Либерализм, инфантилизм, свобода

Перечисленные феномены и тенденции современного мира взаимосвязаны. Просматривающийся сквозь них «инфантилизм представляет собой реакцию на либерализм уходящей эпохи»¹. Ложным оказывается представление, будто для самореализации достаточно одной свободы, что надо только убежать от изматывающей душу ненавистной работы, унылых будней и отношений, серого городишки.

Между тем все философские системы и социальные практики убеждают, что одной свободы недостаточно для самореализации. Свобода — тяжелый выбор и бремя, нелегкий труд. В меняющемся мире жизнь запутана и полна неопределенностей. В ней очень трудно проследить причинно-следственные связи, не поменяв их местами. Особенно это «удается» политикам, СМИ, чиновникам, бесчисленным управленцам всех уровней, которые все вместе тем самым привносят в это мир еще больше путаницы. Необозримый океан возможностей оборачивается загадкой бесконечного выбора.

Адекватное поведение, тем более управление, требует продумывать каждое решение от самых основ (хотя в управлении все чаще требуется действовать быстро, даже стремительно). А это способно измотать самого стойкого жизненного бойца. Отсюда — ностальгия по прошлому, которое ассоциируется с зачарованным пространством детства, в котором было все просто и ясно, ты был центром, все тебя любили и, если что, защищали от неприятностей. В этой ситуации реклама потакает эмоциям и импульсам этого Большого Ребенка, а индустрия потребления и развлечений убаюкивает его, отвлекая от жесткой реальности.

Ориентация на маркетинг сформировала феномен «команды». Вместо прежних отделов и штатных работников пришла более гибкая система, когда набираются команды, коллективы по краткосрочным контрактам под конкретный проект. На подобный аутсортинг переходят и перешли даже академические институты, университеты, театры, оркестры, спортивные команды. Экономически это эффективно и выгодно, более того, завязываются новые перспективные контакты и коммуникации, рождаются задуманные продукты.

Все это неплохо. Однако из пришельцев не сформировать научную школу (это требует много времени, усилий, денег), прежние связи человека с организацией (институтом, университетом, театром и т. д.) теряются, уходит былой корпоративный дух. Важно показать себя «командным игроком», а что за игра — дело десятое^[1]. В этой ситуации продолжается девальвация профессионализма, когда способность работать в команде и «влиться» рассматривается выше, чем умение работать по специальности.

Все это странным образом поразило Россию, и от подобных перемен страдает само дело: команда командой, но найти топменеджера, высококлассного министра, губернатора, профессора, а нередко — токаря, слесаря, лекальщика, фрезеровщика и т. д. — целая проблема. Слишком мало профессионалов своего дела и слишком много желающих много «получать» денег, не обладая для этого основаниями. Одновременно много хороших профессионалов, не получающих должного воздаяния за свой труд, сколько бы они ни работали.

В совокупности эти феномены и тенденции кардинально изменили прежнюю и сформировали новую систему ценностей. В ней перемены показались лучше стабильности, потенциальные возможности — лучше реальных достижений, предчувствие — лучше радости в настоящем, командный дух затмил индивидуальный профессионализм, отношения перетекли в транзакции, инфантилизм возвысился над зрелостью, от проблем надо удирать (как это нередко делают российская Госдума, сенат, а также отечественный ЖКХ и многие граждане), а не пытаться с ними справиться, существуют лишь права без обязанностей (управляющие компании), ну и постарайтесь обратиться вовне, а не внутрь себя, не задумывайтесь^[2].

Неудивительно, что многие уверились, будто самореализация в этом мире — не только естественное право каждого, но и заслуженная награда, которая требует не больше усилий, соображения и терпения, чем поездка на эскалаторе на следующий этаж торгового центра^[3].

Внешне все эти феномены и тенденции выглядят вполне приличными. «Свобода» — великое слово и все ее хотят. Перемены нам нужны, как и трансформации, модернизации, инновации. А когда много возможностей — это гораздо лучше, чем когда их совсем мало и выбор практически отсутствует. И то, что мы больше и лучше можем потреблять — так ли уж это плохо? А что плохого в известности, тем более славе?

Однако в такой постановке эти вопросы носят риторический характер, и должны звучать в принципе не так. Они стоят так, что свобода без ответственности — это инфантилизм. Перемены нужны, но не ради самих перемен, инициируемых беспокойными и нервными (нередко, впрочем, слишком спокойными) политиками и управленцами, они должны соизмеряться с умением справиться с делом, с преданностью, надежностью и ответственностью.

Возможности должны придавать жизни смысл, а не сводиться к сексуальным похождениям, раскрутке, путешествиям, шопингу. Что касается потребления, то, как известно, у всех народов мира есть поговорки вроде «В последнем костюме карманов нет». Известность и слава хороши тогда, когда они заслужены, а не представляют собой телевизионно-рекламный продукт в результате финансовых вливаний некоего богатого индивида.

Сказанное — только часть истины. Есть и другие, противоположные феномены и тенденции.

Например, потребительские установки людей постоянно меняются под воздействием глобализации и других социальных изменений. Многие не хотят участвовать в гонке потребления, смещая свои акценты в пользу нематериальных ценностей — гармонии жизни, творчества, осмысленного существования, справедливости, милосердия, солидарности, доверия, чести, благородства, знания и т. д. На Западе обнаруживается целый пласт философской и научной литературы, анализирующей этот феномен и показывающей, что есть вещи поважнее денег^[4].

В сфере культуры представители поп-культуры иногда вспоминают, что вообще-то есть понятие «гамбургского счета» и пытаются поверять себя, например, оперой. Бывает забавно слышать, когда привыкшие петь под фонограмму российские певцы пытаются взять высокую ноту, дико напрягая все свои небольшие силы и голосовые связки. Эти позывы можно приветствовать, но они остаются пока исключением.

• [1] Фоли М. Век абсурда: почему в современной жизни трудно быть счастливым. С. 51—52.
• [2] Там же. С. 53.
• [3] Фоли М. Век абсурда: почему в современной жизни трудно быть счастливым. С. 53.
• [4] См., в частности: Drucker Р. F. Post-Capitalist Society. N.Y., Harper-CollinsPablishers, 1995; Giddens A. The Consequences of Modernity. Cambridge, PolityPress? 1996; Fukuyama F. Trust. The Social Virtues and Greation of Prosperity.N.-Y., Free Press, 1996; Handy Ch. Hungry Spirit. Beyond Capitalism — A Quest 3