Композиция комментария. 
Настольная книга журналиста

Начинать комментарий можно двумя способами — с тезиса и с введения в тему. Тезисное начало используют, если тема комментария проста для читателя и не нуждается в дополнительных пояснениях. Тогда автор сразу может объявлять, в чем он хочет убедить аудиторию. Вот пример тезисного начала.

Не понимаю, за что и с какой целью уничтожается класс наших предпринимателей — единственный на сегодня слой людей, способный осуществить модернизацию России. Не тех таинственных, «ничего не предпринимающих», а обычных, никем не прикрытых «малых» и «средних» бизнесменов. Делается это системно, мощно и уверенно. Способствуют этому законы — мутные и неоднозначные. Не защищающие предпринимателей, а способствующие их разорению и наказанию^[1].

Тематическое начало используют, если читателя предварительно надо ввести в курс дела. В таком случае комментарий начинают со вводной информации, за которой уже следует тезис. Вот пример тематического начала:

Для «Рубина» чемпионат закончился не в субботу матчем против «Локомотива», а гораздо раньше. Сладкие мгновения триумфа его футболисты пережили 2 ноября, когда выиграли в Раменском у «Сатурна» и за три тура до конца первенства обеспечили себе золото. Ночью, вернувшись в Казань, они обнаружили, что встречает их все руководство Татарии в бейсболках рубинового цвета во главе с нечасто в последнее время появляющимся на публике президентом Минтимером Шаймиевым, 2000 болельщиков, перед трапом самолета заботливо расстелена ковровая дорожка, а пиротехники уже приготовили все необходимое для шикарного фейерверка в честь новых чемпионов.

Итоги чемпионата следовало бы признать почти фантастическими, поскольку прошлый сезон «Рубин» завершил на десятом месте, а его единственным серьезным достижением до сих пор была шальная бронза 2003 года. Но есть одно обстоятельство. Ковровые дорожки, салюты и президентские приемы в честь героев спорта уже превратились для Татарии в явление не то что привычное — обязательное. И «Рубин» стал лишь очередным пополнением в списке казанских клубов, выигравших наиболее заметные российские чемпионаты. Технология добычи больших спортивных побед освоена в Татарии так же великолепно, как и технология торжеств по их поводу^[2].

Если начать с тезиса («В Татарии освоили технологию добычи больших спортивных побед»), читатели, которые не следят за спортивными новостями, не поймут, о каких спортивных победах идет речь.

Разновидность тематического начала — информационный повод, когда автор использует недавнее событие, чтобы порассуждать на «вечную» тему:

В минувшее воскресенье в программе «Времена» на сугубо официальном первом канале гости Владимира Познера говорили о состоянии патриотического воспитания в стране и любви к Родине в настоящее время. Познер, спору нет, профессионал экстракласса, поэтому разговор вышел вполне интеллигентным — то есть ведущий себя нигде не подставил, хотя осталось ощущение фиги в кармане и много чего между строк. Но именно эти пробелы хотелось бы по возможности внятно восполнить, поскольку тема уж больно занятна. Точнее, болезненно занятна: в нашем Отечестве разговоры о патриотизме в официальном формате — это всегда признак тяжелого недуга^[3].

Еще один вариант тематического начала — совмещение темы и аргумента. Точнее, один из аргументов выносится в начало текста и используется для введения в тему. Как в этом комментарии:

В России работают 102 тысячи газетных журналистов, по этому показателю в 2005 году наша страна занимала первое место в мире. В Китае — второе место — журналистов 84 тысячи. В США — 54 тысячи. Такие данные приводит Дэниел Трейсман, профессор Калифорнийского университета и один из исследователей России. Трейсман ссылается на данные ЮНЕСКО. При всех погрешностях подсчета, которые можно вменить Трейсману и ЮНЕСКО, эти данные слишком похожи на правду и слишком хорошо объясняют судьбу как медиа, так и журналистов в 2000;е годы.

В кризис, в его острую фазу издания закрывались едва ли не ежемесячно. Но кризис закончился, а издания продолжали закрываться. В конце 2010 года умер «Русский Newsweek», в начале 2011;го — издание D' группы «Эксперт», в середине лета, на этой неделе, — журнал «Финанс». В принципе, те же процессы происходят и с газетами. Кажется очевидным, что печатные — по крайней мере печатные — СМИ переживают свой собственный кризис.

И дело вовсе не в качестве контента — здесь, мне кажется, как раз все в порядке даже у закрывшихся в последние годы СМИ. Вряд ли кто-то кинет камень в Smartmoney или, допустим, в «Русский Newsweek».

Дело в количестве. Цифры Трейсмана доказывают со всей убедительностью — России не нужно столько рабочих мест для журналистов. Давайте сравним с Китаем, чье население в 10 раз больше. По китайской мерке, в России должно быть около 9 тысяч журналистов — в 11 раз меньше, чем имеется в наличии. Можно возразить, что в Китае — в отличие от России — две трети населения безграмотные декхане, которые газет не читают. Сравним по ВВП — тут соотношение 4 к 1 в пользу Китая — получаем, что в России должно быть около 20 тысяч журналистов, в пять раз меньше, чем сейчас^[4].

Тема здесь — исследование Дэниела Трейсмана о количестве журналистов в разных странах, аргумент — приведенные цифры, тезис — утверждение, что России нужно в разы меньше журналистов, чем есть сейчас.

Помимо тезисного и тематического начала возможно еще одно — сентенционное, когда комментарий начинают с крылатой фразы или с пересказа известного сюжета. Этот вариант — редкий и сложный, потому что фраза или сюжет должны соотноситься с идеей комментария. Но при удачном подборе начало текста будет красивым и ярким. Например, как здесь:

Был такой французский фильм 1962 года «Дьявол и 10 заповедей», состоящий из нескольких новелл. Заповедь «не убий» иллюстрировала киноновелла, в которой замечательно сыграл Шарль Азнавур. Он играет семинариста, узнавшего о самоубийстве сестры из-за сутенера и главаря местной мафии Гариньи, который принудил ее к занятию проституцией. Желая отомстить за сестру и понимая, что имеющихся у него улик хватит только на то, чтобы ненадолго упрятать преступника за решетку, герой Азнавура проворачивает комбинацию, которая провоцирует Гариньи на убийство семинариста перед самым приездом полиции. Мафиози оказывается застигнутым на месте преступления и теперь гарантированно понесет наказание и будет изолирован от общества.

Герой действует в той логике, что если преступника нельзя разоблачить, то можно подтолкнуть его к более открытому преступлению. Зная его криминальный характер, можно создать ситуацию, которая проявила бы его наклонности. Пожертвовать собой, чтобы это было последнее убийство, совершенное мафиози (пересказ сюжета фильма).

Сдается мне, что история Pussy Riot — похожий случай. Что доминирующим мотивом была художественная провокация, цель которой — выявить и представить на всеобщее обозрение характер верховной власти, церковных иерархов и взаимоотношений церкви и государства. Девушки создали ситуацию, в которой власть — учитывая всю совокупность ее нынешних свойств — с большой долей вероятности отправляла их за решетку. Этот последний акт насилия изначально предусматривался, участницы панк-молебна и группа их поддержки к нему готовились — они имели возможность уехать за границу, но предпочли остаться в Москве, наверняка зная, что их посадят (тезис — установление параллелей с пересказанным сюжетом и утверждение о мотивах участниц Pussy Riot)^[5].

Основная часть комментария состоит из аргументов и вспомогательной информации. Число аргументов для газетного комментария (2—3 тыс. знаков) — обычно от трех до шести.

Оптимальное количество аргументов зависит от объема комментария и глубины раскрытия темы. Например, аргументы в комментариях на одну и ту же экономическую тему в массовой газете и в деловой будут различаться и по количеству, и по детальности. Читатели деловой газеты в экономике разбираются лучше, и доводы комментатора должны быть сильнее, чем возможные контрдоводы этой продвинутой аудитории.

Объем вспомогательной информации также зависит от аудитории, которой адресован текст. Например, читатели деловой газеты скорее всего будут знать о действующей ставке единого социального налога^[6], и напоминать им ее не надо, равно как и разъяснять, что такое единый социальный налог. Читателям же массовой газеты лучше рассказать и про ставку, и про сам налог. Или, к примеру, автор приведенного ниже комментария полагал, что далеко не всем его читателям известно о размерах призовых, которые получили российские спортсмены — победители лондонской Олимпиады 2012 г.:

Отгремели фанфары и бубны Олимпиады, и с первых строк новостных лент исчезли сводки медального зачета. С этой табличкой за две олимпийские недели стране довелось пережить всю гамму чувств: от паники в духе «шеф, все пропало», когда ведущие новостей иронично извещали, что Россия обогнала по медалям Казахстан, но пока находится позади Северной Кореи, до трезвого осознания того факта, что Россия в спорте, как и в политике, перестала быть сверхдержавой. И наконец на высочайшем уровне было благосклонно разрешено четвертое место считать победой: Америку с Китаем не догнать, а британцы выступали дома (тематическое начало).

Между тем четвертое место России ровным счетом ни о чем не говорит, да и сам медальный зачет — чистая условность, относящаяся не столько к спорту, сколько к поп-культуре с ее рейтингами, чартами и топ-листами и еще более—к ритуалам державного патриотизма. Как, впрочем, и вообще «медальные планы», государственные проводы с молебном (в этот раз обошлось без оного) и выдача победителям в Кремле праздничных слонов (тезис о том, что медальный зачет — условность). Как посчитал «Форбс», Россия обошла все страны мира по общей сумме призовых — от 10 до 12 млн долл, только от правительства, не считая денег от спонсоров, которые тоже исчисляются миллионами. Для сравнения: общая сумма призовых у победителейамериканцев почти в три раза меньше, а британские медалисты вообще не получат от государства ни пенса. Унизительный средневековый обычай царской «раздачи» указывает спортсменам на их место у кормушки; впрочем, некоторые охотно исполняют эту роль, как, например, некоторые призеры Банку вера-2010, потребовавшие обменять подаренные внедорожники на другие, классом повыше. Сцена, достойная толи пира у Ивана Грозного, толи сталинского распределителя (вспомогательная информация о призовых выплатах и подарках победителям Олимпиады).

Культ медали убивает идею спорта, как и медальный зачет по странам. Не случайно МОК от него открещивается, называя его неофициальным, ибо он нарушает основополагающий принцип Олимпийской хартии: соревнуются не государства, а атлеты (аргумент 1 — Стремление к максимальному числу медалей противоречит олимпийской идее). Медали отнюдь не служат показателем мощи страны. Да, число американских медалей отражает мировое лидерство США — но точно так же его отражает число нобелевских лауреатов из американских университетов или мировые сборы голливудских фильмов. А вот уже, например, в Китае число медалей говорит лишь о ставке на «медалеемкие» виды спорта и о работе безжалостной спортивной системы, как в бывшей ГДР или на Кубе, но никак не связано с уровнем развития массового спорта. И наоборот: среди лидеров медального зачета нет Германии, экономического локомотива Европы и одной из самых спортивных стран мира, но немцы не переживают и не устраивают разбора полетов по поводу худшего выступления национальной сборной за последние пол века (аргумент 2 — Число медалей не связано с уровнем развития страны).

Для России подсчет медалей — традиция, идущая от СССР, вотчина спортивных чиновников и федераций, осваивающих под эти медальные фьючерсы немалые бюджеты, но редко отвечающих в случае неудачи. Советские медали свидетельствовали скорее о мощи государственной машины по добыче золота на спортивных аренах, чем о состоянии массового спорта, здоровье нации и уровне социально-экономического развития. СССР был страной количественных показателей — миллионов тонн чугуна, тысяч ядерных боеголовок, тиражей «Малой Земли» и олимпийских медалей. Мы выдавали рекорды на-гора, жертвуя всем ради международного престижа, доказывая преимущества социализма (аргумент 3 — Стремление к подсчету медалей — наследие СССР).

Сегодня, когда всемирный конкурс привлекательности нами безнадежно проигран, патриотическая погоня за медалями и барские призовые выглядят имперским пережитком. Куда важнее для страны гонка за рейтингом вузов, за качеством государственного управления и индексом человеческого развития, за цифрами продолжительности жизни — но в этих дисциплинах, к сожалению, Россия не проходит даже в отборочный тур (повтор высказанной в начале текста идеи — Гонка за медалями является имперским пережитком, а по показателям, которые действительно свидетельствуют об уровне развития страны, Россия безнадежно отстает)^[7].

В приведенном выше примере также показано, что в концовке комментария должна присутствовать та идея, которую автор хочет донести до читателя. Классическое завершение комментария — повтор тезиса. Например, как здесь.

За мою двадцатилетнюю работу журналистом в разных «горячих точках» мира мне неоднократно приходилось сталкиваться с работниками силовых структур и даже контрразведки. Например, в Узбекистане сотрудники службы национальной безопасности не только следовали за мной буквально по пятам, но в конечном итоге депортировали меня из республики. Оказавшись в признанном «форпосте демократии» — США, я было решил, что теперь мои злоключения закончились и я заживу скучной обывательской жизнью. Увы, мои надежды оказались напрасными (тезис — Злоключения не закончились).

В один из вечеров я поехал в курортный городок Империал-Бич, расположенный на границе с Мексикой. Неожиданно я был остановлен полицейской машиной: как выяснилось, у меня перегорела освещающая номер машины лампочка. Проверив мои документы, стражи порядка тем не менее не потеряли интереса к моей скромной персоне. Найдя в моем автомобиле карту Калифорнии, они стали расспрашивать меня, что я делал в отмеченных мной на ней ручкой населенных пунктах. В завершении процедуры безукоризненно вежливые полицейские зачем-то заставили меня сесть на землю и сфотографировали (аргумент 1).

За четыре месяца пребывания в США у меня проверяли документы более десяти раз. А когда я один раз забыл паспорт дома, мне пришлось час просидеть в камере для задержанных в пограничной части. Интересно, что в «обезьяннике» стоял ничем не огороженный унитаз и за отправлением естественных надобностей могли наблюдать пограничники. Однако это маленькое неудобство компенсировалось плакатом на английском и испанском: «Если вы недовольны обращением с вами, попросите у дежурного офицера бумагу и напишите жалобу». На прощание пограничники взяли у меня отпечатки пальцев и объяснили, что иностранец обязан всегда иметь при себе паспорт, причем не только в пограничной зоне, но и в любой точке США (аргумент2).

Как-то на пороге моего дома появились двое рослых молодых людей в строгих черных костюмах и галстуках. Я решил, что, как обычно, пришли свидетели Иеговы, и приготовился прогнать незваных проповедников. Но тут один из визитеров показал удостоверение с надписью «ФБР» (аргумент 3).

Еще когда я жил в Москве, один мой знакомый американский журналист с гневом рассказывал мне о том, что милиционеры как-то остановили его в метро и попросили предъявить паспорт. «Этот случай является убедительным доказательством авторитарности российского режима. В США полицейский не имеет права проверить документы без достаточно веской причины», — убеждал меня заморский репортер. Нетрудно представить, какую бы статью написал мой знакомый для своей газеты, если бы его машину остановили сотрудники ГИБДД, а вскоре бы после этого на его квартиру нагрянули сотрудники ФСБ. Хочу подчеркнуть, что я не считаю США авторитарным государством. Спору нет, сотрудники силовых ведомств моей родины нарушают права человека гораздо чаще, чем их заокеанские коллеги. Однако не следует впадать и в другую крайность. В России Америку нередко воспринимают как страну образцовой демократии, не нуждающейся в совершенствовании. Увы, мой личный опыт заставил меня усомниться в этом распространенном стереотипе (повтор тезиса другими словами)^[8].

Помимо повторения тезиса возможны такие концовки комментария: 1. Прогноз (предполагаемый вариант развития событий). 2. Резюме (вывод, следующий из аргументов и не повторяющий тезис). 3. Закольцовывание (возврат к описанной в начале ситуации, подача ее в новом свете). 4. Сентенция (крылатая фраза). 5. Призыв (побуждение читателей что-то сделать). Вот примеры различных типов концовок.

Прогноз:

Перед проходом к переулку, где расположено здание Хамовнического суда и куда никого, кроме журналистов, милиционеры не пускали, стоял одинокий замерзший пикетчик с плакатом: «Данилкин: ждет бессмертие или проклятие. Выбирай». Он стоял и тогда, когда выбор был уже сделан и журналисты расходились. Новый плакат сооружать было поздно. Но и без всякого плаката из уст в уста передавалась фраза приговора. Не того, что себе под нос, как бы мимоходом, зачитал Данилкин. А того, что после будничного объявления непостижимого срока, когда судья наконец замолчал, огласила мать Ходорковского: «Будьте вы прокляты и потомки ваши!».

Самым темным пятном в этом процессе до сих пор оставался судья Данилкин. Кому-то казалось или хотелось верить, что он разбирается скрупулезнее и объективнее предшественников. С ним связывали надежды. Его со всех сторон призывали быть мужественным. Кто-то слышал от кого-то, будто Данилкин проявил принципиальность и отказался писать Приговор — пишите сами, якобы бросил он прокурорам, и писали они. Рассказывали и другое: будто написанный им приговор «там» сочли слишком мягким, а потому оглашение отложили и велели переписать (так при участии многих специалистов этого дела дорабатывается послание президента). «К Данилкину пришли», «Данилкина куда-то увезли», писали очередную версию мои коллеги.

И все же — где судья? Что он чувствует? Данилкин — он ведь живой человек, а не прозрачная субстанция наподобие палача в набоковском «Приглашении на казнь». Он ведь должен был понимать, что он подписывает, что произносит, на какую огромную аудиторию он это произносит. Коллеги говорят мне—да ладно, за многие годы ремесла люди его профессии привыкают к ежедневному копипасту обвинительных заключений, в которые вписываются зачастую не с ними и даже без их участия согласованные цифры.

Да, но процесс над Ходорковским—дело особое. «Процесс десятилетия» — не просто громкая фраза. Говоря спортивным языком, одно дело — судить рядовую игру, другое — финал чемпионата мира: цена ошибки несопоставима. Если в прочих процессах можно делать копипаст и вписывать цифры почти не задумываясь, на автомате, то тут Данилкин не мог не осознавать, что за его выбором следит аудитория в десятки, а то и сотни миллионов человек, не в одной России, а по всему миру. Главным испытуемым на этом процессе был сам Данилкин. И он даже не мог сказать: «Умываю руки». Никакой народ крови не требовал.

Я не верю, что есть люди в здравом рассудке, начисто лишенные саморефлексии. И даже если сейчас Данилкина подбадривают, поздравляют, обещают повышение, ордена и хорошие перспективы для родных и близких, он просто обречен думать всю оставшуюся жизнь о том, что он сегодня сделал и произнес. Ия сильно сомневаюсь, что эти размышления доставят ему много радости. Уже говорят: это приговор российской судебной системе. Но Данилкин вынес и приговор самому себе. Даже если сейчас он этого не осознает, он нанес себе и своим близким тяжелейшую моральную травму. Приговор Данилкина Ходорковскому и Лебедеву еще могут пересмотреть, а приговор Данилкина Данилкину—неисправим, нестираем. Ему теперь с этим жить. Я не знаю, кому — в моральном смысле — жить будет легче: им или ему, назначившему этим людям сроки, какие дают в России серийным убийцам и террористам^[9].

Резюме:

Пришла весна. Подсыхает трава на откосах автомагистралей, потянуло дымком от первых травяных палов, с Приморья начали приходить первые новости о сгоревших дачных поселках… Весна заставляет нас вновь вспомнить о лесах и необходимости рационального управления ими, которая поистине стала жизненной в прошлом году для миллионов жителей центральной части России. Сейчас многие из нас (не только губернаторы, сотрудники МЧС, Рослесхоза и региональных органов управления лесами, но и другие — астматики, старики, родители маленьких детей и простые офисные клерки) задумываются: повторится ли снова пожарная катастрофа прошлого лета, не придется ли оставить уютный кабинет и искать новую работу, уезжать из задымленной Москвы в отпуск в Прибалтику или в Беларусь, где есть кому следить за пожарами в лесах? От чего зависит, будет ли развиваться пожарная ситуация в лесах по печальному сценарию прошлого года, или все-таки наши леса сейчас более готовы к испытанию огнем, чем в прошлом году?

Как показало лето 2010 г., у лесных пожаров, почти как у марксизма-ленинизма, есть три основные составляющие: жаркая и сухая погода, неэффективное лесное законодательство и низкая культура поведения в лесах. Если наблюдается только одна из них, то пожары возможны, но не очень опасны, а вот когда все три проявляются вместе — жди большой беды.

Казалось бы, нарисованная картина уже достаточно мрачна и должна заставить всерьез обеспокоиться опасностью новых лесных пожаров летом. Но, к сожалению, есть еще и новый, не действовавший в прошлом году фактор, который обусловливает низкую готовность наших лесов к пожароопасному сезону: это накопление в лесах в европейской части России небывалого объема сухой древесины, служащей великолепным топливом для лесных пожаров и создающей все предпосылки для перехода низовых, относительно менее опасных пожаров в опасные верховые. Беспрецедентные объемы сухой древесины образовались в силу стечения ряда обстоятельств: многие районы подверглись и ураганному ветру, и воздействию ледяного дождя, который привел не только к массовым обрывам проводов, но и к слому ветвей и целых крон у деревьев, особенно вдоль открытых пространств на границе леса с дорогами, полями и вырубками, т. е. там, где огонь от травяного пала, пришедшего с открытого пространства, может теперь, как по лестнице, перейти сначала на поломанные деревья, а затем и выше, в кроны леса. В результате низовых пожаров прошлого года образовались тысячи гектаров лесов, ослабленных действием огня, с большой долей сухих деревьев и сухим подлеском, что также создает условия перехода низовых пожаров в верховые. Кроме того, прошлым летом активизировалось наступление на леса насекомых-вредителей, особенно короеда-типографа, а ледяной дождь и низовые пожары создали этому вредителю отличную кормовую базу. К сожалению, усилия органов управления лесами по расчистке прошлогодних гарей оказались явно недостаточными. По некоторым данным, расчищено не более 10% горельников прошлого года.

Получается, что из-за недооценки необходимости планомерного, научно обоснованного, устойчивого управления природными ресурсами, и лесами в частности, и просто из-за бюрократизма и общей бесхозяйственности леса и в 2011 г. остаются источником повышенной опасности. При борьбе слесными пожарами пока приходится надеяться не на управленцев, а на природу — на холодное и дождливое лето. Бог нам в помощьI^[10]

Закол ьцовмва н ие:

• (Начало) Я — чеченец, а значит, я несу полную ответственность за всех своих детей. Это не красивые слова, а просто суть чеченского общественного сознания. Я могу не видеть своего сына 20 лет, вообще забыть о его существовании, но если он вырастет и разобьет чей-то Porsche Cayenne, придут ко мне, отцу. Если не найдут меня — к моему отцу, брату или дяде. И скажут: «Ваш человек разбил наш Porsche Cayenne. Отвечайте».
• (Концовка) По чеченским традициям и сын по достижении совершеннолетия также обязан быть ответственным за отца. Джохар Дудаев заявлял чеченским старикам, которые жаловались на невыплаты пенсий: «Разве вы не чеченцы? Зачем вы просите пенсии? Пусть вас содержат ваши дети». Действительно, если бы не дети, то в дудаевские времена, когда годами не выплачивались пенсии, чеченские старики умирали бы от голода. Как умирали в те времена в Грозном некоторые русские старики, о которых забыли дети или родственники^[11].

Для комментария важна фокусировка: начало и концовка должны соотноситься друг с другом, а аргументы — работать на заявленный в комментарии тезис. Типичная ошибка — расфокусированный комментарий, когда автор заявляет одно, доказывает другое и делает вывод по поводу третьего. Например, как в этом тексте:

Верховный суд принял окончательное решение — сбившая двух человек Анна Шавенкова наказана 2,5 года колонии с отсрочкой приговора до достижения ее ребенком 14 лет. Первая мысль — за что это такие поблажки? Ну беременная… Мало у нас, что ли, беременных в СИЗО? (Тезис или, с учетом ироничности подачи, скорее антитезис: беременность — не основание для смягчения приговора).

Вот и пусть гражданка Шавенкова, как все добрые люди, отсидит с ребенком, благо в нашей стране существуют давние традиции, когда сын отвечает за отца и есть все условия для этой справедливости — дома ребенка при 13 женских исправительных колониях. Сейчас за решеткой российских тюрем 805 малышей возрастом до трех лет. Но нужно ли это? Исправляется ли женщина, когда ее ребенок с ней на зоне? Хорошо ли там малышу? (Аргументы в форме риторических вопросов: женщина с ребенком в тюрьме все равно не исправится, а ребенку в тюрьме плохо. Однако аргументы слабые — в тюрьме плохо всем, а исправление женщины и без ребенка весьма сомнительно).

За осень в доме ребенка одной только Можайской колонии скончались двое младенцев. Но как им не умирать, если в колониях сидят 10 тыс. ВИЧ-инфицированных, 7 тыс. наркоманок, 620 больных туберкулезом, 20 тыс. психически больных женщин? Умершая в «можайке» девочка родилась у мамы-наркоманки, весила 1,8 кг и была поражена гепатитом С. Проверка Можайской ИК показала, что 59 малышей были больны ОРЗ и ОРВИ. Лечить их было некому — на две ставки ни одного врача, не идут почему-то педиатры на зарплату в 18 тыс. за колючую проволоку. Так зачем держать детей за решеткой? (Подмена темы. Женщина, про которую шла речь в начале текста, не наркоманка, не больна туберкулезом и психически здорова. Следовательно, ее ребенок скорее всего не будет таким же, как у наркоманки, — с недобором веса и гепатитом).

Вроде бы это исправляет матерей. Но часто они, отсидев, отказываются забирать ребенка из тюрьмы. Я встречалась в колонии с женщиной, у которой ребенка усыновили в США, а там приемные родители мальчика убили. Мать, лишенная прав на всех своих детей, была подавлена, плакала, сжимая газетную вырезку с описанием гибели сына (в этом абзаце — каша. Одни матери после отсидки отказываются от детей, у других, сидящих, детей отбирают и убивают. С исходным тезисом, что не надо сажать беременных, это никак не связано).

«Они его били, заставляли мыло есть!» У меня сердце кровью обливалось. «Помоему, хорошая женщина», — поделилась я с начальником колонии. «А здесь все лишенные прав на детей исправляются, о сыновьях-дочерях вспоминают, — ответил он. — Потому что трезвые и не под кайфом. А как выйдут на волю — наплевать им на детей». Тогда в чем смысл тюремных домов ребенка? Кто ответит? И есть ли ответ? (Еще большая путаница. Сначала — про отрезвление находящихся в тюрьме. Но у осужденной беременной женщины из тезиса такой проблемы нет. И комментарий не про это. Завершается же текст вопросом о смысле домов ребенка. К чему этот вопрос, не ясно. Особенно с учетом тезиса о том, что не надо сажать беременных)^[12].

• [1] Как бы легализация // Ведомости. 2009. 5 октября.
• [2] Казанские технологии // Власть. 2008. 24 ноября.
• [3] Подмена понятий, или О том, что лох платит всю жизнь // Русский курьер. 2005.22 февраля.
• [4] Иванов И. Вон из профессии! URL: http://mediapedia.ni/201 l/07/26/von-iz-professii/.
• [5] Чистосердечное признание режима // Ведомости. 2012. 26 июля.
• [6] Налог, который выплачивают работодатели в пользу фондов пенсионного, медицинского и социального страхования. В 2012 г. составлял 34%.
• [7] Медальный незачет// Ведомости. 2012. 17 августа.
• [8] В каких странах за вами следила контрразведка? // Новые Известия. 2011. 7 июня.
• [9] Приговор судье Данилкину// Ведомости. 2010. 30 декабря.
• [10] Горячее лето 2011// Ведомости. 2011. 6 мая.
• [11] Отеческие записки // Власть. 2009. 5 октября.
• [12] Колядина Е. В тюрьму — вместе с мамой? // Метро. 2011. 30 ноября. URL: http://www.metronews.ru/kolumnisty/elena-koljadina-v-tjur-mu-vmeste-s-mamoj/TpokkD! Fu8ZizXRjfRfg/.