Нейробиологические исследования. 
Музыкальная психология

Направление нейродидактики как области музыкальной медицины связано с нейробиологическим исследованиями головного мозга человека. В начале XXI в. М. Хаслером^[1] и К. Карма^[2] были проведены объединяющие нейрофизиологические, эндокринологические и иммунологические исследования личности музыкантов.

Было выявлено, что процессы восприятия и исполнения музыки следует рассматривать с точки зрения трех выше указанных функциональных биологических систем человека. У профессиональных музыкантов была выявлена нетипичная организация мозга, как при восприятии вербального материала (речи), так и невербального материала (музыки). Эти музыканты показывали высокий уровень чувствительности при работе со звуком, что сказывалось на их повышенной тревожности и психоэмоциональной неустойчивости. Музыка, вне зависимости от ее настроения и стиля, действует на профессиональных музыкантов как стрессор, повышающий частоту сердечных сокращений и выделение гормонов стресса — кортизола и адреналина.

Характерной чертой профессиональных музыкантов является более высокий уровень содержания в их организме мелатонина и гормонов вилочковой железы — тимозина и тимопоэтина, участвующих в формировании и регуляции иммунитета организма. Эти особенности личности музыканта оказывают свое влияние на специфику эстрадного волнения, которое хорошо знакомо всем профессиональным музыкантам. Здесь выявляется еще одна важная составляющая компонента деятельности музыканта — способность к управлению своим внутренним состоянием в процессе выполнения сложнейшей профессиональной деятельности, которая требует осознанного исполнения и переживания музыки при одновременном соблюдении стабильности биопсихического баланса.

Способности на уровне задатков имеют генетическую природу, т. е. зависят от наследственности. Известно, что у отца И. С. Баха — Иоганна Амбросиуса — был брат-близнец Иоганн Христофер. Братья были похожи друг на друга и в форме выражения своих музыкальных мыслей.

Такую же идентичность в музыкальной интерпретации показывали немецкие оперные дирижеры Вольф и Вилли Хейницы. Во время антракта они могли заменять друг друга у пульта и никто из публики и из выступающих на сцене певцов этого не замечал.

В упомянутой выше книге Гальтона приводятся примеры некоторых семей, у которых способности к тому или иному виду творчества передавались по наследству. В частности, у предков Баха незаурядная музыкальная одаренность впервые была зафиксирована еще в 1550 г. и с наибольшей силой проявилась через пять поколений в гении И. С. Баха. В семействе Бахов было около 60 музыкантов; около 20 из них были признаны выдающимися. В семье В. А. Моцарта было пять музыкантов, в семье Ф. Й. Гайдна — двое.

Нахождение с раннего детства в музыкальной среде способствует развитию музыкальных способностей, но такое бывает далеко не всегда. Моцарт, Гайдн, Л. Бетховен, Б. Бриттен проявили свой таланты в очень раннем возрасте. В то же время, как отмечает М. Т. Таллибулина, К. В. Глюк провел первые 12 лет своей жизни в немузыкальной среде, Р. Вагнер только в подростком возрасте купил учебник по музыкальной композиции, Дж. Гершвин и Л. Бернстайн выросли в семьях, в которых не было фортепиано и не получали от своих семей практически никакой поддержки, пока не вошли в число самых выдающихся американских пианистов и композиторов^[3].

• [1] Hassler M. Approaching musicianship from a neurobiological point of view //Czlowiek — muzyka — psychologia. Warszawa, 2000. P. 243—257.
• [2] Karma K. Behavioral and physiological approaches in music psychology: examplesprovided by auditory structuring and mismatch negativity // Czlowiek — muzyka —psychologia. Warszawa, 2000. P. 179—191.
• [3] Таллибулина М. Т. Музыкальная одаренность… С. 60.