Основополагающие постулаты классических теорий элит

Представления об избранных мира сего, призванных управлять государством, складывались, начиная с глубокой древности. В нашу задачу не входит детальный анализ процесса эволюции теоретических концепций элит в истории классической и современной политической мысли. Мы ограничимся лишь характеристикой особенностей освещения в классической и современной политической науке ряда ключевых содержательных сюжетов, имеющих отношение к теме.

К числу основных постулатов элитологии можно отнести следующие положения.

1. Представление о природной предопределенности неравенства способностей людей. Исторически первой системой взглядов, содержащей элементы представлений о должном в сфере высшего управления, можно считать учение выдающегося китайского мыслителя Конфуция. Знаменитый философ древнего Китая полагал, что главная задача высшей власти — «исправлять имена», т. е. обеспечить выполнение каждым того, что предписывает ему общественный статус. Созданное в соответствии с подобной установкой общество должно состоять из двух неравных по численности социальных категорий: тех, кто размышляет и управляет, и тех, кто трудится и повинуется.

Выдающийся вклад в разработку представлений об избранности призванных управлять обществом внесли Платон и Аристотель. Платон подчеркивал, что способных к управлению государством граждан — меньшинство и считал мифом представление о возможности всеобщего равенства. Платон констатировал наличие трех градаций способностей: наивысшие — способность к управлению; менее ценные предполагают выполнение исполнительских функций; последние по значимости — способности к определенному виду ремесла или земледелия.

Представление о природной предопределенности неравных способностей людей к выполнению того или иного вида деятельности является принципиальной программной установкой работы Аристотеля «Политика»: «Очевидно, что одни люди по природе свободны, другие — рабы, и этим последним быть рабами и полезно, и справедливо»^[1]. Поскольку «рабу вообще не свойственна способность решать», управленческие функции и занятия высшими видами интеллектуальной деятельности есть прерогатива избранных свободных граждан, ибо не всякий лично свободный человек может быть причислен к касте правителей. Население полиса помимо двух указанных категорий — рабов и правителей — включает еще одну — лично свободных, но не являющихся гражданами. Их функции — выполнение ремесленных и земледельческих работ, однако несение столь важных для государства обязанностей не приближает их к положению граждан, ибо критерием гражданства является участие в работе суда и народного собрания. Аристотель сформулировал требования к занимающим высшие должности: 1) лояльность по отношению к существующему государственному устройству; 2) способности к выполнению должностных обязанностей; 3) обладание добродетелью и справедливостью.

Гаэтано Мост (Gaetano Mosca) в программной работе «Правящий класс» сформулировал знаменитый тезис о внеисторическом характере разделения общества на две неравноценные категории — управляющих и управляемых — и представил эту дихотомию в качестве фундаментального основания любого общества.

Вилъфредо Парето (Vilfredo Pareto) пошел дальше в разработке этого тезиса и предложил инструментарий для определения критерия принадлежности к среде избранных, сделав акцент в интерпретации понятия «элита» на личностно-психологическом аспекте. «Я употребляю слово элита в его этимологическом смысле, подразумевая наиболее сильных, наиболее энергичных и наиболее способных»^[2]. Для определения принадлежности к элите Парето предлагает использовать количественные методы, выставляя индексы от 0 до 10 людям в разных сферах деятельности. Элита, в свою очередь, подразделяется на правящую, осуществляющую политико-управленческие функции, и неправящую.

2. Представление об изначально греховной сущности человеческой природы, исправить которую призвана мудрость государственного управления.

Представление о природе человека как низменной и порочной стало исходной посылкой концепции управления Никколо Макиавелли. Отсюда задача государя — установление такой формы правления, которая бы способствовала обузданию низменных инстинктов и побуждала бы граждан к солидарности и сотрудничеству. Идеальным способом правления Макиавелли считает республику. В его концепции государь выступает творцом позитивных социальных норм и установлений, способных ввести социальные конфликты — естественные и неизбежные — в русло конструктивного урегулирования с целью обеспечения безопасности и благосостояния граждан.

Идеи Н. Макиавелли о необходимости государства и государственной власти как средства обуздания низменных пороков человеческой натуры нашли развитие в произведениях Томаса Гоббса. Гоббс считал, что в своем развитии человеческое общество проходит две стадии — этап «естественного состояния», суть которого можно выразить формулой «человек человеку волк», и период государственного развития. Государство и государственная власть выступают средствами предохранения сообщества людей от проявлений их низменной природы, защиты общества от внешних и внутренних врагов, обеспечения гражданского мира и безопасности. Государство, которое Гоббс уподобляет мифическому чудовищу Левиафану, — это продукт своеобразного договора между верховным правителем и народом, однако этот договор не предполагает права народа на его расторжение. Главная задача государственной власти — обеспечение подчинения большинства населения правящему меньшинству.

• 3. Представление об особых качествах лиц, способных осуществлять государственное управление. Конфуций полагал, что демаркационной линией между теми, кто размышляет и управляет, и теми, кто трудится и повинуется, выступают не знатность или материальный достаток, а исключительно знания и добродетели, важнейшими из которых являются гуманность и чувство долга. Платон считал, что правителями государства должны быть обладающие превосходными качествами личности, способные сохранять свои убеждения и в тяжелых испытаниях. Более того, античный мыслитель был убежден, что государством должны управлять философы, подразумевая под этой категорией лиц, специально подготовленных к управленческой деятельности посредством многоступенчатой системы обучения высшему знанию — диалектике.
• 4. Представление о важности критериев отбора в состав элиты. Платон уделял особое внимание проблеме рекрутирования новых членов в касту избранных. Поскольку главным критерием включения в состав правящей элиты являются высокие интеллектуальные и нравственные качества, а они, как он считал, передаются преимущественно по наследству, то высший слой естественным образом пополняется за счет лиц «благородного», а не «подлого» происхождения. В тех же случаях, когда потомок знатной семьи не «дотягивает» до необходимого уровня, он подлежит безжалостному изгнанию из среды управляющих, и наоборот, проявивший выдающиеся способности простолюдин после соответствующего длительного обучения должен быть причислен к когорте правящего сословия.

Высокий интеллектуальный уровень и выдающиеся волевые качества Моска рассматривал в качестве непременного условия удержания господства правящим классом. В этом же контексте Моска особо подчеркивал значение фактора внутренней сплоченности членов правящего класса как одну из важнейших предпосылок его эффективности.

Очевидно, что интенцией любой элиты является стремление обеспечить наследственный характер рекрутирования. В связи с этим важно отметить, что значительное большинство исследователей, начиная с Платона, многократно подчеркивали недопустимость сведения критериев рекрутирования элиты к соответствию принципу наследственности.

5. Постулат о неизбежности смены правящих элит. Общество — разновидность динамической системы; как и любая система, оно стремится к обретению равновесия и избежанию крайностей. В качестве средства достижения подобного равновесия В. Парето рассматривал процесс смены (циркуляции) элит, в ходе которого ориентированные на жесткие силовые методы управления «львы» приходят на смену мастерам комбинаций — «лисам», которые впоследствии вновь вытесняются «львами». Длительное господство «львов» ведет к застою; засилье «лис» способно дестабилизировать и истощить общество.

В работах Парето можно выделить два типа циркуляции элит. Первый — это взаимосменяемость «львов» и «лисиц» как двух разновидностей правящей элиты. Второй тип элитной ротации обусловлен невозможностью длительного соответствия способностей индивидов занимаемым ими социальным позициям. Через несколько поколений аристократии теряют способность к управлению и умирают, будучи сметенными новыми элитами, а история предстает «кладбищем аристократий»^[3].

В качестве признаков деградации элит Парето констатирует следующие: нисходящая элита становится более расслабленной, более мягкой и менее способной защищать свою власть; с другой стороны, она не только не теряет своей алчности по отношению к ей не принадлежащим благам, но и стремится расширить масштаб и степень нелегитимного присвоения национального достояния.

Анализируя различные исторические эпизоды борьбы «старых» и «новых» элит, Парето реалистично отмечает, что новая элита, стремящаяся сместить старую (или вынудить ее поделиться властью и почестями), никогда не демонстрирует подобные устремления открыто и честно. Напротив, новые лидеры борются за собственные привилегии, представляя себя в качестве выразителя общенациональных интересов и подчиняя себе прежних союзников^[4]. Циркуляция элит и составляет подлинное содержание исторического процесса, по мнению Парето. Революции есть не что иное, как смены элит, а борьба элит есть константа развития общества, воплощающаяся в исторически конкретных формах (религиозные войны, буржуазные революции, борьба буржуазии и пролетариата).

Анализируя способы рекрутирования кандидатов в состав правящего класса, Моска выделяет две тенденции: аристократическую и демократическую. Первая, исторически доминирующая, означает передачу власти по наследству. Абсолютизация этой тенденции ведет к деградации правящего слоя. Для предотвращения его кристаллизации Моска считает необходимым вливать в него «новую кровь», что предполагает включение в когорту управленцев наиболее одаренных представителей низших слоев, способности и воля которых способствуют сохранению высокого интеллектуального и волевого тонуса правящего класса. Моска полагал, что включение выходцев из низших слоев в элиту не только предотвращает ее вырождение, но и блокирует социальные движения низов за обретение равных прав с элитой, гармонизирует и стабилизирует отношения между классами. Однако поддержание таким образом элементов политического равенства не предполагает, что последнее должно быть дополнено равенством экономическим и культурным^[5].

6. Исключительно важным является сформулированное в рамках классической элитологии представление о том, что эффективность элиты во многом определяется степенью открытости элитной ротации. К. Манхейм писал: «Важно, чтобы приток людей в эти (элитные. — О. Г.) группы допускал их селекцию… из большого общества» и отмечал, что источником угрозы современному ему массовому обществу является упадок принципа рекрутирования элиты, основанного на признании личных достоинств^[6].

Средством предотвращения упадка элит может стать кооптация в ее состав наиболее одаренных представителей низших страт. В. Парето полагал, что в отношении последних у наследственной аристократии есть две стратегии: репрессии и абсорбция. Второй способ не только более гуманен, но и более продуктивен, так как способен предотвратить социальные движения низов.

7. Представление о различиях в способах легитимации власти элит. Моска полагал, что способы легитимации господствующего положения меньшинства меняются на протяжении веков — от насильственных на ранних этапах цивилизации до политико-идеологических, религиозных и культурных в последующие периоды. Политико-идеологическую доктрину, призванную оправдать господствующее положение правящего класса, Моска определяет как «политическую формулу». Ее конкретное наполнение разнится в условиях различных цивилизаций и варьируется в зависимости от потребностей и запросов конкретной исторической эпохи. Сам же принцип разделения общества на лучшую и подлежащую управлению части общества остается неизменным на протяжении веков.

Г. Лассуэл констатировал исторические изменения средств воздействия элит на массы. В феодальной Европе главным средством достижения власти было насилие, в период создания национальных монархий — организация, в век индустриального роста — умение заключать сделки, в постиндустриальном обществе — пропаганда.

8. Сколь многообразны способы легитимации, столь же разнятся и способы осуществления власти. Разновидностями способов осуществления власти Моска считает автократическую (при которой авторитет и власть транслируются исключительно сверху) и либеральную (предполагающую делегирование полномочий снизу). Правящий класс, в свою очередь, неоднороден: он имеет высший уровень — правительство — и более низкий (остальные политические силы). Моска полагает, что эффективность политического управления не в последнюю очередь определяется способом формирования и стилем функционирования страт, занимающих промежуточное положение между теми, кто находится на вершине политической пирамиды, и теми, кто составляет ее основание.

По мнению В. Парето, способы подчинения меньшинством большинства разнообразны, но их многообразие можно свести к двум знаменателям: силе и хитрости. Преобладание того или иного компонента конституирует два типа элит: «львов», которые предпочитают прямолинейные, жесткие, авторитарные методы управления, и «лис» — мастеров политических комбинаций, пропаганды, манипуляций. Правление «лис» характеризует демократические режимы, которые Парето называет плутократическими; семейство «львов» правит бал в условиях, близких к диктатуре.

Несколько особняком в классической элитологии стоит работа Роберта Михельса (Robert Michels) «Социология политической партии в условиях демократии», однако ее значение трудно переоценить: бурное развитие левого движения в начале XX в. стало основанием для надежд на фундаментальную демократизацию политической организации общества, на кардинальное изменение характеристик правящей элиты и господствовавших ранее преимущественно «закрытых» аристократических механизмов формирования власти. Тем холоднее был «душ» Михельса, показавшего, что демократизация не «грозит» не только верховной власти, но и в значительной мере является иллюзией даже левых организаций. Заслуга Михельса состояла в том, что он указал на ряд объективных факторов, препятствующих осуществлению фундаментальной демократизации, а также представил анализ субъективных качеств политических лидеров, обусловливающих неизбежность формирования «вождистских» устремлений. Невозможность прямой демократии обусловлена, по мнению Михельса, ее формальнотехнической неосуществимостью в условиях массового общества. Что касается надежд на участие левых сил в парламентской деятельности, то Михельс полагает, что демократические установки лидеры социалистов оставляют за порогом парламента. В процессе развития партии «демократическая система сжимается в конечном счете до права масс выбирать себе в данный период времени господ, которым они после их избрания обязаны оказывать послушание»^[7]; происходит отождествление интересов партийного бюрократа с интересами партии по принципу «Партия — это я». Аналогичным образом развивается тенденция и в государственном бюрократическом аппарате.

• [1] Аристотель. Политика // Соч. в 4 т. М.: Мысль, б. д. Т. 4. С. 384.
• [2] Pareto V. The Rise and Fall of the Elites. An Application of Theoretical Sociology. N. J., 1968. P. 36.
• [3] Pareto V. The Rise and Fall of the Elites. P. 38.
• [4] Ibid. P. 36.
• [5] Mosca G. Op. cit. Р. 3.
• [6] Манхейм К. Указ. соч. С. 316, 318.
• [7] Михельс Р. Социология политической партии в условиях демократии // Диалог.1990. № 1. С. 52.