Виды инвестиционных договоров

Разнообразие договорных форм, опосредующих инвестиционные отношения, требует поиска классификаций соответствующих соглашений.

Предлагаемая в настоящем учебнике классификация основывается на двух критериях:

• 1) выделение либо общей гражданско-правовой модели договора, предусмотренной гражданским законодательством государства, либо специальной модели, не закрепленной в гражданском законодательстве, но регулируемой специальным законом государства;
• 2) цель, преследуемая заинтересованными субъектами при заключении договора.

На основе этих критериев предлагается следующим образом классифицировать инвестиционные договоры:

• 1) договорные типы, закрепленные в гражданском законодательстве;
• 2) договорные типы, закрепленные в специальном законодательстве;
• 3) организационные договоры, преследующие цель организации инвестиционной деятельности.

При этом обнаруживаются сходные концептуальные подходы как российского, так и китайского законодателя при формировании договорных моделей, опосредующих инвестиционные отношения.

Общегражданские договоры, опосредующие инвестиционные отношения

Инвестиционная деятельность, будучи совокупностью действий по вложению активов, складывается между субъектами гражданского права. Инвестиционные отношения могут опосредоваться теми договорными формами, которые предусмотрены гражданским законодательством, на что прямо указывают основные инвестиционные законы. Например, лицо, занимающееся предпринимательской деятельностью, инвестирует денежные средства в нежилое помещение, которое предполагает использовать для торговли. В этих целях им заключается договор купли-продажи недвижимости, который регулируется нормами, содержащимися в главе 30 ГК РФ. В китайском праве инвестиции, осуществляемые при приобретении объекта недвижимости, регулируются аналогичным образом. В соответствии со ст. 130 Закона КНР о договорах продавец обязан передать покупателю право собственности на продаваемую вещь, а покупатель обязан уплатить за нее покупную цену. Таким образом, договор купли-продажи выступает в качестве договорного типа, опосредующего инвестиционный акт.

Другим примером инвестирования такого лица является заключение им договора строительного подряда со строительной фирмой, которая построит здание для торговых нужд. Такой подход закреплен и в российском, и в китайском законодательстве.

И в том, и в другом случае (и при заключении договора купли-продажи, и при договоре строительного подряда) как российский, так и китайский предприниматель инвестирует денежные средства в объект недвижимости, предназначенный для торговли, однако юридические модели, используемые для достижения этой цели, разные. Предприниматель прибегает к разным договорным конструкциям, чтобы достигнуть одну и ту же экономическую цель.

Гражданско-правовые договорные типы, закрепленные в законах России и Китая, опосредуют разнообразные инвестиционные отношения, по своей сути являющиеся гражданско-правовыми отношениями.

Исходя из сказанного, можно предположить, что инвестиционные отношения могут опосредоваться практически всеми договорными моделями, закрепленными в ГК РФ: договор купли-продажи, договор подряда, договор простого товарищества (о совместной деятельности), договор займа, договор страхования, договор лизинга, договор строительного подряда и проч.^[1]

Равным образом это относится и к китайскому законодательству. Инвестиционные отношения могут опосредоваться различными договорными конструкциями, которые закреплены в Общих положениях гражданского права КНР, Законе «О договорах»: договором купли-продажи, договором строительного подряда, договором о товариществе и проч. В то же время есть определенного рода проблемы, относящиеся к соотношению положений гражданского законодательства КНР и инвестиционных договоров, подпадающих под юрисдикцию китайского права:

• 1) закон о договорах КНР указывает, что под договорами, регулируемыми этим законом, понимаются соглашения между равными субъектами — физическими лицами, организациями — об установлении, изменении, прекращении гражданских прав и обязанностей (ст. 2 Закона о договорах). Между тем, значительная часть инвестиционных договоров заключается с участием публичных субъектов, которые и по своему правовому статусу, и по своим правовым и фактическим возможностям не равны частным субъектам. В этой связи видится правовая неопределенность, касающаяся допустимости применения Закона о договорах к отношениям, вытекающим из инвестиционных соглашений, заключаемых между лицами публичного права и частными лицами;
• 2) в Законе о договорах говорится о том, что стороны могут заключить договор в соответствии с моделью той или иной разновидности договора, содержащейся в настоящем Законе (ст. 12 Закона о договорах). В гражданском законодательстве КНР отсутствуют положения о свободе договора. В частности, в китайском законе нет положений, аналогичных российским нормам (п. 2 ст. 421 ГК РФ), которые бы позволяли сторонам заключать как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами договор. Между тем значительная часть инвестиционных договоров предполагает «свободное правотворчество» самих сторон, не укладывающееся в те договорные модели, которые предусмотрены позитивным правом. При таких обстоятельствах остается правовая неопределенность в отношении действительности подобного рода договоров.

• [1] Обратим внимание на то, что в литературе делаются попытки отмежевания инвестиционных договоров от известных типов гражданских договоров. Такой подход, с нашей точки зрения, при его последовательном развитии исключает возможностьиспользования гражданско-правовых моделей в инвестиционной деятельности и является предпосылкой обоснования самостоятельной модели инвестиционного договора.См.: Лисица В. Н. Правовое регулирование инвестиционных отношений: теория, законодательство и практика применения. Новосибирск, Минобрнауки России, Новосибирский нац. исслед. гос. ун-т, 2011. С. 218 и далее.