Музыка для всех

У нас в Одессе очень любят музыку. И не только те любят ее, кто получил с детства хорошее музыкальное образование, а любят самые широкие слои населения. Всякое музыкальное развлечение, скольконибудь доступное малоимущей публике, привлекает у нас сотни и тысячи желающих.

Но, несмотря на такую страстную любовь к музыке, у нас ничего не делается для музыкального воспитания громадных малоимущих слоев, и их вкусы и понимание музыки поэтому весьма отсталые и упрощенные. Наибольшим успехом пользуется у них, конечно, опера — самый доступный, так сказать популярный, вид музыки. Напротив, камерная музыка, эта наиболее «чистая» музыка — менее всего понятна малоразвитому вкусу широкой публики.

А между тем этот вкус и понимание музыки может быть воспитан, развит, облагорожен теми, кто сам получил музыкальное образование.

Нет надобности даже говорить о возвышенных чувствах, о любви к ближнему, достаточно действительно искренно, не на словах только, любить музыку, чтобы распространять ее среди самой широкой публики, чтобы нести ее тем, кто сам не имеет к ней доступа. Дело музыкального воспитания масс не есть дело благотворительности, это чисто культурная задача, задача поднятия и облагорожения громадного большинства общества, а тем самым и всего общества.

И, казалось бы, такая задача должна выполняться теми учреждениями, которые призваны насаждать музыку, воспитывать общество в музыкальном отношении.

Есть у нас, например, специальное «Музыкальное общество». Сделало ли оно хоть шаг в этом направлении? Нет. Оно ставит симфонические концерты для публики, могущей платить «бенефисные» цены; оно устраивает камерные концерты для ограниченного кружка любителей и ценителей музыки; оно, наконец, содержит музыкальную школу, где дети платежеспособных родителей могут получать музыкальное образование.

Это — музыка для избранных, а нужна музыка для всех.

От этих предприятий музыкального общества девяти десятым населения Одессы ни тепло, ни холодно. А потому и начинания общества представляют не общественное культурное дело, а увеселительное предприятие.

И наряду с этим казенно-мещанским отношением к делу особого внимания заслуживают лекции-концерты Д. С. Шора.

Он поставил себе задачу ознакомить широкую публику с музыкой в ее прошлом и настоящем. Его лекции рассчитаны не на тех, кто знает музыку и сам играет, — для них его лекции не интересны, а на тех, кто не имеет возможности знакомиться с музыкальными произведениями и с композиторами.

Не удивительно, что музыкальная интеллигенция, посещающая концерты, устраивающая у себя дома музыкальные вечера, следящая за музыкальной литературой, находит эти лекции скучными и вопит о том, что желательно меньше чтения и больше музыки. Но эта публика забывает, что лекции Шора устраиваются не для услаждения их слуха, а для ознакомления широких немузыкальных слоев.

Эти лекции и эти концерты не для них, избранных, а для всех или почти для всех.

Я говорю «почти» для всех, потому что и это предприятие г. Шора не является еще полной демократизацией музыкального воспитания. Око доступно, конечно, более широким, менее состоятельным слоям, чем наши обычные концерты. Однако на них только изредка попадает рабочий, на них не встретите пригородного крестьянина. Их состав — главным образом учащаяся молодежь (очень малосостоятельная в Одессе, как известно) да представители более привилегированных слоев трудящегося населения — приказчики, конторщики, рабочие некоторых профессий. Г-н Шор сам понимает по-видимому, этот недочет и потому-то, вероятно, устраивает сегодня общедоступный концерт из произведений Бетховена, Шуберта, Мендельсона и Рубинштейна. Этот концерт является великолепным делом и чуть ли не первым в Одессе в этом роде.

Недостаток или, пожалуй, недостаточность лекций Шора заключается в том, что, во-первых, он человек приезжий, так сказать, единичное явление, а такое дело, как музыкальное воспитание народа, требует продолжительной, постоянной работы; во-вторых, ему волей-неволей приходится покрывать большие расходы по поездке, а потому лекции приходится устраивать платные, что, конечно, делает их доступными только более имущим слоям широкой публики.

Но эти недочеты указывают только на одно: такого рода начинания должны предприниматься местными ценителями музыки, они должны вестись не на коммерческих началах, а на просветительных, без расчетов на прибыль — напротив, с расчетом на убыток. Ведь так именно поставлено все народное образование, почему же делать исключение для музыкального образования?

Но чтобы осуществить подобное дело или хотя бы только приняться за его осуществление, необходимо господам музыкантам забыть коекакие дурные свои навыки.

Нужно перестать смотреть на музыку как на «благородное» развлечение, предназначенное самой судьбой в утешение «благородным», сиречь имущим классам.

Нужно перестать смотреть на народную массу, как на низшие существа, коим недоступно понимание таких утонченных переживаний, как музыкальные.

Нужно выйти из застоявшегося болота музыкальной кружковщины с взаимным обожанием, нужно выйти на широкое поле действительно общественной деятельности.

Одним словом, нужно сбросить пестрый костюм концертанта и надеть рабочую блузу; нужно забыть мишуру аплодисментов и оханий почитателей и научиться ценить неподдельное внимание и искреннюю благодарность простого человека.

Надо перестать быть куклой и сделаться самому человеком.