Поздний Элиот: в ореоле славы

Если в начале 1920;х годов в произведениях Элиота господствуют настроения отчаяния и безнадежности, то на исходе десятилетия он устремлен к позитивным началам. В условиях усиливающейся социально-политической нестабильности в Европе, нарастания фашистской угрозы, эксцессов сталинизма Т. С. Элиот ищет моральной опоры. Его кредо — англо-католицизм в религии и «роялизм» в политике.

Т. С. Элиот обращается к драматургии. Огромный успех приносит ему историческая драма в стихах «Убийство в соборе» (Murder in the Cathedral, 1935). Действие происходит в 1170 г. в период конфликта короля Генриха II с церковью, одним из эпизодов которого стало убийство королевскими рыцарями архиепископа Фомы Бекета. В духе комедии нравов написаны другие пьесы Элиота — «Воссоединение семьи» (The Family Reunion, 1939), «Вечеринка с коктейлями» (The Cocktail Party, 1950). Впечатляет жанровый диапазон Элиота. Его стихи из цикла «Кошки» (Cats) послужили основой либретто знаменитого мюзикла под тем же названием.

В поздних стихах, проникаясь «чувством своей эпохи», поэт словно аккумулирует предшествующую историю, передает «одновременность происходившего и происходящего». Поэтический цикл «Четыре квартета» (Four Quartets, 1943), увенчанный эпиграфом из Гераклита, открывается стихами о времени.

Настоящее и прошедшее Вероятно наступят в будущем, Как будущее наступило в прошедшем.

Если время всегда настоящее, Значит время не отпускает Ненаставшее — отвлеченность, Оставшаяся возможность Только в области умозрения Ненаставшее и наставшее Всегда ведет к настоящему.

Шаги откликаются в памяти До непройденного поворота К двери в розовый сад, К неоткрытой двери.

(Пер. Л. Сергеева)

Поздние стихи Элиота — свидетельство его тяготения к метафизической отвлеченности. Они становятся все более рассудочными, холодными, мало доступными для восприятия.

Примером предельной насыщенности его текста ассоциациями, символами, перифразами и т. д. служит начало стихотворения «Щепотки бессмертия»:

О смерти Вебстер размышлял И прозревал костяк сквозь кожу;

Безгубая из-под земли Его звала к себе на ложе.

Один из комментаторов считает, что здесь Элиот обыгрывает название известной оды У. Вордсворта «Намеки бессмертия по воспоминаниям раннего детства». Образы первых четырех строк — истлевший женский труп и любовные объятия в могиле — требуют от читателя ассоциативного припоминания произведений двух упомянутых (в дальнейшем в тексте стиха) и одного неназванного поэта. Мотив в целом подсказан стихотворением Джона Донна «Останки». Ритмика должна пробудить в читательской памяти причудливые переплетения мотивов любви и смерти в стихах Т. Готье («Эмали и камеи»).

Элиот придает огромное значение форме, оригинальной и нетрадиционной. Так, в упомянутом цикле «Четыре квартета», в котором слышатся отзвуки Второй мировой войны, использована музыкальная композиция. Она восходит к композиции бетховенских квартетов. В то же время поэт отклоняет эксперимент как самоцель, как словесную игру.

К концу 1960;х годов стихи Элиота переведены практически на все языки. Сложился настоящий культ Элиота, который при жизни играл роль ментора для нескольких поколений поэтов. Его влияние на мировую поэзию в самых разных странах и, конечно, в США еще не изучено в полной мере. Критическая литература о поэте на Западе труднообозрима. Для отечественной словесности особенно актуальна тема Т. С. Элиот и И. Бродский.