Понятие механизма социального действия права

Под социальным механизмом действия права принято понимать «ту цепочку взаимодействия социальных факторов, с помощью которой содержание конкретной правовой нормы воплощается в соответствующем этому содержанию правовом поведении людей». Важно иметь в виду то обстоятельство, что само по себе право не действует — действуют люди, которые могут соблюдать правовые предписания либо не соблюдать их. Как справедливо отмечает В. В. Лапаева, «прежде чем действовать в соответствии с законом, человек должен его знать»^[1]. Именно поэтому исходным пунктом действия правовой нормы является доведение ее до всеобщего сведения путем официального опубликования, а отправным моментом для изучения механизма действия права является проблема познания и знания права^[2]. В то же время социолога, изучающего право, интересует не столько уровень правовых знаний и правовой информированности населения конкретной страны, сколько то, как эти знания воплощаются в реальном поведении индивидов в рамках общества. Иными словами, специфика социологического подхода к познанию права заключается в его конечной ориентированности на установление взаимосвязи между знанием и поведением. Проблема знания права интересует социолога в той мере, в какой информация об этом знании позволяет ему исследовать и прогнозировать юридически значимое (правомерное или противоправное) поведение носителей этого знания.

Хорошо известно, что сам по себе уровень правовой информированности человека еще не является показателем его непременной ориентации на правомерное поведение (так, нередко преступники гораздо лучше знают Уголовный кодекс, чем законопослушные граждане). Как отмечает российский исследователь правосознания А. С. Гречин, правовое сознание — это не есть простая сумма знаний о законе и законности, существовавших и в настоящее время существующих правовых взглядах и идеях, оно не простой слепок с них в сознании человека, а их переработка. Иными словами, правовое сознание представляет собой синтезированное восприятие рассматриваемого сложного комплекса, составляющее существенную черту психологии человека, его характера. Только в таком понимании правовое сознание может воздействовать на поведение людей, играть известную роль регулятора этого поведения¹. Воздействие права на поведение человека зависит от сложившегося у него отношения к праву, от сформировавшейся в процессе его социализации готовности к правомерному или противоправному поведению.

В основе отношения человека к праву лежат его ценностные ориентации. В общем смысле ценности можно определить как желательное, предпочтительное для данного социального субъекта (индивида, социальной группы, общества) состояние социальных связей, принципов и практики социальных взаимоотношений, критерий оценки социальных явлений. Ценности, определяя смысл, стратегию целенаправленной деятельности, тем самым регулируют социальные взаимодействия, внутренне побуждая к деятельности. Выступая в качестве важнейшего элемента системы социальной регуляции, ценности одновременно и формируют идеалы, и ориентируют человека в окружающем мире, и побуждают его к действиям. В жизни современного общества ценности играют роль своеобразных «центров управления» поведения людей в различных сферах общественной жизни.

Субъектные ценности проявляются во всех общественных явлениях. Многие из них имеют непосредственное отношение к государству и праву. Под правовыми ценностями в самом общем виде принято понимать свойства (признаки) права, которые являются значимыми для людей. Личность, осваивая эти ценности, делает их мотивами своего правового поведения, воплощая в реальную правовую действительность. Таким образом, правовые ценности личности являются своего рода мостиком от права должного к праву сущему, от права идеального к праву реальному. Ценностный аспект правосознания, по мнению В. А. Щегорцова, представляет собой оценки, даваемые гражданами различным правовым явлениям: правовой системе в целом, ее составным частям, законодательству, требованиям конкретных правовых норм, работе правовых органов, своему поведению и поведению других граждан в сфере права в прошлом и настоящем, деятельности общественных и государственных организаций и своих действий в предупреждении и искоренении правонарушений¹. В данном определении наряду с понятием «ценность» используется также и другое основное аксиологическое понятие — «оценка». Оценка состоит в признании значимости чего-либо с точки зрения индивида, группы или общества. Оценка стоит между познанием и практикой. Дело в том, что, познавая действительность, люди не остаются равнодушными к полученным знаниям. Они, так или иначе, соотносят их с прошлым опытом, потребностями, интересами, целями деятельности. При этом познанные свойства объектов определенным образом переживаются человеком, вследствие чего у него формируется определенное психическое отношение к объектам познания и практической деятельности. В данной ситуации осуществляется определение субъективной значимости объекта как «хорошего или плохого, полезного или вредного, приемлемого или неприемлемого». Следует отметить, что сам процесс «оценивания» всегда предполагает сравнение, в результате которого субъект выбирает как раз то, что соответствует потребностям и интересам, ценностям его сознания.

По мнению известных отечественных специалистов в области юридической социологии и психологии А. Р. Ратинова и Г. X. Ефремовой, к структуре правосознания следует относить четыре основных типа оценочных отношений. Сюда относится, во-первых, отношение к праву (его принципам, институтам и нормам), во-вторых, оценочные отношения к правовому поведению людей, в-третьих, к правоохранительным органам и их деятельности и, в-четвертых, к собственному правовому поведению (правовая самооценка)^[3].

Отношения к правовым ценностям выражаются в оценочных суждениях индивидов, которые, тем не менее, могут иметь формально-декларативный характер, то есть расходиться с истинным отношением человека к конкретным правовым явлениям и воплощением данной индивидуальной позиции в реальной жизнедеятельности и правовом поведении. В качестве своеобразного механизма, формирующего готовность индивида действовать в определенном направлении, выступают его социальные установки. Под установкой мы понимаем сформированную на основе прошлого опыта предрасположенность воспринимать и оценивать какой-либо объект определенным образом и готовность действовать в отношении его в соответствии с этой оценкой. Когда объектом установки служат различные правовые ценности, мы имеем дело с собственно правовыми установками. Правовая установка личности представляет собой сформировавшуюся в результате правовой социализации индивида его поведенческую готовность (предрасположенность) к значимому с точки зрения права — правомерному или противоправному — варианту поведения. В своей совокупности установки организуются в систему ценностных ориентаций. Ценностные ориентации представляют собой устойчивую систему установок, определенным образом ориентированную на социальные ценности и направляющую поведение людей по отношению к этим ценностям в условиях их сложного взаимодействия. Доминирующие установки образуют общую направленность личности, определяют ее жизненную позицию и характеризуют содержательную сторону ценностных ориентаций. Если речь идет о правовой ориентации, то под ней следует понимать интегрированную совокупность правовых установок индивида или общности, непосредственно формирующую внутренний план, программу действий в юридически значимых ситуациях.

Правовую установку личности следует отличать от правовой установки законодателя (государства), выраженной в норме действующего права. Правовые установки государства, будучи усвоенными личностью, становятся ядром личностных правовых установок. По мнению В. В. Лапаевой, законодателю целесообразно создавать законы в соответствии с господствующими в обществе представлениями о справедливости применительно к решению вопросов о правомерном и неправомерном в человеческих отношениях, о вине и ответственности, о соотношении между правонарушением и наказанием. Такой подход позволяет населению ориентироваться в правовом пространстве, руководствуясь своим правовым чувством и представлениями. В этом смысле законодатель призван, не нанося ущерба целям правовой регуляции, в максимально возможной и доступной форме сократить все более увеличивающийся разрыв между законодательством и массовым правосознанием членов общества, между их реальным знанием действующего права презумпцией его знания. При этом законодателю нет нужды заниматься философскими рассуждениями о сущности справедливости, о добре и зле и т. д. Его задача заключается в том, чтобы в каждом конкретном случае правового регулирования найти и сформулировать надлежащую форму конкретизации правового равенства, а следовательно, общесправедливого для адресатов права способа согласования всех социальных интересов в сфере регуляции соответствующей правовой нормы. Если такое согласование будет найдено, то механизм реализации закона в силу его социальной обусловленности и адекватности значительно упростится: опыт показывает, что закон, основанный на справедливом учете и согласовании различных социальных интересов и тем самым способствующий равно справедливому для всех свободному развитию общественных отношений (т.е. правовой закон), обладает большей внутренней потенцией к самореализации. В отличие от этого неправовой закон (а с позиций социологии права — это социально необоснованный закон, нарушающий принцип правового равенства и нацеленный на защиту одних интересов в ущерб другим) для своей реализации нуждается в жестких, репрессивных механизмах¹. Разумеется, было бы неверным думать, что у правового закона, то есть закона, основанного на правообразующем интересе, нет проблем с реализацией. Очевидно, что реализация закона зависит не только от его социального содержания, но и от тех характеристик закона, которые относятся к его правовой форме, а также от эффективности правоприменительной деятельности.

Таким образом, в идеале правовая идеология государства должна стыковаться с правовой психологией личности, а правовые установки государства из области идеологических ориентиров переходить в плоскость правовой психологии индивида и реализовываться в его поведении^[4]. Если же такой стыковки не происходит (т.е. правовые установки государства не становятся частью правовой психологии индивида), то человек в своем стремлении к удовлетворению тех или иных потребностей вступает на путь неправомерного поведения.

Личность, освоившую правовые установки государства и реализующую их в своем правовом поведении, можно характеризовать как правовую личность. Само понятие правовой личности было введено в социальный дискурс еще в конце XIX — начале XX в., когда у философов и правоведов возникла потребность связать идею существования и развития правового государства с представлением о личности, обладающей специфическими свойствами. Основное содержание понятия «правовой личности» еще в начале XX в. охарактеризовал русский юрист Б. А. Кистяковский. Согласно его определению, правовая личность — это личность, дисциплинированная правом и устойчивым правопорядком, наделенная всеми правами и свободно ими пользующаяся. В этом случае личность оказывается задействованной в социально-правовой деятельности, в защите своих неотчуждаемых прав, ее отличает понимание своей персональной ответственности за соблюдение законов государством и каждым гражданином. Правовую личность характеризует набор определенных ценностных ориентаций по отношению к правовой системе общества. Среди них можно выделить следующие наиболее типологические черты правовой личности:

• уверенность в том, что только свобода всех людей в обществе есть одна из надежных гарантий свободы каждого;

• • уважение достоинства других лиц, выступающих в качестве равных участников правового общения;
• • чувство личной ответственности за свои поступки и внутреннее убеждение в важности исполнения человеком лежащих на нем обязанностей;
• • уважение к закону и вера в то, что соблюдение принятых человеком обязательств есть элементарное условие нормального сосуществования людей в рамках общества.

Можно констатировать, что соответствующий требованиям современного общества уровень индивидуального правосознания предполагает активное позитивное отношение к духовным ценностям правового характера, направленное на реализацию прав и свобод личности. Поскольку сфера правового сознания тесно взаимосвязана с правовым поведением, необходимо упомянуть и основные поведенческие черты правовой личности. Важнейшей социально-поведенческой характеристикой правовой личности можно считать непосредственное участие в правотворческом процессе, будь то работа в законодательных органах государства, участие в обсуждении проектов законов и решений местных органов власти, внесение предложений в законодательные и государственные органы, в редакции газет, радио, телевидение, наконец, просто обязательное принятие участия в выборах и референдумах. Вторую значимую черту поведения правовой личности составляет сознание и защита собственных нарушенных другими субъектами правоотношений прав. Защита своего права не является обязанностью гражданина, однако отказ от реализации этого права разрушает систему сдержек и противовесов, на которой и построено правовое государство. Поэтому правовой личностью может быть назван только индивид, активно защищающий свои права и пользующийся при этом исключительно правовыми методами. В качестве еще одной поведенческой характеристики правовой личности можно назвать, как нам кажется, участие в правоохранительной деятельности и работе общественных организаций. В принципе, данную установку можно рассматривать и как готовность к защите прав третьих лиц, к которым следует относить не только отдельных индивидов, но и социальные группы, и общество в целом.

Следующая черта поведения правовой личности — участие в правовоспитательной деятельности, что в социологической терминологии правильнее назвать участием в правовой социализации. Любая система является устойчивой только в том случае, если в случае недолговечности составляющих ее частей она воспроизводит подструктуры, подобные отмирающим. Ячейкой правового государства является отдельно взятая личность. Поэтому каждое последующее поколение должно соответствовать предыдущему, по крайней мере, в плане правового поведения. Так как существенную часть в процессе формирования психологической структуры правовой личности занимает процесс социализации, субъектами которого являются родители, школа и третьи лица, то каждая отдельно взятая правовая личность должна принимать активное участие в правовоспитательной деятельности.

Можно констатировать, что правовая личность представляет собой обладающую особыми типологическими и поведенческими характеристиками подструктуру социальной личности, адекватной гражданскому обществу и правовому государству. При этом от остальных типов личности правовая личность отличается степенью правомерности и активности поведения. Следует отметить, что в условиях правовой модернизации, соответственно, предъявляются особые требования к процессу социализации молодежи в сфере права, содержание которого должно быть направлено на формирование правовой личности. Основополагающим требованием, предъявляемым к процессу правовой социализации личности в условиях глобального общества, необходимо признать «привитие» в молодежной среде уважения к праву, а также воспитание молодого поколения в духе лояльности к правовым нормам. Здесь интересно обратиться к классификации уровней «лояльности правосознания», предложенной Е. А. Белкановым. Для нас важно установить, какой из выделяемых типов лояльности соответствует характеристикам правовой личности.

Правовую личность как таковую может характеризовать, прежде всего, такой уровень лояльности, как активный положительный уровень лояльности к праву (активный позитивизм). Для данного уровня характерно положительное отношение к праву, являющееся, как правило, осознанным, что проявляется в отношении большинства единичных правовых предписаний. Такую личность отличает высокая готовность к реализации правовых предписаний, к защите своих прав и прав третьих лиц при помощи правовых процедур. Высока и степень доверия к правоохранительным органам. Лица, имеющие подобный уровень лояльности правосознания, достаточно редко совершают правонарушения, да и то незначительные.

Строго говоря, этим уровнем и исчерпывается понятие правовой личности. Однако существует еще две группы, которые примыкают к группе правовой личности в строгом смысле. Это, прежде всего, группа, для которой характерен пассивный положительный уровень лояльности (пассивный позитивизм). Для этого уровня также характерна высокая степень положительного отношения к праву. Оно обычно осознанное, но при повышенной роли моральных представлений. Уровень готовности к реализации правовых предписаний и защите своих субъективных прав при помощи легальных процедур достаточно высок. В то же время для пассивного позитивизма характерна более низкая готовность к защите прав третьих лиц. В целом применительно к участию в социальном контроле правовой сферы преобладает установка на невмешательство или на пассивное содействие.

Во-вторых, это группа, которой присущ конформный положительный уровень лояльности (конформный позитивизм). Эта группа также характеризуется позитивным отношением к праву. Однако в большинстве случаев оно мало осознано и мотивировано, прежде всего, групповой и корпоративной солидарностью, нормами групповой морали, содержащими в себе требования правомерного поведения. Высокая готовность к реализации правовых предписаний в данном случае обусловлена, прежде всего, воздействием группы. Число и тяжесть совершаемых этой категорией лиц правонарушений может возрастать, но они обычно не носят умышленного характера, за исключением некоторых малозначительных деяний. Готовность к защите своих прав при помощи легальных процедур средняя, а к участию в социальном контроле правовой сферы — низкая.

Уже следующий уровень лояльности в настоящей классификации мотивируется не столько положительным отношением к праву, сколько боязнью санкций, как со стороны государства, так и со стороны группы. Личность, находящуюся на таком уровне лояльности, уже нельзя характеризовать как правовую, так как она будет социально-позитивно вести себя только в рамках ориентированного на силовые методы контроля государства и соблюдать закон исключительно под страхом наказания.

Очевидно, что наиболее устойчивый характер имеют принципиальные установки на правомерное поведение, активный положительный уровень лояльности к праву и именно на формирование таких личностных установок должны быть нацелены усилия общества и государства по созданию и эффективному действию социального механизма реализации норм права.

• [1] Лапаева В. В. Социология права. — М., 2000. С. 203.
• [2] О значении этой проблемы говорит уже тот факт, что к числу основныхправовых принципов относится презумпция знания права, которая звучиттак: «Никто не вправе ссылаться на незнание закона» или «Незнание законане освобождает от ответственности». В соответствии с презумпцией знанияправа правоохранительные органы в своей деятельности исходят из того, чтопосле официального опубликования закона граждане его знают.
• [3] Ратинов А. Р., Ефремова Г. X. Правовая культура и поведение // Юридическая психология. — СПб., 2001. С. 59—60.
• [4] См.: Щербакова Н. В. Правовая установка и социальная активность личности. — М., 1986. С. 19.