроенность, усугубляемая тяжелыми болезнями, а также пристрастием к алкоголю (беда многих американских писателей).

Увлечения и романы О’Нила, стимулировавшие его творчество, отнюдь не способствовали стабильности его семейной жизни. Один из сыновей О’Нила умер от наркотиков. Другой, Юджин О’Нил-младший, в 1950 г. покончил жизнь самоубийством. Имя его дочери, красавицы Уны, осталось в истории. Будучи совсем юной, она в 16 лет вопреки противодействию отца вышла замуж за 54-летнего Чарли Чаплина. После многочисленных разводов великого актера этот брак, приведший к рождению восьми детей, оказался на редкость счастливым.

В широком плане О’Нил должен быть отнесен к реалистам как художник, стремившийся выразить глубинную правду жизни. Но самый термин «реализм», достаточно общий, нередко ассоциируется с представлением о зеркальном отражении действительности.

Свой метод О’Нил назвал супернатурализмом, понимая под этим правдивое искусство нового типа, свободное от эмпирического копирования. Этот новый метод призван был возродить драматургию и театр, сделать их высоким искусством XX в. Определяющей чертой новой драматургии О’Нил полагал ее способность обнажать душу, освобождая от «тяжеловесной, обездуховленной плоти, от жирных фактов», отвлекаться от плоского жизнеподобия, заострять, сгущать обстоятельства, пока они нс вырастали до «символа Правды».

Во всем, что писал О’Нил, часто поднимаясь к вершинам, но иногда допуская перехлесты, чувствовалась рука увлеченного реформатор. «О'Нил дал жизнь американскому театру», — писал Теннесси Уильямс, его современник, выдающийся драматург. Предметом внимания для О’Нила были человек, его душа, сложная и противоречивая. О’Нил — один из творцов трагедии XX в. Тем, кто отрицал трагическую природу жизни, он отвечал: «Мы сами трагедия, ужаснейшая из всех, написанных и ненаписанных». При этом О’Нил делал акцент на внутренней психологической драме героев, на раздиравших их страстях, на их трагическом уделе.

Ведущим для О’Нила был жанр проблемной социально-философской драмы. В ней просматривались два плана. Один — это конфликты конкретных четко написанных характеров. Другой — философский, иносказательный, притчевый, который обнаруживался за сюжетно-тематическими перипетиями.

О’Нил и российский театр. О’Нил жадно впитывал достижения мирового театра. Среди его художественных ориентиров были античные трагики, прежде всего Эсхил, а также Шекспир и Ибсен и, конечно, мастера новой драмы начала XX в. В 1910;е гг. в пору движения так называемых малых театров Юджин О’Нил участвовал в постановках не только западноевропейских, но и русских драматургов: Толстого, Горького, Чехова, Андреева.

Поездка МХАТа в США в 1922—1924 гг., прошедшая с триумфом, дала сильнейший стимул для развития реализма в американском театре. К. С. Станиславский имел основание констатировать: «Наши гастроли в Америке не прошли бесследно. Вся история американского театра сейчас делится на два периода: „до“ и „после“ приезда Художественного театра». В США началось серьезное изучение системы Станиславского, специально для этого был создан Американский лабораторный театр. Видные американские режиссеры приезжали в 1920;е — начале 1930;х гг. в Москву, которую называли театральной Меккой, для изучения опыта таких мастеров как Станиславский, Мейерхольд, Таиров.

Первооткрывателем О’Нила в 1920;е гг. был Московский Камерный театр, руководимый А. Я. Таировым. Обращаясь к нему, О’Нил писал: «Моим идеалом всегда был театр творческого воображения». Он считал, то Камерный театр «воплотил мечту драматурга».

В 1960—1970;х гг. в ведущих российских театрах прошла волна постановок О’Нила.

Подобно тому как американская поэзия XX в. выросла из Уитмена, то национальная драма вышла на общемировой уровень благодаря О’Нилу: в послевоенный период эту роль сыграли пьесы А. Миллера, Т. Уильямса, Э. Олби.