Европейская внешняя политика

Лиссабонский договор о реформе Европейского союза, принятый в декабре 2007 г. и вступивший в силу 1 января 2009 г., серьезно изменил систему принятия внешнеполитических решений в ЕС.

Ранее осуществление общей внешней политики и политики в области безопасности было возложено на председателя Совета ЕС, Верховного представителя ЕС по вопросам общей внешней политики и политики в области безопасности, а также на еврокомиссара по вопросам внешней политики. Как следствие, Европейский союз сталкивался с огромными структурными трудностями при проведении единой внешней политики и политики в области безопасности.

Согласно Договору о Европейском союзе Евросоюз покоится на трех «опорах»: структуре Европейских сообществ, общей внешней политике и политике в области безопасности (ОВПБ) и сотрудничестве в области правовых вопросов. В результате внешняя политика ЕС осуществлялась как по линии первой опоры (в лице Совета по общим делам, в котором, как правило, были представлены министры иностранных дел стран — членов ЕС и подчиняющегося ему Комитета по политике и безопасности, а также военного комитета и военного штаба), так и по линии второй опоры (в лице верховного представителя по общей внешней политике и политике в области безопасности).

Таким образом, «политическая» внешняя политика ЕС, базировавшаяся на секретариате Совета ЕС, практически нс была связана с политикой в области торговли, помощи, гуманитарного содействия, технического сотрудничества и границ, осуществлявшейся под руководством Еврокомиссии. В результате ЕС проводил несфокусированную внешнюю политику: политику декларативную и малобюджетную, осуществляемую по линии второй «опоры», и щедро профинансированную и результативную внешнюю политику, относившуюся к первой «опоре» и проводившуюся Еврокомиссией. Эти структурные дефекты усугублялись к тому же и нескоординированностью политики обеих «опор» Евросоюза на международной арене.

Договор о реформе ЕС объединял посты Верховного представителя Евросоюза, но вопросам общей внешней политики и политики в области безопасности и еврокомиссара по вопросам внешней политики. Верховный представитель ЕС по вопросам внешней политики и политики в области безопасности (именно так теперь стала называться эта должность) становился также по должности заместителем председателя Еврокомиссии. Тем самым верховный представитель получил право инициативы в Еврокомиссии. У верховного представителя появлялось также свое внешнеполитическое ведомство — Европейская служба внешних связей.

Был введен также пост постоянного председателя Европейского совета, который избирается европейскими лидерами сроком на два с половиной года с возможностью переизбрания на второй срок. Постоянный председатель Европейского совета должен представлять ЕС во внешней политике в рамках своих полномочий и по вопросам общей внешней политики и политики безопасности.

Такая структура принятия внешнеполитических решений выглядит более стройной и логичной, чем ее предшественница. И тем не менее даже после Лиссабонского договора Европейский союз остался тем же, чем и был — «экономическим гигантом, но политическим карликом». Ведь для принятия любых значимых решений, но вопросам внешней политики объединенной Европы по-прежнему требуется консенсус — а его не так-то легко добиться ввиду различий внешнеполитических интересов и приоритетов стран — членов ЕС.

Так, в настоящее время Великобритания в своей внешней политике в качестве приоритетов рассматривает свои «особые отношения» с Соединенными Штатами, а также поддержание связей со странами — членами Содружества наций. Британия пользуется опытом и техническими возможностями американского старшего партнера при развитии своего стратегического ядерного потенциала.

Так, британский подводный ракетоносный флот оснащается изготовленными в США баллистическими ракетами класса «Трайдент-2»; при строительстве подводных ракетоносцев типа «Резолыошен» английская сторона получила от американцев ценную техническую информацию; британское военное командование зависит от разведданных с американских снутников-шиионов, без чего оно не может осуществить правильное нацеливание своих стратегических боеголовок; наконец, в процессе управления британскими подводными ракетоносцами активно используются американские длинноволновые радиостанции. В целом можно сказать, что англо-американские отношения в сфере ядерных вооружений были (и остаются) беспрецедентно тесными.

Не менее тесным оказывается взаимодействие США и Англии и в сфере обычных вооружений. Ни у одной другой страны Соединенные Штаты не закупают столько систем вооружений, как у Британии. Со своей стороны, Соединенное Королевство закупает в Соединенных Штатах для нужд своих вооруженных сил такие системы, как противотанковый управляемый реактивный снаряд «Джавелин», ракетную установку М-270, ударный вертолет «Апач», транспортные самолеты типов С-130 и С-17.

Особо следует подчеркнуть связи между американским разведывательным сообществом и британской разведкой. Так, радиоэлектронные разведки США и Великобритании — Агентство национальной безопасности и Британский Центр правительственной связи — осуществляют постоянный обмен разведывательной информацией и совместные операции, в том числе по слежке за своими европейскими союзниками по НАТО.

Президент Б. Обама неоднократно указывал на важность «особых отношений» между США и Великобританией. Не случайно первым европейским лидером, который встретился с новоизбранным американским президентом в марте 2009 г., был британский премьер-министр Гордон Браун. В ходе пресс-конференции по итогам встречи Б. Обама заявил, что эти «особые отношения» важны не только лично для него, но и для американского народа.

Столь же большое значение для Великобритании имеют отношения со странами Содружества наций. На рубеже веков в содружество, помимо Великобритании, входили Канада, Австралия, Новая Зеландия, ЮАР, Индия, Пакистан, Шри-Ланка, Гана, Малайзия, Сингапур, Кипр и многие другие страны.

Общая численность населения стран содружества составляет 2245 млн чел. — примерно треть населения мира. Территория стран содружества составляет примерно четверть земной суши. Разумеется, поддержание постоянного диалога с этими государствами, многие из которых входят и в БРИКС, и в Группу двадцати, имеет огромное значение для британских правящих кругов.

Франция никогда не поддерживала «особые отношения» с Соединенными Штатами, сопоставимые с британскими. Правда, в последние годы военно-политические связи Французской Республики с США и НАТО вышли на новый, более высокий уровень. Присоединение Франции (после сорокалетнего перерыва) к военной организации Североатлантического договора, назначение французского генерала на пост командующего Командованием трансформации, наконец, большая готовность правительства Франции поддержать американские внешнеполитические (в том числе и военно-политические) инициативы — все эго свидетельство того, что Франция, продолжая занимать особую позицию по ряду международных проблем, в то же время становится все более ценным союзником США.

Еще одним проявлением постепенного движения к НАТО оборонной политики Франции стало заключение в начале ноября.

2010 г. англо-французского соглашения о сотрудничестве в области обороны, в соответствии с которым стороны будут обмениваться информацией о результатах научных исследований в области вооружений, включая и ядерное оружие, об объединении их авианосных сил во время кризиса и о совместной боевой подготовке бригад быстрого реагирования.

К числу важнейших внешнеполитических приоритетов Франции относятся отношения Французской Республики с ее традиционными партнерами в Средиземноморском регионе, а также с ее бывшими колониями в Африке. Только за последние несколько лет Париж провел несколько военных операций на территории африканских государств. Так, в 2003 г. французские войска участвовали в операции «Ликорн» с целью подавления вооруженного мятежа на территории Кот-д'Ивуара.

В ходе операции «Харматан» (весна — лето 2011 г.) французские военно-воздушные и военно-морские силы приняли активное участие в создании бесполетной зоны в Ливии, с тем чтобы помешать военно-воздушным силам режима Муаммара Каддафи наносить удары с воздуха по ливийским повстанцам.

Операция «Сервал» — операция французских вооруженных сил в Мали против восставших на севере страны туарегов и радикальных исламистских группировок — началась в январе 2013 г. По заявлениям французских официальных лиц, интервенция была предпринята по просьбе правительства страны с целью остановить продвижение исламских экстремистов в направлении столицы Бамако, обеспечить безопасность нескольких тысяч французских граждан в Мали, сохранить территориальную целостность страны и в конечном счете освободить ее Север от исламистов.

Но не только для Франции, но и для таких средиземноморских стран — членов ЕС, как Испания, Италия и Греция, их традиционные взаимоотношения со странами Магриба и Восточного Средиземноморья остаются, безусловно, важнейшим внешнеполитическим приоритетом.

Особо следует сказать о внешнеполитических приоритетах Германии. На территории Федеративной Республики Германия (ФРГ) развернута крупнейшая американская группировка сухопутных войск и военной авиации, и в дальнейшем, в соответствии с планами трансформации американских вооруженных сил, предполагается активно использовать ту уникальную инфраструктуру, которая создавалась Соединенными Штатами Америки на территории ФРГ на протяжении последних 60 лет.

И после завершения вывода из Германии в США бригады «Страйкер», расквартированной в настоящее время в Вильчеке, на территории ФРГ сохранится ряд главных операционных баз, на которых будут размещены на постоянной основе американские подразделения и военные объекты, такие как Рамштайн и Шпангдалем (16-я воздушная армия), Штутгарт (подразделение сил спецназначения военно-морских сил). Колоссальные складские помещения с американским военным имуществом в Европе также размещены преимущественно в Германии.

Даже разразившийся скандал, связанный с разоблачениями Эдварда Сноудена относительно слежки американских спецслужб за ведущими германскими политиками, не смог ослабить американо-германские политические и экономические связи. Двусторонний товарооборот между Германией и США составил в 2014 г. более 96 млрд евро; эти две страны остаются важнейшими торговыми партнерами друг для друга.

В то же время для Германии огромное значение имеют и экономические связи с ее партнерами на Востоке, и прежде всего с Китаем. Товарооборот с Китаем в 2014 г. составил более 75 млрд евро. Очень важна для немцев и торговля с Россией, которая, несмотря на кризисные явления в российско-германских отношениях, составила в 2014 г. свыше 29 млрд евро^[1].

Что касается стран севера Европы, то для них особое значение имеет их участие в работе Арктического совета (Дания, Исландия, Норвегия, Швеция и Финляндия). Экономические и экологические перемены, происходящие в Арктике, — важнейший приоритет для скандинавских стран.

Наконец, для восточноевропейских стран — «новобранцев» НАТО и ЕС — ничего не изменилось после окончания «холодной войны»: для них враг по-прежнему на Востоке. Правящие режимы этих стран заинтересованы в использовании «российского фактора» для консолидации и сплочения своих социумов, а также в привлечении к себе внимания со стороны США и «старой Европы». В связи с этим видный российский эксперт Дмитрий Витальевич Тренин писал: «Тяжело преодолевать стереотипы, инерцию мышления, консерватизм бюрократии, закрытость правоохранительных ведомств и спецслужб, потребность во внешнем враге, часто имеющем вполне определенную государственную при надлсжность»^[2].

Особо следует сказать о новых базах НАТО на востоке Европы. 28 апреля 2006 г. в ходе встречи министров иностранных дел Североатлантического Альянса в Софии было подписано американоболгарское соглашение, в соответствии с которым американские военные были расквартированы на военно-воздушной базе в Безмере, на полигоне в Новом Селе близ турецкой границы и на аэродроме «Граф Игнатиево» в центральной части страны.

На территории Румынии Европейское командование американских вооруженных сил готовилось развернуть авиабазу «Михаил Когальничеану». Последняя должна была получить статус «объекта передового операционного базирования». Именно на этой базе предполагалось разместить командование Восточноевропейской общевойсковой тактической многонациональной группы (Eastern European Task Force). Ее костяк должна была составить американская ударная бригада, которая будет там размещена по принципу ротации. Как считали в европейском командовании, Восточноевропейская общевойсковая тактическая многонациональная группа должна способствовать улучшению планирования, координации и сотрудничества в области безопасности и взаимодействия союзников на территории Евразии и Кавказского региона.

Эти планы НАТО не остались без внимания со стороны российского правительства. Выступая на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности, В. В. Путин, в частности, сказал: «В Болгарии и Румынии появляются так называемые легкие американские передовые базы по пять тысяч штыков каждый. Получается, что НАТО выдвигает свои передовые силы к нашим государственным границам»^[3].

В мае 2011 г. было подписано американо-румынское соглашение об использовании авиабазы «Михаил Когальничеану» и военноморской базы в Констанце для транзита американских войск, снаряжения и военной техники в Афганистан и Ирак. 13 сентября 2011 г. было подписано соглашение между США и Румынией о размещении в Румынии базы американских ракет-перехватчиков SM-3.

На территории Польши в соответствии с польско-американским соглашением от 20 августа 2008 г. предполагалось развернуть один из элементов третьего позиционного района базирования системы стратегической ПРО США — батарею из 10 стратегических противоракет класса GB1. Правда, 17 сентября 2009 г. президент США Б. Обама заявил о пересмотре американских планов по созданию третьего позиционного района: системы GBI не будут развернуты в Польше. В качестве компенсации Вашингтон пошел на подписание дополнительного протокола к договору от 20 августа 2008 г. о размещении на польской территории ракет зенитно-ракетного комплекса (ЗРК) «Патриот» Рак-3, а затем и ракет SM-3, способных перехватывать тактические ракеты и ракеты средней дальности.

К неудовольствию польского руководства, американские ЗРК «Патриот» находятся в Польше не на постоянной основе, а по принципу ротации: американские противоракеты (без боеголовок) ввозятся в страну лишь на время проведения учений. По той же схеме — на время проведения учений — на территорию Польши время от времени перебрасываются истребители F-16 военно-воздушных сил США из Италии. Разумеется, эта мера носит исключительно политико-пропагандистский характер — «успокоить» своего важнейшего партнера и союзника на Востоке Европы.

В начале 2014 г., использовав события на Украине в качестве предлога, Североатлантический альянс нарастил группировку своих военно-воздушных сил вблизи границ с Россией. На аэродромах Прибалтики была развернута группа из 12 истребителей и самолет-дозаправщик КС-135. На территорию Польши были переброшены 12 истребителей F-16 и 300 военнослужащих США из американской базы Авиано (Италия). К патрулированию воздушного пространства над Польшей и Румынией приступили два самолета радиолокационного дозора типа AWACS военно-воздушных сил США и Франции. Для самолетов AWACS в Восточной Европе готова выделить свой самолет-дозаправщик и Турция. Эстония в свою очередь готова предоставить аэродром Эмари для военных самолетов стран НАТО в качестве второй базы, помимо имеющейся в Литве базы Шяуляй. Польша попросила разместить на ее территории две бригады НАТО (10 тыс. солдат), а министр обороны Латвии Раймонд Вейонис предложил Лиеиайский порт для базирования кораблей НАТО в балтийском регионе, если военное командование Североатлантического альянса примет решение о создании военно-морской базы в странах Прибалтики.

Это желание стран Восточной Европы разместить на своей территории вооруженные силы «старых» членов НАТО, и прежде всего американских военных, вполне понятно, — правящие элиты восточноевропейского региона твердо встали на путь превращения своих стран в «прифронтовые государства». Однако это желание не находит поддержки ни у Соединенных Штатов, ни у «старой Европы»: именно на них лягут расходы по перебазированию вооруженных сил НАТО на Восток и, главное, политические последствия осложнения отношений с Россией.

• [1] Foreign Trade 2014. Ranking of Germany’s Trading Partners in Foreign Trade. Wiesbaden: Federal Statistical Office, 2015. P. 2.
• [2] Тренин Д. В. Мир безусловный. Евро-Атлантика XXI века как сообществобезопасности. М.: РОССПЭН, 2013. С. 167.
• [3] Цит. по: Российский лидер приятно удивил делегатов // НТВ. 2007. 10 февраля. URL: http://www.ntv.ru/novosti/103 281.