Государственно-правовое регулирование религиозных отношений в Забайкалье во второй половине XVII — начале XX вв

Актуальность темы

исследования. Настоящий период характерен переходом к комплексному переосмыслению многих моментов истории нашей страны. В значительной степени это касается роли религии и форм ее правового регулирования в истории Российского государства, значение которых трудно переоценить.

Конец XX века ознаменовался принятием новых законов регулирующих конфессиональные отношения. В 1997 году был принят федеральный закон № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях"1. Одним из последствий принятия этого нормативно-правового акта стало широкое обращение к истории религии России, как самими вероисповедными организациями, так и научно-общественными учреждениями, а также средствами массовой информации и непосредственно государственными органами.

Наряду с возрождением традиционных церквей, происходит процесс восприятия обществом религиозных зарубежных течений и создание новых религиозных общественных: организаций. Многие из них претендуют на доминирующее положение в духовной жизни страны. Эта проблема становится особенно актуальной и для Забайкалья из-за ее пограничного положения, оторванности от традиционных духовных центров, а также из-за множественности религиозных конфессий достаточно долгое время функционирующих в данном регионе.

За последние годы в Забайкалье, как и по всей России, происходит пересмотр ценностных ориентаций разных культур и религий: казаки ориентируются на соборное православие и на общекультурные исторические достижения своего сословиябуряты на культурные ценности Востока — монголо.

1 В ред. Федеральных законов от 26.03.2000 N 45-ФЗ, от 21.03.2002 N 31-Ф3, от 25.07.2002 N 112-ФЗ, от 08.12.2003 N 169-ФЗ, от 29.06.2004 N 58-ФЗ язычного мира и буддизмастарообрядцы Забайкалья на общекультурные достижения России. Такое положение существовало во все времена, но до недавнего времени эти процессы происходили в основном в глубине народной духовности, придавленной величайшим по своим масштабам экспериментом по созданию новой коммунистической культуры.

Одним из важнейших вопросов современности остается проблема веротерпимости в обществе, толерантное восприятие религиозного инакомыслия. Для этого необходима выработка гибкой и результативной государственно-правовой политики в области религии, нормализация государственно-конфессиональных отношений и, возможно, совершенствование политического регулирования межконфессиональных отношений в правовой форме.

Изучение правовых взаимоотношений государства и разных конфессий в прошлом и настоящем, поиски решения возникающих проблем в правовой форме становятся насущной потребностью общества, залогом его дальнейшего успешного духовного развития. Указанные обстоятельства обусловили выбор темы диссертационного исследования.

Степень разработанности темы исследования. Первые упоминания о вероисповедной политике государства в Забайкалье, начиная с начала XVIII в., можно встретить в трудах П. С. Палласа, И. Г. Георги, И. Г. Гмелина. В них приводятся сведения не только о православной церкви и о развитии ее миссионерской деятельности, но и о распространении буддизма и возникновении буддийских монастырей, а также старообрядческих поселениях и центров в Забайкалье. Нужно отметить, что все эти труды по содержанию являются работами этнографического и краеведческого плана.

Работам светских ученых в известной степени предшествовали изыскания деятелей Русской Православной церкви в отношении буддизма, активно стимулировавших миссионерскую работу и стремившихся вооружить будущих миссионеров знанием буддийской догматики, культовых практик. В связи с этим необходимо отметить труды архиепископа Вениамина (Благонравов), архимандрита Гурия (Степанов), архиепископа Мелетия (Якимов).

Исследования по старообрядчеству Забайкалья в период заселения края (XVIII в.) не проводились, так как это не соответствовало политике Российского государства. Первым историческим исследованием о старообрядцах в масштабе страны является книга А. Иванова (Журавлева) «Полное историческое известие о древних стригольниках и новых раскольниках, так называемых старообрядцах, собранное из потаенных старообрядческих преданий, записок и писем», написанная обличительным тоном.

В 70−80 годы XIX в., когда приоткрылась завеса жесточайшей секретности в целом по стране в отношении старообрядчества, появились исследования Н. И. Костомарова, А. С. Пругавина, С. М. Соловьева, В. О. Ключевского, А. П. Щапова, В. В Андреева. Авторы этих работ связывали проблему усиления раскола с правовым и экономическим положением народа. На рубеже XIX — XX вв. появляются работы А. К. Бороздина, В.Д. Бонч-Бруевича, монографии Н. И. Ивановского, И. К. Быковского, посвященные определению правового положения старообрядцев в свете взаимоотношения церкви и государства.

Именно в этот период появляются статьи, брошюры и монографии В. В. Птицына, О. Ф. Ковалевского, A.M. Позднеева, В. Вашкевича, Ц. Жамцарано, И. А. Подгорбунского, Э. Э. Ухтомского, Д. Банзарова, О. М. Ковалевского, А. Н. Термена по истории буддизма в Монголии, вероисповедной политике российского государства в Забайкалье.

В первой половине XX в. появляются труды и исследования общероссийского уровня, дающие представление об общей религиозной ситуации в российской империи. Основными обобщающими трудами являются работы И. Покровского, И. Знаменского, Н. М. Коркунова, А. В. Карташева. Роль русского православия в государстве и обществе, его влияние на внутреннюю и внешнюю политику рассматриваются в работе Н. М. Никольского и в коллективной монографии «Русское православие: вехи истории».

Основополагающие выводы о роли старообрядчества изложены в трудах современных исследователей А. И. Клибанова, В. Ф. Миловидова,.

С.В. Сироткина, Н. С. Гурьяновой, B.C. Румянцева, Ю. Д. Рыкова, Е. М. Юхименко, П. Г. Рындзюнского и др.

При анализе государственной политики и правового регулирования в области вероисповедания в Забайкалье особое место занимают монографии В. П. Гирченко, Г. Н. Румянцева, Е. М. Залкинда, Ф. А. Кудрявцева, Г. Ц. Цыби-кова и др. Ценные материалы по буддийской религии собраны научным сотрудником Верхнеудинского центрального музея Г-Д. Нацовым. Огромный вклад в дело изучения буддизма внесли востоковеды М. Н. Тубянский, Б. Я. Владимирцов, Б. Б Барадийн и др. Необходимо отметить монографии К. М. Герасимовой, где впервые дан концептуальный анализ источников, который показывает общую историческую картину становления института буддизма, правовое положение вероисповедания бурят в системе российской государственности.

На волне идеологического кризиса 1980 — 1990 годов произошло постепенное переосмысление значения православной церкви и других религий в истории Российского государства. В это время появляются работы А.И. Кли-банова, В.А. Поплавной-Есиповой, И. В. Левченко, П. Т. Хаптаева, Ф. А. Кудрявцева, И. А. Манжигеева, Г. Р. Галдановой и др. в которых взаимоотношения государства и православной церкви, других конфессий рассматриваются боле логично и системно. В этой связи представляет интерес монография JI.M. Дамешека (1986 г.), в которой рассматривается политика российского государства в отношении Забайкалья в начале XVIII и середине XIX в. Автором монографии анализируется деятельность православной церкви по идеологическому обеспечению государственной политики. JI.M. Дамешек рассматривает также вопросы миссионерства и распространения православия в Забайкалье, акцентируя внимание на крещении бурят. Серьезным исследованием по старообрядчеству Забайкалья конца 60-х начала 70-х годов XX в. является работа В. М. Мотицкого. Автор показал специфику религиозных верований и роль религии в общественной жизни старообрядцев. Данная работа не потеряла актуальности и в наше время, хотя сегодня можно не согласиться с идеологическими оценками образа жизни старообрядчества с атеистической точки зрения. Не преуменьшая роли многих исследователей по старообрядчеству, ведущее место в изучении истории старообрядчества Забайкалья принадлежит Ф. Ф. Болоневу. Его работы отличаются широтой исследования, но необходимо отметить, что автором в значительно меньшей степени изучено место старообрядчества среди других конфессий Забайкалья. Особо следует отметить работы Н. С. Гурьяновой (Сибирское отделение РАН), изучавшей политические идеалы старообрядчества2.

Необходимо отметить, что проблемы религиозных конфессий в советское время, в большинстве своем, рассматривались преимущественно с точки зрения этнографии, фольклористики и лингвистики с преобладанием идеологического фактора и атеистического подхода. Глубокое изучение данной проблемы развернулось только в последние годы, однако полностью круг еще не охвачен, определены лишь их контуры. Отсутствуют работы, дающие представление о религиозной ситуации в Забайкалье в целом, о правовых взаимоотношениях государства с различными конфессиями этого края. Анализ правового регулирования межконфессиональных отношений в Забайкалье историками права никогда не предпринимался.

Научная новизна работы состоит в том, что в диссертации впервые проведен комплексный междисциплинарный и системный анализ правовых актов, регулирующих миссионерскую деятельность православной церкви в Забайкалье, становление института буддийской церкви, распространения буддизма как мировой религии в России, разрешительное законодательство, относительно заселения Забайкалья старообрядцами, начиная со второй половины XVII и до начала XX вв. Такой подход позволяет осмыслить законодательную политику российского государства в отношении различных религиозных конфессий в Забайкалье как составляющую часть национальной правовой культуры и одно из направлений политики российского государст.

2 Гурьянова Н. С. Монарх и общество: к вопросу о народном варианте анархизма // Старообрядчество в России XVII—XX вв. М.: 1999 г.-с. 126−198. ва, определяющей его деятельность в данном регионе, с учетом его геополитических интересов на Дальнем Востоке в указанных хронологических рамках.

Цель и задачи исследования

Исходя из состояния современной научной разработанности темы, диссертант ставит целью диссертации комплексно рассмотреть важнейшие аспекты политико-правовых отношений государства с религиозными организациями Забайкалья в специфических социально-политических и экономических условиях, связанных с проблемами заселения данной территории. В соответствии с поставленной целью в диссертационной работе решаются следующие задачи:

— рассмотреть основные законодательные акты: указы, нормативные акты и постановления, касающиеся правовых форм регулирования различных религиозных конфессий отношения государства и религий, которые исповедовали народы Забайкалья во второй половине XVII в. — начале XX в.;

— показать эволюцию отношения государства, получившую свое выражение в правовых формах к различным религиозным организациям Забайкалья, способы правового воздействия государственной администрации на них, а также их эволюцию на разных этапах развития общества;

— рассмотреть установленные государством формы правовых взаимоотношений Русской Православной церкви с буддизмом, шаманскими культами и старообрядцами;

Методологическая основа. Основными методами исследования являлись: общенаучные, специальные и частно-научные методы, представляющие выводы исследования темы посредством способов и методов, выработанных юридической наукой.

Обращение к конкретно — историческому и сравнительно — правовому методам исследования позволило показать формы правового определения статуса конфессий Забайкалья сложившихся в особых неповторимых условиях, характерных для этого региона. Сравнительно-правовой метод предоставил возможность проанализировать некоторые общие закономерности и те правовые новации, которыми сопровождалось их развитие, во взаимоотношениях государства и православной церкви, буддийских организаций и старообрядческих общин в Забайкалье в разные периоды времени, начиная с середины XVII в. и заканчивая 1917 г.

Объект исследования — политико-правовое закрепление сибирских земель в составе России и распространение государственной идеологии, основой которой служило ортодоксальное православие.

Предмет исследования — непосредственное правовое регулирование государством деятельности Русской Православной церкви, традиционной буддийской общины, старообрядческих сект.

Территориальные рамки (границы) исследования — территория современной республики Бурятия, обусловленная историческими границами Восточной Сибири.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1648 по 1917 гг.: начинаются со второй половиной XVII в., то есть времени начала освоения Россией Забайкалья и заканчиваются Февральской революцией 1917 г., означавшей крушение Российской империи, приведшее к коренным изменениям в вероисповедном законодательстве и политике государства.

Основные положения, выносимые на защиту, вытекают из результатов исследования и могут быть сформулированы следующим образом:

1. Вхождение сибирских земель в состав Российской империи потребовало от правительства принятия законодательства, определяющего процессы заселения края русским населением и распространение среди коренных народов Сибири православия, в качестве официальной идеологии российского государства.

2. Миссионерская деятельность Русской православной церкви среди населения Забайкалья регулировалась российским правительством и Святейшим Синодом. Нормативными актами государство соотносило миссионерскую деятельность в Забайкалье с интересами внутренней и внешней политики, законодательно приостанавливало или ограничивало ее, когда миссионерские действия могли нанести ущерб политическим и экономическим интересам Российского государства, а при необходимости издавало соответствующие нормативные акты, которыми поощряло и поддерживало такую деятельность. Единого для всех территорий России законодательства по миссионерской проблеме в рассматриваемый период не было создано. Законодательные акты в своей основе чаще касались определенных территорий, отдельных сторон миссионерской деятельности.

3. Правительственные указы способствовали становлению и развитию буддийской церковной системы в Забайкалье. В частности указом Екатерины II об официальном признании буддийской религии в Российском государстве от 1741 г., оформлялся статус буддийского духовенства и утверждался титул Пандито Хамбо Ламы. Правительство Российской империи, подтверждая своим правовым актом, лояльное отношение к верованиям бурят, преследовало цель установить контроль над их церковью, закрепить в правовых формах присоединение Забайкалья к России. С другой стороны, Россия стремилась вызвать доверие и нормализовать отношения с буддийскими государствами Азии.

4. Правовые акты, определяющие статус старообрядчества были едиными для всей страны. Вместе с тем они дополнялись рядом секретных циркуляров и постановлений, которые свидетельствовали об определённом учёте государственными органами специфики Забайкалья.

5. Правительство ставило задачей заселение Забайкалья постоянным русским населением. Преимущество среди переселенцев отдавалось старообрядцам: они водворялись в любых условиях, быстро и эффективно развивали все отрасли экономики, почти не подвергаясь ассимиляции. Заселение края старообрядцами нормировалось законодательными актами, предоставлявшими им определенные льготы.

Источниковая база исследования. Для решения поставленных задач привлечен широкий круг источников. Нормативные материалы представлены Полным собранием законов Российской империи, Сводом законов.

Российской империи, Устав Всероссийского православного миссионерского общества. Для доказательств и отдельных выводов в данном исследовании использовались архивные документы Государственного архива Иркутской области (ГАИО), Национального архива Республики Бурятия (НАРБ), Государственного архива Читинской области (ГАЧО).

Исследование опиралось на монографические труды и научные статьи дореволюционного и современного периода, в той или иной степени, освещающих избранную тему.

Теоретическая и практическая значимость результатов работы состоит в том, что содержание диссертационного исследования, его выводы могут использоваться в дальнейших теоретических научных разработках, а также в законодательной практике государства по регулированию конфессиональных отношений в нашей многонациональной стране. Материалы исследования дают возможность использовать их в учебном процессе при написании учебников и учебных пособий, подготовке специальных курсов, чтении лекций, проведении углубленных семинарских занятий и написании монографических исследований, посвященных изучению данной тематики во всем объеме.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования излагались в выступлениях автора на научно-практических конференциях, в сообщениях на заседаниях кафедры теории и истории права и государства Бурятского государственного университета, при проведении лекций со студентами. Результаты диссертационного исследования отражены в следующих научных публикациях:

1. Шатуев Н. В. Право и религия в современном обществе // Вопросы правоведения: теория и практика. Сборник статей. — УланУдэ, Издательство Б ГУ, 2004.-С. 215−217.

2. Шатуев Н. В. Государственные указы и постановления Собора по крещению инородцев Сибири и их роль в законодательной политике России по христианизации коренного населения Забайкалья во второй половине XVII века // Право: теория и практика. — М., 2005. — № 15 — С. 69−73.

3. Шатуев Н. В. Законодательные и иные руководящие документы по вопросам миссионерской деятельности в политике Правительства по христианизации бурят в во второй половине XIX — начале XX вв // Юридические науки. — М., 2005. — № 6 (16) — С. 25−33.

4. Шатуев Н. В. Роль и правовые последствия принятия «Положения о ла-майском духовенстве» в Восточной Сибири 1853 г. в политике Правительства в Забайкалье // Аспирант и соискатель. — М., 2006. — № 1 (32) — С. 107−114.

5. Шатуев Н. В. Российское государство и буддийская церковь на территории Забайкалья во второй половине XVII — начале XIX вв // Право и политика. — М., 2006. — № 1 — С. 85−97.

Цель и задачи исследования

определяют структуру диссертации и порядок ее изложения. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих восемь параграфов, заключения и списка использованных источников и литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Исторический отрезок времени — с середины XVII до начала XX в. стал для Забайкалья временем кардинальных перемен во всех отраслях жизни. Энергичные мероприятия Российской империи по освоению Восточной Сибири оказали огромное влияние на эволюцию традиционных экономических, общественных и культурных взаимосвязей в обществе.

Нерчинский договор с Китаем от 1689 г. и затем Буринский трактат от 1727−1728 гг. закрепили территорию вокруг Байкала, под названиями Пред-байкалья и Забайкалья, за Россией. С этого периода Российское государство осуществляло свою деятельность в данном регионе в соответствии со своими правовыми нормами. Таким образом, коренное население этих земель — буряты, попав в новые для них условия социальных и правовых взаимоотношений, были вынуждены адаптироваться к ним. Этноконфессиональная специфика потребовала особого внимания Российского государства на правовое регулирование деятельности религиозных организаций в данном регионе. Нормативные акты по христианизации народов Сибири на рассматриваемый период знаменуют новое направление в политике российского государства, суть которого состояла в том что, российское законодательство предписывало добровольный характер обращения и запрещало использование принудительных мер. Принципы и методы крещения были определены царскими грамотами и наказами воеводам. Используя православную церковь как средство политической и идеологической борьбы внутри России, правительство стремилось распространить ее действие и среди этнически разнообразного населения на обширной территории Восточной Сибири. Распространение и внедрение христианской православной конфессии в Забайкалье среди бурят являлось важнейшим звеном колониальной политики Российского государства и поэтому деятельность церкви как главного орудия этой политики на всех этапах поддерживалось и направлялось государством. В XVII в. началось формирование основ правовой политики российского государства по миссионерским вопросам. В этот период были приняты указы, определявшие наиболее важные вопросы в политике по христианизации инородческого населения Сибири, в частности Забайкалья. Определялись принципы и методы крещения, формирование политики льгот для новокрещеных, образование отдельных поселений для них, необходимость подготовки миссионерских кадров, организационные изменения в миссионерском деле. Незначительные колебания в этой политике, изменения в формах и способах христианизации нерусского населения не вносили каких-либо серьезных корректировок в основной принцип христианизации — добровольность, основанную на системе поощрений, льгот и подарков от государства.

В целом в годы правления Петра I и Екатерины II законодательная политика Российского государства по миссионерским вопросам отличалась гибкостью, практически незамедлительной реакцией на сложившиеся обстоятельства и ситуации с учетом интересов общегосударственной политики. Отсюда, как представляется, прослеживается в указах Петра I, далее и в указах Екатерины II, веротерпимое и лояльное отношение к вопросам христианизации инородцев, что было отмечено многими исследователями. Это было закреплено в «Уставе об управлении инородцев» 1822 г. 193, 286 статья которого предоставляла сибирским иноверцам возможность «отправлять богослужения по их законам и обычаям», а статья 287-я того же устава запрещала преследовать инородцев за их языческую религию.

Необходимо подчеркнуть, что единого для всех территорий России законодательства по миссионерской проблеме в тот период так и не было создано. Руководящие документы в своей основе чаще касались определенных территорий и отдельных сторон миссионерского дела.

Конец XIX — начало XX вв. характеризуется активной христианизацией народов Сибири. Российское правительство, прилагая усилия к распространению православия как к одному из основных способов воспитания вернопод.

193 ПСЗРИ.Собр. 1.Т.38. № 29 126. п. 188. даннических чувств у иноверцев, в то же время провозгласило принцип терпимости к религиозным верованиям нерусского населения. Таким образом, государство, провозгласив принцип веротерпимости, одновременно разрабатывало теорию и практику пропаганды и распространения православия как единственно правильной религии в России, обращая при этом внимание на введение и ускорение введения в Сибири христианства «всеми теми способами, какие только при каждом случае удобными представятся194». Кроме того, гражданским властям было предписано оказывать содействие духовному ведомству всеми возможными мерами «к облегчению действий миссионеров и других духовных лиц"195.

Отметим, что с начала XVIII в., религиозные вопросы населения Восточной Сибири были поставлены в прямую связь с внешней политикой России на Дальнем Востоке. Российская империя стремилась к прочным мирным взаимоотношениям с Китаем, поэтому объяснимо стремление России устранить все причины, которые могли привести к нарушению пограничного режима. Проблема была в том, что центры буддизма находились в пределах Маньчжурской империи, где правительство сумело добиться государственного контроля над делами буддийской церкви. Естественно, что развитие буддийской церкви в Забайкалье должно было усилить связи и влияние со стороны Внешней Монголии, Тибета и Китая. Российское правительство со своей стороны стремилось исключить управление забайкальскими буддистами из религиозных зарубежных центров. Инструкция Саввы Рагузинского пограничным чиновникам Фирсову и Михалеву от 30 июня 1728 года являлась нормативным актом, который определял взаимоотношения Российского государства и буддийской религии в Забайкалье на тот период.

25 ноября 1741 г. на российский престол взошла Елизавета Петровна. Новая императрица потребовала сведения о вероисповедных делах в Забайка.

194 Ванина И. Ю. Миссионерская деятельность Русской православной церкви в СевероВосточной Азии (сер. XVII — сер. XIX вв.). — Иркутск: ИГУ, 1995. — 270 с.

195 Там же лье. По собранным данным в 1741 г. в Забайкалье оказалось 11 «ламских капищ» и 150 лам. В этом же году Елизавета II издала указ об официальном признании буддийской религии в Российском государстве. Впервые этим указом утвержден штат — 150 комплектных лам, которые были приведены «к присяге на верноподданство России», освобождены от ясака и других повинностей и получили разрешение проповедовать бурятам буддийское учение. Количество лам и дацанов было определено штатным расписанием. При 34 дацанах находилось 285 так называемых «штатных лам», все остальные ламы были поставлены как бы вне закона, на них не распространялись права и льготы для штатного духовенства. Строго было запрещено строить новые дацаны свыше «комплекта», то есть свыше 34 имеющихся. Строжайше регламентировалось любое строительство в дацанах.

Официальное признание Российским государством буддизма как одной из религий в Российской империи открыло новую эпоху в истории бурятского народа. Это стало большим политическим событием как в жизни бурятских племен, так и Российского государства. Правительство Российской империи, подтверждая своим правовым актом лояльное отношение к верованиям бурят, преследовало цель установить контроль над их церковью, закрепить присоединение Бурятии к России, вызвать доверие и симпатию со стороны буддистов всей Азии и их государств, особенно нормализовать отношения с Китаем. Это был период необычайно бурного развития буддизма в Забайкалье.

Нормативно-правовым актом по установлению контроля над деятельностью бурятского буддийского духовенства явилось «Положение о ламайском духовенстве в Восточной Сибири"196 1853 года. Российское государство хотело привлечь буддийскую церковь на свою сторону, добиться ее изоляции от влияния зарубежных центров ламаизма. Вместе с тем, было бы неверным представить себе, что все пункты «Положения о ламайском духо.

196 РГИА. Положение о ламайском духовенстве в Восточной Сибири, ф. 821, оп. 133, д. 422. венстве в Восточной Сибири" 1853 г. имели ограничительный характер. Для российского правительства данный нормативный акт был не инструментом запрещения, а необходимым средством служения буддийской церкви царскому престолу и проведения интересов Российской империи не только в Забайкалье, но и за рубежом.

Освоение Забайкалья в рассматриваемый период для российского государства имело стратегический характер. Екатерина II в 1762 г. издает манифест «О возвращении в Россию к поселению на назначенных выгодных местах раскольников», в котором предлагает всем раскольникам вернуться в Россию, обещая им льготные условия поселения в Сибири и других губерниях страны. Поэтому еще до начала массовых переселений в 1760 г. Сенатом был издан указ о местах расселения в Забайкалье. В том же указе определялось, что польские поселенцы должны будут обслуживать проезжие места, снабжать хлебом пограничные караулы. Старообрядцы вскоре после переселения составили основное ядро земледелия Забайкалья.

Закрепление сибирских земель в составе России потребовало формирования в Забайкалье постоянного русского населения и распространения государственной идеологии, основой которого, как мы уже отметили, служило православие. О том, что вопросам вероисповедания уделялось серьезное внимание и они всегда находились под контролем светской власти, свидетельствуют различные ежегодные отчеты губернаторов Восточной Сибири. В них обязательно присутствуют сведения о вероисповедном составе населения и изменениях, в нем происходящих. Официально старообрядцы не преследовались за их «мнение о вере», формальное право исповедовать древнее православие признавалось за старообрядцами, но запрещалось привлекать кого-либо в свое вероисповедание и демонстрировать публично обрядовую сторону веры.

Легализация древнего православия сопровождалась ожесточением контроля и назначением уплаты податей в двойном размере, в случаях неповиновения предусматривалась ссылка. Правительство было заинтересовано в привлечении старообрядцев к уплате податей, поэтому основная масса распоряжений была посвящена выявлению численности старообрядцев, их переписи, контролю за сбором податей. Российское правительство внимательно следило за состоянием численности старообрядцев в Забайкалье, так как здесь сконцентрировалось значительное их количество.

В рассматриваемый период значительная часть дел по старообрядчеству проходила под грифом «секретно» или «совершенно секретно», попадая тем самым в компетенцию министерства внутренних дел, которое ведало составлением программ с целью пресечения деятельности старообрядчества в России. Для законодательных актов рассматриваемого периода в отношении староверов характерно, прежде всего, то, что они являлись отражением той позиции официальных органов, которая была доминирующей в указанный период. Так, раскол рассматривался правительством как временное зло в государстве, подлежащее уничтожению. Соответственно и правовая система носила ограничительно — запретительный и карающий характер. Сам факт введения данных юридических норм в уголовное законодательство явился следствием того, что старообрядчество в России было гонимой религией. Старообрядцы были наделены гражданскими правами, но принимаемые нормативные акты оговаривали преимущества православного населения перед старообрядцами, так что можно говорить не столько о наделении правами, сколько об уступках.

Старообрядцев рассматривали не только как возмутителей спокойствия, но и как очаг иностранной угрозы, который может быть использован в удобной политической ситуации против России.

И только в 1875 г. принятый закон «О даровании раскольникам прав гражданских» разрешил совершать богослужения, кроме публичных процессий, ремонт и строительство молитвенных домов, при условии, что они не будут иметь внешнего вида православного храма. Прекращалось преследование старообрядческих священников за отправление культа. Отменялись дискриминационные законы о паспортах, приписке к городам, найме на работу.

Этот закон относился к старообрядцам-поповцам, частично к беспоповцам. Принимая этот акт, Государственный совет исходил из того, что полностью запретить религиозные христианские меньшинства невозможно. Положение официальной церкви этот закон под сомнение не ставил. Оставались в силе все статьи «Уложения о наказаниях уголовных и исправительных», по которым выход из православия, его порицание и совращения из православия карались каторгой, ссылкой, заключением и лишением прав состояния.

Правительство во исполнение манифеста Николая II «Об укреплении начал веротерпимости» от 16 февраля 1903 г. в апреле 1905 г. распространил 17 положений, регламентирующих расширение веротерпимости. Старообрядчеству и сектантству был посвящен специальный раздел.

Осознание необходимости системного подхода к решению вопроса о старообрядчестве, начавшееся глубокое к тому времени изучение его истории, совершенствование законодательства, отмена крепостного права — все это позволило оценить мифическую угрозу, «вредность» староверия Этот закон имел силу до 1917 г. Он во многом облегчил положение старообрядцев и стал первым шагом в направлении веротерпимости в России.

Основными итогами исследования стали следующие выводы:

1. Миссионерская деятельность Русской православной церкви среди населения Забайкалья велась под руководством российского правительства и Синода. Отметим, что государство соотносило миссионерскую деятельность в Забайкалье с интересами внутренней и внешней политики, приостанавливало или ограничивало ее, когда миссионерские действия могли нанести ущерб политическим и экономическим интересам Российского государства, а при необходимости поощряло и поддерживало морально и материально.

2. В XVII в. для российского правительства важно было укрепление новых финансовых сборов, установление стабильных отношений в Забайкалье — особо важном регионе для дальнейших связей России со странами Центральной Азии, ее продвижением на Дальний Восток. Поэтому политика государственной власти по христианизации забайкальских бурят в XVII в. была сравнительно мягкой, она ориентировалась на добровольное крещение, запрещала и порицала сложившуюся в этот период практику насильственного крещения, купли-продажи новокрещеныхстаралась привлечь «язычников» материальными и экономическими выгодами, приобщала местное население к христианству посредством смешанных браков.

3. В XVII в. началось формирование основ правовой политики российского государства по миссионерским вопросам. В первой половине века были приняты указы, определявшие наиболее важные вопросы в политике по христианизации инородческого населения Сибири, в частности Забайкалья. Определялись принципы и методы крещения, формирование политики льгот для новокрещеных, образование отдельных поселений для них, необходимость подготовки миссионерских кадров, организационные изменения в миссионерском деле. Незначительные колебания в этой политике, изменения в формах и способах христианизации нерусского населения не вносили каких-либо серьезных корректировок в основной принцип христианизации — добровольность, основанную на системе поощрений, льгот и подарков от государства.

4. Развитию буддийской церковной системы в Забайкалье способствовали правительственные мероприятия: первые официальные документы графа Саввы Рагузинского в 1728 г., Указ Екатерины II об официальном признании буддийской религии в Российском государстве, юридическое оформление статуса буддийского духовенства и утверждение титула пандито хамбо ламы. В результате политики поддержки Российским государством буддийской церкви, активной деятельности буддийского духовенства была сформирована централизованная церковная буддийская система, независимая от зарубежных центров. Созданы центры образования и просвещения с монастырскими школами. Дальнейшая правовая регламентация деятельности буддийской церкви привела к созданию «Положения о ламайском духовенстве в Восточной Сибири» от 1853 г., что позволило России в проведении своей политики в Восточной Сибири твердо опираться на буддийскую церковь.

5. Правительство полностью осознавало важность создания в крае постоянного русского населения и хозяйственного освоения Забайкалья этим населением. Старообрядцы были признаны самым необходимым контингентом переселенцев, вследствие чего в Забайкалье не применялись в полной мере законы, ограничивающие положение старообрядцев, или практика исполнения не всегда в точности следовала букве закона.

В целом государственная политика в области религии строилась и проводилась в соответствии с практическими нуждами края. Такое отношение светской власти к конфессиональным организациям способствовало складыванию обстановки веротерпимости. С другой стороны, одновременное появление на новых землях разных конфессий, одинаковые условия жизни их приверженцев в процессе устройства на новом месте приводили к веротерпимости всего населения в целом. Межконфессиональное противостояние обнаруживается только на уровне религиозных организаций и их руководства, взаимоотношения между рядовыми верующими отличались лояльностью, последователи разных религий нормально уживались и соседствовали друг с другом. Поликонфессиональность и веротерпимость были характерными чертами религиозной жизни края.